Каин и Авель

(Май)


Она была тиха и нежна,
Скользила за братом, как тень,
Вместе с Авелем рождена
В пригожий весенний день.
Им быть суждено до скончания дней –
Так думали брат с сестрой.
Но была она первой из дочерей,
А Авель был сын второй.

Тот, первый, зачатый еще в Раю,
Был старше, грубей, сильней.
Он тоже любил сестру свою
И долей считал своей.
Подростком, носил ее на спине,
Пока скитались они
По невозделанной дикой земле,
Где были еще одни.

Осели они у широкой реки,
Устроили скромный кров.
В нем Ева настлала половики,
Сплетенные из тростников.
Бил рыбу ловко Адам острогой,
Бросал, в чешуе, на костер…
И казалось им, что Бог Всеблагой
Свою длань над ними простер.

И Каин, сметливый с малых лет,
Засеял поля зерном —
И был у семьи в достатке хлеб,
И щавель был с чесноком.
И Авель после, лишь только подрос,
Занятье нашел по душе:
Собрал он стадо овец и коз,
Чтоб были мясо и шерсть.

И только Авива, не зная забот,
Тревожной томилась тоской.
Ей чудилось — шепотом кто-то зовет
И трогает тело рукой.
То снился ей Авель в томном бреду –
Пунцовая нежность губ,
То Каин являлся ей на беду –
Он был так решительно груб!

И она убегала к излуке реки,
Ныряла, голой, в затон,
Надеясь смыть ночные грехи –
И плакала горько потом.
И был не об Авеле этот плач,
И ужас ее, и стыд,
А о том, кто будет его палач,
Кого так легко простит…

И вот – свершился небес приговор
С жестокостью неизбежной:
Зашел меж братьями грубый спор
О деве кроткой и нежной.
И Авель орал: «Она – моя!
Мы за руки вышли из чрева!»
А Каин – на первородстве стоял,
Чернея лицом от гнева.
.

Молчала Ева, ошибки страшась, -
Как выбрать меж сыном и сыном?
Ошиблась уже она один раз,
Поддавшись уловкам змеиным.
Молчал и Адам, застигнут врасплох,
Не зная правил игры.
А потом сказал: «Рассудит вас Бог!
Снесите ему дары!».

И принес ягненка жертвою Авель,
Был агнец жирный хорош, –
И щедро кровью окропил камень,
Перерезавший горло, нож.
А Каин взял из початков ржаных,
Уверенный в праве своем.
И когда были костры зажжены,
Долго стояли вдвоем.

И не было знака братьям родным
Средь равнодушных полей.
А после — иссяк над колосьями дым,
А тук разгорелся жирней.
И Авель, возликовав душой,
Пустился пред братом в пляс:
«Меня, меня избрал Всеблагой,
Ведь твой костерок угас!»

И возмутился Каин, не смог
Сдержать обиды печаль –
Схватил булыгу и ударил в висок
Брата, чтоб замолчал.
И брат замолк, на земле простерт,
И глаз померк его блеск.
И в тот же миг вознесся костер
Жертвы его до небес.

И грянул глас сквозь разверстую тьму:
«Где брат твой, Каин?  Скажи!».
«Не сторож я брату своему,
— ответил он. – Сам сторожи!».

«Что сделал ты! – сокрушался Благой. –
От крови земля вопиет! 
Отныне ты проклят вовеки землей,
На ней тебе места нет!
Ты будешь изгнанник, куда б не пошел,
Твой труд не пойдет тебе впрок!».

А Каин сказал: «Без того сокрушен.
Не слишком ли суд твой строг?
Я — братоубийца и жалкий изгой,
И каждый, кто встретит меня,
Убить будет вправе!..». «Я буду с тобой
Знамением в виде клейма.
Продлится твой век, продлится твой род
С Авивой – желанной женой.
И тот, кто жизнь твою пресечет,
Заплатит худшей ценой».

Так бог рассудил меж братьев спор,
Дождавшись конца терпеливо.
И люди так судят с библейских пор
Неправедно, но – справедливо.
Так Каин с Авивой ушли из семьи,
Путей не предвидя напасти,
Чтоб густо засеять просторы земли
Кровавыми зернами страсти.