Жизнь российская Книга-1, Часть-3, Гл-4

Глава 4

"Навязанный перекур"
Одиночные дворовые посиделки



     Молчаливого принимают за умного.

     Еврейская пословица



Внутри Василия Никаноровича всё кипело и бурлило. Бушевало и тряслось.
И он сам весь клокотал и обтекал слюнями… Его ключом горным било. Шипел как чайник, всегда спокойный товарищ Кульков. Как самовар он пар испускал во все стороны.

Вася-Василёк вопросы насущные самому себе задавал: «Что делать? Как быть? Как поступить в данном конкретном случае? Как спесь, намертво прилипшую, сбить?»

Ответ пришёл откуда-то из внутренних запасников: «Васенька! Милый! Дорогой! Золотце! Солнышко ненаглядное! Надо остыть и в себя прийти».

Сперва показалось, что эти слова от родителей прилетели… От мамы… От папы…
Но сомнения некоторые появились… От них… либо не от них…

«Нет! Это от меня! От меня самого самому себе. Мои это слова! Это я сам себе посоветовал, чтобы успокоиться… чтобы дел плохих не натворить. В таком состоянии много чего гадкого и ужасного можно сделать… Убить даже этих обидчиков… этих девчонок отвратительных… кобыл этих… Это мои слова, которые я всегда сам себе говорю, чтобы успокоиться и остепениться… Но они сказаны устами мамы… мамочки моей родненькой… Потому что думаю о ней постоянно…» – определил Вася-Василёк.

Да! Всё верно! Это были слова самоутешения, самосознания, самоприглаживания.
Мысли по этому поводу попёрли тут из него… на свет божий… как из фонтана… как из рога изобилия… как не знай из чего…

«Вот ведь как меня, старшего охранника, уважаемого гражданина, приняли в этом коммунальном заведении… В этом ЖЭУ. В этом РЭУ. Что же это? Как и почему? Да… История… Люди не меняются. Нет. Какие они были, такими и остались. Злыми. Грубыми. Жестокими. Это что же получается… Меняются лишь их маски, декорации, сущность же остаётся прежней. Да. И с этим не поспоришь. Девицы эти. Барышни. Не барышни, а звери, из зоопарка сбежавшие. Кобылы! Вот пример лютого хамства, злости, чёрствости, резкости, дерзости, недоброжелательнсти и бескультурия».

Кулькова всё корёжило и переворачивало. Он места себе не находил, ногами всё сучил и сучил. Вспоминал, как барышни эти… как звери лютые с ним разговаривали…

«Ох и ах. Нельзя ни о чём жалеть в этой непростой жизни. Да. Нельзя. Ни в коем случае. Случилось если что непотребное… то ты сделай свой вывод и живи дальше».

Василия Никаноровича наизнанку выворачивало. Он подпрыгивал и бесновался.

«Теперь о совести. У этих двух кобыл совести ни на грамм… ни на йоту. Нет её у них. Что у одной, что у второй. Да-с… Так-с… К великому сожалению, совесть мучает только тех, у кого она действительно есть. А вот у кого её нет… те живут спокойно».

Кульков думал, сравнивал этих двух разнузданных кобыл с собой милым…

«А вот и вывод. Вот и итог. В этой теперешней жизни есть некие вещи, которые не получится ни понять, ни принять. Да-да! Именно так. Их надо просто пережить».

Василий Никанорович был рад, что нашёл-таки бескомпромиссное решение.

«Да уж. Всё до одури просто: думай хорошо… и у тебя будет хорошо! Вот как».

Кульков похвалил себя, ехидно улыбнувшись и похлопав по заду символично.

«Вах-вах-вах… Ух, какой ты… Вася-Василёк…»

Василий Никанорович резко вспомнил мудрые слова Михаила Задорнова. Они как раз подходят к этому противному и гнусному случаю.

«Если тебя оскорбляют, никогда не отвечай им в ответ. Ведь если на тебя лает собака, ты же не становишься на четвереньки и не лаешь ей в ответ. И всегда помните: Чем ниже интеллект, тем громче оскорбления».

Кульков был рад безумно, что поступил правильно.

«Ну да. Прописная это истина. К дяде не ходи. Да-да. Это сущая правда».

Василий Никанорович выпрямился, каблуками щёлкнул и правую руку к виску своему приложил, типа честь отдал.

«Выходит так, что молчать надо… Всегда и везде… Дураком прикидываться… Немым… Глухим… Слепым… Немощным… Чтоб жалели… не грубили… не обзывали».

Кульков снова засомневался в правоте своих действий. Но недолго он терзался.

«Это точно. Молчаливого всегда принимают за умного. И это тоже истина».

Василий Никанорович чуток успокоился и вернулся к своей правоте.

«И ещё… Всегда держи голову в холоде, ноги в тепле, а чудаков на букву «м» на огромном от себя расстоянии. Да-да. Подальше. Пользы от них вообще никакой, а вот вреда предостаточно. Поэтому их лучше за две версты обходить. Или даже за три. Точно. Ближе не приближаться. Закон такой, однако, есть. Или правило».

Кульков опять вспомнил двух молодых кобыл, икнул дважды и сплюнул трижды.

«Это точно. Лишь время нам даёт понять… кто друг, кто враг, кто просто так…»

Василий Никанорович ещё чуточку успокоился.

«Кто? Кто так сказал? Нет. Не помню».

Кульков голову напряг. Загогулины и извилины внутри зашевелились.

«А вот ещё одно. Даже Уинстон Черчилль в эту тему внёс свою лепту. Он сказал однажды: “Ты никогда не пройдёшь свой путь до конца, если будешь останавливаться, чтобы бросить камень в каждую тявкающую собаку”. Ну, конечно. Всё так. Именно».

Василий Никанорович обрадовался такой умной цитате, пришедшей к нему в гости в нужный момент. Он радовался… как дитя. Он улыбался и в ладошки хлопал.

«Да-с… Прав был дядюшка аглицкий… Согласен с ним. Тоже всегда иду к цели не останавливаясь. Я тоже до такого никогда не уподоблялся. Хотя, нет. Всё же иногда мне приходится делать остановку. Прошлое своё я вспоминаю в те моменты. В прошлое тянет тогда, когда нет радости в настоящем. А такое бывает. Особенно в последнее время. Вот именно. В моё прошлое меня тянет тогда, когда нет будущего в моём настоящем. А его, к сожалению, нет почему-то. Да-с… Веры нет. Будущего нет. Надежды нет. Счастья тоже нет. Где оно, счастье моё… Там оно осталось… в детстве… Счастье – это не когда ты всё имеешь, а когда получаешь удовольствие от того, что имеешь это. Стоп! А вот это мой уже принцип. Личный. Поэтому… насчёт счастья мы ещё можем поспорить…»

На ум ему пришло изречение немецкого поэта, писателя, мыслителя, философа и естествоиспытателя, великого Иоганна Гёте: “Если бы вы знали, как редко нас понимают правильно, вы бы чаще молчали”.
 
«Ого! Опять про молчание. Про молчание ягнят и им подобных. Да-с! Снова про молчок… рот на крючок… Что ж… Похвально! Правильные слова».

Вслед за Гёте «заговорил» Сократ: “Самая великая победа – победа над своим негативным мышлением”.
 
Василий Никанорович резко встрепенулся, нервно поёжился, передёрнул плечами, оглянулся по сторонам. Огляделся в чужом месте. Он был в смятении.

Где, мол, я. Где? Где? Где? И де я, мол, нахожусь. И что, дескать, происходит со мной. Не сошёл ли, мол, я с ума. Жив ли, дескать, я… или уже помер…

Внимательно Кульков смотрел в даль туманную, в безвестность, в тишину.

Людей не хотел он видеть. Никаких. Ни плохих, ни хороших. Да ну их к дьяволу…

Там, во дворе, у высокой деревянной ограды, штабелем лежали трубы. Новенькие. На них и присел. Не стоять же… Да и в спине заныло что-то… засвербело… тяжесть появилась. Боль в мышцах и суставах и колики в животе стали давать о себе знать.

«Да! Лучше молчать! А то… ещё дальше пошлют!» – проскочило в мозгу.

Сидел он, задравши голову в небо. Галок высматривал. Считать пробовал. Да куда там… – не угонишься за ними. Быстро летают. Туда-сюда. Да и тучи их. Много, то есть. Не сосредоточишься. Глазом не зацепишь.

«Ну-ка, ну-ка… Тпру! Стоять! такую-то мать… Может, сейчас получится… Раз… два… три… четыре… пять… вышел зайчик погулять… Стоп!!! Куда это меня попёрло. Не туда… куда-то… В дебри какие-то меня потащило… Не зайчик, а я вышел… Вася… Ой, опять не туда свернул… Ну что же это такое… снова сбился… Вот раззява…»

Вновь Василий Никанорович голову вверх задрал, мысли чередой побежали…

«В жизни всегда так. Считать приходится на каждом шагу. Перед сном баранов. После драки синяки. В День пионерии сколько мороженого слопал бесплатного или сколько раз в кино сходил. Оно тоже в тот день для пионеров бесплатное. На трамвае и автобусах катались. Билет не надо было покупать. Лишь бы галстук красный был на шее повязан. Славное было время. Дети были счастливы. На заводе надо болванки считать, которые ты на токарном станке за смену обточил. У кассы – рубли и копейки. Утром – сколько раз за ночь это самое случилось. Когда-то больше, когда-то меньше. От природы оно зависит, от здоровья, ну и от настроения… По-всякому бывает. Когда праздник, когда беда, когда горе горькое мыкаешь… когда несчастье несчастное достаёт беспробудное… Вот-вот. Днём считаешь – сколько до обеда времени осталось. Часов… минут… секунд… миллисекунд… Вечером – сколько пирожков за день стрескал. Ну и так далее. А там и снова ночь. Да уж. По-всякому у человека случается… У каждого по-разному. Да-да!! У кого как. Как уж на роду написано. Какова судьба. Эх, судьба… судьбинушка…»

«Да… Жизнь прожить… это тебе не поле перейти…»

«Это тебе не к соседке на блины сходить. Пардон. К тёще…»
«Это тебе не дурака-соседа объегорить. Пардон. Вокруг пальца обвести».
«Это тебе… Да ладно. Хватит это всё перечислять».

«Всякого в жизни полно. И оно всё разное».

«И хорошее есть, и плохое».

«Хорошего мало».

«Плохого много. Располным полна коробочка. Через край плохое лезет».

«А ещё вот что… Это… как его… Ну! У каждого оно своё… Тайное… секретное… личное… интимное… Ну как же оно называется? Чёрт возьми… Выскочило из башки».

После таких крамольных мыслей о плохом и хорошем Кульков повернулся лицом к забору и стал пересчитывать гвозди, забитые в доски. Его весьма заинтересовало: почему одни загнуты, а другие нет.

«Как-то не так! Не по-человечески. Не по-хрестьянски. Вернее, не по-христиански. Стоп! А причём тут христиане… Они-то тут с какого боку. Не надо их сюда прицеплять. Не они же гвозди тут колотили. Чего им тут делать? Не-че-го!»

Кулькова заинтересовали эти забитые в доски забора гвозди. Вернее, не забитые, а загнутые. Забиты они были все. Или почти все. А вот загнуты по-разному. Вернее, не по-разному, а не все. Одни загнуты, другие нет. Почему???

«Чем при этом руководствовался плотник, который выполнял данную работу? Да и плотником ли он был? Сегодня путного плотника днём с огнём не сыщешь. Перевелись они. Исчезли. Ау! Плотники! Где вы?? Отзовитесь!! Богом прошу!! Умоляю!! Но нет их. Давно плотники настоящие испарились. Перевелись. С тех самых пор, как всё в стране стало рушиться. Не рушиться, а разрушаться! Специально! Да! Всё в топку истории было кинуто и сожжено к едреней фене. Реформаторами этими чёртовыми. Предателями и изменниками! Гадами этими! По указке америкосов они это делали. За деньги! Вот вам и причина. А вот вам следствие. Гвозди эти заборные, через зад забитые. Где тут собака зарыта?? Почему так гвозди вбиты? Одни торчат, другие не торчат. Странно! И, главное, – один через два. Ритмично. Равномерно. Одинаково. Как будто по штампу. Везде. Во всех местах. Почему так? Почему? Отчего? А?? Кто скажет?? В этом же должна быть какая-либо закономерность. Система… Логика… Без неё, родимой, ничего не бывает на этом свете. Так уж жизнь устроена. Надо разобраться в этом конкретном случае. Да! Надо! Во что бы то ни стало! До истоков, так сказать, дойти и добраться… До корня докопаться. До корней, если быть точнее… Да. Именно. И так будет правильнее».

Появился другой резонный вопрос. Побочный. Для чего? Для чего это он пытается добраться до истины?.. докопаться до неё… Для каких целей?

Ответ был не за горами. Вот он. Да ни для чего!! Просто так! От нечего делать. Занять себя хоть чем-то надо… ожидаючи окончания этого слишком уж затянувшегося заседания коммунальщиков…

Да! Ждать-пождать – это современные реалии. И от них никуда не денешься.

Се ля ви…



Продолжение: http://proza.ru/2023/08/23/772

Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/08/22/347

Начало 3-й части: http://proza.ru/2023/08/21/655

Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378

Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023