Жизнь российская Книга-1, Часть-2, Гл-86

Глава 86

"Муть туманная в кульковской голове образовалась"
Мысли разные будоражили Васино сознание



И хочется, и колется, и болит, и матушка не велит.

Русская пословица



До самого вечера в голове Кулькова творилось что-то неладное. Разные несуразные и невероятные истории мелькали пред глазами. Какая уж тут работа… Но от исполнения служебных обязанностей его никто не освобождал. Приходилось прятаться в скорлупку, уходить в себя и терпеть… терпеть… терпеть… скрепя зубами. Приходилось Василию Никаноровичу отвёртываться от людей и смиренно созерцать проносившиеся по мозгам так называемые «клипы навязчивые» на всевозможные жизненно-важные темы.

А «клипов» таких прилипчивых было огромное-преогромное множество…

То пьяное лицо Григорьевича неожиданно всплывёт, который каждый раз доставал из глубокого своего кармана пузатенький аптечный фанфурик боярышника и предлагал выпить с ним на брудершафт. И, не дожидаясь согласия, бесцеремонно лез целоваться, обдавая жутким вонючим перегаром и мерзким дУхом от сгнивших зубиков. Бррр…

То серо-буро-малиновая физиономия генерального директора вдруг вставала на пути, а дрожащие его руки с лакированными до блеска ногтями в горло впивались и сжимались… сжимались… сжимались… удавить Васю-Василька пытались… А рот его, Вольдемара Моисеевича, перекошенный от неимоверной злости, орал во всё горло, что ему, генеральному директору славной телефонной компании, проще удавить любого и каждого, нежели платить за прогулы по так называемым незапланированным болезням…

То Маришка, злюка-секретарша, виляя задом в прозрачных гипюровых трусиках, выставляет его за двери пинком под жопу, чтобы он не маячил в приёмной и не портил тут воздух… Мол, его, воздуха чистого, и так здесь мало…

То Юрка с Пашкой из-за своего разгильдяйства и раздолбайства пропустили в офис группу нежелательных элементов, которые… которые… которые устроили работникам компании нечто такое… такое… отчего им всем плохо стало, потому что по результатам проверки хозяйственно-финансовой деятельности предприятия были возбуждены дела уголовные. Да! Уголовные. Многих в каталажку посадили… а контору закрыли…

То чернявые братки с рынка беспардонно и нахально вторгались к Василию в дУшу и с неподдельной гордостью и детской радостью рассказывали ему про то, что у него, у козла и нищего ишака, нет ни одной столицы, а у них, мол, их целых две… И называли какие… И ржали до одурения. Целоваться они к нему не лезли, а вот кулаками своими скрюченными размахивали у него перед носом и угрожали жизнь испортить. Или закопать прямо здесь или на городском кладбище. Живьём. С потрохами. И хвалились своими в доску прокурорами, ментами, следаками, губернаторами и мэрами. На длинных ржавых железных цепочках возле их ног крутились послушные шавки всевозможных пород и мастей в новенькой форменной милицейской одежде и с огромными золотыми погонами, по которым веерно и квадратно-гнездовым способом были рассыпаны сержантские красно-жёлтые лычки вперемежку с блестящими офицерскими звёздочками. Шакальё это злобно рычало, набрасывалось на окружающий люд, охраняя и защищая пришлых гадов, прощелыг и отморозков. Злющие волкодавы нередко отскакивали под натиском ответных пинков и, жалобно скуля, прижимались к кованым сапогам и высоко шнурованным берцам своих чернявых усатых и бородатых хозяев.

То иные подобные жуткие видения мелькали пред его уставшими глазами.

Что бы это значило?

Василий Никанорович Кульков пытался выбросить из головы всю эту дребедень, смыть весь этот хаос, много раз ходил в туалетную комнату и подолгу обливался там холодной водой. Ему хотелось освободиться от этого прилипшего наваждения.

Но ничего не помогало.

Ему опять казалось, что он, заболев в очередной раз, часами сидит в очередях к непутёвым врачам; сутками и неделями ходит за разными справками, справочками и справищами; постоянно застревает в заплёванных лифтах и поскальзывается на заиндевевших и заледеневших крыльцах и тротуарах…

«Скорее бы закончилось это чёртово дежурство. Надо домой… К себе. Скорей… Ещё скорей… Быстрей… Ждать сил уже никаких нет… Валерьянки надо выпить! Стакан. Кружку. Или даже ковшик. Может, полегчает… Господи, помоги! Господи, сотвори чудо! Успокой мою душу истерзанную. Мать наша небесная… подсоби…» – стал накачивать заклинаниями, просьбами и мольбами себя, обезумевший от всего этого Кульков.

И надо же… – помогло.
Отступили лихие мысли.
Отошли злыдни на задний план.
Покинули его незваные гости.

Он опять вернулся к работе, к своим подопечным, к Юрке и к Павлику.
Вот они, его славные молодые помощники…

Юрик проход на второй этаж охраняет, никого постороннего туда не пускает.

Павлушка вход в офис сторожит, на «воротах» стоит, внимательно следит, чтобы подозрительные люди и нежелательные элементы не проникли внутрь помещения и не помешали нормальной работе их чудной компании.

Василий Никанорович взял себя в руки, усилием воли выкинул из головы дурь разную, успокоился и продолжил службу с новыми силами, с пришедшим вдохновением.

До конца рабочего дня старший охранник Кульков на крыльях летал: из общего зала к Юрке, от Юрки к Пашке, от него опять к Юрке, затем снова в общий зал. Там, почирикав с операторами и кассирами, опять приступал к проверкам несения службы молодыми охранниками. В общем… служебная круговерть… рабочая карусель…



Продолжение: http://proza.ru/2023/08/10/424

Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/08/09/1412

Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378

Конец 1-й части: http://proza.ru/2023/06/20/285

Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023