Жизнь российская Книга-1, Часть-2, Гл-60

Глава 60

"Налим из прошлой жизни вдруг в гости пожаловал"
Ой! Страх-то какой панический… дикий и животный…



     Сегодня пан, а завтра пал.

     Русская пословица



Василий Никанорович сидел за столом, пил чаёк и жевал очередной пирожок.
Скушал три, которые жена первыми на блюдечко с золотой каёмочкой положила.
Затем ещё два. Супруга дала, глядя на грустные и печальные Васины глаза.

Шестой Кульков сам из тазика выхватил, пока Тоня в окно смотрела. Зачем она туда, во тьму тьмущую, выглядывала… увы… никто не знает… и не узнает никогда…

Седьмой снова Антонина Саввична выдала. Пожалела мужа несчастного и горем убитого. Видок у супруга наважный был. А глаза ещё пирожок просили.

– Чёрт с тобой! – сказала она. – На! Жри! Подавись!
– Ну Тоня… Ты чего… Жалко, что ли…

Пока жена зубки в ванной чистила, пока она ко сну готовилась, пока она была вне зоны видимости, из тазика по-тихому, без шума и гама, сами собой, без скрипа и шороха, исчезли ещё два пирожочка. Два последних. Только салфеточка льняная осталась там на донышке. Правда, ровно разложенная… натянутая… краёв тазика даже не видно…

Как они, те пирожки-пирожочки-пирожочечки, перебрались в рот к аппетитно, жадно и свирепо жующему Кулькову… – никто не заметил. Даже сам едок удивился тому, как они быстро из миски исчезли. Вот, только что тут лежали… – и всё… нет их. Нетути!

Василий Никанорович… еле-еле переваливаясь из одной стороны в другую, как тот объевшийся (обожравшийся) серый волк (говоривший голосом великого Джигарханяна) из смешного мультфильма, перебрался на кровать и плюхнулся на неё. Всё. Дополз.

«Ох… тяжело что-то… Зачем съел-то столько… Ночь же впереди. Теперь кошмары замучают… Приснится ещё какая-нибудь ахинея… или образина…» – закрутилось у него в голове. Но… что сделано, то сделано. Назад дороги нет. Что с воза упало, то пропало. Вода в реке уже утекла в известном направлении… От истока к устью.

Вошла жена. Поправила одеяло. Взбила подушку. Скинула халатик.

Выключатель щёлкнул резко и хлёстко. Бабахнуло во тьме. Громыхнуло.

Звук от него по ушам ударил. Пронзительный. Страхолюдный. Свирепый.

Стало темно и жутко. Мурашки по всему телу побежали.
Ох… Ах… Ужасно и страшно.

Кульков вздрогнул. В подушку всецело черепушкой гудящей вдавился.
Одеялом укрылся. С головой под него залез. Спасаться от недругов…

Ему отчего-то показалось, что это прозвучал выстрел из охотничьего ружья. Из берданки. Из мушкета. Или из обреза. Роковой… Кровной мести выстрел… В него!

А тень, промелькнувшая в амбразуре окна, напомнила ему налима. Того самого… Которого он поймал когда-то. Из воды вытащил. Нахально. Дерзко. Бесчеловечно.
Давно ещё… Там… В детстве далёком… А налим тот, бедолага, рот широко раскрывал, чуть не наизнанку выворачивался, стонал, скулил, ныл, хныкал, выл, жалился, плакал навзрыд, жабрами топорщился, плавниками дёргал, зубами щёлкал, щерился… глаза выпучивал, цветом даже менялся, хвостом отчаянно о берег бился-колотился в беспамятстве, назад в водоём свой просился. Бедняга… Страдал он. Извивался… Умолял… А Вася не исполнил его просьбу. Не пожалел. Не помог страдальцу. Не вник его мольбам. Зачем он это тогда сделал? Почему?? Непонятно… Сколько уж лет прошло… Сколько уж времени минуло с тех самых давнишних пор… а налимчик этот бедненький всё приходит и приходит к нему… Напоминает про то жуткое времечко… когда жизни его лишили за так просто… не за понюшку табака… нет… из-за дурости детской… из-за шалости… из-за пакости… из-за чёрт знает ещё чего…

Эх, ты… Вася… Вася… Живодёр ты, Вася! Больше никто.

Стало совсем жутко. Очень! Очень! И очень! Страшно до коликов в паху. И мороз там появился, холод зверский. Стужа. Боязно было до одури. Хоть в щель любую лезь…

И в то же время грустно и печально. Уныло. И… тоскливо…
И… рассуждения тут как тут нарисовались. Явились… не запылились. Как же без них-то… Без них невозможно. Без рассуждений правды не добьёшься. Ни во век.

«Неужели это месть, – задумался очумевший от страха муж спящей уже женщины, вдавливаясь со всей силы в матрац и подушку, укрываясь одеялом с ногами и головой и ища спасения. – Кровная месть! Рыбья. Налимья! Хищническая… Куда мне приткнуться? Куда прибиться? Куда спрятаться? Куда залезть? Что делать? Как быть? Что предпринять? По прошествию стольких-то лет…»

Василия корёжило и угнетало. Всё внутри сжалось в твердыню. В бетон. В металл. В живот ему как будто кирпичей натолкали. Тяжесть в нём неимоверная. Некомфортно. Жутко. Неприятно. Трепет в тело вселился. Страх дикий обуял. Голова чуть не лопнула.

Что делать? Как избавиться от этого дикого наваждения…

Обратился он к Всевышнему. К кому же ещё-то… в такой ситуации… Больше не к кому. Только к нему, к самому главному, к судье мировому, к всевышнему.

Спросил учтиво и подобострастно: «Как быть, товарищ верховный наш правитель? Что предпринять? Как поступить?» Стуча зубами и икая без продыху, Кульков ползал и елозил по мокрой постели. Но… ответа не поступало. Тишина… Мрак… Забвение…

Повторил свою просьбу: «Господи Иисусе… Умоляю тя… Освободи мя от этого преследования рыбьего. Налимьего… Помоги мя… Прошу тя… Осломони… Слёзно тя прошу… Силов ужо нет никаких… Невмоготу уже… Помру скоро…»

Снова никакой реакции. Опять Вася вонзился глазами в небо. На колени встал.

«О, Боже… О, Всевышний! О, Всесильный! Где же ты?.. Отзовись… Почему же молчишь… Отчего не хочешь со мной балакать… Пошто не хочешь помогать… Почему?? Что же мне теперь делать? Как поступить? Скажи… пожалуйста…»

Тишина вокруг. Безмолвие. И страх дикий…

«Что делать? Как быть? Как до Бога достучаться…»

Молчание. Затишье…

«Затишье? Как это… Почему… Может… это затишье перед бурей? Ой, беда-то… Зачем я… придурок… нажрался на сон грядущий… Зачем слопал целый таз пирожков. Не надо было этого делать… Теперь вот мерещится всякая дребедень… Кто мне теперь поможет… Кто спасёт меня…»

Но… никого нет… Ни советчика. Ни ответчика. Ни спасателя. Ни спасителя.

«Стоп, Вася! Может… он, Бог-то, во сне ко мне придёт? А?? Уснуть надо. Срочно!! Во что бы то ни стало! Спи!! Васенька… Спи… Баю-баюшки баю… не ложися на краю… Спи… Василёк… Спи… золотце… Баю-бай… Баю-бай… Баю-баюшки… баю…»

Василий Никанорович собрал все свои жилы в кучу, сжался в комок, всё же нашёл в себе какие-то внутренние силы, мобилизовался, зажмурился крепко и… забылся…
И вот… Уснул-таки…

Кто к нему приходил во сне… неизвестно…
Да и приходил ли…



Продолжение: http://proza.ru/2023/08/03/302

Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/08/02/469

Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378

Конец 1-й части: http://proza.ru/2023/06/20/285

Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023