23 сонет Шекспира. Эквивалентный по смыслу

Несовершенный, как актёр на сцене,
Который, опасаясь, в роль не попадает.
Как в гневе существо, от яростных волнений
В ком чувства множатся и сердце замирает.
Так страх доверится, и мне не дал найти слова
Для совершенной церемонии любовного обряда.
Крушенье чувств, вдруг, осознала [голова] –
Чрезмерную цену, под бременем любви, просить не надо.
Позволь красноречивей книгам моим быть –
Немыми вестниками сердца разговора.
Тому, кто любит, дай возможность искупить
В косноязычии возникшего позора.
О, научись читать, что же любовь в молчании велит:
И слышать то, что острый ум любви глазами видит.

P.S. В квадратных скобках выделены слова, отсутствующие в первоисточнике.

As an imperfect actor on the stage,
Who with his fear is put besides his part,
Or some fierce thing replete with too much rage,
Whose strength's abundance weakens his own heart;
So I, for fear of trust, forget to say
The perfect ceremony of love's rite,
And in mine own love's strength seem to decay,
O'ercharged with burden of mine own love's might:
О let my books be then the eloquence
And dumb presagers of my speaking breast,
Who plead for love, and look for recompense,
More than that tongue that more hath more expressed.
О learn to read what silent love hath writ:
To hear with eyes belongs to love's fine wit.


Ниже приведены переводы, по сути, не выражающие идею Шекспира:

Перевод Игоря Фрадкина

Как жалкий лицедей, забывший роль,
От беспредельной робости дрожащий,
Как в ярости себя вогнавший в боль
Безумец, ослепленный и пропащий, -
Так я робею, путая слова,
Беспомощный в любовном ритуале,
Под бременем страстей держусь едва
И на устах - ни гнева, ни печали.
Пусть взоры говорят, молчат уста,
И сердце бьется с каждым мигом чаще -
Красноречивей эта немота
И громогласнее, чем рот кричащий!
Любви способность высшая дана -
Читать горящих взоров письмена.


Перевод Владимира Микушевича

Как плохонький актеришка порой
Способен роль от страха забывать,
Как в ярости безудержной герой
От боли в сердце может изнывать,
Так правды я в отчаянье страшусь
И, нарушая строгий ритуал,
Тебе в любви признаться не решусь,
Каких бы слов красивых ни искал.
Надеюсь, ты моих читатель книг,
Где каждая тобой живет строка,
Чтоб, с книгой грудь мою открыв, ты вник
В то, что слететь не может с языка.
Учись читать в молчании мой дух.
Пойми: любовь глазам дарует слух.


Перевод М. Чайковского

Как на подмостках юный лицедей
Внезапным страхом выбитый из роли, -
Иль как не в меру пылкий нрав людей
В избытке мощи непокорен воле, -
Так в миг признанья забываю я
Все правила любовного искусства,
Подавленный, теряю все слова
Под бременем восторженного чувства.
Прими ж мои творенья как немого
Предстателя клокочущей груди,
Который молит, ждет наград без слова
И глубже уст умеет потрясти.
Любви безмолвной речь учись читать,
Умей, глазами слыша, - понимать.


Перевод С.И. Турухтанова

Как дебютант смущенный на премьере
Не в силах перед залом вспомнить роль,
Как в ярости стенающему зверю
На время память отшибает боль,

Так я, любовник робкий, позабыл,
Как важен куртуазный ритуал.
Исполнен чувств, почти лишившись сил,
Я все слова позорно растерял.

О, взгляд мой, будь же громче и богаче
Всех слов, что в сердце удалось сберечь;
Ищи любви и требуй вмиг отдачи
Настойчивей, чем может чья-то речь.

Учись читать немые письмена:
Глазами слышит лишь любовь одна.


Перевод Р. Бадыгова

Как незадачливый актер на сцене,
От страха растерявший все слова,
Или какой-нибудь безумный гений,
В бреду собой владеющий едва,
Так я, себе не веря, забываю
Все, что при встрече высказать желал,
Подавленный любовью, замолкаю,
Как будто пыл свой страстный растерял.
Так пусть мои стихи красноречиво
Пророками немыми предстают
И лучше, чем соперник мой болтливый,
Любовь к тебе беззвучно воспоют.
Тебе же пусть поможет ясный взор
Глазами слышать сердца разговор.


Перевод Самуила Яковлевича Маршака

Как тот актер, который, оробев,
Теряет нить давно знакомой роли,
Как тот безумец, что, впадая в гнев,
В избытке сил теряет силу воли, -

Так я молчу, не зная, что сказать,
Не оттого, что сердце охладело.
Нет, на мои уста кладет печать
Моя любовь, которой нет предела.

Так пусть же книга говорит с тобой.
Пускай она, безмолвный мой ходатай,
Идет к тебе с признаньем и мольбой
И справедливой требует расплаты.

Прочтешь ли ты слова любви немой?
Услышишь ли глазами голос мой?