Алёнкина обида

Было очень интересно и немного страшно. Алёнка шла по центральной улице города. Дома казались просто огромными. Даже больше, чем в то время, когда Алёнка ходила здесь вместе с мамой.

Но сейчас девочка была на улице одна. Она ощущала себя самостоятельной и смелой. Было интересно разглядывать лепные узоры на стенах старинных домов. Вдыхать аромат цветов на клумбах и густой запах цветущих на аллее липовых деревьев.
Алёнка ушла из дома, ушла навсегда. И она точно знала, что домой больше не вернется.

А причиной всему стал отказ матери купить ей прекрасные лаковые туфли. Они были красные, на аккуратном каблучке. Алёнка с первого взгляда влюбилась в них. Эти туфли были ей нужны, необходимы, как воздух. Без них она просто не представляла своей дальнейшей жизни.

Мама сказала, что это обувь для взрослых, Алёнке еще расти и расти до них. Но дочь и слушать ничего не хотела. В свои пять лет она мечтала быть настоящей принцессой и для образа ей были нужны именно эти туфли. Невдомёк малышке было, что стоила импортная обувь практически половину маминой зарплаты и босоножки 36 размера несколько великоваты для пятилетней девочки. И что у самой мамы только одна пара выходных лодочек, уже не новых, но мама их очень берегла, поэтому туфельки были ещё в хорошем состоянии.

В семье не принято было потакать прихотям детей, поэтому, когда Алёнка на доводы матери не прореагировала,  та просто взяла её за руку и повела домой. И девочка обиделась. Она решила, что мама её не любит. Вон Максимке, братишке Алёнкиному, какой велосипед купили! А ей – ничего, никогда…

Губы девочки предательски задрожали. Обида заполняла все её существо. Алёнка шмыгнула и слезинка потекла по щеке.

Но вдруг в маленькой бедовой головушке мелькнула мысль и Алёнка приободрилась. Думает: «Найду тот магазин и попрошу продавщицу продать ей туфли!»

То, что денег у нее не было, и где она их возьмет, как-то ей в голову не приходило.

Малышка зашагала быстрее, вертела головой во все стороны, стараясь высмотреть вожделенный магазин.

Вот так шла-шла и поняла, что магазина-то поблизости нет, и она оказалась в каком-то незнакомом районе. Даже прохожих на улице не видно. Только где-то вдали мелькнула собака.

А собак она считала очень страшными животными. Алёнка прижалась к стене дома и поняла, что не настолько ей уже обидно, насколько страшно. Девочка не знала, в какую сторону идти. Слёзы собирались-собирались и вдруг побежали ручьём. Алёнка уже стала жалеть, что убежала из дома. Захотелось прижаться к маме, ощутить запах свежего хлеба и вкусного борща. Но дом и мама  теперь казались безвозвратно потерянным для девчонки.

Алёна зажмурилась, мысли цеплялись одна за другую и никак не могли остановиться. Она вздохнула тяжело, вытерла слёзы и решила просто идти куда глаза глядят. Так и выйдет к дому.

***

Издалека за девочкой наблюдал мужчина. Одет он был в рабочую спецовку. Присмотрелся и подошел к ребёнку.

-Ты - дочка Анатолия?- спросил мужчина.

Только что высохшие слёзы снова наполнили глаза. Стало ещё страшнее. Алёнка не знала, что делать. То ли бежать от этого огромного человека, то ли упасть в обморок, как она видела в фильмах. Чего от нее хочет этот незнакомец?

- Потерялась что ли? – всё допытывался дядька, - да не бойся, я ж двоюродный брат твоего отца. Помнишь меня? Давай, домой отведу!

И Алёнка вдруг решила: а почему бы не попробовать? Если что и убежать сумеет.

Девчонка трусила, но все-таки присутствие взрослого человека, даже такого огромного и немного страшного,  придавало уверенность. Уже то, что она не одна на улице, успокаивало.

Руку незнакомцу она не подала, хоть он и протянул навстречу ей свою большую ладонь.

- Ладно, пойдем – усмехнувшись, сказал незнакомец.

Шли недолго. Оказывается, она еще не успела далеко уйти. Вот Алёнка стала узнавать знакомые места, а вот и дом её появился. Домашние пока даже не успели хватиться девочки. Мама стирала бельё в тазу во дворе. Папа на работе, как всегда. Братьев не было.

- Мария, - крикнул дядька матери, – принимай пропажу!

Мать посмотрела в заплаканное Алёнкино лицо, всплеснула руками:

- Чудо ты мое, где же ты была?

Вот тут-то и дали себя знать накопившиеся эмоции. Девчонка разрыдалась от испытанного страха: что заблудилась, что дядька этот незнакомый мог увести её куда-нибудь в пустынные края или в тёмные леса. А ещё ревела от радости, что она наконец-то дома и мама рядом.

Мама улыбалась дяденьке, и Алёнка совсем успокоилась.

- Ну, вот, по улицам бродила и ревела – сказал дядька – сразу понял, что заблудилась.

И тут Алёнка его вспомнила. Взрослые не вызывали у девочки особого интереса, но у дяденьки была дочка, её ровесница Наташа, с которой Алёнка много раз играла.
И ещё вспомнила одну неприятную историю, связанную с этим человеком.

***

Многочисленные родственники обычно собирались друг у друга по очереди и играли в лото. Однажды были они у Наташиной семьи в гостях. Взрослые сидели за столом, а дети уж наигрались и устали. И Алёнка стала просить маму уйти домой.

- Иди, папу позови, и вместе пойдем - шепнула мама дочурке.

Папа сидел во главе стола и сонная Алёна подошла к нему, забралась на колени, прижалась и тихонько на ухо шепнула:

- Папочка, я домой хочу.

Взрослые за столом рассмеялись. Оказалось, что отец вышел и на его место тут же сел его двоюродный брат, папа Наташи. А девочка и не заметила. И ощутила такой ужас, когда оказалась на коленях у этого огромного дядьки. Все весело смеялись, а Алёнке было не до смеха. Она обиделась тогда на всех:  и  на отца, и на этого дядьку (как он посмел на папино место сесть!!!), и на всех родственников.

Только мама не смеялась, понимала, что с дочкой происходит. Подошла тихонько, забрала девочку у мужчины.

- Да будет вам! – только и сказала.

Дяденька сразу ощутил неловкость:

- Я смотрю, моя доча сидит напротив, а кто-то ко мне подходит и на колени забирается. И не понял сначала, думал, что дочка раздвоилась, – оправдывался дядька.

Но Алёнка ещё долго не могла его простить за то, что он на месте отца оказался. А внешне не запомнила. Если бы он со своей дочкой был бы, конечно, узнала бы.

***

Родственник ушёл, а мама, расспросив дочку о происшедшем и узнав, в чем дело, поставила её в угол.

- Подумай над своим поведением! - сказала мама и ушла.

Девчонка на мать тут уж не обиделась, всё же дома, не на улице. В углу она стояла не в первый раз. Алёна была обыкновенным ребёнком, шалила, иногда приходила домой с разодранными коленками или в порванном платье. И, бывало, стояла в этом углу.

Это было самое строгое наказание. А для Алёнки просто невыносимое. Мама неизменно говорила, что девочка должна подумать над своим поведением.

Девчонка минуты две просто стояла, глядя в угол, где она как-то отколупала известку и хотела нарисовать солнышко. Но карандаша у нее не было, а пальцем рисовать неудобно. Так скучно было активной девочке в углу. И она как-то незаметно, потихоньку-полегоньку, оказалась у окна.

За окном сияло яркое летнее солнце. А вот и её подружка Маришка вышла из соседнего дома. На Маришке красивое платье, в косичках, переплетенных на затылке – огромные белые банты, а на ногах – нарядные туфли и белые гольфы.

Маришка улыбалась и махала Алёнке рукой. И девчонка, забыв о наказании, тихонько выскользнула из дома и подошла к подружке.

-Ты куда так нарядилась? – спросила она.

- Пойдем сейчас с мамой на прослушивание в музыкальную школу.

Да, это было событие! Маришка на полтора года старше и в сентябре уже идёт в школу. А тут новость – ещё и в музыкальную.

Алёнка и расстроилась, что не её в музыкальную школу ведут, и в то же время обрадовалась за подружку. Маринка хорошо пела, была очень аккуратная. Никогда не прибегала домой со сбитыми коленками или в испорченной одежде. Такие девочки очень нравятся взрослым и их ставят всем в пример. А ещё подружка была знатоком поведения принцесс.

Но, несмотря на разницу в темпераменте и возрасте, девочки дружили. Во-первых, они жили рядом и знали друг друга с раннего детства. А во-вторых, им просто было интересно вместе. Маринка учила подружку хорошим манерам, рассказывала, как должны себя вести настоящие принцессы. А Алёнка заражала соседку своим весельем.

- ЗдОрово, здОрово! – воскликнула Алёнка, - давай в догонялки!

- Мне нельзя, мама строго-настрого запретила, – со вздохом ответила подруга.
- Ну, мы немножко! Давай, побежали!

Алёнка уже взяла старт, коснулась подружкиной руки и та невольно двинулась следом.

- Догоня-я-я-й! – кричала Алёнка, она уже метров на пять убежала от девочки, повернулась к ней лицом и помахала. А когда посмотрела вперед, чтобы бежать дальше, увидела, что на дороге огромная лужа, но притормозить уже не получилось, и девчонка с разбега вбежала прямо в середину лужи. А вслед за ней и Маришка…

Алёнке-то ничего: она в трусах и в майке была. А вся прекрасная Маришкина одежда сразу же покрылась липкими пятнами грязи. Марина стояла по щиколотку в грязной воде, гольфы из белых превратились в грязно-серые с чёрными нашлёпками, платье намокло, один бант развязался. Ничего общего с принцессой не осталось.

Она заревела что есть силы и грозно сказала:
 
- Я с тобой больше не играю!

На крик выбежали обе матери:

- Ты почему здесь? – спросила мама, – Ты же в углу стояла! Ну-ка марш домой!

 Маришке тоже досталось на орехи.

Девочки ушли, даже не взглянув друг на друга: Марина всё ещё в слезах, а Алёна - тяжело вздыхая.

А обе мамы сели на скамеечку возле Маринкиного дома, поговорили о своих девчатах. Мама обещала строго-строго поговорить с Алёнкой. Прощения просила, сказала, что вещи Маринкины постирает.

- Да ладно – махнула рукой мама Марины, - моя тоже хороша! Старше ведь! Могла бы и подумать сначала.

Алёнка вернулась домой и тихонько встала в угол. Знала, что набедокурила. Ну что за день такой?

«Ладно, с утра начну новую жизнь, - решила Алёнка, - И на маму обижаться больше не буду. Вырасту, и сама куплю себе красивые красные туфли».

***

А на утро все обиды уже забылись и снова Маришка с Алёнкой были лучшими подругами.