Спасатель

Никогда не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь! Хочется скорее найти, а то, что-то в последнее время, одни потери.
Двухнедельная командировка на лунный кораблестроительный завод, обернулась трёхмесячной спасательной экспедицией на Фобос. Как ни странно, но помощь понадобилась врачу спасателей. В условиях мизерной силы тяжести он ухитрился упасть и сломать позвоночник. Только мой экспериментальный корабль, ни разу не испытанный в длительных полётах, может доставить другого доктора на базу, а этого вернуть домой. Я так всем и сказал, что ни за что ручаться не могу, но рискну… В итоге, за три месяца мы смогли доставить бедолагу на орбиту Земли. Как его спускали на поверхность не знаю. Это уже без меня. Мой «Стриж» к посадке на Землю не готов. Я говорил про потери? Первая – меня ожидала дома. Меня бросила девушка. Она долго терпела мои постоянные отлучки на Луну, работу допоздна в КБ в институте… Она водила меня в театр и на выставки, в кино и на концерты… И вот всё кончилось. Понимаю, что сам виноват. Всегда и везде была её инициатива, я покорно шёл за ней и впереди маячил ЗАГС, против чего, в принципе, не возражал. Проблема была в том, что сам я никуда не стремился по одной простой причине, на данном этапе жизни меня интересовала только наука и ничто другое. Я был погружен в науку, как говорят в таких случаях, на триста процентов. Нет, я совсем не против женщин, просто мне было до сих пор как-то не до них. И вот, я снова один. Ну что ж, мне не привыкать, просто обидно, не сказав ни слова, не объяснившись...
Тут надо сделать небольшое отступление. Я, Громов Сергей Николаевич, 26 лет, кандидат технических наук, шеф-пилот и заместитель начальника отдела Электроракетных Двигателей Большой Мощности в Институте Космических Исследований Академии Наук России. Как понятно из названия, мы создаём электрические двигатели большой тяги. На одном двигателе, понятно, не полетишь, поэтому нам построили специальный корабль, «Стриж», на котором мы и испытываем свои двигатели. У нас есть, например, разработка с тягой, обеспечивающей «Стрижу» ускорение в 40G, только кто или что это выдержит. Даже не каждый грузовик уцелеет при таком разгоне. А тут пришлось буквально ползти на 0,1G всю дорогу, вот и три месяца.
По итогам полёта набралось много замечаний по работе двигателя и другого оборудования. Теперь надо срочно всё исправлять и готовить корабль к новому испытательному полёту. Сроку нам дали три месяца, чтобы уложиться в график испытаний нового двигателя. Снова споры в КБ до хрипоты и командировки на лунный завод. В результате, все замечания исправлены и можно отправляться в испытательный полёт.
Ага, испытательный! Тебе, говорят, всё равно куда лететь, а нам надо срочно доставить и установить специальное оборудование на поверхность одной каменюки в поясе Койпера. И, ведь, ничего не возразишь. Когда у тебя единственный на планете скоростной корабль, да с таким запасом хода. В итоге пришлось лететь аж на Макемаке и с двумя специалистами-наладчиками устанавливать на его поверхности какую-то хитрую автоматическую станцию, а потом и этих спецов везти на юпитерианскую базу на Ганимеде. Вместо того, чтобы испытать двигатель за пару недель и вернуться домой, я провёл в космосе четыре месяца, и всё это время, практически, в одиночестве. Со своими попутчиками не сказал и сотни слов. Вначале думал, что они немые, но оказалось, что им запрещено разговаривать с посторонними. Это я-то посторонний? Какие могут быть в космосе секреты? Не знаю. Хорошо, что у меня хорошая библиотека видео и аудиофайлов. Устал зверски! Одно радует, движки отработали идеально. Никаких замечаний, кроме попутчиков. Больше один или с такими, не полечу…

Наконец-то я спокойно отдохну. Впереди три недели отпуска. Две недели отдохну на море, а потом махну на Дальний восток и покатаюсь среди сопок на лыжах. Билет на самолёт уже заказан. Ещё поваляюсь часок в постели и вперёд. После четырёх месяцев на удобной, но всё-таки стандартной койке в каюте «Стрижа», это просто блаженство. Через три часа я в аэропорт и даже коммуникатор переведу только на срочные вызовы начальства.
Последний взгляд на квартиру, всё ли выключил, ничего не забыл? Только взялся за ручку двери… Срочный вызов от директора института.
До сего дня с директором института, академиком Марининым Вячеславом Васильевичем, не разговаривал ни разу, да и видел только издалека. к чему бы это?
- Слушаю Вас, Вячеслав Васильевич!
- Сергей Николаевич, я прошу Вас сейчас зайти ко мне. Знаю, что Вы собрались в отпуск. Кстати, вполне заслуженный, но у нас чрезвычайные обстоятельства, нужна консультация. Если что, то на аэродром Вас доставят.
- Хорошо, Вячеслав Васильевич, через десять минут я у Вас.
Понятно, что отпуск накрылся медным тазом, и вещи брать с собой не стоит. Действительно, идти до кабинета директора около десяти минут, но я решил пробежаться. Не каждый день академик срочно вызывает к себе. Через пять, с небольшим, минут я вошёл в приёмную. Только открыл рот, чтобы спросить, как секретарша Галочка замахала руками, иди, мол.
- Здравствуйте, Вячеслав Васильевич! Что-то случилось?
- Добрый день, Сергей Николаевич! Видите ли, случилось ЧП. Срочно нужен пилот и не простой, а такой, чтобы смог пилотировать Вашего «Стрижа». Можете кого-нибудь порекомендовать?
- А что, я не гожусь?
- Вы, идеальный вариант, но после стольких месяцев в космосе мы не можем посылать Вас опять туда и так далеко. Совесть, знаете ли.
- Вячеслав Васильевич, пилотировать этот космолёт может любой пилот. Вся проблема в его двигателе. Он экспериментальный, и его обслуживать, а тем более ремонтировать, могу только я и несколько специалистов с завода, но они не пилоты. Поэтому, давайте начистоту. Если нужен именно мой «Стриж», то и лететь мне. Что случилось?
- Сергей Николаевич, история тёмная, непонятная и ей занимаются спецслужбы. Деталей я и сам не знаю. Мне известно лишь то, что наш постпред при СБ ООН заказал себе скоростную яхту «Диана», для посещения с инспекцией станций по солнечной системе. Но в последний момент выдвинул условие, что она должна с максимальной скоростью слетать до пояса Койпера и обратно. В принципе, ничего необычного в таком требовании нет. Этому кораблю предстоит трудиться по многу месяцев вдали от Земли.
- Согласен. Знаю про «Диану», мы их консультировали по двигателям для неё. Нормальное требование к кораблю такого класса.
- Так вот, подобрали экипаж из пилота, бортинженера и специалиста по радиотелескопам.
- А зачем в испытательном полёте специалист по радиотелескопам.
- Дело в том, что ещё год назад были запущены четыре радиотелескопа в район планеты Седна. Вы, надеюсь, слышали о ней.
- О планете слышал, а зачем там четыре радиотелескопа.
- Это я неправильно сказал, их разместили по одному на круговой орбите в девяносто астрономических единиц. Представляете, какой получился интерферометр? Но один из телескопов вскоре перестал работать нормально. Вот и решили совместить ремонт станции с испытанием корабля.
- Тогда понятно, сам в таких ситуациях постоянно оказываюсь. Одно мне не ясно, причём здесь я и мой корабль.
- Потерпите немного. После ремонта радиотелескопа, корабль полетел к Урану. Надо было забрать оттуда попутного пассажира до Земли. Там ничего интересного. Обычный скучный полёт. А дальше начинается непонятное. Только начали манёвры по уходу с орбиты Урана для разгона к Земле, как пилот сообщил, что двигатель плохо слушается управляющих команд. Через некоторое время передал, что он и бортинженер обнаружили на двигателе непонятный блок, который вмешивается в команды бортового компьютера. До этого ничего такого замечено не было. После совещания с заводом-изготовителем, было решено попытаться отключить этот блок. Через некоторое время на неустойчивую связь вышла пассажирка и передала сообщение, что произошёл взрыв в двигательном отсеке. Весь экипаж, скорее всего, погиб.
- Так там ещё и женщина…
- Мало того, что женщина, она и в космосе-то новичок. Впервые летела туда, а теперь обратно, и вот... Запасов пищи ей должно хватить, а всего остального неизвестно.
- Как это неизвестно?
- Удаление блока вызвало взрыв, разрушение двигателя и повредило бортовой компьютер. В каком состоянии системы жизнеобеспечения неизвестно. Как обстоят дела с регенерацией воздуха и поддержанием температуры и т.д... Связи с ней больше нет. Спецслужбы молчат, но ко мне обратился один человек. Это его дочь осталась одна на корабле. Он просит о помощи. Сергей Николаевич, вся надежда на Ваш корабль! Это возможно?
- А на Уране помощь попросить нельзя?
- Исключено!
- Понятно! Значит придётся попотеть!
- Это как?
- Это трое суток разгона на бустерной тяге в 4G и шесть суток на торможении в 2G.
- Но это же невозможно! Вы не выдержите столько времени такого ускорения.
- Что значит не выдержу? Вас же попросили помочь? Наверное, родственники?
- Брат! Но я не имею права просить Вас рисковать жизнью… Извините…
- Бустеры для разгона обеспечите? У меня сейчас стоят двигатели, обеспечивающие тягу до 2 G
- А Вы и правда сможете полететь? Когда?
- Сейчас и полечу, вот только оформлю документы на переименование «Стрижа» в «Спасатель». Переоденусь там, на месте. У Вас, надеюсь, всё готово?
- Огромное спасибо! А переименовывать не надо.
- Да это я так…
На орбитальном космодроме на меня смотрели с ужасом. Добровольно лезть в 4G на трое суток… Но вы представьте себе женщину, одну на умирающем корабле, да ещё столько дней без связи с Землёй. Далеко не каждый опытный пилот выдержит такое.
Наконец старт дан. Минуты кажутся часами. Мне кажется, что пару раз я терял сознание. Но, наверное, это казалось. В случае реальной опасности с Земли дали бы команду на отстрел бустеров. Снизить тягу они не могут, остановиться на время, тоже. Семьдесят два часа и ни минутой меньше. Когда третьи сутки истекли, и корабль перешёл на торможение, мне эти 2G казались почти нормальной тяжестью. Но я был настолько измождён, что даже не попытался полюбоваться на Сатурн, мимо которого, относительно недалеко пролетел.
Ещё дома меня попросили никому не говорить о спасательной миссии моего полёта. Для всех это было испытание нового противоперегрузочного скафандра, и трое суток при четырёхкратной перегрузке говорили сами за себя. Соответственно все мои переговоры были о параметрах полёта и ощущениях от нового костюма. Он и правда был новый и хороший, но, к сожалению, не настолько как хотелось бы. Постепенно, под видом разговоров об общих знакомых, мне передали необходимую информацию о предполагаемом месте и направлении движения повреждённой яхты. Меня настолько хорошо вывели на неё, что особенно и не пришлось искать. Сразу было видно, что двигательного отсека больше нет, зато остальной корпус, с виду, был почти не повреждён. Она беспорядочно кувыркалась в пространстве, и мне пришлось приложить немало усилий по синхронизации вращения моего корабля и этой яхты. При ближайшем рассмотрении оказалось, что в районе переходного люка, корпус всё-таки деформирован и пристыковаться обычным способом к нему не получится. На этот случай мне дали клей-герметик, который одновременно герметизирует стык переходного узла и очень прочно склеивает поверхности в вакууме. Пришлось воспользоваться им. Тем более, что меня просили, по возможности, доставить повреждённую яхту к Земле. Когда все операции по стыковке и склеиванию кораблей были завершены, я попытался вскрыть переходный люк. Он оказался заблокирован. Видимо деформация корпуса сказалась. Подключиться к бортовому компьютеру оказалось невозможным. Кабель от наружного разъема, вероятно, повреждён. Придётся резать люк. Лишь бы пассажирка не испугалась вторжения в корабль извне. Связаться с ней тоже оказалось невозможным.
После нескольких часов возни с резаком я сумел пробиться в переходный отсек яхты. Приборы показывали, что внутри нормальные давление и температура. Тем не менее, я был в скафандре, хоть и с откинутым лицевым щитком. Следующая дверь открылась легко и проникнув внутрь я столкнулся с молодой девушкой, держащей в руке какую-то железяку. Она, наверное, приготовилась к защите. Хорошо, что у неё не оказалось под рукой более серьёзного оружия.
- Вы кто?
- Спасатель с Земли.
- Не надо врать. С Земли так быстро не долететь.
- Ваш дядя меня очень попросил, и я здесь.
- Какой дядя?
- Маринин Вячеслав Васильевич. Он директор института, где я работаю. Девушка, опустите свою железяку. У меня нет сил с Вами спорить, а тем более драться. Ради Вашего спасения я трое суток пролежал под четырьмя G и шесть под двумя. Не такой встречи я ожидал от Вас.
- Простите, но торт я не испекла, а чай сейчас поставлю.
- Не надо ёрничать. Из Ваших слов я заключаю, что с Вами всё нормально. Берите необходимые вещи и переходите на мой корабль. Я сейчас отдохну, может даже посплю несколько часов, потом закреплю Вашу «Диану» покрепче, и мы двинемся домой. Быстро доставить не обещаю. С таким грузом это будет нелегко. Кстати, вижу, что Вы мне всё ещё не очень-то доверяете. Сейчас мы выйдем на связь с Вашим дядей. Об одном прошу, не называйте себя. Разговор должен быть на нейтральные технические темы, типа, оборудование работает нормально в пределах заданных параметров. Он услышит Ваш голос, а Вы его. То, что Вы остались живы, пока никто не должен знать. Тут какая-то непонятная история и ей занимаются спецслужбы. Согласны?
- Конечно! Идёмте!
Собралась она, на удивление, быстро. Уже через пять минут она ждала меня в лёгком скафандре около двери в переходный отсек с двумя сумками. Одна, как я понял, с её личными вещами, а вторая с книгами и бумагами.
- Сейчас я открою эту дверь, а затем люк в мой корабль, и Вы быстро пройдёте туда, то есть, я хотел сказать, проплывёте. Затем я переправлю ваши вещи и загерметизирую корабли.
- Хорошо, я буду ждать Вас около люка.
Я нарушил все мыслимые правила безопасности, но люк моего корабля мог открыть только я сам. Другому человеку компьютер не открыл бы его. Поэтому приходилось мириться с тем, что какое-то время люки обоих кораблей оставались открыты и, учитывая ненадёжность склейки, подвергались опасности разгерметизации. Но всё обошлось благополучно. Я задраил дверь и люк, проводил девушку в отведённую ей каюту и отправился в рубку управления. Пока я осторожно гасил беспорядочное вращение кораблей, она переоделась в лёгкий спортивный костюм и появилась в рубке.
- Прошу простить, я забыл представиться. Сергей Николаевич Громов, командир и пилот этого космолёта. Весь экипаж состоит из одного человека, и он приветствует Вас на борту корабля «Стриж». Сейчас установим связь с Землёй. Прошу помнить о предупреждении.
- Извините, я тоже не представилась. Татьяна Алексеевна Маринина, аспирант кафедры минералогии МГУ.
Связь установилась мгновенно, разумеется, с учётом расстояния. Сигнал идёт немногим более двух с половиной часов. Возможность сделать сообщение я предоставил Татьяне Алексеевне
- «Стриж» - Земле, оборудование в порядке, отчёт по прибытии. Есть интересные данные по ОТР. Привет родным и близким.
- Татьяна Алексеевна, что такое ОТР?
- Не волнуйтесь, Сергей Николаевич. ОТР – это обогащённая торксиниевая руда. Это сможет понять только мой отец и никто больше.
- Интересно! А как Вы попали на Оберон?
- С чего Вы взяли, что я была на Обероне?
- С того, что торксиний, в системе Урана, есть только там и его разработка запрещена!
- Запрещена-то она, запрещена, только там, как минимум, три шахты для его добычи. А Вы откуда про него знаете?
- А я и не знаю. Это же закрытая информация. А вот Вы, судя по всему, очень много про него знаете. Поэтому едва и не погибли. Ладно, ждите ответ с Земли, а мне необходимо отдохнуть. Если захотите поесть, то кухня в конце коридора налево.
И я отправился отдохнуть на три часа. Через пять часов Оберон должен спрятаться за Уран и можно будет скрытно немного поработать двигателями для ускорения полёта.
Через три часа я оделся для выхода наружу и притянул яхту лебёдками к «Стрижу». Теперь можно будет и разгоняться, и маневрировать в пространстве. Если яхту станут искать, то на направлении к Земле. Значит необходимо как можно скорее уйти с этого направления, и, желательно, в сторону противоположную движению Урана, а может быть даже выйти из плоскости эклиптики. Топлива у меня полно. Когда я вернулся в рубку управления, ответ с Земли ещё не пришёл, но ожидался вот-вот.
- Сергей, Вы разрешите так себя называть? Почему до сих пор нет ответа?
- Нам давно пора бы перейти на «ты».
- Согласна, мы почти ровесники.
- А ответ? Скорее всего, связываются с твоим отцом из-за ОТР. Вот и задержка.
- Да, наверное. Я не подумала об этом. Ты голоден?
- Очень! Но, сейчас не до этого. Надо немного разогнаться, пока Оберон не виден.
- Ты всё-таки думаешь, что нас хотели убить?
- Не просто хотели, а и убили. То, что ты осталась жива, это для них непредвиденный случай. Они обязательно захотят удостовериться в гибели всего экипажа. Поэтому нам необходимо исчезнуть и как можно скорее.
- Но, кто они, и что мы им сделали?
- Не знаю. Моё дело вытащить тебя отсюда. Если всё пойдёт хорошо, то месяца через полтора - два ты будешь дома.
В этот момент заговорило радио
- Рады, что всё в порядке. С нетерпением ждём отчёт. Привет от родных и близких.
- Ой, это папа!
- Ну вот, ответ получен. Теперь делаем отсюда ноги.
Я включил двигатели, и целый час разгонялся с ускорением 0,5G по направлению к Земле, а потом развернул связку кораблей на 90 градусов в сторону противоположную вращению Урана и на 45 градусов к плоскости эклиптики, и с таким же ускорением стал уходить с кратчайшего маршрута. Отработав ещё три часа, мы полетели по инерции. Хоть полёт в невесомости и не доставляет никому удовольствия, учитывая, что Татьяна уже больше недели в ней находится, но лучше перестраховаться. Пока двигатели работали Таня приготовила нормальную еду, и мы пообедали. Кстати, что корабельное время как раз указывало на полдень. Мы договорились, что ещё пару дней потерпим невесомость, а потом включим двигатели и начнём движение домой так, чтобы выхлоп не мог быть виден с Урана. Может быть это и паранойя, но я не верю в несчастный случай и непонятный блок на двигателе лучшее тому подтверждение. Пока мы летели с выключенными двигателями, я провёл их обслуживание и проверил настройки систем питания и управления. Таня всё время была рядом со мной и старалась хоть чем-нибудь помочь мне.
- Серёж, ты так хорошо разбираешься в этих двигателях?
- Я шеф-пилот отдела Электроракетных Двигателей Большой Мощности, кандидат технических наук и один из разработчиков этой модификации. Поэтому меня и попросил твой дядя об этой экспедиции.
- А я тебе не мешаю?
- Нисколько! Помочь ты мне не можешь, но твоё присутствие мне очень приятно. Тебе, наверное, скучно со мной.
- Нет, но я боюсь снова остаться одна и, теперь уже, навсегда.
- Не бойся! Никакой опасности нет. Двигатели исправны. Я просто провожу профилактические работы. Скоро я их включу, и мы полетим к дому.
Через два дня я снова переориентировал корабли в пространстве, чтобы никакой наблюдатель с Урана не смог нас увидеть и включил двигатели на движение с ускорением 0,5G. Дать большее ускорение я опасался из-за ненадёжности скрепления кораблей. Двигаясь в выбранном направлении, мы почти не приближались к Земле, зато быстро уходили от Урана. Тем не менее нас однажды зацепил локаторный луч из системы Урана. Думаю, что мы вряд ли заинтересовали их, так как наша масса вдвое больше и двигались мы по совсем другой траектории, от ожидаемой. Мы много говорили с Таней и об этом происшествии, и о многом другом. Она оказалась очень умной и интересной собеседницей. Это я ещё не сказал, что она просто красавица. Поначалу мне было не до того, чтобы рассматривать свою пассажирку. Сказывалась и усталость от перегрузок, и необычность ситуации, зато теперь я с лихвой вознаграждал себя за прошлую невнимательность. Я не мог оторвать глаз от длинных волнистых русых волос, которые она в невесомости перевязывала лентой или убирала под косынку, а сейчас они рассыпались по плечам, от высокой груди и плавных очертаний тела, подчёркиваемых спортивным костюмом, от ярко синих глаз и алых губ. С замиранием сердца слушал её низкий негромкий голос. Иногда она ловила меня на том, что я любуюсь ей и почти не слушаю.
- Сергей, ты совсем не слушаешь меня, и у тебя сейчас такой взгляд, что я начинаю бояться. Как бы мне не пришлось запираться у себя в каюте и не выходить оттуда до самой Земли.
- Танечка, тебе совершенно ничего не угрожает с моей стороны. То, что я восхищённо смотрю на тебя, так это совершенно естественно. Я молодой и не женатый мужчина, а ты очень красивая девушка, к тому же ещё и умная. Это такая редкость… С тобой очень интересно разговаривать. Мне ещё не приходилось встречать таких девушек. Ко всему прочему, я, наверное, последний романтик на Земле, а, может, самый большой недотёпа. Я не могу ни словом, ни взглядом обидеть женщину. Да что там обидеть. Просто взять её за руку выше моих сил. Мне кажется, что это будет оскорблением самых светлых чувств. Мне не раз говорили, что я смешон, и таким быть нельзя, но я ничего с собой поделать не могу.
- Смешного в этом мало. Но и быть таким тюфяком тоже нельзя. А как же, насчёт завоевать любовь девушки? Будешь ждать, пока она сама тебя завоюет?
- Не знаю. Завоёвывать мне ещё не приходилось, да и желания, это делать, до сих пор не возникало.
- Странно. Молодой, симпатичный, даже я бы сказала красивый, мужчина до сих пор холостой. А может ещё и нецелованный?
- Согласен, что это звучит странно, но так, уж, случилось. Зато у тебя наверняка не было отбоя от поклонников.
- Вот именно, что отбоя. Всем чего-то надо. Редко кому от меня, чаще от папы. Только, зачастую, самим-то и предложить нечего. А у тебя значит, всё-таки что-то случилось?
- Да. Как ни странно, но мной заинтересовалась одна девушка и приложила некоторые усилия, чтобы и я ей заинтересовался. Водила меня в театры и кино, приглашала на вечера с танцами. Даже пару раз меня поцеловала в щёку, а потом, вдруг, исчезла. Слышал, незадолго перед отлётом сюда, что она вышла замуж.
- Неужели ты такой непробиваемый? На меня-то ты смотришь совсем по-другому.
- Сам удивляюсь собственной наглости. Понравилась ты мне. Да и как не понравиться? Ты такая красивая, умная, начитанная. Я это уже говорил, да? У меня в голове сумбур, я не совсем понимаю, что говорю, поэтому заранее прошу прощения. Мне с тобой очень приятно и интересно общаться.
- Конечно интересно, когда вокруг на миллионы километров никого, ни одной соперницы. Только водить мне тебя некуда, нет здесь ни театра, ни кино.
- Не надо никаких соперниц, и, особенно, соперников! Что бы тебе такое предложить? А можно я тебя приглашу куда-нибудь?
- Когда прилетим домой? Можно, если к тому времени я тебе не надоем.
- Понял, или я тебе. Обещаю, что ты мне не надоешь никогда! А кино или театр можно и здесь устроить.
- Самодеятельность, что ли?
- Зачем самодеятельность? Ты что больше любишь, кино или театр?
- Оперетту я люблю. Кальмана обожаю. Только…
- Отлично! Мне тоже он очень нравится, тем более, что в местном театре сегодня идёт «Графиня Марица» в двух отделениях с антрактом. Значит приглашаю тебя в оперетту. Места в ложе уже заказаны.
- Серёж, это красивая шутка. Остроумно, конечно, но грустно.
- Почему шутка, и почему грустно? Устраивайся поудобнее, третий звонок не слышала, а он уже прозвучал. «Стриж», мы готовы. Занавес!
Если бы не колоссальная фильмотека моего корабля, то я наверняка сошёл бы с ума в прошлом полёте. Четыре месяца единственной отдушиной для меня были книги, фильмы и спектакли. Как это теперь нам пригодится…
Три с половиной часа пролетели как один миг. Когда опустился занавес и экран погас, я посмотрел на Таню и увидел слёзы в её глазах.
- Таня, что случилось? Почему ты плачешь?
- Это слёзы счастья, Серёженька. Можно я, пока, не буду ничего объяснять?
- Конечно! Не хочешь, не говори. Если представление в нашем театре тебе понравилось, то я просто счастлив. У местной труппы обширный репертуар и, надеюсь, нам его хватит до конца путешествия. Иногда здесь бывают и музыкальные вечера с исполнением песен и романсов. Вот, чего здесь никогда не было, так это танцевальных вечеров, но это можно исправить. Разумеется, если ты согласна…
- Ещё как согласна! Я теперь согласна на всё, что ты предложишь, и заранее всё одобряю.
- В таком случае, пользуясь моментом, у меня есть для тебя ещё одно предложение. Оно очень необычно, и я просто не знаю с чего начать.
- Когда не знаешь с чего начать, то начинай с начала, а там, глядишь, что-то получится и до сути доберёшься. Я слушаю тебя.
- Вот! Все слова забыл и во рту пересохло…
- Да ладно тебе, Серёж. Что с тобой? Не предложение же руки и сердца ты мне сделать собрался…
- Смешно, да? Понимаю, что очень тороплюсь, но именно это я и хотел сказать. Танечка, ангел мой, я люблю тебя и не мыслю своей дальнейшей жизни без тебя, без твоей улыбки, без твоего голоса. Я прошу тебя, выходи за меня замуж.
- Ты это серьёзно? Это что, ещё одна шутка?
- Почему шутка? Если я тебя обидел, то прости меня, пожалуйста! Я сам не свой от чувств и плохо соображаю, что говорю. Если ты против, или считаешь, что я слишком тороплюсь, то не буду к тебе больше приставать… До самой Земли.
- Серёженька, приставай! Приставай постоянно! Я согласна и просто не поверила своим ушам! Ты, и вдруг делаешь мне предложение. Я влюбилась в тебя ещё там, в переходном отсеке, с этой дурацкой железякой в руках. Ты мне казался ангелом – спасителем, и при этом даже не смотрел на меня. А потом поняла, какой ты добрый и надёжный, готовый на самопожертвование и не требующий ничего взамен. Что тебе не важно, кто мой отец и дядя. Мне казалось, что я сама не могу ничего тебе предложить. Потому уже и не надеялась, потому и слёзы были в глазах. Такой парень, а у меня нет шансов… Теперь я готова лететь с тобой на этом корабле, сколько и куда угодно.
- Танечка, ты не представляешь, как я счастлив. Тебе больше не придётся оставаться одной, ну, может, за исключением тех случаев, когда я буду в полёте. Всё остальное время будет посвящено только тебе.
- Любимый мой, поцелуй же меня скорее, чтобы я поверила, что это не сон.
Всё оставшееся время до сна, за исключением времени на ужин, мы провели в объятиях с поцелуями. Утром, как капитан корабля, я провёл торжественную свадебную церемонию и занёс в бортовой журнал запись об этом. В дальнем уголке кладовой у меня давно лежала бутылочка хорошего вина. Никак не было повода её откупорить. Вот я и поставил её на наш праздничный стол, чем вызвал восторг у моей Танюшки. Пусть и не хрустальными бокалами с шампанским, но мы всё-таки чокнулись бокалами с настоящим вином. В перерыве между поцелуями, мы зашли в рубку и отправили на Землю сообщение: «Всё нормально! Свадебное путешествие продолжается!». В ответ получили ещё более короткое: «Здорово, но непонятно…».
Ещё почти два месяца мы добирались до дома. На орбите Земли нас встретил огромный корабль, в трюм которого мы смогли поместиться вместе с остатками яхты. Специалисты сразу же начали исследование остатков двигательного отсека, а мы с Таней улетели домой, чтобы обрадовать её отца и отчитаться о полёте.
На Земле я первым делом приобрёл для нас обручальные кольца и зарегистрировал записи бортового журнала, особенно раздел о нашем бракосочетании. Потом мы отправились в институт, в кабинет директора. Вячеслав Васильевич, вместе со своим братом, Алексеем Васильевичем, уже ждали нас.
- Сергей Николаевич, поздравляю Вас с успешным завершением спасательной миссии. Как я понимаю, Вы обрели в этом полёте ещё и спутницу жизни.
- Не совсем так, Вячеслав Васильевич. В этом полёте я, в первую очередь, нашёл любовь всей своей жизни, а уж потом и всё остальное.
- Слав, разреши я скажу пару слов?
- Лёш, к чему эти церемонии, говори, конечно.
- Танюш, я очень рад, что ты не только спаслась, но и нашла себе достойного мужа, и надёжную опору в жизни. Сергей Николаевич, огромное Вам спасибо за спасение моей единственной дочери.
- Алексей Васильевич, это не стоит благодарности. Это мой человеческий долг, а кроме того, я уже получил самую драгоценную награду, из тех на что мог рассчитывать, это любовь Вашей дочери.
- Любовь, - это хорошо. Но Вас ждёт и другая награда. Своими действиями Вы помогли окончательно раскрыть целую сеть инопланетной разведки в солнечной системе.
- Что я такого сделал? И что это за инопланетная разведка?
- Теперь об этом можно рассказать. Разумеется, в том объёме, в котором я сам знаю об этом. На Земле существовала глубоко законспирированная сеть технологической разведки другой цивилизации. Они вербовали среди землян своих агентов и всеми правдами, и неправдами выведывали наши секреты.
- А что это за инопланетяне и какие секреты у нас можно выведать?
- Что за инопланетяне я и сам, пока, не знаю. Всё-таки это не моя сфера деятельности. А секреты? Да, хотя бы Ваши двигатели.
- Что в них особенного?
- Не скажите, Сергей Николаевич. Даже я знаю, что разгонные характеристики у них феноменальные.
- Что толку, если человек не выдержит таких ускорений. Даже мой нынешний «Стриж» выдаёт 2G, потому, что больше просто не выдержать долго.
- А вот тут мы подходим к самому главному.
- Торксиний?
- Именно он! Важнейший минерал! Мы обратили внимание, что на Обероне построены тайные шахты по его добыче. А кому и зачем он нужен? Непонятно! На Землю попадают крохи от добытого. А куда идёт остальное? Если бы я знал раньше, то ни за что не отпустил бы Танечку на Оберон.
- Да на Обероне ничего спрятать невозможно. Там всё на виду.
- А там и прятать ничего не надо. Всё грузится в контейнеры и отправляется на перевалочную базу.
- Ещё и такая база есть?
- Представьте себе. И по иронии судьбы, мы разместили один из спутников – радиотелескопов в непосредственной близости от неё.
- Так это они его сломали?
- Именно! Они были совершенно уверены, что в ближайшее время мы не полетим туда его ремонтировать, они успеют без помех снарядить грузовой корабль и отправить его домой, а базу перенести в другое место. Но подвернулась эта яхта и грех было не воспользоваться случаем. Наш специалист прилетел, и увидел, что поломка искусственная. Он сразу сообщил об этом на Землю, чем насторожил агентов и на Земле, и на Обероне. А тут ещё и сами прибыли на Оберон. Это сразу привлекло внимание к Тане, хотя она никоим образом не причастна к расследованию. Сам торксиний её интересовал, но с научной точки зрения. Случайно, в одном из разговоров, она услышала о его практическом применении.
- И такое существует? Она мне ничего не говорила. Впрочем, нам было не до этого…
- Существует, и непосредственно связано с Вашими двигателями.
- Но мы не используем торксиний.
- Да, в двигателях он не используется. Но если кристалл торксиния поместить в мощное магнитное поле, то он его преобразует в гравитационное.
- Как-то я не очень верю в антигравитацию…
- А разве я сказал антигравитация? Представьте себе, что Ваш корабль разгоняется с ускорением, скажем, в 30G, а вмонтированная в потолок установка притягивает вас с силой в 29G. Что останется в итоге?
- Неужели такое возможно? Это же революция в космонавтике!
- Вот именно! Ради этого всё и затевалось.
- И давно Вы об этом знаете?
- Я, несколько недель, спецслужбы дольше. Рейс на Макемаке организовали они. И всё получилось благодаря Вам.
- Но что я такого сделал?
- Во-первых, Вы невероятно быстро добрались до «Дианы». На Обероне не успели незаметно снарядить к ней свой корабль. Во-вторых, Вы немедленно изменили траекторию полёта связки кораблей. Когда обломки «Дианы» не были найдены на месте взрыва, то сразу поднялась паника. В поиски включились все их силы. Но Вы нестандартно себя повели, когда вышли из плоскости эклиптики, хотя и не на много, но как оказалось, достаточно, чтобы ввести всех в заблуждение. А затем Вы ещё раз обманули их, дав сообщение, что свадебное путешествие продолжается. Это, вкупе с тем, что масса вашего составного корабля была почти вдвое больше, а разгонное ускорение небольшим, заставило их подумать, что это туристическая яхта и отказаться от преследования. Тем более, что траектория полёта проходила так далеко, что они не поверили в то, что они ищут именно вас. Зато мы смогли отследить все корабли, которые они привлекли к перехвату.
- А долго они у нас тут хозяйничали?
- Что-то около пятнадцати лет.
- Наверное много торксиния успели вывезти…
- Ничего! Сейчас комплектуется только первый грузовик, и мы готовимся помешать его отправить. Три новых корабля с Вашими новейшими двигателями сейчас оснащают торксиниевыми компенсаторами и, примерно, через месяц они полетят на перехват. А потом пригласим наших соседей по космосу на переговоры.
- А кто полетит на этих новых кораблях?
- Завтра, на церемонии награждения, можете спросить об этом Президента.
- Танечка, ты только не обижайся, но я буду проситься в один из экипажей.
- Что ты, Серёженька, конечно не буду, потому, что я тоже буду туда проситься. Кто лучше меня умеет работать с чистым торксинием? Папа, ты меня извини, но я не могу по-другому.
- Почему-то я так и подумал. Дети мои, благословляю вас! Пусть вас сопровождает Удача!