Инфинифор. Начало. Глава 5. После первой редактуры

Содержание: http://proza.ru/2023/11/15/43
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/11/15/30




  Глава 5 – Спасение
  Рассказ ведётся от лица Ни’Файзеро

 «Твоя душа утонет в одиночестве. Если хочешь выжить, придётся научиться плавать»

Тьма. Вечный, необратимый хаос. Он становится ближе с каждой секундой. Я мёртв? Умер, даже не достигнув цели. Вся жизнь — одна большая ошибка. Рождённый убивать недостоин жизни.

Руки укутаны ночью. Мерцающие огни в чёрных тучах. Бледная луна в дрожащей ладони. Бренное тело уносится прочь, оставляя её позади. Я ничего не вижу. Кругом так холодно. Река уносит течением от огней гиблого города. Куда бы не устремилась вода, безжизненный кокон вскоре сгниёт. Исчезнет. Как и все упоминания о нём. Никто не вспомнит тех, кого не стало этим утром. Как и глупца, что бросил вызов судьбе.

Мерсилесс… такие, как он живут вечно. Вэлдарат утратил былое величие. Стал клеткой для всех, кому не повезло в нём родиться. Забавно. Я всё же сумел покинуть его, но, кажется, ценой собственной жизни.

Вскоре боль стихла, а я пробудился ото сна. Тьма, в которой я жил, была тропой к большей тьме. Я попал в Ад? Нет, что-то не похоже на преисподнею. Знакомое здание. Я бывал здесь когда-то. Стены из кирпича, увешанные знамёнами.

Обрывки памяти проносятся слишком быстро, но в них ещё можно разобрать силуэты. Мужчина, стоящий ко мне спиной на красном ковре. Его чёрные волосы заплетены сзади в пару маленьких кос. Лишь несколько волос болтаются на ветру. Мы стоим на холодном полу. Вдали несколько башен, но их крыши ещё не докрашены. В скором времени здесь будет настоящий замок. Сейчас он, кажется, не достроен. Чёрное небо. Падает первый снег. Он знает, что я теперь здесь, но не решается снова обнять. Снежинки ложатся на его плечи, укутанные серым плащом.

— Отец, это ты? Прошу, не молчи!..

Высокий мужчина, стоявший на ступенях в окружении недостроенных стен, повернулся ко мне правым боком. Он взглянул на меня. Карие глаза наполнились слезами. Он понимал, что не сможет вернуться. И хрупкая капля упала с бледного лица на бордовый ковёр. Наконец, он решился ответить:

— Файз! — всхлипывал он. — Прости… прошу, прости, что я больше не смогу… к тебе вернуться.

— Я здесь, отец! Ты разве не видишь? Остановись, прошу! Не покидай меня…

— Ты шагнёшь в этот жестокий мир. Знаю, тебе тяжело… Но ты всё осилишь. Уж я-то знаю!

— Почему? Почему даже сейчас… Скажи, почему мы не можем… просто остаться? Вместе.

— Сынок, я прошу, пойми меня правильно… — продолжал он, повторяя те же слова, что сказал перед смертью. — Этот безжалостный город… Здесь будет много лжи.

— Отец, что-то удерживает меня! Я не могу подойти! — кричал я, сквозь слёзы — Отец! Папа… Я не могу потерять тебя снова.

— Запомни меня таким.

Клинок вонзается в спину. Больше не слышен стук сердца. Кровь стекает на чёрный кафтан. С хрустом костей сквозь грудину проносится лезвие. Пытаясь нащупать рану, отец хватается руками за грудь, но Мерсилесс толкает его, ударяя ногой по спине.

Отец падает, продолжая скатываться по лестнице и заливая кровью уже красный ковёр. Широкая ухмылка убийцы сияла с окровавленной лестницы. Мерсилесс возвышался над нами, его надменный взгляд казался ещё одним лезвием. Прости, отец. Мне не удалось отомстить.

Мрак воспоминаний содрогнулся. Кровь закипала. Тьма скрылась, а леса вдруг разверзлись, образовав чёрную воронку. Я помчался навстречу Мерсилессу. Ступенек становилось всё больше, казалось, что я никогда не доберусь до него. Запачканный кровью отцовский кафтан, небрежно укрытый серым плащом, оставался позади. Последний шанс расквитаться с убийцей — хотя бы в предсмертном кошмаре.

Всё вокруг слилось воедино, уносясь в лесную воронку. Я летел по бесконечным ступеням, мечтая спалить его заживо, но вдруг показался обрыв. Мерсилесс исчез, а с ним и весь мир. Я остался один. Раны напомнили о себе, сковав болью всё тело.

Глаза слипались. Сон растворился, не оставив за собой ничего. Я всё ещё жив. Я слышал, как ветер шуршал последними листьями. Чувствовал дуновения свежего ветра. Становилось холодно, я весь промок в той реке. Но почему я дышу? Я должен был умереть.

Размытые силуэты перед глазами. Кажется, это девушка. Нет, она не одна. Здесь много людей. Они нашли меня? Но кто они? Боль понемногу стихала, но я потерял много крови. Почему я в сознании? Эта река… течение жизни привело меня к ним.

Наконец, мне удалось всмотреться в пасмурное небо. Лёгкий снег падал на землю. Я на берегу реки. Со дня на день она покроется льдом. Передо мной на коленях и корточках сидело десять человек. Каждый протягивал свою ладонь. Жёлтый свет окутывал кисти рук и проносится по воздуху прямо ко мне. К моему израненному телу. И я чувствовал этот свет. Стало легче дышать. Вдруг я заметил, как кто-то рухнул на землю. Тот человек лежал без сознания, и свет его рук угасал.

— Стойте! — ещё хриплым голосом сказал я. — Не нужно… зачем вы это делаете!?

— Спокойнее! — отвечал мужчина в светлой накидке с белыми волосами, что сидел ближе всех. — Мы поможем! Нужно…

— Не хочу… кх… чтобы кто-то… пострадал…

— Его пульс, кажется, приходит в норму! — воскликнул мужчина постарше, с русыми волосами и голубыми глазами. Он выглядел так, будто прибежал одним из первых, не успев накинуть даже куртку.

Рядом стояла девушка с такими же волосами и хрустально-голубыми глазами. Возможно, дочь того мужчины.

— Но тело! Он весь изранен! Мы должны продолжить. — настаивала она. — Если прервёмся сейчас, он может… умереть.

— Отнесём его в больницу! — ответила другая девушка. — Наших сил мало, но уж там-то его поднимут на ноги!

— Она права. — согласился мужчина с русыми волосами. — Мы уже помогли всем, чем могли. Методика несовершенна, но Аро и не такое давалось! Кем бы ты ни был, придётся потерпеть, дружище.

— Ничего. — по-прежнему с хрипом отвечал я. — Вы вытащили меня… с того света. Я… продержусь до больницы.

Незнакомцы опустили руки, и таинственная сила, что исходила из них, развеялась в воздухе. Я сразу почувствовал тяжёлую и резкую боль: казалось, меня снова взорвали и сбросили с крыши храма. Спасители несли моё израненное тело в больницу, как обещали, но несколько человек осталось, чтобы помочь девушке, потерявшей сознание.

У побережья стоял лишь один небольшой деревянный домик. Лёгкий ветер моросил раны сквозь разодранную одежду. Силуэты незнакомцев размывались перед глазами.

Место, куда я попал, сильно отличалось от Айронхолда. В городе мой труп мог бы гнить пару недель, прежде чем его бы заметили. В Вэлдарате трупы мало кого интересуют, кроме бомжей, ищущих денег в кармане у мертвеца.

Я мечтал сбежать оттуда всю жизнь, но слишком увлёкся жаждой мести. Лишь когда я оказался на грани смерти, моё тело всё же покинуло Вэлдарат. Но чем я заслужил спасение? Ради каких целей высшие силы удосужились сберечь меня?

Так много вопросов. Отец, я не знаю, что делать. Мир так изменился за пятнадцать лет… Слеза стекала по щеке, но я оставался в сознании. Раз жизнь со мной ещё не покончила, то и я не остановлюсь. Ради тебя, отец, и ради матери, которую мне не довелось узнать.

Дни шли. Я лежал в местной больнице. Гладкие стены из дерева. Длинные, холодные коридоры. Переносные светильники с огнями в стекле стояли у мягкой кровати. Десятки палат, а больных почти нет. В таком месте наверняка ценится уважение. Ценится людская жизнь.

Здание не выглядит заброшенным или забытым: здесь строго следят за порядком — даже крыша не протекает.

Мне делали капельницы. Лечили травами, прикладывая к ранам. И хотя я чувствую боль, кажется, уже могу встать на ноги. Но лекари не разрешают делать этого.

Когда меня принесли сюда, здесь не было паники — все работали слаженно. Каждый знал, что ему делать. Меня быстро определили в свободную палату, их было много, и сразу же принялись за работу.

Я мало помню о том дне, но видимо несколько часов я пролежал в отключке. Очнувшись в чужой одежде, я обнаружил, что мои раны уже зашиты и перебинтованы. Я не мог говорить, они сделали что-то вроде ингаляции. Рядом уже сидели взрослый мужчина и девушка. Я их уже видел, когда меня вытащили из реки. Их трудно забыть, когда они так похожи. Теперь я мог получше рассмотреть своих спасителей.

Тем вечером мы не смогли познакомиться из-за трубок, помогавших дышать, но они пришли и на следующий день, и через день тоже, пускай и ненадолго. Вскоре все приспособления убрали. Стало легче дышать. Не осталось и хрипов.

Сегодня никто не пришёл. Возможно, им сообщили, что мне стало лучше. Рядом никого не было. Я попытался встать на ноги. Подобно пуле, боль пронеслась по коленям. Проходившая мимо палаты женщина в белой одежде услышала шум — и тут же ринулась на помощь.

Она была в недоумении: зачем же я встал с кровати, будучи таким израненным? Я и сам не мог дать ответа, но лежать весь день на кровати казалось мне преступлением. Она попросила лечь обратно и не вставать, но я вежливо отказался.

Продолжая терпеть боль, я доковылял до окна, чтобы посмотреть, где мы находимся. Что это за больница? Куда я попал?

Девушка попыталась помочь мне дойти, но это было необязательно. Оперевшись на подоконник, я посмотрел вдаль, но увидел только леса и горы. Они окружали это место, образуя что-то вроде защиты от холодных ветров, характерных для всего Вэлдарата и его окрестностей. Здесь и вправду было не так холодно, как в Айронхолде. Мелкими песчинками по воздуху разлетался лёгкий снег.

— У вас посевные работы ведут даже зимой? — спросил я.

— А?.. Ну, да. — ответила девушка в белом халате. — Здесь довольно тепло для севера.

— Странно, но допустим. Не беспокойтесь, мне уже лучше.

— Я не могу оставить вас вот так! Вам показан постельный режим, мистер…

— Файзеро. Меня зовут Файзеро. Правда, я справлюсь. Так будет лучше…

— Уверены, что вам не нужна помощь?

— Другим помощь нужнее, — успокаивал я, — знаю, больных здесь немного, но всё же.

— Ладно. Но не вздумайте покидать палату! Ваш организм ещё не окреп после… того, что с вами случилось.

Она ушла. Я снова остался один в этих четырёх стенах. Рассматривая пейзажи за окнами больницы. Домов вокруг лишь немного. Похоже, я оказался в очень маленькой деревеньке. Но всё равно доберутся сюда. Они смогут найти это место. Мерсилесс просто так не успокоится, пока лично не увидит мой труп. И в этом мы с ним похожи, наверное. Но сейчас я не в форме. Эти люди ничем не провинились, они не должны пострадать из-за меня. Нужно как можно скорее покинуть это место. Уйти туда, где он не сможет найти меня. Залечь на дно. На какое-то время.

С этого дня я начал тренироваться. Боль не ушла полностью, но времени слишком мало. Швы расходились. Лекари негодовали. Я их не слушал. Я повышал нагрузки каждый день, стараясь добиться лучшего результата. Они не понимали, чего я хочу. Наверняка терялись в догадках — я так сильно хочу жить или же пытаюсь окончательно свести себя в могилу? Десять отжиманий, на следующий день — двадцать.

На пятый день я уже позволял себе выходить из палаты. Лекари не одобрили то, как я относился к лечению, но были удивлены необъяснимо быстрому улучшению состояния. И тогда я «перестал себя жалеть».

— То есть я могу оставить вещи и какое-то время пожить здесь?

— Да. Мы не будем против, ведь вам сейчас совсем некуда идти. Больных у нас не так много. Пока свободных мест достаточно, мы ни не станем выгонять вас на мороз! Тем более, что вы ещё не закончили курс лечения…

— Но я должен покинуть больницу. Поймите правильно, — говорил я, — мне нужно работать. Я не могу сидеть здесь всё время. Я должен восстановиться, как можно быстрее!

— Я ценю ваше рвение, Файзеро, но мы не несём за это ответственности. — отвечал лекарь с кудрявыми чёрными волосами. — Мы помогли вам встать на ноги. Покинуть это здание — целиком ваше решение. Но пока вы живёте здесь, я всё же должен ограждать вас от чрезмерных физических нагрузок.

— Благодарю вас. Скажите, чем я могу отплатить жителям этой деревни? Я слышал, у вас ещё идут посевные работы, да?

— Да, это так… — неуверенно согласился он, почёсывая бороду. — Но, опять же, я бы не рекомендовал вам перенапрягаться. Да и вообще, вам пока рано работать. Ваши кости ещё не окрепли, на это потребуется много времени.

— И всё же, я постараюсь быть полезным. — заявил я, выходя из больницы.

— Ох. Но зачем же всё так усложнять?

— Отец говорил, если тонешь — научись плавать, пока в лёгких ещё остался воздух. Я не могу полностью полагаться на травы и ингаляции.

— Что ж, это ваше решение. — разведя руками, лекарь Аро развернулся и пошёл в свой кабинет. — Будьте осторожны. И постарайтесь не попадать в неприятности!

— Обязательно.

Дверь захлопнулась. В стекле лишь уходящий силуэт мужчины в синем коридоре. Шелест увядающих листьев под ногами. Скрежет старых оголившихся деревьев. Маленькая тропинка, расходящаяся в разные стороны. Деревянные дома, из которых понемногу поднимается дым. Маленькие снежинки, кружащие в воздухе. Пасмурное, но всё равно светлое небо над головой. Руки и ноги в бинтах. Чья-то старая тёплая куртка, скрывающая раны. Шрамы на лице в отражении холодных луж на слякотной земле. А борода нехило отросла за эти дни!..

Каменный колодец, к которому со ржавым ведром подходит чья-то бабушка в красном платке. Где-то там, впереди, за маленькими домами скрываются огороды.

Люди смотрели с сожалением и тоской. Они удивлялись, что я вообще стою на ногах. Я молча продолжал идти. К обеду, когда все собрались на лавочках и за столами, я добрался до места. В толпе мой взгляд сразу же зацепился за голубоглазую девушку в тёмно-зелёной одежде, чьи русые волосы ласкал ветер. Она — одна из тех, кто спас мою жизнь. Я был обязан подойти и отблагодарить её.

Проходя мимо десятков работяг, я пропускал мимо глаз их уставшие лица. Потому что знал, с каким взглядом они посмотрят в ответ. Сейчас я выглядел жалко.

Красный шарф на её шее своим концом устремлялся к лесу, колышась на ветру. В небе пролетало несколько птиц. Жуки ползли по земле, желая поскорее укрыться от наступающих холодов. Вдали сияла река. На горизонте — бескрайние пшеничные поля. Они окружены вечнозелёными елями.

Под лучами солнца по земле пролетали жёлтые и красные листья. Я подошёл ближе. Облезшие краски на скамье кровавого цвета. Девушка потянулась в сумку за бутербродом, и посмотрела вдаль. Туда, где немногие работяги продолжали косить траву. Несколько кос лежали на земле, и их никто не брал.

— Здравствуйте… — тихим голосом сказал я, отряхивая правой рукой куртку и опираясь левой на трость. — Вы помните меня?

— Гхм. Это вы?.. Но… Я думала, что вы ещё…

— В больнице? Простите, не стоило вам мешать.

— Нет! Ничего. — отмахиваясь рукой, сказала она. — Присаживайтесь.

— Благодарю. Я пришёл, потому что… хотел сказать вам спасибо. Вам, и всем, кто помог вернуть меня… с того света.

— Любой поступил бы…

— Нет. Я так не думаю. Там, откуда я пришёл… приплыл, если точнее, — посмеиваясь, добавил я, — на помощь рассчитывать не приходится.

— А как вы себя чувствуете?

— Гораздо лучше, чем когда меня вытащили из реки. Я бы мог помочь, скажем… выкосить всю эту лишнюю траву.

— Нет-нет! Что вы! — смахивая волосы с лица, возражала она. — Вам же наверняка нужен отдых…

— Вы так переживаете, а мы ведь даже не знакомы.

— Точно. Это стоит исправить! Меня зовут Радвера, а вас?

— Ни'Файзеро. Но… для друзей просто Файз. — ответил я, вспомнив, что никаких друзей у меня нет. — А ваш отец? Это ведь он тогда сидел с вами?

— Вы знаете? Откуда?

— Скажем, вы с ним очень похожи.

— А вы наблюдательны. — удивилась Радвера. — Папа сейчас там, тоже в полях.

— Но все уже ушли на обед. Он всё ещё там? Дельный мужчина, наверное.

— Вы с ним поладите. — вздохнула она.

— О чём это вы, Радвера? — разглядывая шёлковые волосы, спросил я.

— Некоторые просто неспособны вовремя остановиться. Вот он — как раз из таких. Не представляю, как он справляется.

— Но ему есть на кого положиться.

— Знаешь, когда мы тебя нашли, твоё сердце… не билось. — с дрожью в голосе сказала она. — Время шло на секунды. Это чудо, что ты выжил.

Да уж, хотел бы я знать, что со мной произошло, но не из моих ладоней исходило то сияние. Может, я сумел бы вернуться в Айронхолд и закончить начатое — кто знает, на что я был бы способен, если бы понял, как они смогли вернуть меня?

И всё же. Мне уже 25. До сих пор я не встречал никого, кому мог бы довериться. Ради чего я жил все эти годы? А главное, если бы мне удалось убить Мерсилесса — мне бы стало легче?

А деревья всё шелестят…

— Файзеро? — посмотрев на меня ближе, окликнула она. — Ты… Вы в порядке?

— А. Да так, немного задумался. Обед, наверное, уже подходит к концу, да?

— Ох, да. Если часы не врут, осталась пара минут.

— Я, пожалуй, помогу вашему отцу. Здесь как раз завалялись лишние косы!

— Но… только будьте осторожны! — попросила она. — Вы ведь ещё… не поправились.

— Обязательно!

Каждый раз наклоняться, чтобы взмахнуть и высечь траву, — с моими травмами оказалось сложнее, чем я думал. А сдаваться я не привык. И как бы ни боялся сорвать спину, всё равно продолжал работать. Совсем рядом был и отец Радверы. Он узнал меня также быстро, как и я его. Мы поздоровались. Он серьёзно удивился, что я пришёл сюда поработать.

— Как же ты умудрился докостылять сюда, дружище? — с радостью на лице спрашивал он.

— Подумал, вам тоже пригодится моя помощь. Кстати говоря, это ваша куртка?

— Да. Я оставил её, чтоб было в чём выйти из больничной клетки! Удивлён, что пришлась по размеру!

— Для клетки там довольно уютно.

— Но лишь до тех пор, пока есть чем заняться. Готов поспорить, книжек ты не захватил?

— Хех. Тут вы правы. — посматривая на небо, отвечал я. — Спасибо за билет из «клетки».

— Стало быть, ты здесь не воздухом подышать?

— А сами как думаете?

— Думаю, мы ещё наведём шороху на этом поле!

— Тогда будем знакомы? Меня зовут Файзеро.

— А меня зови Эдгар. — ответил он, пожав мне руку. — Ну, чем без толку болтать, давай докосим тот участок. Чёртовы дармоеды всё побросали — так ничего без нас и не сделают!

Радвера не обманула. Её отец и впрямь создавал впечатление деловитого мужчины, у которого есть чему поучиться. Характер прослеживался сразу. Он мог переживать за незнакомца, вроде меня, но даже не пытался жалеть. Я снова почувствовал себя здоровым и сильным, как прежде. Словно ничего и не было.

С виду Эдгар казался серьёзным, хотя и был дружелюбен. Его борода хорошо сочеталась с густыми бровями, а широкие плечи показывали мужественность и силу. Я старался не выдавать свою временную слабость.

День промчался незаметно, впрочем, как и всегда. Закат впечатлял розовыми красками, что переливались с ярким светом на фоне чёрных туч. Пшеничные поля вдалеке не на шутку взволновались от сильного ветра. Все собирались уходить по домам, чтобы завтра прийти вновь. А меня дорога вела обратно в больницу, где обеспокоенные лекари опять будут расспрашивать о самочувствии и ранах. Моё стремление переломать оставшиеся кости вряд ли оценят здесь по достоинству.

Айронхолд сделал меня таким. Я не хочу, чтобы меня жалели, поскольку и сам редко способен на жалость. Пускай ветер моросит мою шею, до клетки я могу дойти сам. Но вдруг чья-то ладонь коснулась плеча. Я остановился, чтобы обернуться.

— Выглядишь грустно. Не хочешь заглянуть к нам в гости? — спросила девушка с русыми волосами. — Отец не против.

— Не хочу быть обузой.

— Брось! У нас мест на всех хватит. — ответила Радвера.

— Пойдём, Файз! Мы угощаем! — зазывал Эдгар. — Моя жена печёт такие пироги — на всю жизнь запомнишь!

— Если вы настаиваете… Буду рад познакомиться поближе.

— Вот это другой разговор! — подбадривал отец семейства.

— Вы и впрямь слишком добры ко мне…

Вечерело. Извилистая тропа вела нас через кустарники и одиноко стоящие ели.

Пять дней назад обычные деревенские жители обнаружили тело неизвестного мужчины.

Чужака, возомнившего себя вершителем справедливости. Того, кто стал заложником города, что прогнил изнутри. Но что станет с чужаком там, где не нужно цепляться за жизнь? Что, если больше не нужно бороться, и можно просто вдыхать свежий воздух?

Отец, неужели я жив? И рядом люди, в чьих глазах сияет яркий свет.




Следующая глава:
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/11/15/30