Жизнь российская Книга-1, Часть-3, Гл-2

Глава 2

"Сборы в ЖЭУ-РЭУ"
Наконец-то желание посетить коммунальщиков появилось



     Принимаясь за дело, соберись с духом.

     Козьма Прутков



Кулькову всё недосуг был сходить в ЖЭУ, которое ещё и РЭУ.
Что-то не давало ему собраться, что-то мешало, кто-то держал его за хлястик… кто-то за хвостик… кто-то за шиворот, а кто-то ещё за что-то.

В общем, не получалось. Катаклизмы какие-то… судьбу его вершили.

То одно мешало… то другое… то третье цеплялось… то четвёртое привязывалось. То ещё какое-либо тормозило… То пятое… То шестое… То сразу десятое…

Всем известно, как такое в жизни иногда случается. Груз какой-то тяжёлый на ноги цепляется. Ноги свинцом наливаются. Тормоз какой-то крепко держит… шагу шагнуть не даёт… В общем, ни тпру, ни ну. И желание начисто отшибается. Сиди, мол, ходок, пока сидится… Жди, дескать, чёрт лысый, пока ждётся… Может, дождёсси… мил чел…

Да-да! Жизнь штука сложная и каверзная. Не обнять её и не объять.
Шутки с ней плохи. Ой как плохи… Кто бы знал…

Вот и теперь. Беда! Да и только.
Горестно… Скорбно… Трагично и несимпатично. Хоть и комично.

Что делать? Как быть? Когда сходить? Каким чудом время выправить? назад его воротить… стрелки на часах заставить в другую сторону тикать… вспять…

И вот… настал такой случай. Момент, наконец-то, подошёл. Сам собою.
Чудо дивное свершилось! Слава Богу!

Однажды, в одно прекрасное утро, когда оттепель пришла в гости к горожанам, старший охранник службы безопасности Василий Никанорович Кульков вернулся с дежурства. С очередного. С вахты. После суток. В ожидании чего-то…

«Чего?» – задумался он.

Вопрос, конечно, интересный...

«Ой! Я же в предвкушении…» – такая мысль появилась в буйной его головушке.

Но сомнения всё же были. Да. Были. Сомнения завсегда бывают.
Сомнения мешают исполнять то, что надобно. Ох уж эти сомнения…

Но Кульков поборол эти сомнения. Иногда это у него получалось.
 
«Кто не хочет что-то сделать, тот причины ищет, а кто хочет, тот ищет и находит возможности…» – такие мудрые слова Василий Никанорович тут же вспомнил.

А вспомнив, заорал гордо и смело:
«Да-да, в предвкушении я! В предвкушении предстоящего похода в жилищно-эксплуатационный участок. Всё именно так и никак иначе. Всё! Идти надо!»

Долго он собирался сходить… и вот… оно произошло, желание появилось.
Ох, кое-как дождался он этого важного часа.

И вот… случилось… наконец-то.
И погода шепчет: сходи… да сходи… будь человеком… а не то…

В мыслях своих он всё это время был не там… не на работе, не на службе, а тут… на кухне своей, затопленной соседями верхними, извергами и изуверами, наглецами и нахалами, разгильдяями и бесстыдниками. Уродами сексуальными. Маньяками. Чертями этими болотными… Да-с. Совершенно так. Именно голыми сексуальными маньяками. Любовниками неудержимыми. Половыми гигантами. Гадами, в общем…

И вот он дома. Свободен как птица без клетки.

Василий Никанорович помылся, побрился, выпил чаю, собрался полежать, отдохнуть, но передумал, – какой тут отдых… – незаконченное дельце надо кончать, принятое по этому поводу решение им с супругой вершить. Да-с… Закончить надо начатое… Насчёт недавнего ночного чудовищного затопления кухни идти на разборки предстояло ему. Именно ему. И никому другому.

«Я им, гадам, сейчас устрою разнос. Будут пятый угол искать, черти полосатые. Расскажу, как надо с нами, жильцами, разговаривать. Как надо обслуживать инженерные сети на вверенном им производственном участке. Я им… чертям волосатым… покажу Кузькину мать. Научу я их свободу любить! Не на того напали! Охламоны! Живодёры и кровопийцы! Наглецы! Нахалы! Ироды несусветные!» – метал Кульков гром и молнии. Он был зол на всех. И на коммунальщиков. И на соседей. И на законы. И на всю власть российскую теперешнюю.

«Ну всё. Хватит тарабары разводить… Пора и честь знать… Равняйсь! Смирно! На выход! Шагом марш!» – скомандовал сам себе старший охранник, взяв руку под козырёк.

Быстренько привёл себя в порядок и прямиком направился в ЖЭУ-РЭУ. Там надо протокол составить, определить стоимость восстановления испорченного имущества и предъявить для возмещения этим нерадивым жильцам с верхнего этажа. Этим голым ангелочкам, будь они неладны. Антихристам этим. Извращенцам. Он им покажет, где раки зимуют. Шуры-муры развели, знаете ли… натворили делов… испортили мебель… нарушили покой честных людей, живущих ниже, а отвечать отказываются, стервецы… Наглые. Любвеобильные. Нудисты! Он им, понимаешь, вобьёт в головы, как надо в доме общем жить, как соседей уважать и как за свои гнусные проделки отвечать! Да! Отвечать! Именно! По полной, так сказать, программе!

«Я им покажу! Нудистам! Парашютистам! Не на того напали! Не тех они затопили! Я это так не оставлю! Мамой клянусь. Да и с этими, жилищниками чёртовыми, тоже надо твёрдо поговорить, научить их свободу любить и нас, граждан российских, уважать».
Жилец квартиры номер шестьдесят шесть из высотного каменного дома в спальном районе столицы российского государства стоял на своём. Он был беспощаден ко всему неряшливо сделанному. Или… с неохотой и халатно. Ему казалось, что он вправе им тоже предъявить свои собственные претензии. Ведь они же с супругой исправно оплачивают услуги ЖКХ. Вовремя! И в полном объёме! Как в жировке написано. Да ещё наличными!! Поэтому коммунальщики должны (обязаны!) безупречно исполнять свои служебные обязанности и не допускать подобных нежелательных эксцессов.
«Ужо я их… охламонов… неумех… бездельников… чертей болотных… Пусть знают, с кем связались. Со мной! А я им это не хухры-мухры какие-то… Я им… Я их… Да-с! Провести с ними беседу надыть! Как полагается! Наставить, так сказать, на путь истинный!! Чтобы они, чертяки, систему свою водопроводную содержали в исправном состоянии! Хорошо ещё, что холодную воду прорвало. Хотя, чего же в этом хорошего. Ровным счётом ничего. А если б горячую трубу разворотило?? Как у Юрки. Так, кажется, у него было в тот раз. Кипятком их тогда ошпарило, окатило. Или вообще, ещё хуже… – отопление бы у нас рвануло!? Обварило бы тогда всех. Обожгло! Или… или канализация вонючая по всей квартире разлилась… Вот бы делов наделало бы. Мама не горюй!! Да. Предупреждение им надыть вынести! Последнее! Вот как. Как китайцы раньше делали. А они, китаёзы косоглазые, тонко знают своё дело, они всё знают и умеют».

Старший охранник разошёлся. Он стал рвать и метать. Его понесло… по кочкам… по кочкам… по кочкам…

«А потом дежурство это долбаное одно за другим. Замучила эта дурацкая работа, времени на личную жизнь совсем нет. Так что супруга бедная моя без цветов на Восьмое марта осталась. Да-да. Если б не те, что на работе ей преподнесли, считай, что и праздника у неё не было бы вообще. А это плохо. А всё они виноваты… Они! Они! Они! Нелюди эти… Христопродавцы… Все! И коммунальщики! И голопупые сексуальные соседи. И те деятели государственные, законы которые пишут… И те гаврики, что их исполняют… Или… не исполняют… Да-с. Полный раздрай теперь в стране… Кавардак сплошной… Вот жизнь пошла… Кто бы знал… Вот житуха настала… Кошмар! Караул! Ой! Ай! Уй! По-другому и не скажешь… Беда, в общем, в отчизне нашей творится! Огромная общая горькая беда у всего нашего народа!»

Так думал разгневанный старший охранник Кульков, шагая дворами в сторону конторы ЖКО, по пути спрашивая то у одного, то у другого, как к ним пройти, как до них добраться, до чертей этих болотных. До охламонов. До хунвейбинов. До разбойников с большой дороги. Он был очень сердит и даже крайне зол на всех этих беспечных людей, которые испоганили им с Тонечкой милой славный праздник, помешали встретить, как полагается, Всенародный Женский день. Эта авария выбила его из колеи. Цветов даже любимой супруге не подарил. Забыл. Какие там цветы, когда в доме такое творится.

Полный кавардак! Кильдим! Бедлам! Катастрофа!! Ой! Ай! Уй!

Уже на самом подходе к месту обитания местных нерадивых коммунальщиков, у самых ворот их ограды, у калитки закрытой… Василию Никаноровичу откуда-то изнутри (то ли от сердца, то ли из души) пришла недурственная мысль: нет, не надо им грубить, не надо обзываться и сравнивать их с козлами, ослами, быками и коровами, волками и зайцами, а то неправильно поймут… кричать на них тоже не надо… права свои качать не следует… лучше культурно с ними разговаривать… тихо и обстоятельно… да… точно так с ними, с бедолагами, лучше поступать: вежливо и рассудительно… не горячась, не крича, не обзываясь, не матерно, а обстоятельно и нормальным русским языком… по полочкам всё разложив, чтобы они поняли суть произошедшего… а не то… испортить всё можно… испохабить… надо вообще не психовать, быть спокойным и выдержанным, вежливым, культурным и воспитанным, тихим… даже робким… не орать, не дёргаться, не буйствовать, лучше уж им, коммунальщикам, сказать мало, но зато широко и хорошо… чтобы они поняли… чтобы они почувствовали… черти эти полосатые…


Продолжение: http://proza.ru/2023/08/22/347

Начало 3-й части: http://proza.ru/2023/08/21/655

Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378

Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023