Рэдволл. Книга 3. ВОИН. Глава первая

Вторжение в Рэдволл длилось всю ночь; всё происходящее освещала яркая летняя луна. Ни одна из сторон не щадила другую. Когда основные боевые действия стихли, то и дело продолжала возникать снайперская стрельба: луки, копья, праща и пики - в действие приходило всё, производя смертельный эффект. И лишь одно на протяжении всей битвы оставалось неизменным - звук тарана, безжалостно бьющего в ворота аббатства...


Клуни вменил себе в обязанность лично оценивать, как продвигается рытьё туннелей. Он язвительно покритиковал выдолбленную на стенке канавы маленькую дырочку, резко ругая любого, кто смел пожаловаться на сложные препятствия.
- Невозможно пройти мимо булыжников, а в глазу у меня пустило корни дерево! - рычал он. - Тупая леность - вот что сдерживает прогресс в рытье этого туннеля! Завтра я первым делом приду посмотреть, насколько далеко вы продвинулись, и если мне это не понравится, я всё это обрушу и похороню всю вашу толпу уклонистов здесь же!
Тем не менее, таран удовлетворил Клуни намного больше. Он знал, что защитников аббатства это волнует. Крысиные команды, которые направляли тяжёлый предмет, каждый час менял Чизтиф; тот всё время стоял рядом с тараном, поощряя носильщиков прилагать больше усилий. Клуни тоже стал больше уважать Чизтифа. Мысленно он уже произвёл его в заместители командира. Чизтиф почувствовал это, и данный факт заставил его удвоить усилия. Он заставлял крыс работать, как надсмотрщик над рабами. Ни один грызун не смел пожаловаться на того, кого так высоко ценил шеф.


Констанс вместе со своими командующими стояла на стене. От беспокойства брови барсучихи были нахмурены. Заяц Олень Базиль, самый опытный и бывалый вояка среди них, был единственным, кто, по всей видимости, воспринял всё происходящее слишком легко.
- Помяните моё слово, - похохатывал он, -  пока эти зануды там, внизу, носятся с этим добрым старым тараном, им не надо будет проходить по туннелю так скоро. Я дал бы им на это по крайней мере полдня, а потом крысы собьются в кучу на укреплениях... да!
Амвросий Спайк решительно ощетинился в сторону беззаботного зайца.
- Да уж... должен сказать, это нас ОЧЕНЬ успокаивает - узнать такое! У кого-нибудь ещё есть какие-нибудь крупицы информации - повеселить нас, а?
Страшно обидевшись, Базиль отошёл, снова изображая свою уже позабытую прежде хромоту.
- О, Боже, старина! Да не обижайся ты так! Просто делаю наблюдения, которые положено делать на войне, понимаешь ли!
Констанс подозвала обоих старых друзей.
- Послушайте, мы не должны ссориться - в этом нет никакой пользы. Нам надо придумать решение. Так что давайте, вы оба, - перестаньте дуться и помиритесь снова!
Робко улыбаясь, Базиль и Амвросий пожали друг другу лапы. Выдра Уинифрид в отчаянии стукнула по камням парапета.
- А я говорю, что всё-таки должен быть какой-то путь, чтобы остановить этот ненормальный таран! Мы уже и так потеряли слишком много защитников - сверх всякой меры! В них стреляют каждый раз, когда они поднимаются на бой! Здесь должно быть очень простое решение - какая-то маленькая, но очевидная вещь, которую мы все упускаем!
С помощью Молчаливого Сэма, ловко маневрируя, белочка Джесс прикатила бочку наверх, на валы.
- Что-нибудь простое - вроде этого! - постучав по ней, сказала она.
Командиры собрались около бочки, осматривая её. Сверху сосуд был накрыт марлей. Изнутри раздавался странный шум.
- Ну же, Джесс! Не заставляй нас ждать! Что в бочке?! - прорычала барсучиха.
- Ну, что, скажем им, Сэм? - усмехнулась Джесс.
Молчаливый Сэм подмигнул и облизанной как следует лапкой постучал себе по носу. И ему, и его маме было весело.
- То, что мы здесь имеем, добрые мои товарищи по оружию, - торжественно сказала Джесс, - это первый этап нашей антитаранной схемы, благодаря моему сыночку, который нашёл гнездо шершней (1)!
Базиль звучно и крепко похлопал обеих белок по спинам.
- Ну, конечно - теперь всё понятно! Гнездо с шершнями в бочке! И надо просто сбросить его вниз, на это чудовище, старого врага, так?
Джесс и Сэм улыбнулись - нехорошо, со злым восторогом.
- Ха, но это только первый этап! - сказала Джесс. - А вот и второй!
И она, и Сэм исчезли из виду, но через миг вернулись с двумя вёдрами.
- Две бадьи доброго, отменного, скользкого растительного масла! - провозгласила Джесс. - Как только они опустят таран на землю, мы в ту же минуту опрокинем на него вёдра! Вот тогда и посмотрим, как они попытаются сломать им дверь!
Все сердечно поздравили Джесс и Сэма. На мордочках, которые незадолго до того были мрачны, появились улыбки. Сэм грациозно кланялся каждый раз, когда его благодарили; теперь никто не откажется позволить ему стоять наверху, на стене!
Внизу продолжалось шарканье крысиных лап и монотонные удары тарана. Уинифрид и Констанс подняли бочку на край парарета. Они поворачивали её под разными углами и опрокидывали до тех пор, пока не достигли тонкого, хрупкого равновесия. Барсучиха взглянула на то, что происходило внизу, выжидая лучшего момента, потом подозвала к себе Молчаливого Сэма. Момент настал.
- Будьте добры... не окажете ли Вы нам честь, мастер (2) Самуэль? - насмешливо, изображая куртуазность, сказала Констанс.
Симулируя силу тяжести, Сэм грациозно поднял лапку и коротко, резко ударил по бочке. Сердито зажужжав, онна упала с края стены аббатства и пропала из виду.
Раздался грохот и вопль, за которыми последовал визг страдающих крыс. Они столпились на дороге, танцуя от боли, когда на них с яростью напало несчётное число взбешённых шершней. Некоторые крысы побежали вниз по дороге, другие бросились в канаву, преследуемые безжалостными, жалящимися насекомыми.
Длинный таран лежал, никем не охраняемый, освещаясь как раз так, как было нужно, фонариками, которые побросали крысы. Два доверху наполненных растительным маслом ведра, направленные как следует, были сброшены вниз. Они попали точно в цель, разбившись и пропитав таран по всей длине.
Прежде, чем шершни нашли новые жертвы, Базиль приказал защитникам спуститься вниз, в расположенный в сторожке кабинет, где их ждала праздничная закуска.


Наклонившись, Клуни вступил в туннель, где велись работы, окружённый столькими своими последователями, сколько могло туда поместиться без опасения, что произойдёт массовое удушье. Киллкони держал плащ Клуни над входным отверстием. Снаружи в воздухе раздавалось жужжание и жалобный, пронзительный визг.
Хорёк осторожно потрогал кончик своего распухшего носа. Пребывая в каменном молчании, Клуни наклонился. Он не сел и не попытался дотронуться до своих собственных травм. Пусть другие смеются - он безмолвно переносил боль своих, как огнём горящих укусов.
Чуть дальше, где-то в лугах, наблюдалась массовая свалка тел - просто так, без всякого порядка, они лежали в маленьком озерце. Рядом звенели шершни - ожидая, когда на поверхности появятся носы...


Наступивший рассвет явил миру опечаленную, совершенно неорганизованную орду. Клуни мудро рассудил, что свой крутой норов ему лучше было бы попридержать. Многие его солдаты были настолько деморализованы, что готовы были дезертировать. Поразмыслив, он понял, что, добавив к полученным ими травмам ещё и оскорбления, достигнет малого. Семь крыс, два хорька и горностай лежали в канаве мёртвыми. Не имея возможности сбежать от основной массы шершней, они были ужалены столько раз, что укусы эти оказались для них смертельными.
Хромая, медленно подошёл покрытый уродливыми шишками от укусов Чизтиф.
- Шеф, они пролили на таран какое-то вещество! Мы не смогли его держать! Мы пытались, но это словно пробовать подобрать мокрого угря! Эта дурацкая штуковина выскальзывала прямо из когтей! Одному из носильщиков сломало лапы, когда оно выскользнуло и упало. Простите, шеф, но мы не ожидали, что они придумают что-нибудь подобное! Шершни и скользкое вещество... это несправедливо!
Клуни показал вдаль, через луг.
- Перегруппируй армию вон там. Пусть они поедят и отдохнут. Пошли кого-нибудь на разведку - за листьями щавеля; ими надо натереть ужаленные места. Я иду к себе в палатку - мне надо составить серьёзный план. Мы ещё не побеждены - и не с мелом в лапах нас побеждать! Они не смогут каждый день доставать где-нибудь гнёзда шершней!
Клуни удручённо заковылял прочь, когтями потирая спину.



Оказалось, что одного или двоих пострадавших от жала насекомых нужно лечить в лазарете аббатства. К счастью, у брата Руфуса была специальная смесь, которую он изобрёл сколько-то лет назад для того, чтобы справляться с такими экстренными случаями, как летние укусы насекомых.
Молчаливый Сэм воспроизвёл всю сценку в виде пантомимы - для Тима и Тесс и для некоторых других малышей. Те, видя его гримасы, когда бельчонок хлопал себя по шкурке и делал сальто с комичным выражением на мордочке, падали от смеха.
После нескольких часов отдыха Констанс и командиры снова собрались на стене. Сиюминутной угрозы со стороны зализывающей где-то в лугах раны орды видно не было. Это дало им достаточную возможность добраться до двери сторожки и оценить степень причинённых ей повреждений.
Белочка Джесс спустилась к валам на верёвке. Быстро спрыгнув вниз, она осмотрела дверь. Через короткое время она снова поднялась наверх - отдать рапорт о том, что, хотя там было много глубоких вмятин и по крайней мере две длинные трещины, дверь старой сторожки всё ещё держалась хорошо.
Констанс решила, что чуть позже они смогут спустить вниз несколько плотников и кузнецов, чтобы те починили дверь. С недавнего времени барсучиха была озабочена мыслью, которая быстро превращалась в навязчивую идею. СтОит отрубить голову - и тела не станет. Каким-то образом она должна убить Клуни-Карателя!


Через луг, в отдалении, ей была прекрасно видна палатка Бога Войны. В ярком солнечном свете барсучиха наблюдала за тем, как за холщовой тканью двигался туда-сюда силуэт большой крысы. Главной проблемой было то, что палатка была установлена слишком далеко для того, чтобы до нёё мог долететь камень из пращи или пущенная из лука стрела. Если только оружие не будет большим и достаточно сильным, чтобы улететь так далеко... Вот оно... есть!!!
Большой, крепкий лук - что-то вроде арбалета! Что, если его взгромоздить на валы - так, чтобы об этом не узнали Клуни и его орда? В определённое время, скажем, в полдень, тень Клуни будет ясно видна сквозь ткань палатки в ярком июньском солнце. Большая стрела или металлический болт, чётко нацеленный и пущенный из лука, и... ФЬЮИТЬ! Клуни выйдет вон...
Восхищённая таким планом, Констанс поделилась своим знанием только с одним из животных - одиноким бобром. Заручившись поддержкой и заверениями бобра в том, что его способные на многое коренные зубы смогут ей помочь, барсучиха оставила его грызть саженец тиса в саду, а сама отправилась искать стрелу, которая могла бы подойти её детищу. Вырезанная из ясеня палочка, которая служила гасителем свечей, оказалась идеальным вариантом. Тяжёлым камнем Констанс сплющивала конический латунный гаситель, который был приделан к верхнему концу палочки, до тех пор, пока он не стал похож на зловещего вида копьё. Затем она обрамила его утиными перьями. Из тонко сплетённой, натёртой пчелиным воском альпинистской верёвки получилась отличная тетива. С помощью бобра Констанс согнула о стену аббатства саженец тиса, а потом растянула его, придав правильное направление. Вдвоём, прибив гвоздями и обвязав ремнями, они взгромоздили его на обеденный стол и понесли на валы. Констанс только резко ворчала на всех, кто спрашивал, что это за странная штуковина; знать это нужно было только ей и бобру. Оба присели на валах, делясь ланчем (3) и тайком, почти шёпотом переговариваясь.
- Это должно сделать своё дело!
- Да уж... будем надеяться, что сделает! Мы выстрелим только один раз.
- Ха, один выстрел - это всё, что нам надо!
- А не стОит ли нам подождать, пока солнце пройдёт зенит (4)? Так мы сможем увидеть его яснее.
- Мысль хорошая! Когда Джозеф Белл прозвонит полдень, будет лучше всего.
Покончив с ланчем, Констанс и бобёр, словно пара старых сторожевых собак, разлеглись на нагретых солнцем камнях.
Получасом позже они уже храпели.



Клуни был находчивой, изобретательной крысой. Он часто желал, чтобы его армия думала так же, как он, - вместо того, чтобы быть просто толпой слабаков. Но если бы все в орде были такими же умными, как он, тогда у них не было бы нужды в лидере. Такова жизнь, размышлял Клуни. Никто не мог выдумать новую стратегию так, как смог бы он. И в этот раз Клуни решил, что придумал надёжный план. Пройдя через луг, он вызвал тридцать крыс - по собственному выбору.
- Следуйте за мной! - резко приказал он. - Чизтиф, оставляю тебя за главного до тех пор, пока я не вернусь.
Не произнеся больше ни единого слова, Клуни маршем ушёл со своими, отобранными им крысами - сначала к перевёрнутой тележке для сена, которая лежала в канаве ниже по дороге, после чего сделал быстрый круг вокруг Моссфлауэрского леса.


Как и его предшественник Редтуф, Чизтиф был амбициозен. Он воспринял приказ Клуни как желанное повышение до заместителя командира. В качестве кандидата на эту должность шеф не признал даже Дарккло. В восторге от такого положения вещей, Чизтиф даже забыл о болезненных укусах шершней. Он расхаживал туда-сюда, утверждая свою новообретённую власть.
- Дарккло, пошли этих хорьков - пусть принесут побольше щавеля... сделаешь? - приказал он. - О, и смотри, чтобы никто не забредал слишком далеко! Если я зачем-то тебе понадоблюсь, я буду в палатке, но постарайся мне не мешать.
Дарккло обиженно нахмурился. Тем не менее, приказания он исполнил. Не сделай он этого, - Дарккло был уверен - Чизтиф подаст на него рапорт Клуни за несоблюдение субординации.


Развязной походкой Чизтиф вошёл в палатку и огляделся. Клуни оставил лучшую часть лесного голубя, немного сыра, к тому же в столовой шефа до сих пор ещё оставалось весьма привлекательное количество лучшего ячменного вина из церкви Святой Ниниан.
Чизтиф удовлетворённо впился зубами в еду. Так всегда делал Редтуф, так почему нельзя ему? Это было его право в должности заместителя командира, которую пожаловал ему Клуни. Он вяло развалился в кресле Бога Войны, откинув спинку назад и положив лапы на усыпанный военными картами походный столик; Чизтиф рад был знать, что Судьба оказалась к нему благосклонна. Втайне он надеялся, что начнётся сильный ливень, и тогда вся остальная армия признАет факт того, что его повысили, и он сидит внутри, в палатке, где уютно и сухо, пока они все мокнут там, снаружи.
Чизтиф поытался поизучать карты. Однако он не мог понять, где они начинаются и где заканчиваются, и вскоре занервничал.
Тут же лежала ядовитая насадка на хвост, которую Клуни носил в бою. Осторожно, стараясь даже случайно не проткнуть её когтями, Чизтиф попытался приладить её на свой собственный хвост. После этого он завернулся в плащ Бога Войны. Плащ был немного ему не по росту, но как же лихо он должен был в нём выглядеть! Некоторое время он рассматривал массивный военный шлем. Выглянув из-за лоскутка ткани, заменяющего занавеску, Чизтиф убедился, что никаких признаков, что возвращается шеф, нет. Отлично! Возможно, Клуни будет отсутствовать ещё час или два.
Джозеф Белл прозвонил полдень.


Встряхнув бобра, Констанс разбудила его.
- Смотри, какая блестящая возможность! Вот и сам Каратель, в доспехах с лап до головы и готовый убивать! У нас никогда не будет второго такого же шанса!


Гигантский лук сработал идеально. Последнее продвижение Чизтифа по службе было быстрым, но кратким. Он никогда так и не узнал, что именно оборвало его жизнь...


1. Шершень. Шершни[1] (лат. Vespa, букв. «оса») — род общественных настоящих ос, для представителей которого характерны крупные размеры; особи вида Vespa mandarinia имеют длину до 55 мм — наибольшую среди общественных ос. (Википедия)

2. Мастер — обращение слуг к мальчику, часто к младшему сыну хозяина, принятое в англоязычных странах в XIX веке.

3. Ланч, ленч - второй завтрак.

4. Зенит — точка небесной сферы, расположенная над головой наблюдателя[1]. По другому определению — это направление, указывающее непосредственно «вверх» над конкретным местом, то есть это одно из двух вертикальных направлений, ортогональных к горизонтальной плоскости в точке положения наблюдателя. (Википедия)