Глава 18. Константин Сергеевич. Возвращение. Повес
Глава 18. КОНСТАНТИН СЕРГЕЕВИЧ
Впервые Саша встретила Костю, Константина Сергеевича, в Волгограде, на Мамаевом Кургане. Она тогда на отлично сдала все экзамены за девятый класс. Впереди было свободное лето.
Родители купили всему классу путевки на экскурсию в областной центр, договорились в колхозе о выделении автобуса на три дня.
Болтая, незаметно проехали все Заволжье — от границ с Саратовской областью и Казахстаном, — почти четыреста километров.
После крутого на девяносто градусов поворота дорога пошла вдоль Волги, водная гладь которой, то скрывалась за мощными сосновыми посадками, то манила слепящей бескрайной широтой и высотой далекого обрывистого правого берега.
Промелькнули бетонные каналы, обсаженные стройными, напившимися досыта, пирамидальными тополями. По каналам уносилась вглубь полупустыни, к далеким сельским поселкам драгоценная волжская вода.
Уютный двухэтажный домик областной экскурсионной станции с волейбольной площадкой рядом спрятался за высотными домами от громкого шума постоянно громыхающих трамваев, спешащих машин, людской толпы в самом центре города, почти у самого берега Волги.
Разместились в бывших классных комнатах с множеством кроватей, перекусили наскоро домашними запасами и, переодевшись, в приятном возбуждении от новизны предстоящих городских впечатлений, поехали на Мамаев Курган.
Ансамбль воинской славы, памяти и скорби потряс до слез всех, без исключения.
Молчали, спускаясь по широким ступеням от монумента "Родине-матери" вниз, когда к их группе подошел высокий худощавый мужчина в темно-синем спортивном костюме с широкими белыми полосами на рукавах и брюках вместе с шофером автобуса:
— Вы из Старой Полтавки? Здравствуйте! Я — ваш новый учитель по физкультуре.
Парни поздоровались с ним по-мужски, за руку, обрадовано обступили вокруг, оттеснив классную руководительницу, учительницу биологии Розу Андреевну (Розочку, как ее называли за глаза). Все обрадовались — с апреля, в разгар всех районных соревнований уроки физкультуры не проводились. Молодого физрука забрали в армию, а другая учительница ушла в декретный отпуск.
Девчонки сразу оценили: старше двадцати пяти лет, наверное, женат, но симпатичный шатен, с коротким бобриком на голове, правда, уши немного торчат, но на уровне бровей, — значит, умный. А главное — молодой. И, Слава Богу, на одного учителя — мужчину в школе станет больше.
Роза Андреевна была незамужней, без детей, уже в возрасте. Она раскраснелась и предложила будущему физруку проехать до Панорамы, но он отказался и пообещал встретиться со всеми вечером у цирка.
Когда подъехали где-то за час до начала представления, то сразу увидели высокую спортивную фигуру Константина Сергеевича в белой рубашке, джинсах, мило улыбавшегося с молоденькой билетёршей у входа.
— Девочки, это вам, — он протянул Розе Андреевне большую коробку конфет. — А мы сейчас с ребятами отъедем ко мне домой по-быстрому.
Вернулись они на автобусе через полчаса с большим пакетом горячих пирожков с картошкой и капустой.
— Классный мужик! — сказал Колька. — Нам повезло с физруком. Мы теперь знаем, где он живет.
Все расхватали пирожки и отправились искать свои места под звуки бравурного марша.
Сашу поразило, как забавно смущался новый учитель: сначала краснела шея в вырезе рубашки, потом розовел подбородок, щеки, а потом только лоб.
"Будет, как рак, красный, когда разозлится", — вдруг подумала она.
Все дни были насыщены: экскурсии в планетарий, музеи, поездка на Солдатское поле, катание на речном трамвайчике по Волге. Вечером были в театре оперетты. Прогулялись по центру — по Аллее Героев до набережной, а потом по бесчисленным ступеням спустились к Волге.
Уезжали после обеда. И, когда вышли к автобусу с сумками, Константин Сергеевич уже сидел в хвосте автобуса, в проходе стоял высокий картонный ящик с книгами. Всю дорогу хохотали, рассказывали анекдоты.
Вернувшись домой замученная Саша буквально свалилась на стул в кухне, когда мама вдруг сказала спокойно, даже равнодушно, но это был удар:
— Вчера вечером, в воскресенье, приходил светленький молодой человек, чтобы попрощаться с тобой, Сашенька. Утром на поезде вся их семья отправилась в Германию.
Саша рыдала в своей комнате целый час от несправедливости, повторяя:
— Зачем я уехала? Ну, зачем? Почему мне так не везет? — хотя сама отчетливо понимала, что ни она, ни Женя уже были не в силах что-нибудь изменить.
Утром сидела в палисаднике на маленькой скамейке, смотрела без слез на распустившиеся венчики независимых ромашек, на муравьев, проложивших свои тропочки возле ее неподвижных шлепок, и ясно поняла и приняла, что горькими слезами она попрощалась окончательно со своим таким прекрасным детством и невозвратимым отрочеством….
********
— Саша, привет от всех наших! Мы за справками на соревнования по баскетболу. Не надоело тебе в больнице валяться? Да, комитет наш распустили. Теперь, в том же составе мы в Совете старшеклассников. Толик Иванов — главный. Про тебя все спрашивают, — Коля стоял рядом с Константином Сергеевичем в меховом кожушке из овчины, в большой лохматой лисьей шапке такой же высокий и здоровый, как учитель. И Саша невольно ахнула про себя:
"Как эти мальчишки быстро вырастают, меняются, и сразу, невольно чувствуя их силу, уступаешь им незаметно во всем, понимая, что, действительно, мужчины — ведущая сила и в хозяйстве, и в политике, и в семье. Так было всегда. И только тот маленький промежуток времени, пока мальчишки подрастали, девчонки умудрялись чувствовать свое превосходство".
Саше было невдомек пока, что эти хитрые создания — женщины — никогда не сдаются без боя. Что природа их не обидела, подарив вместо силы другое оружие, — возможность притягивать, привязывать, покорять мужчин своей любовью.
Коля протянул Саше пакет с яблоками и пирожками: — Это моя мама тебе передала.
Саше стало зябко в легком халатике возле окна, так как входная дверь постоянно открывалась, впуская новых посетителей с клубами прорывающегося в тепло любопытного холодного воздуха.
— Коля, мы тут Сашу совсем заморозим. — Константин Сергеевич расстегнул молнию на своем коротком, до бедер итальянском пуховике, сдернул его с себя и обернул Сашу так, что теперь она стояла перед ними, как потешная куколка, в этом огромном для нее пуховике до колен, из-под которого торчали ее худенькие голые ноги в теплых шерстяных носках. Бледное лицо с нездоровым румянцем, вся беззащитная маленькая фигурка заставили Колю покраснеть:
"Не догадался раньше учителя свою любимую Сашеньку вот так же закутать в свой кожушок, да еще обнять покрепче и прижать к себе"!
— А меня теперь от физкультуры освободят, — грустно сказала Саша и чуть не заплакала от жалости к себе. Голос ее дрогнул, ресницы увлажнились.
— Ну, знаешь, дорогая, от физкультуры по собственному желанию себя только
бездельники и лентяи освобождают! — Константин Сергеевич, обнял Сашу за
плечи, отвел ее от окна и открывающейся двери в угол, к горячей печке,
посадил на стул отсутствующей медсестры:
— Физкультурой можно и нужно заниматься всегда, в пределах возможного. Ты что-то неважно выглядишь. Сколько тебя взаперти держат? Полтора месяца? Ты, что, лежащая больная? Пусть тебе дадут верхнюю одежду, и, чтобы не меньше часа прогулки утром, в обед и вечером. Поняла? Заставляй себя, если трудно. В школу придешь — мы с тобой пройдем курс специальной физкультуры. Будешь к концу зимы в хоккей с ребятами играть. Выздоравливай и не хандри. Вот тебе шоколадка. Быстренько в палату, а то здесь холодно!
Саша отдала ему пуховик, махнула Кольке: — Пока! — еще несколько минут смотрела через замороженное окно, как уходили по заснеженной дорожке к поликлинике два таких разных мужчины, с разными походками, но вдруг ставшие после сегодняшней встречи ближе, дороже — ее понимающие друзья.
(продолжение следует)
Следующая глава 19. http://proza.ru/2024/02/07/802
Свидетельство о публикации №224020700754
Эта глава вновь погрузила в собственные воспоминания школьной поры, воспоминания о педагогах, таких разных, но все равно оставшихся в памяти.
Знаете, читая сейчас о Константине Сергеевиче подумалось о том, что не так часто встречаются подобные учителя, воспринимающие своих подопечных не просто, как учеников, но как младших товарищей, в чем-то, даже друзей. Но, знаю, знаю - бывают такие, и когда подобные люди приходят в школу, даже самые разболтанные или наоборот, сонные классы, в буквальном смысле расцветают. Ведь это огромная заслуга педагога - выстроить отношения так, чтобы ученики считали тебя за СВОЕГО.
А у Константина Сергеевича это получилось в полной мере. Я уже не говорю о том, что редкий педагог проявит такое участие, навестив заболевшего ученика в больнице.
Кольку-то, как раз хорошо можно понять, когда в душе такие чувства, на Луну побежишь, лишь бы увидеть предмет своей симпатии.
Но, какими бы ни были причины посещения, для Саши сейчас, это как бальзам на душу, особенно после столь быстрого отъезда Жени, с коим так и не довелось попрощаться... Но, что поделать, жизнь течет своей чередой, не сообразуясь с нашими желаниями.
Ну, а комплекс на Мамаевом Кургане и в самом деле поражает до глубины души.
Довелось побывать там, на месте гибели деда, и хотя, не верил до конца, что удастся отыскать его фамилию в списке на стене, мне все же улыбнулась удача и долго вглядывался в эти строчки - Макаров Иван Акимович...
С самыми добрыми пожеланиями, Сергей Макаров
Сергей Макаров Юс 02.04.2024 20:44 Заявить о нарушении
Татьяна Чебатуркина 06.04.2024 22:42 Заявить о нарушении