607 Погоня за немецкой ПЛ 14-15 октября 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

607. Погоня за немецкой ПЛ. 14-15 октября 1973 года.

Сводка погоды: Воскресенье 14 октября 1973 года. Балтийское море Гданьский залив. Метеостанция: ПНР (Польша), Хель (сев.). Географические координаты: 54.600, 18.817. Первое наблюдение: 01.07.1955. Последнее наблюдение: 31.12.2022. Максимальная температура воздуха 7.0°С, средняя температура воздуха 4.4°С, минимальная температура воздуха 2.0°С. По ощущениям эффективная температура воздуха -0.8°С. Без осадков. Скорость ветра 6 м/с (4 балла по шкале Бофорта). Волнение умеренное, невысокие волны с барашками.

На флоте так заведено: при возвращении боевого противолодочного корабля с БС (боевой службы), проверяется его боеготовность путём обнаружения нашей советской подводной лодки, которая имитирует вражескую ПЛ. Наш корабль должен был обнаружить ПЛ, установить с ней гидроакустический контакт, вести её, наблюдать за ней, и всё время докладывать о её местонахождении и поведении в главный штаб ДКБФ и в штаб нашего соединения кораблей в Балтийске. Так мы и подумали, когда сигнальщик-наблюдатель БЧ-4 вдруг обнаружил в море Гданьского залива пенный бурун и «палку с загогулиной» перископа подводной лодки.

Обнаружение этой ПЛ было обычным, простым, привычным делом, хотя был уже поздний вечер, видимость на море была плохая и только белый бурун за перископом этой ПЛ позволил обнаружить её визуально и вблизи от нашего корабля. Чрезвычайным происшествием этот рядовой случай сделал доклад наших гидроакустиков РТС, которые сообщили, что шумы обнаруженной ПЛ не соответствуют шумам нашей «балтийской» советской подводной лодке и заявили, что это, вероятно, «неизвестная натовская подводная лодка». Вот тут-то и началось это самое ЧП – чрезвычайное происшествие…

Капитан 2 ранга в отставке Андрей Степанович Дробот, автор-составитель книги: «Свирепый» на страже Отечества. Судьба корабля в эпизодах и лицах» (2015. Изд. ООО «Аксиос», Калининград), в данное время (1973) лейтенант и командир БЧ-4, описывает это событие (ЧП) так:

«Успешно решив задачу, без происшествий и серьёзных поломок корабль возвращался в базу. Офицеры и мичманы рассчитывали на заход в иностранный порт (таким портом мог стать Свиноуйсце), чтобы получить валюту, но этого не случилось. А произошло совсем другое. Кораблям, совершающим переходы, предписывалось вести попутный поиск иностранных подводных лодок. В качестве проверки готовности корабля командование флота могло выставить и отечественную подлодку. Такая подводная лодка накануне ночью, перед заходом в базу, судя по докладу гидроакустиков, была обнаружена и классифицирована. Заход корабля в базу был назначен на 13:00 в субботу (13 октября 1973 года – автор). Но в назначенное время завершить боевую службу кораблю не суждено было».

Преодолев за дневное время Проливную зону, и подойдя к ночи 14 октября 1973 года непосредственно к морскому району Гданьского залива, примыкающему к ВМБ Балтийск, БПК «Свирепый» неожиданно обнаружил подводную лодку. Наши гидроакустики сразу установили контакт с этой подводной лодкой, которая, вероятно, или лежала на песчаном грунте Гданьского залива, или медленно, почти бесшумно, кралась над дном на глубине ниже 50 метров.

Гданьский залив так называется из-за польского города Гданьск. Ранее, при немцах, Гданьск назывался Данциг, а залив, соответственно, назывался Данцигским (1793-1945 гг.). Дно Балтийского моря всегда было песчаным, с равнинным рельефом, потому что всю свою историю сначала (39 000-12 000 лет до н.э.) оно было огромным ледниковым озером, потом проточным ледниковым морем (12 000-5000 до н.э.), а затем истинным (современным) Балтийским морем.

Там, где воды ледниковых озёр вытекали в Северное море, образовались глубокие речные системы, нынешние Балтийские или Датские проливы. Здесь дно Проливной зоны глинистое, песок на дне крупнозернистый. На остальной части шельфа Балтийского моря песчаное дно состоит из мелкого наносного песка, размолотого течениями, штормовыми волнами и прибоем. На балтийском побережье есть места, на которых песка настолько мелкий, что его сравнивают с шёлком.

На севере Гданьского залива во впадинах глубина моря местами более 100 м, но в основном средняя глубина залива всего 50-70 м (не более 90 м). На юге и востоке Гданьского залива часто образуются и перемещаются песчаные мели, а на побережье залива образуются отмели, песчаные наносы («косы»). Балтийская (Вислинская) коса длиной 65 км располагается от Гданьска на северо-восток и образует Вислинский залив. Ширина Балтийской косы – от 300 м до 1800 м в средней части и 8-9 км на севере. Хельская коса длиной 35 км и шириной от 300 м до 3 км располагается на юго-восток от польского городка Владыславово и образует Пуцкий залив. Гданьский залив на севере ограничивается условной линией между мысом Розеве на Кашубском побережье Балтики и мысом Таран Калининградского (Земландского, Самбийского) полуострова на востоке.

Во II веке н.э. Гданьский залив назывался «Sinus Venedicis!» или «Венедский залив», то есть «Славянский залив», так как венеды - это одно из древних названий западных славян (Птолемей). Издревле песчаные отмели, берега и пляжи Гданьского залива славились удивительным камнем – янтарной окаменевшей смолой хвойных деревьев ледниковых лесов. Поэтому воды Гданьского залива и всего Балтийского моря – это пространство не только интенсивной многовековой морской торговли, но и вражды, войн и боевых походов приморских народов и государств.

По решению Потсдамской конференции 1945 г. Пруссия (Германия) перестала существовать как государственная единица. Две трети Восточной Пруссии отошли Польше, одна треть, со столицей Кёнигсбергом, Советскому Союзу. Кёнигсберг стал Калининградом, а городок Пиллау на Балтийской косе Гданьского залива — Балтийском. Вот почему Гданьский залив имеет стратегическое значение для всех прибалтийских стран, вот почему новейшие немецкие подводные лодки тренируются, изучают и измеряют воды и дно Гданьского залива. Эти натовские подводные лодки учатся преодолевать нашу систему противолодочной защиты и, как показало ЧП с подводное лодкой ВМС ФРГ класса 206, у них это получается…

Визуальное обнаружение перископа немецкой подводной лодки дало возможность командиру БПК «Свирепый» капитану 3 ранга Е.П. Назарову определения направления и примерной дистанции до местонахождения подводной лодки «вероятного противника». После объявления по КГС (внутрикорабельная громкоговорящая связь) боевой тревоги и сообщения командира корабля о том, что «БПК «Свирепый» установил контакт с подводной лодкой «вероятного противника» и начинает её преследование с целью понуждения её на всплытие, всех охватил «охотничий азарт».

Сначала, правда, практически все чуть ли не взвыли от досады, что наш заход в базу отложен на неопределённый срок, но потом, когда должное стало неизбежным, все стали пристально следить, как идёт охота на немецкую ПЛ. Рулевой БЧ-1 за штурвалом чётко выполнял команды вахтенного офицера, который громко повторял команды командира корабля, который в свою очередь, руководствовался докладами гидроакустиков РТС прямо на ходовой мостик и расчётами привлечённых офицеров.

Командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров согласился с мнением командира БЧ-1 штурмана старшего лейтенанта Г.Ф. Печкурова и старшего помощника командира корабля капитан-лейтенанта Н.В. Протопопова о том, что эта подлодка наверняка будет искать подходящие глубины и уходить в места с глубинами ниже 50 м (60-70 м). Так и случилось. Вскоре гидроакустики РТС сообщили пеленг (направление), дистанцию и глубину местонахождения подводной лодки. Эти данные сразу же были нанесены на прозрачное оргстекло оперативного планшета БИП (боевого информационного поста) на ГКП и на оперативные карты штурмана и вахтенного офицера.

Ответное эхо от подводной лодки было слабое, поэтому мы осторожно, но своевременно отработали рулём, повернули несколько раз влево-вправо, зафиксировали контакт-пеленг и пошли прямо по вероятному курсу движения немецкой ПЛ под водой. При этом было отмечено, что ПЛ меняет курс и ход, то ускоряется, то замедляется, то есть маневрирует. Естественно командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров немедленно сообщил на командный пункт в штаб 128-й БрРК 12-й ДиРК о контакте с подводной лодкой «вероятного противника». Поэтому из ВМБ Балтийск вышли и вскоре стали нас догонять два противолодочных корабля – БПК «Бодрый» и БПК «Сильный».

Сейчас, в ночи воскресенья 14 октября 1973 года, эти братские противолодочные корабли проекта 1135 БПК «Бодрый» и БПК «Сильный» должны были установить контакт с «нашей» немецкой подводной лодкой, надёжно её запеленговать и своими мощными акустическими «посылками» корабельных ГАС (гидроакустических станций) так же, как и мы, принудить эту упрямую и неуловимую новейшую ПЛ ВМС ФРГ к всплытию.

Мой друг и годок РТС старший радиометрист БИП Славка Евдокимов говорил мне, что эти нудные регулярные «писки» (звуковые посылки) носовой ГАС «Титан-2», которые, например, в ленкаюте проникали в тело и в мозг отовсюду из окружающего пространства, там, на немецкой ПЛ, воспринимаются как гидроакустические удары «молотом», от которых «лопаются лампочки». Не знаю, так ли это, но нам эти нудные «писки» ГАС «Титан-2» настолько надоели, что мы уже не просто были раздражены неожиданной задержкой прихода в базу, но яростно обижены и свирепо рассержены на эту немецкую ПЛ.

Мы добросовестно, скрупулёзно точно, неотрывно, тщательно и настойчиво преследовали немецкую ПЛ, которая уже вышла из зоны, прилегающей к нашим территориальным водам. Теперь это для нас было делом принципа: «достать» её, показать, что она у нас «на прицеле», что мы можем с нею сразиться в любой момент так же, как и она может в любой момент выпустить по нам свои противокорабельные торпеды. Весь экипаж БПК «Свирепый», включая даже замполита капитана 3 ранга Д.В. Бородавкина, был настроен показать этим наглым натовцам «кузькину мать».

Подводная лодка, за которой мы охотились, юлила, вертелась, пыталась выскользнуть из наших регулярных гидроакустических «посылок» и в конце первых суток погони вдруг остановилась. Новейшая немецкая дизель-электрическая подводная лодка проекта-класса 206 вдруг застопорила ход, полностью остановилась, «притихла» и «зависла» на глубине. Вот тогда-то её и «зажали» три противолодочных корабля – БПК «Свирепый», БПК «Бодрый» и БПК «Сильный». Вдобавок прилетели наши противолодочные вертолёты с гидроакустическими буями. А потом случилось вот что…

Далее цитата из книги А.С. Дробота «Свирепый» на страже Отечества»:

«Чтобы принять контакт (с немецкой ПЛ – автор) от корабля (БПК «Свирепый» - автор), из базы (ВМБ Балтийск – автор) была выслана КПУГ (корабельная поисковая ударная группа – автор) в составе двух кораблей нашей же бригады (128-й БрРК 12-й ДиРК). Передача контакта затянулась. КПУГ контакта с подводной лодкой не подтверждал. Прибывшие на помощь противолодочные вертолёты существенных изменений в обстановку не внесли. И вот в таком резюме: «Свирепый» имеет контакт, КПУГ и вертолёты его не подтверждают: - мы вместо захода в базу ещё более двух суток осуществляли слежение».

Воспоминания из той же книги старшего матроса старшего сигнальщика-наблюдателя БЧ-4 Ивана Михайловича Крючкова иначе описывают эти события слежения за натовской ПЛ:

«После прихода в Балтийское море была обнаружена подводная лодка – может, датская, может, немецкая. Обнаружил её матрос Юрий Опарин. Слежение за лодкой передали КПУГ (корабельная поисково-ударная группа). Но не успели зайти в Балтийск, как получили приказ вернутся назад на поиски лодки. Нам на помощь вышли ещё пара кораблей 1135 проекта, название не помню. Когда поймали помеху (имитатор ПЛ, формирующий ответный сигнал, почти точно воспроизводящий эхосигнал от атакуемой ПЛ - автор) и доплыли до Рижского залива, тогда до нас дошло, что дизельная лодка такого проекта со скоростью 30 узлов не может двигаться под водой. Вернулись назад, обнаружили её и вели до острова Борнхольм. Лишь после этого вернулись в Балтийск. Матрос Юра Опарин получил отпуск 10 суток».

А вот воспоминания Юры Опарина о том событии:

«О нашем первом походе (первая БС БПК «Свирепый» - автор) много и хорошо написано. Одно скажу: в этом походе, а точнее, уже перед заходом в базу, мне за обнаружение перископа иностранной лодки «Долфин» дали 10-суточный отпуск (без дороги). Это был первый боевой поход «Свирепого», и весь экипаж был награждён самым почётным знаком на флоте – «За дальний поход».

После всех этих драматических событий, когда КПУГ после практически двух суток напряжённого поиска и слежения за натовской ПЛ окончательно потеряла её, БПК «Свирепый», наконец-то поздно вечером в понедельник 15 октября 1973 года зашёл в военную гавань ВМБ Балтийск. Конечно, практически, кроме командования нашего соединения и базы, никто нас не встречал; все родные и близкие, приехавшие к нам на встречу в субботу 13 октября 1973 года, разъехались по домам, потому что понедельник – это рабочий день, обычный и тяжёлый рабочий день…

Из воспоминаний А.С. Дробота:

«Торжественность момента была упущена. Обидно. Но служба есть служба. Вот только жён и детей жалко. Озябшие и разочарованные, они вынуждены были разойтись по домам в надежде, что назавтра встреча всё же состоится. Но, увы».

Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: 13-14 октября 1973. Традиционный флотский жареный поросёнок для встречи экипажа боевого корабля после его возвращения с БС (боевой службы). Мало того, что БПК «Бодрый» и БПК «Сильный» с помощью противолодочного вертолёта Ми-4М пытались найти, обнаружить и установить контакт с немецкой ПЛ проекта 206; мало того, что эту немецкую ПЛ обнаружил визуально по буруну от перископа матрос-сигнальщик БЧ-4 Юрий Опарин; мало того, что гидроакустики БПК «Свирепый» почти сутки держали контакт с этой подводной лодкой; мало того, что мы в назначенный срок и время не зашли в Балтийск, что для нас было настоящим ЧП; мало того, что встречающие нас жены, дети, родные и близкие не дождались и были вынуждены разъехаться по домам, так ещё и два запечённых для нас традиционных флотских поросёнка с гречневой кашей и яблоками за то время, что мы вынужденно гонялись за немецкой ПЛ, малость подпортились и мы их попробовали только в понедельник 15-го октября 1973 года за обедом, но есть уже не стали...