Агрессия это бессилие. И только Ч. IV

https://systemity.wordpress.com/2024/01/12/agressia/ - Я не хотел писать IV часть статьи про агрессию, но напишу её потому, что на моём жизненном пути встретился один из немногих встреченных мною. Сергей Федотов его зовут. Их было очень немного. Не больше дюжины. Все они смотрели мне в рот, когда я говорил. Дело в том, что я очень редко ошибался. Очень редко. А потом обходил всех и сообщал, где, в каком месте я ошибся, если ошибся. Каждый пример своего объяснения чего-то я тщательно разрабатывал. Чтобы было, о чём идёт речь, приведу один пример.

Где-то в районе 1971-72 гг я разработал тонкоплёночную хроматографию. До меня в Ленинграде мой приятель профессор Беленький Б.Г. разработал микротонкослойную хроматографию. Я понял, что возможна дальнейшая миниатюризация хроматографического процесса. Но у меня ничего не получалось. Я в течение суток-двух седиметрировал тщательно перемолотый силикагель (потом и окись алюминия). При всех моих попытках получить тонкий слой, ничего не получалось. Размер частиц был порядка десятков микронов. Помучился я славно, а потом до меня дошло, что когезия образованной плёнки должна равняться его адгезии на стеклянной подложке. Это была ведущая идея. Мною были выбраны микроскопные стекла в качестве подложки и дело пошло.

Очень быстро я нашёл формулы количества различных фракций сорбента на микроскопное стекло и у меня стали получаться великолепные пластины. Это уже были не слои, а плёнки. Очень тонкие плёнки. Я назвал этот метод анализа тонкоплёночной хроматографией, придумал для этих плёнок специальную камеру и стал всем рассказывать секрет получения плёнок. Профессор Беленький так ни хрена и не понял. Я ему несколько раз объяснял секрет, но он, видимо, был зациклен на своей микротонкослойной. В 1977 году я докладывал о тонкоплёночной хроматографии в Швейцарии, в Интерлакене на симпозиуме по хроматографии. Все меня хвалили, но никто не мог кроме меня получать тонкоплёночные пластинки. Доклад был мой опубликован в книге “Высокоэффективная тонкоплёночная хроматография”, был переведён В.Г.Берёзкиным и издан в издательстве “Мир” в Москве в 1979 году.

Получение пластин освоили две мои лаборантки. То есть они запомнили, сколько сорбента нужно доавлять на одну микроскопную пластинку и какого сорбента. Одна была из моей лаборатории. Другая тоже из моей, но её соблазнили, а я не возражал, поскольку в отличие от первой, она была с высшим образованием, в те времена я не считал получение тонкоплёночных пластинок делом человека с высшим образованием. За один приём розлива тонкоплёночных пластинок их обычно получали по 200 штук и их вообще не экономили. Пластинки разливали в микробиологическом боксе, поскольку малейшее колебание воздуха такие слои портило..

С помощью этого необыкновенного изобретения я с большим количеством людей произвёл большое число анализов на слое 2х2 (4см). Были проанализированы сложные смеси кортикостероидов до 20 штук, очень сложные смеси гликозидов женьшеня, у одной виноградной улитки мой приятель Татарюнас, аспирант из Института биофизики АН СССР, выделил каратиноиды из ганглиев и я их проанализировал. Я провёл огромное число самых разных анализов методом тонколёночной хроматографии. Придумал способы анализа, фотографирования, окрашивания и т.д. В те времена о нанотехнологиях никто не слышал. Это была первая такая работа…

Это я привел пример одного из десятков моих изобретений. А людей, которые безоговорочно смотрели мне в рот, было может быть чуть больше дюжины. Вокруг меня было много людей, много сотен, но кого-то раздражала моя самоуверенность во всём, кто-то был просто неграмотным от рождения, кто-то сам хотел быть самоуверенным, но я никогда не мешал им быть такими. Для меня было девизом всей моей жизни избегать бессилия и я всю жизнь следовал этому девизу.

Я в предыдущей части рассказывал, что с детства у меня в мозге слились агрессия и бессилие. Я был патологически против того, чтобы кому-то что-то вбивать в голову… Хочешь быть дураком – будь им, хочешь быть дурой – будь ею. Я никогда раньше не жалел о такой манере поведения. Сейчас жалею. У меня был увесистый чемодан изобретений. Тонкоплёночная хроматография – одна из многих. В одной из статей на proza.ru я рассказывал, как за несколько дней в десятки раз увеличил производительность подмосковного завода “Акрихин” по производству кортикостероидов. Было много славных дел, у них было много общего…

Идея избегать бессилия, соответственно, агрессии была очень плодотворной идеей. Я в себе давил агрессию, но продуцировал её в других. Хотя вообще-то, честно говоря, ни о чём не жалею. У меня свой взгляд на свою роль в истории…