Почерк Мужской Любви

Почерк Мужской Любви

“Не жадничай, дай мне немного твоего тепла, и я тебе верну стократно.”
*******************************************

Некоторые вещи не забываются, они сильнее времени, они лежат на отдельной полке, и даже пыль не смеет их трогать.

Я не о том, какая я исключительная и неотразимая, а о том, чтобы отдать дань мужчинам, которые встретились мне в моей жизни, и рассказали мне о том, что такое любовь, мужская любовь.

Конечно всех не вспомню, но те "нестандартные" слова и поступки, которые отпечатались в моей голове и в моей душе, я здесь назову.

Здесь я соберу те события, которые запечатлелись не историями, а отдельными фрагментами, или выберу некоторые запоминающиеся фрагменты из историй. Я постараюсь написать хорошо и посмотрю, что из этого получится, насколько мне удастся выразить словами то, что мне хочется.

Ну а тех мужчин, которые не способны любить, я оставлю в стороне, им здесь не место.

И всё же, почему я оказалась сильнее всех этих мужчин?

Я очень люблю красоту. Не важно что это - вид по дороге, картина, мужчина, женщина, ребёнок, птица.... Я столбенею и смотрю до неприличия, "до дыр". Гармония или её противоположность, что-то простое или провоцирующее, харизма, физическая красота, улыбка, ... оттенков море, но результат один - красота. Настоящая - без фальши, без притязаний, выделяющаяся из остального мира, случайно совпавшая или неосознанно случившаяся.

У меня у самой внешность довольно обычная, хотя, если отбросить скромность, то что-то во мне есть, - что-то, что притягивает.

У меня были красивые подруги, на которых я сама смотрела с удовольствием, и, исходя из своих отношений с красотой, я признавала их несомненное превосходство над моими внешными данными.

Нет, я, конечно, в порядке, но они были красивыми, ну красивее меня, а также более настроенными на отношения с мужчинами. Поэтому, когда при встрече с мужчинами, мужчины начинали оказывать знаки внимания мне, то они, тем самым, в моём понимании, попирали красоту.

Мне, конечно, знаки внимания были лестны, но они вступали в конфликт с моими представлениями о красоте. Мне хотелось сказать мужчинам: “Да глаза Вы раскройте! Посмотрите на мою подругу. Я отойду в сторонку, бесспорно, бесспорно обратите внимание на неё. Вы же мужчины, Вы должны ценить женскую красоту. И подруга ищет встречи с Вами, а я так, неизвестно здесь зачем."

Нет, ну если я через какое-то время понимала, что передо мной не слепой, и выбор объекта внимания сделан осознанно, тогда я успокаивалась, и больше не думала об абстрактной красоте, a уже включалась в игру, ну или быстро подводила ситуацию к завершению.

Итак, то, что я не "модель", я сказала. То, что "мои мужчины" не летели ко мне на "мою неотразимую внешность" я объяснила. Наши отношения с мужчинами были сложнее и интереснее, чем отношения строящиеся чисто на поклонении красоте. Вот такие отношения и оставили у меня воспоминания о том, что такое мужская любовь. Нет, не ожидайте прочитать здесь что-нибудь драматическое или невероятное. Я здесь рассказываю об обычной мужской любви. Об отдельных её проявлениях.

------------------------------------

Ну с чего же начать? Наверное надо начать с того, что дополнить мой уже написанный рассказ "Моя Прибалтика - Дружба".

Была поздняя осень - сезон болезней. Грипп закончился осложнением на среднее ухо. Боль была невыносимой, обезболивающие не помогали. Моя мама как раз пару дней назад уехала отдыхать в Кисловодск, в санаторий. Когда она мне позвонила, я ей рассказала о боли в ухе. Она ничего не ответила. На следующий день мне позвонил мамин знакомый. Он на меня наорал, сказав, что я не даю маме отдыхать, чтобы я её больше не беспокоила и бросил трубку. Я сказала о боли в ухе отцу, он на меня посмотрел, недоверчиво ухмыльнулся и сказал: "Подумаешь ухо болит".

У меня началась межрёберная невролгия, стало трудно дышать, затем стало больно смотреть на свет. Пришёл газовщик, я его впустила. Он посмотрел на трубы на кухне, сказал, что они слишком низко расположены и отключил газ. Плита больше не работала, горячей воды не стало. Электрического чайника у нас не было. Отец приходил с работы и смотрел телевизор, а большей частью сидел за своими формулами.

Я лежала, или сидела на коленях на кровате согнувшись от боли. Свет я не включала. Он сильно резал воспалённые глаза. Я практически ничего не ела.

Через несколько дней отец наведался в мою комнату. Он включил свет и стал меня разглядывать. Очевидно мой внешний вид его озадачил и испугал, так как моя преждевременная кончина оказалась бы на его совести.

Отец сказал, что завтра поведёт меня в больницу. На следующий день я оделась, и мы пошли. Идти мне было трудно. Отец взял меня под руку и потащил в больницу. В больнице нам сказали, что через несколько дней у меня начнётся воспаление мозга и я умру. Также сказали, что мне срочно нужны антибиотики, но их нет в наличии. Ещё сказали, что свободных мест в больнице нет, но они могут меня положить в инфекционное отделение. Я ответила, что в инфекционное отделение не лягу, лучше умру дома.

На работе отец поделился проблемой с подчинёнными, работавшими в его отделе. У одного сотрудника жена работала медсестрой, и он пообещал помочь. Медсестра достала пеницилин, приходила делать мне уколы и делала всё, что могла, чтобы не дать мне умереть. Я выжила.

Потом из санатория вернулась мама и было принято решение отправить меня в дом отдыха. Мама достала мне путёвку в дом отыха в Юрмале и я, набрав с собой тёплых вещей, отправилась в Латвию.

------------------------

Почерки
************
Первый
************

Зима, скоро Новый Год! Наверное в доме отдыха нарядят ёлку. Я выхожу на улицу в дублёнке и в ондатровой шпаке-ушанке со спущенными и завязанными под подбородком ушами. Больше всего на свете я боюсь простудить ухо. Ближе к вечеру я иду к теннисному столу. Там играют двое молодых мужчин. Один уходит. Я остаюсь играть с другим. Мы играем каждый день. Я опять прихожу вечером к столу.

"Ты зачем глаза накрасила?" - разглядывая меня, спрашивает он, ставя меня своим вопросом в неловкое положение.

"Чтобы красиво было," - стараясь побороть смущение, отвечаю я.

Он опять на меня пристально смотрит.

"Ну ладно."

Мы почти не разговариваем. Днём мы молча гуляем, вечером играем в настольный теннис. Нет, не просто перекидываем мячик, а играем по настоящему.

На Новый Год ко мне должны были приехать Галина с Сашкой.

Я подумала. что мой новый знакомый скорее всего "не впишется" в нашу компанию и заранее уже снисходительно жалела его, и думала приглашать или нет.

Он просидел весь вечер молча, таким образом не вступив в конфликт с нашими с Сашкой и с Галиной разговорами. То есть выбрал правильную линию поведение, не "сфальшивил" в нашей компании, и я немного изменила о нём своё представление.

А потом я заболела. Простыла или инфекцию подхватила.

Меня знобило. Я валялась в своём номере, надев на себя всё, что только было возможно, и закутавшись в одеяло. Нос не дышал, глаза покраснели, я слегка кашляла.

Он постучал и вошёл в мой номер.

Ты куда пропала?

Да я простыла.

А чем лечишься?

Таблетки пью.

У тебя что, нос заложило?

Да.

А почему ты капли в нос не капаешь?

Я капаю, но у меня видно слизистая внутри отекла. Капли в нос не проходят.

Понятно. Ложись на спину и закинь немого голову назад. Я сейчас тебе капли в нос закапаю. Ты голову не поднимай, чтобы капли из носа не выливались. Потом я возьму тебя за ноги и аккуратно подниму вверх, чтобы ты висела головой вниз. Тогда капли в нос прольются.

Надо сказать, что мне эта идея не очень понравилась.

"А точно прольются?" - поинтересовалась я.

Ну каплям же будет легче вниз течь. Я тебя ещё немного потрясу. Прольются.

С этой логикой трудно было не согласиться.

"Ну ладно. Давай попробуем", - согласилась я.

Вишу вниз головой, а капли и правда протекли в нос. Помогло.

“Вроде капли протекли," - говорю я.

“Хорошо. Три раза в день будем капать.”

“Посмотрим,” - в свою защиту ответила я.

Тебе надо много жидкости пить. Ты лежи, я пойду за чаем схожу, и мёда на кухне попрошу. Я скоро вернусь.

Ты поспи, а я часа через два к тебе приду.

Пока я болела бОльшую часть времени он проводил у меня в комнате, придумывая как бы поскорее меня вылечить. От него исходила успокаивающая забота и невероятная теплота, которая меня разогревала; и я быстро шла на поправку.

Через несколько дней мы уже опять гуляли по Юрмале: я в дублёнке и в шапке с завязанными под подбородком ушами, и он рядом. Мы неторопливо молча шли по улицам, и если на дороге встречалась лужа или слякоть, то он, не меняя шага и не глядя на меня, просто подхватывал меня правой рукой, так что я зависала над землёй, и продолжал, как ни в чём не бывало идти дальше, со мной в правой руке, и потом возвращал меня на сухую землю, очевидно, опасаясь, что иначе я могу промочить ноги и опять заболеть. И мы продолжали идти молча дальше, как будто ничего не произошло. Хотя произошло многое, - остался след, где-то там, глубоко внутри меня,….. надолго; очень надолго; очень, очень, очень, надолго.


Второй
**********

История моих взрослых южных отдыхов начинается от поездок дикарём в Сочи, где я, как правило, останавливалась в единственном расположенном между санаториями "Россия" и "Сочи" доме.

Санаторий "Россия" принадлежал то ли Совету Министров Российской Федерации, то ли какой-то другой российской структуре примерно такого уравня, а санаторий "Сочи" был ещё более элитным, так как принадлежал примерно такой же структуре, но на уровне СССР.

Естественно путёвок "с улицы" в эти санаториии купить было нельзя. Там отдыхала "номенклатура."

Моя мама, давно завела знакомство с администратором санатория "Россия", так что по прибытии в Сочи я прямиком шла к администратору, дарила ей какие-то подарки, и она мне выписывала пропуск в санаторий, который мне давал право на нахождение на территории санатория, на пляже и на обед в рабочей столовой. Если из Москвы приезжали какие-нибудь "знакомые", то я получала пропуска и им.

Поскольку оба санатория соприкасались забором находишимся в густых южных зарослях, то, я занялась поиском варианта возможного проникновения в соседний санаторий, и довольно быстро нашла дыру в заборе.

По территории санатория "Сочи" ходила охрана, и один раз я явилась из зарослей прямо прохаживавшемуся по дороге охраннику. Он попросил у меня санаторную книжку или пропуск. Я онемела от страха, и в растерянности протянула ему свой пропуск в санаторий "Россия". Он взял пропуск в руки, покрутил, покрутил и вернул мне, взяв "под козырёк". И я пошла в центральный зал главного корпуса санатория "Сочи" на танцы.

Ну танцы, - это громко сказано, для меня это была вечерняя зарядка. Вообще мой обычный день отдыха состоял из череды спортивных занятий: настольный теннис чередовался с купанием в море, правда иногда я "зависала" на лежаках, чтобы поиграть в преферанс; дальше большой теннис, воллейбол, и танцы. Ну ещё были прогулки по территории санатория, выходы в город и вылазки в рестораны.

Отдыхала я обычно "пока сил хватит". Больше, чем на два два с половиной месяца, меня не хватало, и я возвращалась в Москву, покрытая густым загаром.

И так это продолжалось вплоть до окончания института. Затем наступил период ошибок в карьерных шагах, но в конце концов моя карьера вырулила и нацелилась прямо вверх. Я уже взобралась на ту ступеньку, когда мне путёвки в санатории высшего эшелона полагались по статусу. Я могла просто написать на работе заявление на путёвку и поехать в любой из этих санаториев, когда мне заблагорассудится.

С момента моего приезда в санаторий "Россия" прошла примерно неделя. Я быстрым шагом шла "в горку" с пляжа на обед в главный корпус санатория. Навстречу мне показался мужчина одетый в "цивильное". Новенький. Обычно первые два-три дня люди всё ещё жили в том мире, откуда они приехали. Увидев меня, мужчина направился ко мне.

Он остановился, посмотрел на меня, а потом спросил: "Ты какого числа уезжешь?"

"Шестнадцатого", - ответила я.

Мужчина развернулся и ушёл.

Через три часа он меня нашёл.

"Всё," - сказал он. "Купил себе обратный билет на шестнадцатое число."

"Вы же только что приехали", - сказала я. "У Вас, наверное, путёвка до двадцать четвёртого?"

"А что я здесь без тебя делать буду? - ответил он, глядя на меня.

"Я купил билеты на Задорного," - добавил он. "Я за тобой в шесть вечера зайду. Ты в каком номере живёшь?"

Мужчина работал в администрации какого-то города, несколько часов на поезде от Москвы. Он ко мне буквально "прилип". Я не помню деталей, но он постоянно был со мной: сидел в коридоре у процедурных кабинетов, ходил со мной по дорожкам, был всё время рядом на пляже, покупал билеты на экскурсии. Дело дошло до того, что я его просила меня оставить хоть на какое-то время, просто чтобы мне хотя бы поспать днём после массажа, но он был готов сидеть и ждать, пока я не проснусь, чем меня злил, и я буквально выталкивала его за дверь.

Потом он приезжал в Москву и звонил мне. Я с ним встречалась и мы шли куда-нибудь вместе. Пока он мне окончательно не надоел.

Прошло несколько лет. Я поехала по путёвке в санаторий "Сочи". Там я познакомилась с двумя добрыми, простыми и наивными сестричками. Они были немного моложе меня. С ними было просто и незатейливо. Они жили в городе, недалеко от Москвы. Мама у них заведовала в городе торговлей, а папа строительством дорог.

Мы с девчонками ходили по дорожкам санатория, я им что-то рссказывала, было спокойно и безмятежно. Они любили играть в боулинг на территории спортивного корпуса санатория. Я ходила туда с ними, хотя боулинг не любила. Девочки были финансово обеспечены, и когда где-то всплыла фраза "У меня нет денег", то они рассмеялись, подумав, что это шутка.

Им нравилось проводить время со мной, и они уговаривали меня приехать к ним в гости. В гости я к ним приехала, позже. А тогда мы шли с ними по дорожке санатория и смеялись. Вдруг меня кто-то- окликнул. Ко мне шёл он. Он тоже приехал в этот санаторий. Случайная встреча.

Я посмотрела на него. Встреча не вызвала у меня никаких эмоций. Я повернулась к застывшим девчонкам, и мы с ними продолжили идти по дорожке.

Третий
*******

Зима. Железноводск. Санаторий то ли Совета Министров, то ли ЦК КПСС. Ёлки на горе Железной покрыты изморозью, натоптанные в снегу дорожки и прогалины слева и справа отражают скупые голубоватые лучи зимнего солнца, тени от деревьев плетут таинства и немного пугают, свежий морозный воздух щекочит нос и пощипывает лицо, подгоняя шаг.

Я обхожу гору Железную по дорожке три раза в день - хожу к источнику пить минеральную воду перед завтраком, обедом и ужином. Выхожу из Санатория направо и возвращаюсь слева. Люблю зиму.

В санатории белый рояль, картины, ковры, белый мрамор, много процедурных кабинетов и врачей. Здание большое, просторное, многоуровневое. Народ отдыхает солидный. В основном мужчины.

Я сразу попадаю в зону повышенного внимания. Утром стайка мужчин как бы невзначай собирается в вестибюле перед выходом на улицу и мнётся там в ожидании моего появления. Я спускаюсь по лестнице, прохожу быстрым шагом к выходу и дальше, ещё более ускоряя шаг, начинаю свой путь к источнику.

Мужчины трусят за мной.

Меня ситуация раздражает.

Потом в течение дня и вечером они пытаются со мной поговорить - несут, кому что в голову взбредёт. Кто-то на колени плюхатся, кто-то выспрашивать что-то начинает, кто-то вопросы задаёт.

Меня схватил за руку мужчина кавказской национальности. Я остановилась.

"Ты почему меня избегаешь," - начал он. "Я просто хочу с тобой дружить."

Я посмотрела на него и ответила: "А я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной."

В ответ я получила пронзительный, я бы даже сказала, страшный взгляд: то ли ненависть, то ли злость, то ли боль.

Я уже не помню как так получилось, что я согласилась пойти вечером на концерт в концертный зал нашего санатория с одним из мужчин. Им оказался русский мужчина занимавший должность начальника милиции в одном из богатых городов бышей союзной республики Советского Союза.

Я подошла к концертному залу прямо перед началом концерта.

"Пойдём потихоньку войдём в зал с краю. Все уже в зале," - сказал он.

Я посмотрела на него и ответила: "По-моему, со мной и по центру зала пройтись не стыдно."

Он заулыбался и надолго запомнил этот мой ответ. А я направилась по центральному проходу в сторону первого ряда. Он последовал за мной.

Дальше всё продолжалось как раньше. Я бежала на водопой, мужчины двигались за мной.

Он мне сказал, что женат третьим браком и что у него есть дочь.

Но меня эта информация сильно не волновала. У меня не было на него никаких планов.

Люди в санатории менялись. Кто-то уезжал, кто-то приезжал. Понаехали какие-то кавказцы, которые стали чересчур настойчиво искать общения со мной. Так что я была рада, что моя путёвка подошла к концу.

Он спросил, когда я уезжаю. Я назвала дату.

“Ты уже купила себе обратный билет?" - спросил он.

"Да," - ответила я.

"Покажи," - попросил он.

Я дала ему билет.

"Почему в купейный вагон?" - спросил он.

Я ничего не ответила.

Через несколько часов он вернулся и протянул мне два билета в СВ.

"Вот. Поезжай в СВ. Я тебе оба места в купе выкупил, чтобы ты одна ехала, а то мало ли что в поезде произойти может."

Я посмотрела на билеты.

"Хорошо," - сказала я.

"Я приеду на учёбу в Москву," - сказал он. "Как ты думаешь, мне лучше в Высшую Партийную Школу пойти учиться или по дипломатической линии?"

"Лучше по партийной линии," - ответила я.

"Хорошо," - сказал он.

Он приехал в Москву.

Мы как - то шли по улице. Перед нами шла очень пожилая пара - мужчина и женщина, которые буквально подпирали друг друга.

Он улыбнулся и сказал: "Вот так и мы с тобой на старости ходить будем. Я разведусь с женой и мы поженимся."

Я ничего не ответила.

Мы вошли в зал и сели за столик. Подошёл официант, поприветствовал нас и налил в стаканы воду.

Я выпила несколько глотков воды, взяла со стола бумажную салфетку и промокнула губы.

"Дай мне эту салфетку", - сказал он.

Я ответила: “Возьми чистую, на этой остался отпечаток моих губ.”

"Дай сюда салфетку," - настаивал он.

"Зачем тебе эта салфетка?" - продолжала выяснять я. "Вот, рядом с тобой чистая салфетка лежит. Возьми её."

"Я тебя прошу, дай мне твою салфетку," - настаивал он.

"Ну хорошо, возьми," - сказала я протягивая ему салфетку.

Он посмотрел на оттиск моих губ, затем аккуратно сложил салфетку и положил её к себе в нагрудный карман.

Мне это не понравилось. Получалось, что теперь мои "губы" будут в его распоряжении 24 часа в сутки.

"Верни мне салфетку," - сказала я.

"Нет."

"Отдай мне мою салфетку," - требовала я.

"Не отдам."

"Отдай. Это моя салфетка."

"Ты мне её подарила."

"Я тебе просто дала её подержать."

"Нет."

"Я сейчас встану и у тебя её отниму."

"Нет."

В этот момент к нашему столику подошёл официант, который, очевидно, краем уха услышал наш разговор, и принёс нам стопку салфеток.

Я улыбнулась, поняв, как странно со стороны выглядел наш спор, поблагодарила официант, и он отошёл.

"Отдай салфетку," - продолжила я.

"Пожалуйста, закажи нам что - нибудь покушать," - сказал он.

"И, вообще, мне надоело ходить по ресторанам," - сказала я, разглядывая меню. "Пойдём в театр."

"Хорошо," - ответил он.

Через пару дней он пришёл с пачкой билетов.

"Что это?" - спросила я.

"Билеты в театр," - ответил он.

"А почему так много?" - поинтересовалась я.

"Я в театрах не разбираюсь. Купил побольше, чтобы ты выбрать могла."

Я выбрала концерт в театре Эстрады. Когда мы подошли к театру, выяснилось, что концерт отменили.

"Пойдём в ресторан," - сказал он.

Он уехал к себе в город и позвонил мне оттуда. Он сказал, что на его дочку напали и придушили, и что у неё возникли проблемы с речью, и она приволакивает одну ногу, и что он сейчас развестись не может, ему надо заняться дочкой.

Я молчала.

Потом он с женой и дочкой приехал в Москву показать дочку врачам.

Он позвонил мне на работу и попросил в обеденный перерыв выйти к нему.

Я вышла. Мы пошли гулять по парку. Он как-то суетился, поглядывал на часы, что-то говорил о жене.

Я смотрела на него, и у меня что-то оборвалось. У меня пропал к нему интерес.

Мы попрощались, и я вернулась на работу.

Прошло время. Дочке стало лучше.

Он мне позвонил и сказал, что развёлся с женой и едет в Москву.

"Я приеду и мы поженимся," - сказал он.

"Я никогда не обещала тебе выйти за тебя замуж," - ответила я. "И вообще, я уезжаю за границу."

Он приехал в Москву. Женился. Дальше я не знаю.

========

Какой длинный рассказ получается. Надо остановиться. Возможно продолжу позже.

Когда чего-то в избытке, оно теряет свою ценность. Так что пока достаточно. Остановлюсь здесь.

Другие "почерки" я, наверно, могу объяснить короче, а что-то включу в рассказы.

Все “почерки” на первый взгляд разные, не похожие друг на друга. Однако нельзя не заметить, что что - то их всех объединяет. И я скажу, что…..  Они все мужские!