Пошлая история 31
Ватфа выставляет ногу, теперь на пол летит Алина. Ватфа хватает девочку за платок, за волосы, тянет к себе. Алина царапается, визжит. Ватфа задирает подол и захватывает ногами шею девочки. Ну, уж нет, не в мою смену! Я кидаюсь на Ватфу, моя очередь. Придавливаю к полу, смыкаю руки на шее. Слышу свое прерывистое дыхание и стук крови в висках. Громко, невыносимо громко:
...
Поднимаю голову и натыкаюсь взглядом на Алину. Она наблюдает. Ватфа хрипит и размякает. Я разжимаю руки.
— Ну же! Убей! — говорит Алина.
— Мы ещё вернёмся, — говорю я, — обещаю.
Подхватываю девочку и мы бежим, держась за руки, по саду, в сторону гаражей. Когда мне удается завести старый форд, я слышу вопли из особняка. Рву с места, сбиваю калитку и рулю туда, где, мне кажется, нас ждёт свобода.
Форд едет всего пару километров, а потом глохнет. Нам бы добраться до шоссе. Но на петляющей просёлочной дороге мы будем отличной целью. А шоссе вон там, за насыпью.
— Слушай, Алина, — говорю, — мы сейчас с тобой поедем с горки как на санках, поняла? Каталась на санках, помнишь, как это?
— Да, в Казани, у бабы с дедой.
— Тогда давай сюда хиджаб.
Мы расстилаем хиджаб на траве, усаживается, захватываем края и, притормаживая пятками, съезжаем вниз по склону на пятой точке. Прямо под ноги дорожных рабочих.
— Нихренасе! Не зашиблись, девочки? Откуда вы? Тут нельзя! — Два симпатичных парня в оранжевых костюмах с синей полосой подают нам руки, помогают подняться.
Вид у нас довольно странный, это правда. Две особы с растрепанными волосами в наглухо застегнутых чёрных шелковых пижамах и босиком.
Объясняю, что любовник — мент. Пьёт, бьёт и на дочку заглядывается. Что из окна сиганули и дёру. Потому что невозможно. Алина делает страшное лицо и начинает хныкать. Смышлёная.
Я прошу подвезти до торгового центра. Нас устраивают в будке для инструментов, лёгком вагончике на колёсах. По дороге ребята покупают нам водичку и тапки в киоске у заправки.
Не успеваем отъехать, машину останавливает сотрудник ГИБДД — габаритные огни не работают. Когда голоса удаляются, я открываю дверь будки. Мы в шаге от автобусной остановки и пешеходного перехода. Подходит автобус. За остановкой проулок. За углом — дачное кооперативное товарищество “Десна”, высоченные коричневые ворота из профильного железа. В воротах дверь, заскакиваем внутрь, задвигаю засов. Бежим по внутренней улице, толкая руками калитки. Одна из них открывается.
Слышу звук подъезжающих к воротам машин, топот ног, вижу красно-синие проблесковые маячки.
— Вы насчет квартиры?
Прямо на меня идёт старушка в спортивном костюме, ветровке и кроссовках, вся в лилово-сиреневом.
— ... Да, насчёт квартиры. Я и дочка.
— Мы только с регистрацией сдаем.
— Есть у меня регистрация.
Старушка держит паузу, рассматривает нас.
— То есть, будет регистрация, без проблем. Я к подруге приехала, к однокласснице. А у нее там новый мужчина, понимаете? Ревнует она. В общем, неудобно оставаться. Нам не надолго.
— Мы так не сдаем. На месяц.
— А я заплачу за месяц. Завтра же поменяю деньги и заплачу.
Старушка кивает: — Идёмте за мной!
Отлегло от сердца. Слава богу, мы ей понравились!
Финский сборный домик на железных сваях. Разделен на две половины.
— Там живут, — старушка машет рукой направо, в сторону фиолетовых петуний. — Нам сюда.
Мы проходим через темные сени с холодильником в глубине. Попадаем в двухкомнатную квартирку с красными шторами, выгоревшими детскими портретами и длинношеей геранью на окне. Пахнет рассадой и молодым укропом.
— Вы слышали, что творится? Когда полиция прикроет эту лавочку? На рынках дерутся приезжие. Прям страшно на улицу выйти. А у нас тут всякие рядом живут, в халатах ещё не ходят, стесняются. Но иди, знай! А ну, как пойдут их бить в ответ, да подожгут, а где у нас кран пожарный?! Я вот пойду Пете председателю скажу...
На вопрос об интернете хозяйка вынимает из ящика ноутбук, сообщая, что “старый” и “еле едет”, и, что дети купили ей помощнее. Старушка уходит после подробного инструктажа, как смывать унитаз и чем подпирать дверь, чтобы не хлопнула. В хозяйкиных шкафах нахожу пару тряпок переодеться. Я занимаюсь “престарелым” ноутом, чищу кэш и теперь он летает как новый. Отправляю что надо кому надо. Теперь ждём. Жильцов другой половины дома не слышно.
Говорим с Алиной обо всём. Она рассказывает о школе, где ей приходится делить комнату с другой девочкой, но одной скучно. Я рассказываю, как в армии спала в палатке на двадцать человек. Как ели руками консервированные ананасы втроём из одной банки, это тоже раздражало.
Вспоминаем, как в детстве катались на санках. Для Алины Казань такая же экзотика, как для меня Французские Альпы. Ржём.
К вечеру старушка в сиреневом, назвавшись Юлией Ивановной, заносит блинчики с маслом, домашний творог и сгущёнку. А у меня щиплет в носу от чая с лимоном. И от того, что где-то топят и воздух пахнет дымом. Но это так, психоэмоциональный фон, пройдёт конечно.
Алине нездоровится. Она грызет баранки с маком, листая в полудрёме каналы телевизора. И я буду последним человеком, что укажет ей на крошки в постели. Я мою посуду и пытаюсь вспомнить, когда же в последний раз занималась таким обыденным домашним делом. За стеной, на другой половине дома, трахаются. Явственно слышны звуки страсти. Ладно, думаю, дело молодое.
Под утро — стук в окно, срываюсь с постели. Алина спит, свернувшись калачиком. Я ищу свой Глок* (пистолет), да куда там! Где я, где мой Глок, где друг Челентано… В окно стучат снова. Легонько, но настойчиво. Выглядываю из-за красной шторы — кошка! Бьёт лапой по стеклу: — Впусти! Впускаю. Она проходит знакомым путём на кухню, к миске, и смотрит вопросительно.
Ладно, — говорю, — покормлю конечно. Только не пугай больше. Где тут у вас еда? А ты мне про местных женихов расскажешь...
Выхожу не крыльцо. Из двери напротив появляются приятная женщина лет пятидесяти и мужчина за шестьдесят. Вот тебе и юная страсть!
— Здравствуйте! Я — Таня, а это Серёжа.
— Здравствуйте! А я — ... Аня.
Я называю себя чужим именем. Зачем, в надежде на другую жизнь? Среди горшков с петуниями ходит моя знакомая кошка. За кустом гортензии — курочки. Свежо. Возвращаюсь в комнату за девочкой. Алина лежит на полу в луже рвоты, неестественно выгнув спину в судороге. Дыхание слабое, прерывистое. Зрачки расширены. Абстинентный синдром.
— Вызывайте скорую!
Я в больничной палате, в больничной одежде. Одна, это странно. Чувствую слабый запах мужского одеколона. Хорошего. Посетитель садится на стул возле кровати. Молчит. Молчу и я. Нет сил открыть глаза. Я и так знаю, что это не Фёдоров. Посетитель дотрагивается до моей руки, сжатой в кулак. Вот как! Постукивает пальцами, отбивая ритмический рисунок...
Да ладно! Неужели?
Старый Мак на ферме жил — и-а-и-а-о,
Телята были у него — и-а-и-а-о…
Адам!
Я открываю глаза. Он расплывается в улыбке. Склоняется надо мной, сжимает пальцы, целует в оба глаза.
— Ана!
— Как ты здесь, Адам?
— Консультирую по старой памяти. В очень частном порядке. Как плечо, болит? Подними руку. Снимки я видел. Перелома ключицы нет, хоть и припухло. А бок, подживает? Ну и видок у тебя, дорогая! Повернись-ка, можешь? Я просто хочу убедиться...
— Часто встречаемся, — говорю, — пАам шлишИт*… (ивр. “в третий раз”)
— ГлИда*! (ивр. ”мороженое”) — Адам заканчивает предложение за меня. Он ужасно гордится тем, что запомнил эту дурацкую израильскую поговорку, когда люди случайно встречаются во второй раз, один из них угрожает другому, что в третий “случайный” раз придётся приглашать на мороженое.
— Конечно, пойдём кушать мороженое. И боршт* (борщ). Я же твой связной Омега. А ты — молодчина, я знал, ты поймёшь. Но ты всех сделала. И меня! Заходят — девочки нет, тебя нет. Очень умно, кстати...
— Что, потеряли? Кого, заложников?
— Дааа... Две девушки голландки и рыжая девочка. Тварь какая-то отстреливалась, а ребёнка таскала на себе, вот и...
Я, кажется, догадываюсь, чья это дочка. И знаю, где ещё одна, почти такая же девочка, только никому не нужная, без пальчиков на руках.
— Адам, есть место, там дети. Давай, звони! Новопеределкинская улица, дом четырнадцать, где-то в подвале, напротив трансформаторной будки.
— Русские там уже работают, Ана.
А!.. Да?.. Тогда мне нужна пауза привести мысли в порядок.
— Есть хочу. Есть тут кафетерий? Там расскажешь.
— Я на самом деле консультирую, травматология, полевая хирургия, коллеги попросили.
Адам слишком хорош в своем изумрудном свитшоте, цвет подчеркивает синеву его глаз. Медперсонал оборачивается. Сам одежду выбирает или Белла советует?
— Начнём с того, — говорит Адам, — что твой Фёдоров — джентльмен весьма драчливый и с богатым словарным запасом. Устроил драку в публичном месте, в театре, представь...
Небось генетика своего выгуливал, думаю я, Анатолию Светлановну вечнозелёную...
— ... с Мурадом Хамитовым. Обоих доставили в местное отделение. Продолжили беседу в другом месте, разумеется.
Хамитова легко понять, с него выкуп требуют второй раз. Дочь его, оказывается, жива и невредима. В первый раз отрезали пальцы, прислали фото, отец заплатил, не поднимая шума. Потом нашли тело девочки. Сделали тест ДНК — не она! Но похожа — не отличить. Где же ребёнок? Она, кстати, британская подданная, поэтому САС (британская Специальная авиадесантная служба) в деле, неофициально.
Газеты указывают на Фёдорова, это он с ИГИЛом в обнимку во всех передовицах, на фоне райят аль-укаб*, черного знамени ИГИЛа. Скандал.
Фёдоров говорит: Я пойду на контакт. Выясню. Если те же люди, мы с ними разберемся по-своему.
— “Те же люди” это какие?
— Те, что контактировали с ним раньше, откуда вся чехарда понеслась со снимками. Между прочим просили, так же неофициально, пробить по старым связям одного любопытного британского гражданина, что недавно тут обосновался. В элитном коттеджном поселке. “Фонд развития священного халифата” под эгидой дипломатической миссии.
— А это законно вообще?
— Да кто тут вникает в нюансы? Фонд работает? Идут отчисления на благотворительность? Налоги поступают исправно?
Бэзил Салах, талантливый экономист, молодой, подающий надежды. Вступил в ИГИЛ. Быстро продвинулся, благодаря хорошим аналитическим способностям. Возглавил Лондонскую ячейку. Предложил план “побочного финансирования”, который был хорош и тем, что кроме “внеплановых” денег должен был держать курс на дестабилизацию экономической ситуацию в России путем “привлечения на свою сторону” состоятельных россиян.
— Я в газетах читала. Чушь собачья!
— Чушь, да не совсем. Большие деньги. Неоднократно пытался наладить контакты с биологическим отцом, русским, влиятельным человеком, но безрезультатно. Не всем нужно знать. Не мне тебе рассказывать.
— Но это же наглость! В своем доме держать заложников, вести переговоры.
— Дипломатическая неприкосновенность. — Адам разводит руками. — Но и юристы у них в спецслужбах свой хлеб отрабатывают, нашли дыру, молодцы. Иначе никто не сунулся бы.
— Фёдорова отпустили? Я думала, он у российских силовиков под следствием. Недели две как, примерно.
— Не может он быть под следствием. У него своя спецгруппа имеется, если ты не знала, бывшие коллеги по ГРУ. Так что...
— А что же Бэзил Салах?
— Почил. Аллаху акбар, In nomine Patris. — Адам крестится и целует большой палец.
Я всё понимаю, кроме одного.
Как Адам узнал, что я в особняке?
http://proza.ru/2023/11/29/1139
Свидетельство о публикации №223112601672
Я всё понимаю, кроме одного. (с) Ну то есть почти все не понимаю.
Зато очччччень интересно. Бабушка, конечно, герой. Две девицы (большая и малая) в длинно-шелковом одеянии со следами поездки а-ля санки по траве на пятой точке запросто обещают предоставить документы и деньги (но завтра!!) - тут, конечно, нельзя отказать, придется квартирку сдать.
Эхххх. Занудство мое неромантическое, когда же ты утихнешь?
среди прочего напугал "курс на дестабилизацию экономической ситуацию в России путем “привлечения на свою сторону” российских олигархов путем шантажа." (с) Это ж что такое деется-то?!!
Абрикосинус 26.12.2023 12:24 Заявить о нарушении
Абрикосинус 26.12.2023 12:27 Заявить о нарушении
За бреды в голове у террористов я тоже ответственности не несу. И в реальности, менталитет другой, отсюда и дикое завиралово, что не знаешь, плакать тебе или смеяться, типа "Чебурашка испокон веков был символом нашего народа"... и тп.
Мари Митчелл 26.12.2023 13:11 Заявить о нарушении
Мари Митчелл 26.12.2023 13:16 Заявить о нарушении
До Приложения надо еще добраться, так что Новопеределкинская 14 узаконена.
А еще вот помимо моего снисходительного сарказма размышляю серьезно о том, что я вот принципиально не могу написать большеформатную вещь. Это ведь особая статья. И сохранение сюжета, отслеживание биографий да и вообще сам замысел большой - это для меня загадочно и неподъемно. Респект - так респект.
Абрикосинус 26.12.2023 13:39 Заявить о нарушении
Мари Митчелл 26.12.2023 14:02 Заявить о нарушении
Абрикосинус 26.12.2023 14:10 Заявить о нарушении
http://libking.ru/books/det-/det-espionage/74169-grivadiy-gorpozhaks-dzhin-grin-neprikasaemyy.html
СРОЧНО!!!
Абрикосинус 26.12.2023 14:43 Заявить о нарушении
Мари Митчелл 27.12.2023 08:52 Заявить о нарушении