Ч. 405 По океану на дырявом корыте

Предыдущая страница  http://proza.ru/2023/11/20/774

Рапорт Унковского поверг флотское начальство в шоковое состояние.

Идти с новым докладом к царю – значит обеспечить головомойку не только министру. Своих постов лишились бы многие.

Поэтому в министерстве началась бурная деятельность. Из Англии срочно доставили новый коленчатый вал. Гребной винт, погнувшийся на испытаниях, заменили снятым с фрегата «Громобой».

Заменили ещё несколько узлов на машине, сняв их с судов, стоявших в Кронштадте. Унковского заверили, что все приведено в порядок, а начальство порекомендовало ему сосредоточить своё внимание на непосредственных обязанностях, подготовке личного состава и вообще не стараться быть святее папы римского.

Вскоре на фрегат прибыл великий князь Константин, брат Александра II, который  успел, со слов подчинённых, доложить царю, что фрегат готов к плаванию.

После его визита на судно комиссия кораблестроительного технического комитета дружно подписала акт приемки «Аскольда», и причём без всяких замечаний.
Фрегату устроили торжественные проводы.

27 сентября 1857 года, попыхивая трубой, он отправился из Купеческой гавани по назначению.

Едва отошли от Кронштадта, как труба пыхтеть перестала: вышла из строя машина. До Киля шли под парусами. Там был первый ремонт. Потом ремонтам потеряли счет, останавливаясь в каждом крупном порту.

При крепком ветре офицерские каюты, жилую палубу, лазарет заливала вода, сочившаяся из многочисленных щелей.

А что только не ломалось на фрегате! На экваторе открылась такая течь, что помпы, которыми и раньше постоянно откачивали воду, уже не справлялись с прибывающим потоком. Фрегат мог затонуть.

Было уже не до учений и работ. Командир фрегата, несмотря на церковный праздник, отменил богослужение.

«Нам, батюшка, не молиться надо, а фрегат спасать, а то и молиться будет некому», – отпарировал он попу, который, возмущённый, пришёл выяснять, в чём дело.

Орудия и все тяжести перетащили на нос, туда же перешла команда, люди повисли даже на бушприте (бушприт – дерево, выдающееся с носа судна. – прим. автора). Корма поднялась, и показалось место течи.

Унковский только зубами заскрипел, когда увидел дыры в гнилых досках. Помпы, откачивавшие воду из трюма, с таким же успехом могли перекачивать весь Атлантический океан.

Четырнадцать часов, стоя по пояс в воде на подвешенных крышках люков, плотники заделывали отверстия. К счастью, был штиль. Течь устранили настолько эффективно, что смогли дойти до Мыса Доброй Надежды.

Там сделали ремонт в доке, а заодно частично очистили пространство между палубой трюма и обшивкой, забитое на заводе всяким мусором и дрянью – все это плескалось в воде, гнило и служило источником нестерпимого зловония, заполнявшего все жилые помещения фрегата.

Окончательно удалось освободиться от этой зловонной грязи только в Нагасаки.

Первый же шторм в Индийском океане показал, что гнилым был не только корпус, но и мачты. Они сломались при первых же сильных порывах ветра. В одну из них свободно входил кулак, внутри она была совершенно трухлявая.

С трудом дошли до ближайшего тропического острова, чтобы взять деревья для рангоута. Благо, спрашивать разрешения было не у кого. На беду, подходящие деревья росли далеко от берега.

Пришлось прорубать просеку в лесу, кишевшем ядовитыми гадами и насекомыми. Люди и до этого болели от вечной сырости и  скверного воздуха, а здесь еще от укусов насекомых подцепили тропическую лихорадку.

Один матрос скончался от укуса змеи. Каждый день хоронили в море моряков, умерших от тропических болезней. В таком состоянии фрегат прибыл в Шанхай. Там к лихорадке добавилась дизентерия. Смертность была ужасающая.

Болезни не брали почему-то лишь Унковского и лейтенанта Збышевского. 17 июня фрегат прибыл в Печелийский залив.
 
Но и «Аскольд», и отряд Кузнецова прибыли к шапочному разбору.

Вице-адмирал Ефим Васильевич Путятин заключил договор без угрозы русских пушек. Увидев, в каком состоянии экипаж, он приказал командиру перейти в японский порт. Это спасло экипаж от гибели.

Аскольдовцам очень помогли голландский врач и японские врачи, хорошо знакомые с тропическими болезнями. Тем не менее, на берегу похоронили 26 моряков.

С мрачным юмором офицеры с других русских судов окрестили это кладбище, по названию оперы Алексея Николаевича Верстовского «Аскольдовой могилой».

Когда оставшаяся в живых часть экипажа фрегата оказалась способной к продолжению плавания, фрегат «Аскольд» под адмиральским флагом посетил Нагасаки, Симоду, Канагаву и Шанхай. Там Путятин расстался с экипажем и спустил свой флаг.
 
Во время перехода попали в такой ураган в Жёлтом море, что уцелели просто чудом. На фрегате были сломаны мачты и надстройки, повреждена носовая часть. Несколько суток офицеры и матросы почти без сна и пищи боролись за фрегат и собственные жизни.

Снова пришлось делать длительный ремонт. Из экипажа уже умерло столько людей, что оставшимся пришлось работать за двоих. Не дай бог, ещё какая-нибудь эпидемия, и фрегат превратился бы в «Летучего голландца».

Продолжение http://proza.ru/2023/12/16/819