Детская литература в СССР

С первых дней моей сознательной жизни книги были очень важной частью моего внутреннего мiра. Благодаря маме, которая каждый вечер обязательно читала мне на сон грядущий, сначала слушание, а затем и чтение книг стало для меня такой же потребностью как вода и пища. Для наиболее приятного прочтения увлекательной детской книги требуется тихое, уединённое место. Моя мама в начале 1960-х работала медсестрой в стерлитамакском детском доме им. Ленина, который размещался в зданиях храмового комплекса церкви св. Татианы, в сердце Старого города, утопавшего в зелени деревьев и декоративных кустарников. Небольшой, уютный мамин кабинет с окнами на зелёный двор находился на втором этаже углового бревенчатого дома, памятника деревянной городской архитектуры начала 20-го века (варварски снесён недавно). В нём я, устроившись за столом, читал книги из обширной библиотеки детского дома. Ничто меня не отвлекало, это было идеальное место для погружения в книгу.

Читал я в детстве ежедневно и помногу. Регулярно ходил в городскую детскую библиотеку на улице Карла Маркса. Перечитал все лучшие детские книги того времени. Признаю детско-юношескую литературу СССР высшим достижением культуры советского периода, уникальным явлением соединения несоединимого, примером промысла Божия, благословением нашего народа.

Телевизор в нашем доме появился в 1962 году, и первые годы ничего действительно интересного по нему не показывали. Радиоточка работала непрерывно, но радиопередачи были лишь шумовым фоном повседневной жизни. Так что лет до десяти книги и журналы, вместе со школой, для меня оставались наиглавнейшим источником знания и обучения жизни. Несколько томов "Детской энциклопедии", например, значительно расширили мой кругозор и были весьма полезным дополнением к школьной программе.

К началу 1960-х прошло уже сорок лет непрестанной ожесточённой работы гигантской идеологической машины КПСС, которая использовала все мыслимые и немыслимые способы воздействия на умы советских детей в целях воспитания «нового человека»-строителя Коммунизма. На всех уровнях общества, от Политбюро и Союза писателей и до дворовых компаний происходили жаркие словесные баталии-обсуждения и настоящие идеологические битвы, в которых случались и настоящие жертвы. Каждая детская книга, выпущенная в свет, детально разбиралась и подвергалась критике с точки зрения марксизма-ленинизма.

Тем не менее, по законам диалектики, массовыми тиражами издавались книги, пронизанные христианским духом, в первую очередь сказки. Например, Ганса Христиана Андерсена, величайшего христианского сказочника всех времён и народов, равно как и произведения русских дореволюционных писателей, прорывавшиеся чрез препоны советской цензуры (Владимир Одоевский, "Городок в табакерке", «Чёрная курица, или Подземные жители», произведение Антония Погорельского). Чрезвычайно популярная английская народная сказка "О трёх поросятах" в пересказе С.В.Михалкова есть не что иное как слегка изменённая евангельская притча о доме, построенном на камне и доме, построенном на песке. Это было провидение, ибо сказки для ребёнка есть самая первая школа жизни.

Стараниями мамы у меня в самом раннем возрасте уже имелось приличное собрание детских книг журнального формата с прекрасными иллюстрациями в классическом русском стиле. Выучившись читать, по старорусскому обычаю с пяти лет, я очень любил, сидя в кровати, перебирать стопку моих книжек и безконечно их перечитывать.

Иллюстрации, или «картинки», в детских книгах имеют великое влияние на развитие детей. Как личность я развивался на книгах гармоничных, с естественными, высокохудожественными рисунками, которые формировали положительное мiровоззрение, их авторами были Владимир Григорьевич Сутеев, Юрий Алексеевич Васнецов, Иван Яковлевич Билибин, Евгений Иванович Чарушин. Очень любил читать богато иллюстрированные русские былины, рассказы русских летописей, сказки А.С. Пушкина.

В дошкольные годы в моём чтении господствовали сказки, не только русские, но и многих других народов, включая китайские, персидские, чукотские. Не было среди них только башкирских и татарских, как и в целом великотюркских, ибо на русском языке они были недоступны. Из зарубежных сказочников массовыми тиражами печатались произведения сказочников из европейских стран: Германии, Франции, Италии, Дании, Швеции. Очень мне нравились, например, сказки Вильгельма Гауфа («Карлик Нос» и "Маленький Мук»), Шарля Перро («Кот в сапогах»).

Незабываемое впечатление оставила ««Сказка о Военной тайне, Мальчише-Кибальчише и его твердом слове»» Аркадия Гайдара (1933 год), единственная советская сказка, выдержавшая испытание временем, выдающееся произведение ранней советской детской литературы, которое и в наши дни не потеряло своей актуальности и увлекательности. То же самое могу сказать о книге Джанни Родари «Приключения Чиполлино» (1955 год).

Самой первой советской книжкой, которая мне пришлась по сердцу и запомнилась на всю жизнь, была «Бобик в гостях у барбоса», Н. Н. Носова, которую, после многократных прочтений мамой, я выучил наизусть и поражал гостей, якобы читая книжку, в возрасте четырёх лет.

Чуть позже в число моих самых любимых произведений навсегда вошли два краеугольных камня советской детской литературы -- «Золотой ключик, или Приключения Буратино» А.Н. Толстого и первая книга трилогии Н. Носова «Приключения Незнайки и его друзей».

Николай Носов проявил себя не только как детский писатель, но и советский пророк. В своей книге «Незнайка на луне» (1964-1965) он точно предсказал будущее нашего общества на 40 лет вперёд. Гениальные сказочные повести Александра Волкова "Волшебник Изумрудного города" (1939 и 1959) и "Урфин Джюс и его деревянные солдаты" (1963)  просто и увлекательно излагали скрытые механизмы государственного управления, всемогущества пропаганды и причины войн. Эти книги по-прежнему злободневны и чрезвычайно интересны и в наши дни.

Книги Жозефа Анри Рони-старшего "Пещерный лев" и "Борьба за огонь" захватили меня и моих друзей романтикой зари человеческой цивилизации. Мы даже изготовили себе деревянные палицы и учились ими пользоваться. Это было настоящее эмоциональное путешествие в далёкое прошлое силой воображения талантливого детского писателя.

Я очень благодарен русским писателям Михаилу Пришвину и Виталию Бианки, людям из будущего, которые в самом разгаре тотального «покорения природы» и бездумной "добычи" природных богатств написали книги, пронизанные любовью к живой природе России, к братьям нашим меньшим. Они как никто другой способствовали вразумлению и вочеловечиванию безумных людей с отолстевшим сердцем, перекинули мостик в Будущее, в котором человек не «царь природы», а её органическая часть, и его поступки определяются не тупым эгоизмом, а пониманием законов мiроздания.

Стараниями мамы у нас дома собралась приличная библиотека, в основном русской классики, которую я с годами перечитал неоднократно.
В процессе взросления моими любимыми авторами были: Николай Носов, Джанни Родари, Борис Житков, Аркадий Гайдар, Виталий Бианки, Александр Грин, Владислав Крапивин. Несколько раз перечитал собрания сочинений Пушкина, Гоголя, Некрасова, Лескова, Чехова, Бунина и многих других писателей, даже Горького, который, впрочем, мне не понравился.

Русская литературная классика есть канва, на которой представлена во всей своей изумительной красоте живая душа великорусского суперэтноса. Уникальность русской классической литературы состоит в том, что она может и должна прочитываться неоднократно, в любом возрасте, начиная с самого раннего. По мере развития личности, каждое следующее прочтение открывает новые грани произведения и углубляет понимание его сути. По этой причине ни один русский классик не может называться сугубо детским писателем, а трудным для детского восприятия, на мой взгляд, можно считать только Ф.М. Достоевского, носителя русской вечности. Вечность есть то, что определяет каждый момент истории, является всегда актуальным, свежим, что не может «устареть». Каждое поколение заново открывает для себя смыслы Достоевского.

Без постоянного чтения русской классики в школьные годы усвоение литературного русского языка невозможно. Забвение её ведёт к весьма неприятным последствиям, например к извращённому восприятию истории Великой России, ибо мы до сих пор признаём навязанную нам всемiрную историю, написанную европейскими гуманистами на филологической основе. Пушкин, Некрасов, Гоголь, Лесков и другие замечательные русские классики были моими учителями, не только по языку, но и по жизни. Они объяснили мне что значит быть русским. Я никогда не заучивал правил русского языка, не пользовался словарями, в этом не было никакой необходимости. Письменных ошибок я не допускал. Русский язык высокого стиля, его логика, гармония и красота для меня были не предметом изучения, но частью моей личности. Учёные доказали, что в языковой генетической памяти каждого человека записаны основные понятия самосознания предыдущих поколений. Пример: для русского человека это «совесть». Оно заложено в нас тысячелетним православным сознанием и всей языковой культурой русских людей. По этой причине лукавое разделение великорусского наречия на "старорусский" и "современный русский" языки представляет из себя осознанное обеднение, унижение великого русского языка. Яркий пример этого печального события есть признание равночестными текстов Библии на церковнославянском и современном русском языке с широким распространением именно последнего.

На выпускном школьном экзамене, по наитию (юношеская дерзость!) я написал сочинение в стихах, пушкинским размером ("онегинской строфой"). Тема сочинения: «Сравнение образов Наполеона и Кутузова в романе Л. Н. Толстого «Война и Мир». Написал хорошо, без ошибок. Сочинение привлекло внимание экзаменационной комиссии в Уфе, опубликовали даже статейку в журнале «Семья и школа».

Разделение литературы на детскую и взрослую весьма затруднительно и часто продиктовано господствующей идеологией. Например, роман "Как закалялась сталь" Николая Островского всегда относили к детско-юношеской литературе, а "Тараса Бульбу" Николая Гоголя к взрослой, с чем я не могу согласиться. Все по-настоящему интересные, талантливые, правдивые, свободные от пропаганды, не политизированные книги, начиная от Гомера и "Повести временных лет" несомненно входят в круг детского чтения. Избранные произведения Пушкина, Некрасова, Гоголя, Лескова, Толстого, Чехова считаю обязательными для неоднократного, осмысленного прочтения всеми русскими детьми, без ограничений по возрасту.

Особенности издания детских книг предполагают повышенные требования к их качеству. На детских книгах нельзя экономить, нельзя гнаться за коротким рублём. Они должны печататься на лучших сортах бумаги, в твёрдых переплётах, богато иллюстрированные лучшими, проверенными временем художниками, желательно с комментариями и вставками, разъясняющими редкие слова и крылатые выражения. В Советском Союзе эти требования старались исполнять.

Неизгладимое влияние на мою личность произвели переводные книги: Даниэль Дефо «Робинзон Крузо», Роберт Льюис Стивенсон «Остров сокровищ», Джонатан Свифт «Путешествия Гулливера». Прочное положение этих книг в детских издательствах СССР удивительно, ибо они в своей основе имеют идеи протестантства английского толка. В частности, абсолютный фаворит детского читателя в России за последние 300 лет, роман «Робинзон Крузо», является философской повестью, описывающей духовное развитие человека, помещённого в экстремальные условия необитаемого острова, он демонстрирует несокрушимую силу христианской морали. В контексте романа “Робинзон Крузо” проходят мысли о вере в Бога и религиозной верности. Робинзон, оставшись в одиночестве, обращается к Библии и молитве, искренне веря в Божью помощь. Эти книги я перечитываю и сейчас, но уже в оригинале, на английском языке, без сокращений и искажений.

Русская классика вся стоит на православном мiропонимании, по этой причине феномен обязательного изучения в советских школах Гоголя, Достоевского, Толстого рациональному объяснению не поддаётся.

Исключительно важными и дорогими для меня стали все произведения Некрасова, в особенности его поэма «Кому на Руси жить хорошо», большие куски которой я выучил наизусть. Читал я Некрасова по юбилейному, 1938 года, однотомнику большого формата, богато иллюстрированному лучшими работами дореволюционных русских художников. Достался он мне по наследству от моей бабушки Антонины Ивлевой и теперь хранится у меня дома.

Книги большого формата особо притягательны для детей. Щедро иллюстрированное издание лучших произведений талантливого писателя уже не "книжка", а толстый фолиант, чтение которого превращается в длительное, увлекательное путешествие, сопровождаемое неожиданными открытиями. Именно в таком виде я прочитал всего Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Некрасова.

В подростковом возрасте сильнейшее впечатление на меня и моих друзей произвёл роман А. Н. Толстого “Пётр Первый”, он сильно отличался от других книг манерой изложения и насыщенностью историческими деталями. Книг из разряда героического эпоса и истории российских побед в советский период явно не хватало, вероятно им очень трудно было пробиться через цензурные заслоны. Яркий пример -- замалчивание истории Северной войны, длившейся 21 год, по итогам которой Россия превратилась в великую империю.

Сотни великих русских героев -- полководцев, легендарных воинов, первопроходцев, строителей великой империи, раскинувшейся на двух континентах, по берегам трёх океанов, защитников Отечества от врагов и супостатов для советских детей остались неизвестными, ибо рассказов о них не опубликовано. До сих пор никто не объяснил, почему до 1965 года практически не издавались массовыми тиражами талантливые художественные детские и юношеские произведения о Великой Отечественной войне и её героях. Могу припомнить только два таких произведения: «Василий Тёркин. Книга про бойца» -- поэма Александра Твардовского (1942-1945) и рассказ "Судьба человека" Михаила Шолохова (1956). Запредельно политизированный роман «Молодая гвардия» А.А. Фадеева воспринимался как идеологически одобренная компартией история, не подлежащая никаким сомнениям. Роман входил в учебную программу СССР и был хорошо знаком любому школьнику 1950—1980 годов. Он подвергался резкой критике, начиная с первого издания 1946 года, что в итоге определило трагическую судьбу автора.

Изъятие из детской литературы СССР духовной тематики, ещё можно понять, но весьма скудное раскрытие героической составляющей нашей истории обескураживает. Темна вода во облацех воздушных.

Во все времена, кроме студенческих, у меня имелась личная, тщательно подобранная библиотека, каковая есть и сейчас, уже на четырёх языках.

Читал я не только книги. Мама выписывала очень много журналов. Для меня выбирали сначала «Весёлые картинки», потом «Мурзилку», «Пионер» и «Костёр», в котором я открыл для себя очень близкого мне по духу писателя Владислава Крапивина («Оруженосец Кашка», «Президент каменного острова», «Люди с фрегата Африка»). Считаю В. Крапивина вторым после А. Гайдара детским писателем, который сумел по-настоящему раскрыть идею нового человека в доступной и привлекательной для детей и подростков форме, предложив своего рода моральный кодекс советского подростка, который в случае его поддержки властями предержащими, мог вдохнуть свежую струю в умиравшее пионерское движение. К сожалению, его талант не был оценён по достоинству и не получил должной поддержки в СССР.

В старших классах я прочитывал от корки до корки журналы «Знание – сила», «Наука и жизнь», «Роман-газета». Очень любил читать журнал «Крокодил», в том числе подшивки за много лет, которые хранились у деда. В то время это был прогрессивный журнал, летопись общественной жизни.

Просмотр диафильмов был прекрасным дополнением к чтению детских книг. Рисунки лучших художников в увеличенном размере на стене комнаты, возможность оперировать этим маленьким техническим чудом-фильмоскопом, всегда было событием, доставлявшим не меньше удовольствия, чем посещение кинотеатра.

Что касается милых, чрезвычайно популярных в СССР до начала 1970-х детских книжек таких авторов как Маршак, Барто, Чуковский и иже с ними. Они принадлежат к вневременному, вненациональному направлению и посвящены ценностям материально-душевного мiра, которые никак не связаны с идеологией и общественным строем. Их назначение сводится к развлечению ребёнка, будить его воображение и эмоции. Замечательные советские мультфильмы уже в 1960-х справлялись с этой задачей лучше и перевели внимание детей на себя.
***
Радио в те годы было очень важной частью повседневной жизни. По старой традиции из 1930-х годов радио работало всегда, громко или тихо, как фон. Полагаю, это для того, чтобы не пропустить важное правительственное сообщение. Помню ещё допотопные репродукторы, круглой формы, чёрные, их заменили «динамики», продержавшиеся довольно долго. У деда