Скворец. Размышление о смысле песни

В детстве, помню, среди детворы из наших двух рядом стоящих двухэтажных домов на окраине города, был мальчик Ёся. Его семья жила в нашем доме на втором этаже с маленьким балкончиком. Не знаю, чем занималась тогда, в 60-х годах, его мама тётя Сара, а его папа дядя Шимон изготавливал мужские шляпы – войлочные, фетровые, разные, они иногда сушились на балкончике. Мой папа у его папы один раз даже купил чёрную солидную шляпу. Ёська был обычный мальчишка, такой же простой и озорной, как и мы. Все вместе мы играли, лазали по деревьям, прятались в овраге, таскали морковку и яблоки из-за соседних хозяйских заборов. Правда, однажды он упал с дерева и сломал ногу, потом ходил какое-то время с костылями и гипсом и давал всем желающим попробовать ходить на костылях.
После первого класса я с родителями переехал в другой город. А однажды позже узнал от отца, изредка бывавшего по делам на прежнем месте, что дядя Шимон с тётей Сарой, Ёсей и его сестричкой уехали в Израиль. Для меня, школьника, тогда, конечно, политика не имела значения, я особо не вникал в понятие о репатриации евреев, поэтому считал, что они просто переехали куда-то в другую страну, как мы в другой город.

 В начале 80-х годов на магнитофонных бобинах (а позже и на грампластинках) зазвучала песня «Машины времени» «Скворец». Я, отслужив в армии, уже работал и был женат, любил слушать песни «Машины» – их тексты почти всегда были со смыслом и намёками на разные жизненные обстоятельства.
Куда нам против природы! –
И дело дрянь, и лету конец.
И только, споря с погодой,
Поёт какой-то глупый скворец.
Друзья давно отсвистели
И, улетая, звали с собой –
«Ведь завтра грянут метели,
Кому ты будешь нужен зимой?!»

Песня воспринималась в том же духе, как и уже звучавший практически отовсюду (и даже с телеэкрана в исполнении Софии Ротару), ставший знаменитым и всеми любимым «Костёр» всё той же «Машины» – как гимн герою-одиночке.
А люди прятались в шубы
И поднимали воротники –
«Какой он всё-таки глупый!
Кому теперь нужны смельчаки?!»
Укрылись снегом аллеи,
И он не изменил ничего.
Быть может, стало лишь на миг теплее
От одинокой песни его.
А он, чудак, не мог понять никак –
Куда улетать, зачем его куда-то зовут,
Если здесь его дом, его песни, его родина тут!
И кому весной его трель нужна,
Ежели весна и без того весна?!
И кто сказал, что песне зимой конец? Совсем не конец!
«Что за глупый скворец? Что за глупый скворец?! Что за глупый скворец!!»

Через десяток лет, в начале 90-х, когда множество людей кинулось из распадающегося Союза на Запад, и особенно много евреев уезжало на «обетованную землю», в Израиль, у меня как-то раз в голове, при очередном прослушивании сборника любимых ранних песен «Машины времени», промелькнула мысль, что «скворец» – это человек, которого убегающие, улетающие соотечественники зовут с собой, напоминая ему все ожидающие в будущем неприятности, если он, дурак, тут останется! А ещё через пару десятков лет, уже в двухтысячных, когда появился Интернет, когда Андрей Макаревич с Ксенией Собчак и другими «активистами» ходили в протестных колоннах по Москве, когда стало известно и понятно, что Андрей не столько белорус, сколько еврей, я определённо уверился в мысли, что песня «Скворец» была написана именно о репатриации евреев в 70-х годах. И в песне сам Андрей тогда позиционировал себя с поющим скворцом, который не хочет туда, куда его зовут, в Израиль, потому что его родина тут, в СССР, и песне тут совсем не конец, даже если власть-«природа» периодически сильно «зажимает» и «морозит» всяческих «скворцов». То есть, Макаревич иронично пел о себе любимом, смелом и бесшабашном!

Но вот прошёл ещё десяток лет (однако, как же быстро летят годы!), и Андрей Макаревич уже гражданин Израиля. Добрых отношений с «природой» давно уже нет, «скворец» всё же не выдержал и улетел за своей стаей. Видимо, осознал, понял, что по-настоящему был глупым «скворцом», и что лучше всего жить там, где вокруг все птицы свои, умные, родные.
Когда-то он был ярким артистом, одним из музыкальных символов эпохи. Мог бы таким и остаться навсегда в памяти людей, всенародно любимым, если бы не выступил против родины, если бы просто молчал хотя бы. В голову к человеку, конечно не залезешь, но в последний десяток лет я его перестал узнавать, он как будто «испортился». А может, наоборот, всё «скворцовое» в нём было наносное, выдуманное – была просто постоянная «скворечная» маска, а мы её в своей любви к его песням не замечали. К самим песням любовь всё равно так и осталась, ведь Творения ни в чём не повинны и не отвечают за деяния своих Авторов!