Театр-звезда. Архитектурное чудо Москвы

  Центральный  Академический театр Российской армии                На Суворовской  площади в Москве горделиво возвышается здание Центрального  Академического   театра Российской Армии. Легендарное, уникальное, первое    здание  театра, построенное в Москве после революции. Если посмотреть на  театр с высоты птичьего полета,  можно удивиться тому, что крыша дома – в виде  пятиконечной звезды.
      Архитектурная идея принадлежала двум видным  советским зодчим Каро Семеновичу Алабяну и Василию Николаевичу Симбирцеву. У обоих, молодых в то время людей, был, тем не менее, уже немалый жизненный опыт.    После войны  они со страстью отдались занятиям в архитектурном институте. Успехи   незамедлили  проявиться. Так дипломный проект  В.Н. Симбирцева «Дом съездов» занял второе место  среди 60 дипломов института. Дипломная работа К.С. Алабяна «Парк культуры и отдыха в Москве» также была удостоена отличной оценки.
    После окончания института пути молодых зодчих разошлись. К.С.  Алабян был направлен в Армению, где сразу же  обратил на себя внимание архитектурной общественности. В.Н. Симбирцев поступил в аспирантуру Московского архитектурного института и одновременно стал там преподавать. В 1933-1934 годах он работал в мастерской академика И.В. Жолтовского. В начале  тридцатых годов К.С. Алабян вернулся в Москву и сразу включился в творческую и общественную жизнь столицы. Его организаторский талант  способствовал созданию Союза  советских архитекторов. Крупной работой в это время обоих зодчих стало проектирование в Москве печально нам  известного  Дворца Советов.  Дворец должен был появиться на месте взорванного Храма Христа Спасителя. Они участвовали во всех стадиях конкурса. Сооружение должно было быть обращено своим главным фасадом к Кремлю. Завершение здания  башней и плоскостями в виде знамен мыслились авторами как выражение торжества победы, его  высота- символическим выражением гордости за достижения социализма.
     Творческое содружество К.С. Алабяна и В.Н. Симбирцева продолжилось в работе над проектом здания Центрального театра  Красной  Армии( затем театра Советской армии) , а в наши дни  театра Российской армии на площади Коммуны,  ныне  площади  А.В.Суворова – сейчас  практически центр, а в те годы- ближняя окраина.
     Если Дворец Советов должен был символизировать торжество нового, социалистического строя, то ЦТКА становился воплощением идеи защиты этого строя.    В основу композиции театра была  положена, как уже сообщалось, форма пятиконечной звезды – эмблема Красной Армии.     Пятиконечная звезда  утверждала единство  мирового пролетариата  всех пяти континентов.
      Театр- сооружение неординарное. Важно было не только воплотить в архитектуре дух времени, но и учесть собственно специфику здания – для чего оно  предназначалось. 
    В оформлении театра  принимали участие  лучшие художники –монументалисты: Лев Бруни, Владимир Фаворский,  Александр Дейнека.
    Театр представлял собой грандиозное сооружение! 10 наземных этажей и 10 подземных. Зал  был рассчитан на полторы тысячи мест. А сцена  приспособлена для  показа массовых батальных сцен с участием настоящих танков. Предполагалось, что в  театре также  будут проводиться праздничные мероприятия Вооруженных сил.
         Театр Красной Армии – одно из первых театральных зданий советской Москвы, был открыт в 1940 году.
    Надо сказать, что театр Красной  Армии уже  существовал в Москве,  в начале тридцатых годов и располагался он в бывшем   Екатерининском институте благородных девиц,  построенном еще в XVIII веке,   в помещении  не очень приспособленном для театра. Небольшая сцена, декорации на второй этаж поднимались на веревках и подавались через окно, выходившее в парк. «Гримерная была общая- комната, разделенная перегородкой, даже не доходившей до потолка, служила нам и гримерной и комнатой отдыха»,- вспоминала Фаина Георгиевна Раневская, актриса театра в то время.
    Возглавлял театр Алексей Дмитриевич Попов, пришедший   из театра Революции. Нельзя не коснуться этой страницы жизни режиссера А.Д. Попова. В годы пребывание в качестве главного режиссера театра Революции Попов тесно сотрудничал с драматургом Николаем Погодиным, известным автором пьес «Человек  с ружьем», «Кремлевские куранты», «Поэма о топоре». Эти произведения в духе времени формировали новое мировоззрение советского человека.  На сцене театра Революции А.Д. Попов поставил три пьесы Погодина: «После бала», «Мой друг» и уже упоминавшуюся пьесу «Поэма о топоре». Театр Революции после долгих лет блужданий, наконец- то, под руководством  А.Д. Попова  определился, нашел свое место в строю,  и впервые, пожалуй, стал соответствовать своему названию.  Впоследствии театр Революции  стал называться  Театром  им. В.В. Маяковского и долгое  время им руководил Николай Охлопков.
     «Чем больше я думаю о причинах, заставивших меня сменить  настоящий театр Революции на Краснознаменный зал Центрального Дома Красной Армии, тем больше убеждаюсь в правильности  этого поступка»,-писал в своей книге  «Воспоминания и размышления о театре» Алексей Дмитриевич Попов.
     Несмотря на неудобные условия, вспоминали актеры, там ставились довольно громоздкие спектакли. «В перспективе на площади Коммуны уже маячило новое здание  театра,  сцена которого должна была быть раз в пятнадцать больше нашей»,- писал  А.Д. Попов.
    Надо сказать, что к обсуждению проекта были привлечены такие мэтры и авторитеты театра, как В. Мейерхольд, А. Таиров, Ю.Завадский и Е. Любимов-Ланской. И они отнюдь не были в восторге от масштабов будущего театра, но режиссеров пристыдили за то, что они мыслят сегодняшним днем, не заглядывая в будущее.
     А пока в  Краснознаменном зале Дома Красной Армии  работали прекрасные актеры: Д. Зеркалова и П. Константинов, позже перешедшие в Малый театр; А. Богданова , Л. Добржанская, М.Майоров, В. Зельдин. При театре работала школа, откуда в труппу театра пришли С. Кулагин, А. Петров, Н. Сазонова, А. Попов и многие другие звезды русского театра.  И в настоящее время труппа  театра одна из лучших в Москве.
      Что касается   репертуара, то на сцене  шли спектакли: «Первая конная» Вс. Вишневского, «Гибель  эскадры» А. Корнейчука, «Слава» В. Гусева. Была приглашена Ф.Г. Раневская, которую А.Д. Попов назовет «великолепной актрисой». Ей была поручена роль Вассы Железновой в переработанном, втором  варианте  одноименной пьесы Максима Горького. Фаина Георгиевна была первой исполнительницей  Вассы Железновой нового варианта.   Впервые в истории  театра ей довелось воплотить на сцене лучшую и труднейшую роль в лучшей пьесе Горького. И к слову, на сцене другого московского театра - МГСПС, чуть позже эту роль сыграла Серафима Бирман.
     Театру Красной Армии, руководимому Главным политическим управлением, уделялось   много внимания высшим командованием. Театр был ведомственным и  в нем проходили «службу» актеры призывного возраста и военнообязанные.
    «Я пришел в ЦТКА на шестом году его существования,-  читаем в книге А.Д. Попова,- К этому времени, несмотря на скромные условия работы в Краснознаменном зале ЦТКА, коллектив уже успел завоевать симпатии своего зрителя.     Одним из лучших спектаклей первых лет были «Мещане» М. Горького, поставленные режиссером Е. Телешевой. В связи с этой постановкой мне вспоминается  встреча с В.И.  Немировичем-Данченко. Он пришел посмотреть  «Мещан», которых, как он говорил, не перечитывал и не смотрел со времени постановки пьесы в Художественном театре. Всегда спокойный и уравновешенный, Владимир Иванович был необычайно  взволнован. Это относилось не к постановке и не игре актеров, хотя и то и другое ему понравилось ( в особенности он оценил игру Дарьи Зеркаловой и Петра Константинова). Взволновала Владимира Ивановича совершенно неожиданная для него реакция зрительного зала. Он был потрясен точностью и силой реакции зрительного зала на зерно пьесы «Мещане». 
     Неудивительно, что так поразила В.И. Немировича-Данченко  реакция зала и прекрасная игра актеров.   Этот спектакль был примером того, с какими идеями пришел в театр А. Д. Попов. В  книге режиссера  читаем: «С первых лет я почувствовал, что хотя в труппе много хороших актеров, все же задача их художественного объединения и выработки единого творческого метода должна стать одной из главных для меня. Мы начали систематические учебные занятия, проводились они вне репетиционного времени. Основными  вопросами творческого метода я считал тогда: Замысел – как отправная  точка режиссерской и актерской работы; Действие- как основа реализации сценического образа ;  Импровизационное самочувствие; Взаимодействие партнеров на сцене.  Спустя несколько лет  появились реальные плоды творческого единства актеров. Мне, как режиссеру, было легко работать –  мы с актерами говорили на одном языке».
     В репертуаре  театра  присутствовали пьесы разных жанров. Большое внимание уделялось, естественно, военной теме, но были представлены и спектакли классического репертуара . В частности, спектакль «Укрощение  строптивой» по пьесе  Вильяма Шекспира имел в то время большой успех. Как известно,  в постановках иноязычных пьес имеет  колоссальное значение искусство перевода. Пьеса «Укрощение строптивой» шла в переводе шекспироведа, профессора  М.М. Морозова.
        Михаил Михайлович Морозов был  сыном  известного в  конце 19, начала 20 века, фабриканта Михаила Абрамовича Морозова, коллекционера живописи, брата Ивана Абрамовича Морозова, хозяина Тверской мануфактуры и  также  известного собирателя шедевров мировой живописи.
    До Шекспира существовало несколько вариантов этой пьесы. Шекспир как будто мало изменил сюжет, но, тем не менее, сумел дать новое содержание образам. Он придал новые мысли и чувства своим героям, и в историю  мировой драматургии вошла  именно пьеса Шекспира «Укрощение  строптивой». Идея пьесы-  борьба за человеческое достоинство и любовь и уважение друг друга-  вот основа, «зерно» пьесы.   
    В истории драматургии было множество примеров переделок  пьес. Так, например,  датский принц Гамлет до шекспировской трактовки,  неоднократно появлялся  на сцене английского театра в разных вариантах.
    Огромный вклад в искусство перевода  внесла писательница, актриса, переводчик, внучка великого  актера Михаила Щепкина, Татьяна Львовна Щепкина –Куперник. Еще и по сей день  в театрах России идут пьесы в ее  переводе.  Всего за свою жизнь Татьяна Львовна перевела 59 пьес западно-европейских драматургов. Большинство  переводов в стихах.
    В частности, в 1898 году  появился перевод пьесы Эдмонда Ростана «Сирано де Бержерак»: Дорогу свободным гасконцам!
                Мы южного неба сыны.
                Мы все под полуденным солнцем,
                И с солнцем в крови рождены!
    Максим Горький восторженно отзывался об этой работе Щепкиной-Куперник.  Татьяне Львовне при встрече он сказал : «Как вы здорово перевели Сирано! Очень уж хорошо звучит, я думаю, не хуже, чем по -французски». И ,в частности, писал Чехову: «…мне страшно нравится  это «солнце в крови!». Чертовски хорошо!».
    Справедливости ради надо отметить, что в подлиннике Ростана этих строчек нет, они появились в силу необходимости и благодаря талантливому замыслу переводчика. И знатоки утверждают, что сам Ростан подписался бы под ними и включил бы их в оригинал, настолько они ярки и колоритны. 
   И еще одна пьеса осталась непревзойденным шедевром  творчества Щепкиной- Куперник как переводчицы. Это искрометный, яркий и жизнеутверждающий, любимый многими поколениями «Учитель танцев» испанского драматурга Лопе де Вега. Так и кажется, что она специально выбирала для перевода пьесы, в которых было бы это «солнце в крови».    Спектакль « Учитель танцев» был поставлен в театре Красной  Армии в 1949 году. Прошел все эти годы больше двух тысяч раз, и почти полвека покорял сердца зрительниц  в роли Альдемаро блистательный Владимир Зельдин, произнося томительно-прекрасные стихи:
                Скажет пусть моя гитара,
                Что любви я жду, как дара!               
                За любовь и жизнь отдам!
     Людмила Ивановна Касаткина,  народная артистка России, актриса  ЦТСА, исполнительница роли Флореллы в спектакле «Учитель танцев» вспоминала:         «На спектакль «Учитель танцев» попасть было невозможно. Все женщины Москвы просто бредили Альдемаро-Зельдиным. Мне, как студентке театрального ВУЗа повезло. Я смотрела спектакль несчетное число раз, сидя на ступеньках, и умирала от желания быть с ним, играть в этом  спектакле. Я настолько была  заражена  этим «солнцем в крови» , что ни о чем другом и думать не могла. Альдемаро, красавец, обаятельный, пластичный: Лопе де Вега только мог мечтать о таком актере, который мог бы  так уметь петь, танцевать и любить на сцене, как это делал Владимир Зельдин.
    Мне посчастливилось. Окончив  институт, я была принята в труппу театра и получила роль Флореллы в спектакле «Учитель танцев». Дуэты с Зельдиным  были незабываемы. Музыка спектакля не выдерживала соперничества с прихотливой, изящной музыкой стихотворных строк перевода Щепкиной-Куперник, как бы рожденных под  перестук кастаньет.
      Когда я получила роль Флореллы, режиссер Владимир Канцель привел меня в гости к Татьяне Львовне Щепкиной-Куперник на Тверской бульвар.  Как она радовалась мне, как сияли молодые глаза, хотя ей уже было за семьдесят. Как она хотела увлечь меня своей пьесой…а я, я просто умирала от желания играть в ней!
                Любовь владеет нами,
                Воспламеняя кровь огнем,
                Своим дыханьем зажигая…
                Любовь- вернейшее родство,
                И в мире ближе нет его!
      Татьяна Львовна была счастлива успехом пьесы «Учитель танцев», непременно присылала букеты цветов артистам на каждый спектакль, если сама по состоянию здоровья не могла быть в театре».
      На Суворовской площади   Москвы по весне цветет сирень,   освещенный  силуэт театра выделяется на вечереющем небе, и нарядная публика поднимается по высоким ступеням, чтобы окунуться в волшебным мир  искусства.
                Театра-звезды…

Открылся театр как   Центральный Театр Красной армии. Затем переименован в  Центральный Театр Советской армии. Сейчас носит  название Центральный Театр Российской армии.