Муравей

 
         Перед моим повествованием мне надо признаться вам, что я страдаю антропоморфизмом. Давно страдаю. С малых лет. Википедия объясняет его, как
перенесение человеческого образа и его свойств на неодушевленные предметы ,
животных, растений и природные явления. 
          В этом перенесении я просто преуспела. Сколько страданий я перенесла из-за брошенных на произвол судьбы котят, щенков, птиц с подбитыми крыльями. От вида майских жуков в закрытых банках у дворовых мальчишек. Всем им было больно, страшно, горько. Я это чувствовала , страдала, лила слезы.  Надо мной часто смеялись. А бедная моя мама вновь разрешала устроить у нас в одной комнатке коммунальной квартиры котенка, ворону, не умеющую летать, понаблюдать за отобранными жуками. Их я сажала в коробку, бросала хлебные крошки, закрывала марлей. И трудно описать счастье,  когда живность оживала, возвращалась к жизни. А мы с мамой  выпускали их в ближайшем лесочке. Все лето нас в нем встречала ворона, спасенная в мае.Садилась ко мне на плечо и оглушительно каркала.
      
  "Ну, пожалуйста, пожалуйста! Я рада, что ты радуешься ! Живи! Будь осторожна!"
Это я отвечала ей на ее "спасибо".
    Мурлыканье котят было тем же. Я ласкала их и радовалась их хорошему настроению.
     Это было в детстве. Но и будучи уже взрослой я останавливаюсь на тротуаре и пропускаю жучка, переползающего его. Прошу прощения у сорняков на огородной грядке, которую пропалываю. Спасаю бабочку из паутины или бьющуюся между оконными рамами. И радуюсь их радости.
      "Извините"-говорю муравьям, нечаянно потревоженным под камнем или кочкой,
и копаю землю подальше от их жилища. Пусть живут. От радостного рассказа соседки, что она разделалась с муравьями с помощью кипятка, мне становится плохо. Какие умные, трудолюбивые, дружные насекомые! Какое кощунство!
    Да, вот я и подошла к муравьям. Если вы будете смеяться надо мной, я не обижусь. Все мы разные и по-разному воспринимаем жизнь, чувствуем её по-разному и страдаем тоже!
      Ехала я однажды из Перми домой. Теплое лето, разнотравье, солнышко светит приветливо. Автобус остановился в поселке Промысла на полчаса. Я почти дома, осталось полчаса езды, но шоферу надо ужинать, т.к. ему везти пассажиров до конечного пункта еще три часа. Кто-то гуляет по лугу, кто-то тоже не прочь перекусить.
      Я  занялась фотографией, своим любимым делом. Долго шмеля пыталась снять на ромашке.Вышло неплохо. Ну, вот и посадка. Поехали. Любуюсь красивой дорогой и фото со шмелем, предвкушаю встречу с мужем и, наконец, свой родной дом. И ведь надо же было испортить человеку настроение. По моей белой сумке забегал муравей. Бедненький, он же лишился своего родного луга и товарищей своих! Он так нервно себя вел. Я стала следить за тем, чтобы он с сумки моей не свалился на пол. Направляла его с края обратно на её поверхность. Слава богу, я сидела одна , рядом кресло было свободным. Никто не наблюдал за моими действиями.
   "Скоро доедем"-внушала я бедолаге. А я уже мысленно выпускала его в заросли травы в парке рядом с автовокзалом. Нервный какой, так и хочет свалиться с сумки моей! Подожди, скоро будешь, как дома! Представляешь, если свалишься, чей-то ботинок на своей спине!
    Наконец, остановка! "Нас встречают"-сказала я ему. Кивнув встречающему, я помчалась в сторону парка. Муж был удивлен и побежал за мной. Вернее, за нами. Наконец, чистая, свежая, вымытая дождем травка. Я опустила  сумку и муравейчик мой оказался в этих зарослях. "Ну, ничего и не понял ты, наверно. Как в родном доме. Фу, как же я устала с тобой!"
      Теперь пришла пора успокаивать мужа. Про муравья сказано не было. Что-то другое придумано! Но он успокоился быстро. Радость встречи захлестнула !
      Проснувшись ночью, я вспомнила о муравье. "Наверно, ничего не понял. Наслаждается в своей стихии. Может, даже подружился с кем-то".
      Возможно, я и забыла бы давно эту историю. Но случайно я прочитала стихотворение Андрея Вознесенского "Муравей".
       
   

Он приплыл со мной с того берега,
заблудившись в лодке моей.
Не берут его в муравейники.
С того берега муравей.

Черный он, и яички беленькие,
даже, может быть, побелей...
Только он муравей с того берега,
с того берега муравей.

С того берега он, наверное,
как католикам старовер,
где иголки таскать повелено
остриями не вниз, а вверх.

Я б отвез тебя, черта беглого,
да в толпе не понять — кто чей.
Я и сам не имею пеленга
того берега, муравей.

Того берега, где со спелинкой
земляниковые бока...
Даже я не умею пеленга,
чтобы сдвинулись берега!

Через месяц на щепке, как Беринг,
доплывет он к семье своей,
но ответят ему с того берега:
«С того берега муравей».

        Вот, собственно, и все.  Но Вознесенский мне стал с тех пор
      гораздо роднее...А о муравье моем иногда вспоминаю. Не оказался ли он
 "с того берега"...