Жизнь российская Книга-1, Часть-3, Гл-13

Глава 13

"Несолоно хлебавши"
Неудавшийся вояж



     Туда, где вас любят, ходите нечасто;
     туда, где ненавидят, не ходите никогда.

     Еврейская пословица



С невероятным хаосом на жилищно-коммунальные темы в кипящей и бурлящей голове Кульков Василий Никанорович возвращался домой.

Не! солоно хлебавши. В который раз ему не повезло. Не получилось у него помощь получить от ЖЭУ_РЭУ-ЖКХ. Там его либо не поняли, либо не захотели понять.

Каши с главным инженером сварить не удалось. Несмотря на его аппетитную и вкусную фамилию. Даже при попытке второго захода в тот же рабочий кабинет, который находился в промасленном и продымленном гаражном отсеке. Снова Василию Кулькову не повезло!! Ни на йоту. Ни на сантим. Круглый ноль в итоге вышел.

Во второй раз Кашеваров встретился Василию Никаноровичу в дверях, выходящий и спешащий. Поэтому они продолжили разговор, прямо тут, непосредственно в гаражном боксе, стоя в неглубокой прокисшей мохнатой луже, состоящей из воды, плавающего мха, блестящего на поверхности машинного масла, а также грязи, мути, мусора и нечистот.

А ещё, вдобавок ко всему этому, неподалёку стояла ассенизационная машина с бочкой. На бочке были открыты настежь люки, из которых страшным, ужасающим видом свисали комья грязи и фекалий. Вокруг этой «красоты» были раскинуты гофрированные шланги для просушки.

Так что принадлежавшие этой вонючей спецтехнике острые, резкие, неприятные, зловонные ароматы беспрепятственно летали по всему окружающему пространству и своим непосредственным присутствием подчёркивали, что не всё так просто в этой нашей современной жизни…

Василий Никанорович в буквальном смысле очумел. Одурел он, бедолага.

К сумбуру, путанице, разброду мыслей и чехарде в голове, напичканной всем этим со времени той злосчастной ночной ужасной протечки, и сегодняшним категорическим и решительным отказом службы ЖКХ, в лице весьма высокопоставленных представителей, в разрешении этой актуальной, очень насущной, много значащей и весьма болезненной проблемы, постоянно подмешивались нестройные высказывания толстяка Борща про своего могущественного брата, обладающего весьма огромными прокурорскими полномочиями.

Иван Степанович буквально напичкал Кулькова Василия Никаноровича своими творческими, фантазийными измышлениями про столь значительное могущественное государственное правоохранительное ведомство, у которого, по словам многоречивого толстяка и балагура, были даже свой герб, свой гимн и… своя собственная армия.

Таким образом Василий ещё много чего узнал о существовании других важных величественных людей современности, которым то ли повезло, то ли нет в этой непростой и разносторонней жизни… – смотря под каким углом зрения это рассматривать.

Каша в голове разбухала, вздыбливалась и клокотала, заполняя свободные места в опухшей черепной коробке и даже вытесняя давно там прижившиеся научные термины, обоснования и философские убеждения с их закономерными аксиомами и жизненными постулатами.

Такая вот «фисгармония» творилась внутри неудачного просителя, простого российского человека, гражданина и пенсионера.
 
Василий Никанорович был крайне обескуражен результатом своего вояжа в РЭУ.
Он, конечно, предполагал, что там его примут без широких объятий. Но никак не думал, что ему дадут от ворот поворот. А попросту – выпрут. Взашей! Пинком под зад.

Он захотел тут же (не отходя от кассы) осмыслить произошедшее… понять… постигнуть… проанализировать… подвергнуть тщательному разбору… разложить по отдельным полочкам, по разделам… по параграфам… по пунктикам…

Начал он восстанавливать в голове разговор с начальницей ПТО, с Кашеваровым, затем с Осликом, потом опять с главным инженером.

Но перед глазами всё вертелся этот болтун. Этот Борщ… Этот чёрт болотный…

Его рассказы про прокуроров и других клановых людей из разношерстного современного общества давили на психику и не позволяли сосредоточиться.

Кульков шёл назад. Возвращался. К себе домой топал. К жене шагал. Без всякого настроения. От коммунальщиков шлёпал. До дому, до хаты.

Несолоно хлебавши.

Без положительного результата. Без душевного равновесия.

С обидой. И злобой.

С желанием перевернуть весь мир. Начиная со службы ЖКХ. И заканчивая самым верхом. Самым-самым.

Двигался Кульков дворами. Другого пути он не знал. Ему было тяжело.

Василий еле передвигал ноги, еле топал. Вернее, ноги сами топали, сами шевелились, сами ступали по земле, по льду, по снегу, по жиже, по слякоти, по насыпанному песку и гравию, сами уверенно обходили некие препятствия, сами ускорялись, сами замедлялись, сами спотыкались иногда. Но не часто. Не часто они спотыкались. Но всё же бывало такое. Не всё гладко на пути было.

Ноги сами пинали камешки, льдинки, консервные банки и огрызки огурцов, помидоров, груш, персиков и яблок. На тротуарах много всякого разного валялось. Много всего под ноги попадало. Даже шкурки от бананов.

Ноги сами поскальзывались на коварном льду и на не менее коварных валяющихся то там, то сям банановых корках.

А ещё Васины ноги, как умнейшие из умнейших, сами же восстанавливали равновесие.

Они всё сами делали. Они были умными и разумными, они были рассудительными и здравомыслящими.

Василий Никанорович шёл на автопилоте. Он был в прострации. Он был в забытье. Он был не от мира сего. Он был недосягаем. Его вроде как не было на этом свете.

А ноги шагали… шагали… шагали… Они хорошо дорогу знали…



Продолжение: http://proza.ru/2023/08/28/910

Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/08/27/519

Начало 3-й части: http://proza.ru/2023/08/21/655

Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378

Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023