Мужья бывают разные. 3

Фрагмент повести «Квартирный вопрос»
 

(Полностью предыдущие главы 1,2,3 здесь: http://proza.ru/2020/11/02/1962 )

--Краткое содержание предыдущих глав --
Галя, жена скромного научного работника Алексея, становится любовницей красавца Михаила, не подозревая, что целью его ухаживаний является земельный участок её матери.
Постепенно двойная жизнь становится для Гали нормой, и дорогие подарки любовника затмевают её сожаления о муже.
Алексей  же стремится на работу за границей, надеясь, что покупка квартиры вернёт жену в семью. А Михаил рассчитывает поскорее оформить отношения с Галей, потому что он вложил в них много средств и времени.

...Все сроки ответов на заявки по грантам прошли.
Алёша сжал зубы и стал бегать и качаться больше, а холодный душ принимать дольше.
Терпеть поражение надо достойно.
Нет гранта – так сформировать хоть пару дополнительных кубиков на брюшном прессе...

Кроме того, профессор Похвалько, всегда благоволивший Алёше, сказал, что некоторые кафедры тех же западных университетов будут продолжать предлагать гранты ещё пару лет, пока не выловят всех перспективных молодых учёных из пост-советского пространства. То есть, шансы у Алёши оставались.

А вот дома становилось всё хуже.
Раньше Алёша гнал мысли о неверности жены, с энтузиазмом занимаясь подготовкой заявок на гранты, или заставлял себя считать, что Галя просто самая хорошенькая на кафедре, поэтому к ней и липнут взгляды и слухи. Новые часики с камушками? Премию выдали за переработку, а тут «как раз» знакомая из Турции привезла, ну такие хорошенькие, как не взять!

Поездка в Прибалтику?
Это командировка, вот приказ, посмотри! Знаешь, сколько после этой командировки работы, лучше бы её не было!
Выходные в Москве?
Да это три раза по полдня в научной библиотеке, скука такая...и только один раз в театре были... Ну, не считая дня отъезда, когда из театра прямо на вокзал поехали...

Потом он увидел на полу маленький картонный квадратик. Поднял, думал, это из дочкиного лото – а это был билет в мягкий вагон. Как известно, купе там двухместные. Алёше стало не по себе, когда мелькнула мысль: кто же был соседом жены по купе, хотя ответ был очевиден.
А Галя до сих пор казалась ему девчушкой, не способной на обман и тем более на измену…

Что он мог сделать? Хлопнуть дверью и уйти в общежитие?
Комнату ему не дадут, потому что есть постоянная прописка, а жить с собственными студентами как минимум несолидно.

Поговорить с Галей начистоту?
Если всё это правда, она не признается и будет продолжать неловко лгать.
А если всё-таки неправда...тогда она обидится.

При этой мысли Алёша грустно улыбнулся, потому что уже понимал, что как и всякий муж, о подобной ситуации он узнаёт последним.
И всё это неприятная, известная всему факультету правда.

Он обманутый муж.
Не помогли ни его яркие голубые глаза, ни его кандидатсткая степень и стройная фигура, ни горные лыжи, на которых они с Галей и объяснились и вскоре поженились.

Всё это хорошо, когда есть деньги, заключил Алёша.
Нет денег – не нужны песни, горные лыжи, музыка и танцы.
Не нужна любовь.

Ну если это так, упрямо думал Алёша, то вот ещё немного – и у меня будет не меньше денег, чем у этого премудрого старпёра. Куплю квартиру, машину, мебель, съедем от тёщи - и заживём. Галя никогда бы так не поступила, её на измену толкнул своими деньгами этот хитрый липкий барыга, Михаил Петрович.

Алёша чувствовал его неприязнь, и хотя в силу своей молодости не мог полностью объяснить её, он догадывался, что досада соперника связана и с его кандидатской, и с его провинциальностью, а особенно с тем, что молодой преподаватель был счастлив: он любил свою работу и был влюблён в свою собственную жену.

Алёша даже не догадывался, что всё дело прежде всего было в большом приусадебном участке Галиной матери, а не в прелестях самой Гали, и что Михаил Петрович позаимствовал идею у Остапа Бендера, который, чтобы забрать стул у мадам Грицацуевой, решил всего лишь на ней жениться.

...Михаил Петрович сделал предложение Гале, но, к его удивлению, она не сказала радостно «да», как он ожидал, по всем правилам открыв перед ней коробочку с дорогим кольцом.
В этот момент он испытал сильное раздражение, и постарался скрыть его в неловком покашливании. Она помолчала и промолвила, что ей надо подумать.
А, обычные бабские штучки, цену себе набивает, подумал Миша.

А Галя, идя с работы домой, удивлялась сама себе.
Ещё недавно она с нетерпением ждала этого, и предвкушала дорогое кольцо, роскошное платье и богатую свадьбу в лучшем ресторане города, а потом свадебное путешествие в Испанию.

Но сейчас что-то мешало ей, что-то саднило в душе, как маленькая, болезненная заноза. Вечером, укладываясь спать, она поняла: Михаил Петрович ни разу не сказал, что любит её. Хотя мама же говорила, настоящая любовь – это забота, вспомнила Галя, но почему-то это её не слишком утешило.

Чего-то не хватало.
Может, это его возраст, размышляла она. Да нет, не в отцы же он ей годится! Всего на одиннадцать лет старше, не так уж много. Не мальчик, конечно, но ни лысины, ни живота, подтянутый, с кудрявой густой шевелюрой, плотные ноги, сильная мускулистая шея. Всё в порядке...

Она просто психует от перемены в жизни.
Такое бывает, она где-то читала.

Любовь...ну вот с Алёшей была такая любовь, что голова кружилась.
И что получилось? Нищета и беспросветность...
Всё на маме, и дом, и ребёнок, еще и своих денег на продукты и игрушки Маришке всё время добавляет.
А Алёше всё равно! Пишет и пишет свои формулы. Гоняет интегралы, как он говорил, гордо улыбаясь и обнимая её.

И вот ей уже за тридцать, а спит она на той же дешёвой кровати, вяжет и перевязывает дочке кофточки, и перешивала бы ей куртки из своих, если бы не Миша...

А Алёша так же счастлив, как и раньше.
И всё его счастье – это очередная публикация статьи в очередном крутом иностранном журнале или участие в нудной конференции, и во всём этом нет ни места, ни радости Гале – за исключением того момента, когда он, заскучав, хватал её на руки и нёс в спальню, - а потом опять на несколько дней забывал о ней в своём «офисе» из досок.

Какой однообразной стала их жизнь. И нет надежд на изменения.

Алёше безразлично, как одета Галя, грустно ей или нет, и куда ездят отдыхать её более удачливые сотрудницы.
И всегда будет безразлично.

Ну что же, вздохнула Галя.
Женский век короткий - выходит, надо принимать предложение Миши, пока не перехватили одинокие кандидатши наук с квартирами. Завтра в обеденный перерыв соглашусь.
Так. Что бы такое завтра на работу надеть, чтобы колечко смотрелось побогаче?

...Алексей положил трубку, едва скрывая радость.
Никому говорить не буду, даже родителям.
Вдруг сорвётся? Начну готовиться, и только если сказать будет необходимо, только тогда скажу.
Про оплату вообще никому не скажу, никому. Опять же – вдруг сорвётся?
 
После многих лет советской зарплаты, продуктовых пайков с унылым горошком, банкой тушёнки и синей магазинной курицей он боялся поверить в удачу.
Тем более что удача пока была довольно призрачной.

Алексей всей душой надеялся, что его заявка будет лучшей, и каждый день на кафедре вздрагивал, как только звонил телефон, особенно если звонок был междугородний.
И вот сегодня ему наконец позвонили из Дрездена и предложили работу на год.
На целый год! В Дрездене!!

Но главное – он не подавал заявку в их университет.
Как ему объяснили, родственный департамент из западной Германии сообщил, что вопрос с финансированием его гранта затягивается, и предложили Дрездену «забрать» перспективного парня, пока того не перехватили вездесущие американцы.

Алёше поставили условие, что первые три месяца он должен будет провести на курсах немецкого в их местном отделении Института Гёте, так как, несмотря на приличный Алёшин английский, общаться с сотрудниками надо будет на немецком.
Господи, да с удовольствием, думал Алёша, и уже прикидывал, успеет ли он сегодня же найти себе учительницу немецкого, чтобы немедленно начать готовиться. Выехать ему надлежало через месяц.

...Время в приятных заботах бежало быстро, и Алёша не заметил, что Галя стала  к нему как-то помягче, что ли, и тёща даже пару раз приносила в его закуток кофе со щедрым куском пирога и красивой маленькой салфеточкой.

Он мельком удивился, поблагодарил, но тут же забыл об этом, углубившись в выполнение письменных упражнений, заданных строгой пожилой учительницей немецкого, рекомендованной женой профессора Похвалько.

А вот Мише всё это время было нелегко. Ох как нелегко.
В разговорах на кафедре стали мелькать фразы типа «Алексей, похоже, за бугор намылился», «Алексею опять из Германии звонили», «Алексей, говорят, кому-то в Германию факс уже два раза отправлял».

Сам Алёша при таких словах вспыхивал, но от комментариев воздерживался, отговариваясь остротами под Марка Твена: «слухи о моей крутости сильно преувеличены», «хотел бы я, чтобы так и было» - или просто отмалчивался.

Михаилу Петровичу было душно от досады, так как он не знал, как ко всему этому относиться. С одной стороны, ему это было на руку – зять-провинциал уезжает – одной проблемой меньше.

С другой – инженерчик становился перспективным, и Галя может передумать, и тогда инженерчик, чего доброго, и сам сообразит надстроить второй этаж и построить ещё один дом на том же участке, а потом за четырёхзначную сумму зелёных сдавать его, в двух-то шагах от центра!

Этого допустить было просто нельзя.
Но как поступить? Что важнее – избавиться от него сейчас или зарубить ему отъезд?

Как же хочется поставить выскочку на место!
Тем более что это сейчас так просто: поговорить со знакомым полковником милиции, занести несколько сотен долларов – и какое-нибудь простенькое уголовное дело обеспечено.

Пока разбираловка, то да сё – грант в Германии тю-тю, другому отдадут.
Но тогда пацан останется в доме, неизвестно на сколько! Как же поступить?

И потом, зарублю ему выезд сейчас – и что? Что из этого? Парень умнеет не по дням, а по часам, так и так уедет. Не сейчас – так через несколько месяцев, ну через год.
И весь этот год будет вздыхать Гале в спину.
Или даже подсыпать с ней временами – что может быть естественнее, ведь она его жена.

И Миша решил открыто поговорить об этом с Галей.
Вдруг что умное скажет, кто её знает, всякое же бывает.

Продолжение здесь http://proza.ru/2020/11/04/372