Расскажи мне про звезды 11

28 августа, вторник, 1984 год

ФЕДЯ
Сегодня мама заставила меня померить мою школьную форму. Оказалось, что за лето я вырос, и пиджак со штанами стали мне коротки. Вообще, я бы и так походил, но мама повела меня в торговый центр, где мы купили мне новую форму, точно такого же коричневого цвета и вида. Только на новой не хватало значка с изображением головы дедушки Ленина. Вообще у меня должен был быть уже другой значок, но меня так и не приняли в комсомолы в прошлом году. Это был настоящий провал: я не выучил речь — всего-то.

После похода в торговый центр, я пошел к Игорю за конспектами. Я не прочел ни одной книги, которые нам задали на лето, но Горшков все прочитал и все законспектировал. Мне открыла дверь его младшая сестра, и я прошел в комнату Игоря. Он занимался странным делом: выправлял кнопки.

— Ты серьезно? Ты чего ерундой занимаешься? — насмешливо спрашиваю я, наблюдая, как он ножом отгибает ржавые железные хвостики, некоторые из которых отваливались от многократной эксплуатации.

— Это хорошие кнопки, мне дядя из Москвы прислал. Он художник, ну ты знаешь.

Я увлеченно наблюдал за спасением кнопок, облокотившись на стол.

— Конспект на столе, забирай. Отдавать не нужно, я все помню. — хмуро пробубнил он.

Вот мне с другом повезло. Все для меня делает, а я его только подвожу. Я взглянул на штору, висевшую на окне в комнате Игоря, и весело сказал:

— А помнишь, когда нам по восемь лет было, мы этот тюль сняли и пошли на речку рыбу ловить? А потом мы его весь в тине обратно принесли и повесили на окно, думали не заметит никто.

— Ага, и мать мне всыпала по первое число. — хмуро пробубнил Игорь, не отрываясь от дела.

— Мы тогда столько мальков наловили! Настоящая рыбалка получилась.

Он ничего не ответил, только ухмыльнулся. Вот же угрюмый человек. Я взял тетрадь с конспектами и пошел домой.

Сегодня, когда мы были в центре и проходили мимо парка, я снова оглянулся на ту скамейку. Я пытаюсь убедить себя, что, может быть, и не было никакого незнакомца, может, я все придумал. Но снова приходит ночь, и приводит с собой спутанные образы и видения. Закрываю глаза и вижу его руки и пронзительный взгляд. Не могу уснуть, чувствую беспокойство, встаю и хожу по комнате, смотрю в окно, как будто жду чего-то. У меня никогда не было бессонницы и проблем со сном. Я засыпал всегда сразу, как только моя голова касалась подушки. Сны свои я вообще не помнил и не думал о них, может быть, они мне и не снились раньше. Теперь я вижу яркие сны, странные и оставляющие тяжелое чувство после пробуждения. То мне снится, что я падаю за борт корабля и начинаю тонуть. Мне бросают спасательный круг, но я притворяюсь, что не могу до него достать, и просто тону. Вода поглощает меня, и я чувствую, что иду ко дну и вижу черную бездну под собой, но она не становится ближе, а я не могу добраться до нее. Вот я уже изо всех сил пытаюсь достичь глубины, и уже не скрываю, что хочу утонуть, но не могу. Я остаюсь где-то в промежуточном состоянии. То вдруг снится мне, что я заяц, и бегу куда-то в высокой траве. Чувствую, как за мной гонится что-то огромное, готовое меня поглотить и уничтожить. И внезапно я останавливаюсь и бегу в обратную сторону, еще быстрее, чем прежде, навстречу этому неизвестному. Все вокруг погружается во мрак, я оказываюсь во тьме. Этот страх, который я испытываю во снах, один и тот же. Он такой же, какой я испытал тогда при встрече с незнакомцем. Сегодня я в ужасе проснулся от такого же сна и осознал, что это не страх, а другое чувство, прежде мне незнакомое. Это смесь стыда и ужаса за свой интерес к этому человеку, и за то, что я пытаюсь себя обмануть.

ИЛЬЯ
К двум часам ночи я отправился в «Гиблый лес», совершенно не представляя, что меня там ждет. Я надел плащ, так как ночи уже стали холодными. Добравшись до столба и сверившись с часами, я пересек границу, так же, как делал на встречах со своим учителем. К моему удивлению я попал не в «Гиблый лес», а в другое, похожее место. Безлунное ночное небо, затянутое серыми тучами, освещало черный голый лес. Я в потемках шел вперед неуверенным шагом, и глазами искал вокруг того, кто пригласил меня в это место.

— Здравствуй, Илья! — вдруг раздался чей-то хриплый голос прямо за моей спиной.

Я резко оглянулся и увидел перед собой мерзкого старика в темной одежде, обвешанного цепями и браслетами. Старик вытаращил на меня слепые белые глаза.

— Это вы написали мне?

— Да, я. Все, что я писал тебе в письме — все правда. Меня зовут Рат, я великий астроном, и я единственный человек во всем свете, которому ты можешь доверять.

— Я доверяю только себе. Это мой жизненный принцип. — твердо ответил я, на что старик засмеялся и покачал одобрительно головой.

— Что значит фраза «ты знал меня всегда, но еще не знаком со мной»? Вы мой родственник?

— Можно и так сказать. Ты все узнаешь, всему свое время. Скоро начнется новый учебный год. Я собираю учеников для своих занятий. Ты будешь одним из них.

— С чего вы взяли, что буду? — усмехнулся я.

— Потому, что ты хочешь быть первым. А первым ты будешь только здесь. — прохрипел старик. — Ты станешь моей правой рукой, вместе мы наберем команду из шести человек, которых я буду обучать магической астрономии.

— Вы уже все решили за меня? — я пренебрежительно усмехнулся. — А если я откажусь?

Прежде мечтательно-веселое выражение лица старика изменилось, стало серьезным.

— Тогда мне придется взять твое сердце. — уверенно ответил он, и я ощутил леденящий холод от его слепого взгляда. Старик взмахнул своими скрюченными руками, обвешанными звенящими браслетами и кольцами. Страшный могильный голос раздался внутри моей головы, и я почувствовал, как будто кто-то сбил меня с ног. Я внезапно упал на землю и больше не мог шевелиться. Мои глаза оставались закрытыми, и я не мог ничего видеть, но слышал все, что со мной происходило. Я лежал на холодной земле. Старик опустился ко мне и расстегнул мой плащ и рубашку.

— Знаю, неприятно. Потерпи. — прохрипел он.

Я ужасно не люблю тактильный контакт с другими людьми. Ненавижу, когда кто-то трогает меня, пусть даже случайно. Из-за того, что у меня никогда не было интимных отношений ни с кем, каждое прикосновение я воспринимаю, как слишком личное, и невольно предаю этому сексуальное значение. Теперь я оказался в ужасном положении: я обездвижен и нахожусь во власти незнакомого мне человека. Он перевалил меня на бок и подсунул мне под спину что-то ровное и жесткое. Вдруг я услышал звон металла, знакомый мне лязг — это хирургические инструменты. Старик провел своей сморщенной рукой по моей груди, нащупал что-то и я почувствовал давление и боль. В этот же момент старик стал произносить непонятные слова, и я увидел свет, через закрытые веки. Свет казался таким ярким, что я боялся ослепнуть, но сделать я все равно ничего не мог. Каким-то образом он обезболил меня. Я не ощущал никакой боли, чувствовал только, как моя плоть расползается, и как старик засовывает в меня свои руки. Он ковырялся внутри меня, и скользкие, как угри, руки его пронырливо перебирали мои внутренности. Я почувствовал мучительную тошноту, дышать стало трудно — это была не боль, но что-то гораздо хуже, неприятнее, отвратительнее. Я чувствовал, как старик схватил мое, отчаянно бьющееся, сердце, чувствовал, как он попытался вытащить его, но у него не вышло. Мои артерии и вены натянулись, и мне казалось, что они сейчас порвутся; но старик остановился и взял другой инструмент. Он рассек мне грудину и поставил расширитель. Я ощущал все: как хрустят мои кости, как он раскурочил меня всего, и думал, что дальше меня ждет только смерть от рук этого сумасшедшего мясника-маньяка. Стоит ли говорить, как я ненавидел себя за то, что отправился в этот лес? О таком исходе я даже не мог догадаться. В образовавшуюся дыру в моей груди старик просунул руки, отсек от сердца артерии и вены, и вытащил его. Я все еще оставался жив, но чувствовал, что мое тело как будто замерло, повисло между жизнью и смертью. Дальше я услышал противный писк и почувствовал, как в меня засовывают беспокойного, извивающегося во все стороны, зверька. Животное истошно запищало и, цепляясь лапами, рвало мои внутренности. Мерзкий старик принялся шептать какие-то слова, и яркий свет, который я видел сквозь веки все это время, усилился. Зверек послушно успокоился, и я ощутил, как отрезанные от сердца сосуды сами собой притянулись к нему и вросли в его тельце. Кровь снова потекла по моим жилам, возвращая меня к жизни. Старик уложил на место мои внутренние органы, поэтапно зашил меня, как настоящий хирург, и я почувствовал, как мои кости снова срастаются. Мои мышцы восстановились, и я смог дышать. Внутри меня теперь находилось инородное существо, которое, кроме омерзения и ужаса, доставляло мне физический дискомфорт, как будто все внутри меня теперь лежит неправильно, все перевернулось и сдвинулось с места. Еще какое-то время я лежал, освещенный ослепительным светом, и, когда он погас, я почувствовал боль в груди, ощутил боль от ран и поломанных прежде ребер. Каждый вдох был болезненным и трудным. Я заметил, что могу шевелиться и испуганно открыл глаза. Ощупав себя рукой, я обнаружил свежий шрам. Кое-как я поднялся с земли. Первое, что сделал бы нормальный человек, обнаружив, что может ходить — убежал бы отсюда без оглядки. Но я восхищенно оглянулся вокруг, желая увидеть старика. Я был поражен, что кто-то мог провести операцию таким чудесным образом, и я желал увидеть еще раз этого невероятного человека, но его нигде не было. Вдруг голос его раздался в моей голове:

— Не бойся меня, Илья. Я не желаю твоей смерти, как ты смог в этом убедиться. Я всего лишь хочу, чтобы ты верил мне. Ты поймешь, что можешь довериться мне, но для тебя нужно время. Поэтому мне пришлось сделать с тобой тоже, что я делаю с любым из моих учеников. Это залог наших с тобой доверительных отношений. Иди домой и живи, как прежде. Твое сердце в безопасности и я верну его, когда сочту нужным. Скоро мне потребуется твоя помощь, что бы собрать всех шестерых учеников-астрономов в этом лесу.

Я ушел из леса и вернулся домой. Все время меня не покидало чувство брезгливости, которое душило меня, как петля душит висельника. Я знал, что внутри меня находится какое-то животное. Оно ерзало во мне всю ночь, я не мог спать. Дождавшись утра, я обнаружил, что мой шрам уже почти исчез. Наверное, этот старик обладает невероятной силой, раз способен заживлять такие раны. Как бы я хотел иметь такую же способность! Я быстро оделся и поспешил в больницу — мне не терпелось узнать, кто сидит в моей груди. Отметившись в журнале и переодевшись, я со всех ног побежал в кабинет лучевой диагностики. Там уже собралась очередь, но мне было плевать. Я только подождал, когда выйдет пациент, и сразу же забежал в темный кабинет. Спасибо Владимиру Семеновичу, научившему меня подавлять волю людей и вводить в гипноз. Глядя в глаза врачу, я потребовал сделать мне снимок грудной клетки и отдать его мне без пометок и записей. Уже через несколько минут я вышел в коридор, держа в онемевшей руке черный снимок. Разум мой находился в тумане, будто не я воздействовал на врача, а она на меня. Не могу поверить в увиденное, оглядываюсь на дверь и на людей, с переломанными конечностями, и снова гляжу на снимок: это крыса. В моей груди теперь крыса, и она шевелится! Снимок получился смазанным, но я точно вижу ее скелет и очертания. Что ж, я ничего не могу сделать. Мне придется довериться этому старику. Посмотрим, что будет дальше.

Вечером, перед сном я снова выложил на стол принесенные мной из леса сокровища, и стал их рассматривать. Два медных пятака меня не сильно интересовали. Я взял в руку красную ленту, рассмотрел ее и понюхал. Она пахла ведьмиными волосами, и казалась более старой и бледной, чем тогда, когда упала с ее головы. Я закрыл глаза и вспомнил, как она убегала от меня, и я бежал за ней. Эта девушка казалась недоступной и непостижимой, как и любая девушка в моем окружении, которая нравилась мне. Мне в голову пришла невыполнимая мечта, что я могу вернуться туда, ведь у меня еще есть две монеты. Я могу снова увидеть ее. А может быть, она захочет меня очаровать? Теперь я бы не стал сопротивляться. Или, может быть, я мог бы принудить ее, подавить ее волю, ведь у меня ее лента, а с личной вещью сделать подобное оказалось бы проще простого. Даже если бы я поймал ее и овладел ею насильно, никто не узнал бы об этом, и я остался бы безнаказанным. Может быть, ей бы даже это понравилось? Конечно, это всего лишь мои фантазии, я не такой смелый, касательно противоположного пола. Но я все равно думаю о том, что когда-нибудь вернусь в тот лес, что бы отыскать эту ведьму.