585 Память сердца 13 октября 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

585. Память сердца. 13 октября 1973 года.

Перво-наперво, я вспомнил и заново представил себе весь мой второй 10-дневный отпуск с выездом на родину в начале июля 1973 года. Я вспомнил: как мы, отпускники с БПК «Свирепый», летели в самолёте; как обедали в ресторане в аэропорту Минска; как я ехал в московской электричке из Москвы в Калугу и встретил прекрасную незнакомку; как встретился в городе Суворове со своими школьными друзьями-подружками; как мы вместе шалили в городском парке культуры и отдыха; как я лихо танцевал матросское «яблочко» в городском дворце культуры Черепетской ГРЭС, а потом, как провожал домой нашу юную соседку Аню. О! Эти взгляды, прижимания, шутки, розыгрыши, воспоминания, «танцы-манцы-обжиманцы» и приключения! Как мне сейчас, 13 октября 1973 года, во время фактического возвращения БПК «Свирепый» домой, в базу, хотелось повторения или новых игривых приключений с молодыми девушками…

Тогда, поздним летним вечером, мои ноги сами привели меня к дому Вали Архиповой. Я сурово корил себя, ругал и мучил крепкими морскими ругательствами мою душу и сердце за проявленную слабость, за то, что внимательно прислушиваясь к стрёкоту сверчков и шороху лопухов у заборов, я проявил слабость, пришёл к той калитке, за которой жила она - моя первая школьная любовь…

Тогда я встретил ещё одного «полуночника» - Валерку Ермишина («жениха» Валентины). Он тоже «страдал» и явился поздно вечером к дому Вали Архиповой, чтобы узнать – «не приехала ли она из Еревана» (Валя и её подруга Зоя учились там в техникуме). Валерка Ермишин «раскрыл» мне свою душу, рассказав и поведав о его сложных взаимоотношениях с Валей. Ему надо было выговориться, а я был самым внимательным слушателем его откровений…

Валерка ревниво проводил меня до моего родительского дома. Он всё заглядывал и заглядывал мне в глаза, чтобы убедиться в правдивости моего сурового заверения, что я «зашёл к дому Валентины по старой памяти» и что я «не претендую на то, чтобы «отбить» её у него». Валерка Ермишин отстал от меня только у самой калитки моего родительского дома, а я с ужасом тогда почувствовал, что забыл, где находится щеколда на калитке, где ступеньки крыльца, где ключ…

Однако в следующее мгновение я с восторженной радостью всё вспомнил, потому что руки сами инстинктивно ловко открыли калитку, а ноги сами вознесли меня к двери в родительский дом. Более того, рука сама на ощупь нашла под крышей крыльца в условленном месте ключ, который мама всегда оставляла для меня, когда я уходил «гулять в город». Руки также сами, без подсказки ума, привычно приподняли створку двери, чтобы не скрипели дверные петли, а ноги сами переступили через порожек, не запнувшись и не зацепившись ни за что.

Мне казалось, что бурные и многочисленные события службы на флоте и на БПК «Свирепый» должны были начисто стереть из памяти все эти инстинктивные действия, но память сердца, память крови оказалась сильнее памяти разума. Вот и теперь, 13 октября 1973 года, на пути к дому, я вклеивал в своей ДМБовский фотоальбом мои фотографии, сделанные во время того летнего отпуска и снова с трепетом, «с соринкой в глазах», переживал те ощущения, которые испытал и прочувствовал тогда.

Я всем своим существом всем организмом и его органами вспомнил, как шутили наши школьные подружки, как смотрела на меня и прижимала к своей груди мой локоть Ниночка Корнеева, как ревниво, заботливо и гордо следил за всем происходящим мой школьный друг, товарищ и брат Славка Юницын. Я снова испытал ощущения заботливой тревоги моих родителей, которые хотели оградить меня во время краткого отпуска от всех соблазнов окружающего мира, но в то же время дать возможность отдохнуть душой, сердцем и телом…

Сейчас, в уютной, но холодной ленкаюте БПК «Свирепый» я, глядя на фотографии, которые представляю в фотоиллюстрации, вновь заново всё пережил и передумал, представил и ощутил. Думать и переживать – вот теперь мой удел в моей личной жизни на последний оставшийся год службы на флоте. Эти переживания, ощущения и чувства только мои, личные и я не хочу делать их публичными, только как же мне, рассказывая о службе на флоте, умолчать о том важном и сильном, что всё равно составляет существенную часть событий флотской корабельной жизни и службы, часть личности военного моряка и принципов, жизненной позиции?

Моряк, военный моряк, не просто человек, он в море становится сверхчеловеком. Его чувства и качества личности чрезвычайно обостряются, усиливаются, мобилизуются и он ощущает себя крайне напряжённым, ответственным за всё: за жизнь, за судьбу, за боевую задачу БС (боевой службы). 

Фотоиллюстрация из ДМБовского фотоальбома автора: Июль 1973 года. Город Суворов. Крыльцо моего родительского дома. Мама, папа и мой школьный друг, товарищ и брат Славка Юницын. Шалости и игры школьных друзей и подруг в городском парке города Суворова. Мы все в ожидании друзей-ребят на прощальную вечеринку. Напряжение перед моим возвращением из отпуска обратно на службу, на БПК «Свирепый». Моё возвращение на флотскую службу, на корабль, было фактически прощанием со школьной юностью, с миром и атмосферой моей первой школьной любви, с памятью о Вале Архиповой.