621 Письма любимых 18. 10. 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

621. Письма любимых. 18.10.1973 г.

После того, как я угостил вкусными гостинцами из маминой посылки ребят нашего кубрика БЧ-1, БЧ-4, где было моё штатное спальное место на верхней койке в дальнем конце кубрика под низким подволоком верхней палубы и жаркими толстыми квадратными жгутами электрических кабелей, и прочитал ребятам письмо моей мамы, они со мной долго не разговаривали, сторонились меня, прятали взгляды, но слушались и не препятствовали мне ни в чём…

Потом один за другим, не сговариваясь, они сначала робко, а потом всё чаще и чаще стали приходить ко мне в ленкаюту и читать свои письма, от своих родителей, от друзей и подруг. Вскоре в ленкаюте на «посиделках у Суворова» мы уже, не стесняясь, читали выдержки из писем. Мы открыто смеялись над смешными случаями, грустили над грустными и советовались друг с другом по разным бытовым семейным делам и вопросам. Однако самыми особенными были разговоры о «письмах любимых»…

Ещё в начале июля 1973 года я совершенно случайно, взяв в библиотеке ВМБ Балтийск научно-фантастический роман Григория Адамова «Тайна двух океанов», обнаружил между страниц книги фотографию милой и красивой девушки и небольшой листок из почтового набора с письмом девушки какому-то любимому человеку.

Фотография (смотри фотоиллюстрацию) настолько меня поразила, что я невольно задержал эту книгу, не вернул её перед уходом на первую БС БПК «Свирепый». Это письмо девушки я всё же прочитал, но только на якорной стоянке у мыса Скаген (Дания) ночью в воскресенье 29 июля 1973 года, в день Военно-Морского Флота.

Знаю. Виноват, грешен. Стыдно, но прошло уже 50 лет, я пишу книгу о легендарном БПК «Свирепый», о военно-морской службе, о море, о моряках, об их жизни, судьбах и их любви, поэтому это фото и это письмо стали уже символическими, знаковым и значимым. Теперь это письмо стало не персональным, а нашим – общим, военно-морским, флотским,

Увидев эту фотографию между страниц книги, я сразу же назвал её «Алёнушкой». Несмотря на то, что девушку фотографировали, вероятно, зимой или перед праздником 23 февраля (День Советской Красной Армии и Военно-Морского Флота), её облик и образ сразу же навеял мне образ летнего цветущего луга, полевых цветов, свирелей жаворонка, свежего пахучего ветерка.

От фото девушки веяло такой же свежестью, лёгкой радостью, счастьем, покоем и любовью, что я не в силах был устоять и спрятал её фотографию у себя на рабочем столе под листом тонкого оргстекла. Вскоре рядом с фото «Алёнушки» лежала вырезка их журнальной иллюстрации – русское поле с ромашками и васильками.

Ещё была одна причина, по которой я оставил у себя фотографию этой неизвестной девушки и неизвестного забывчивого читателя базовой библиотеки, - девушка очень была похожа на мою маму в юном возрасте. У моей мамы было почти такое же пальто, такой же платок и такая же добрая и милая улыбка…

Когда кто-то приходил ко мне в ленкаюту или заходил за прилавок-барьер ко мне в рабочую зону (книгохранилище, фотолаборатория, художественная мастерская, склад, шхеры), то я инстинктивно прикрывал фото «Алёнушки» журналами, папками с отчётами, книгой. Фото «Алёнушки» было моим, только моим и ничьим более…

Даже моему другу-годку Славке Евдокимову, который показал мне фото своей любимой девушки, а я потом рисовал с этой фотографии её большой портрет, я не стал показывать фото «Алёнушки» и рассказывать о своей находке. Это был мой радостный и счастливый грех, я не хотел делиться им с кем-либо ещё…

А вот письмо «Алёнушки» неизвестному адресату я долго не читал, боялся, а когда прочитал, то решил никому его не показывать и не читать, потому что оно было адресовано не мне, ни моим друзьям - морякам. Только теперь, спустя 50 лет, на правах воспоминаний о времени и о судьбе, на правах, надеюсь, художественного произведения, чуть-чуть изменив текст, чтобы исключить конкретную адресную интимность, я решился обнародовать это письмо девушки любимому моряку в море…

«Здравствуй, мой дорогой и любимый!

Ещё до того, как мы встретились случайно, я знала, что ты есть, что эта встреча будет, что это будешь именно ты.

Когда ты впервые взглянул мне в глаза, я тебя сразу узнала. Я узнала твой насмешливый прищур глаз, искорку смеха в твоих карих зрачках, приподнятые в улыбке уголки твоих губ, твой мужественный подбородок и твой высокий прямой лоб. Это был ты, - герой моих грёз.

Не буду писать о том, как я тебя ждала и искала. Это всё в прошлом, потому что ты – это моё настоящее и, смею надеяться, будущее.

Теперь, когда в сердце и в душе рождается, и тревожно, радостно и трепетно дрожит ощущение и чувство, я знаю - любовь есть!, потому что есть ты и есть я, потому что я могу сказать тебе: «Любимый, будь со мной!».

Ты можешь не тревожиться, я тебя не забуду и не предам. Я не буду тебе мешать служить, любить море и отдавать все свои силы служению Отечеству. Будь спокоен, служи честно, но только об одном я молю тебя: «Береги себя! Не рискуй понапрасну! Пожалуйста, будь! Живи!».

Главное не в том, чтобы мы были вместе, главное в том, что ты всегда во мне и твоя частица делает меня счастливой, целой, наполненной, достойной. Я теперь не просто жалею себя, а люблю, ценю и уважаю себя. Ты сделал меня такой, и я за это тебя благодарю.

Я не способна защитить весь мир – ты способен, но я могу защитить тебя, моего любимого, от всего и от всех бед и напастей.

Приходи скорей, я жду тебя!

Люблю и постараюсь любить тебя всегда!

Нежно целую, твоя …

В письме было имя девушки, но для меня, надеюсь и для вас, дорогие читатели, её имя будет и останется навеки – Алёнушка.

Фотоиллюстрация из второго тома ДМБовского альбома автора: Июль. 1973 г. ВМБ Балтийск. Фотография и письмо неизвестной девушки в библиотечной книге Григория Адамова «Тайна двух океанов». Надеюсь, что кто-то из военных моряков узнает это фото и это письмо, которое он нечаянно забыл в этой книге…