Жги по-русски. Окончание

В роли Варьки автор Варвара Сотникова.

По прибытию из удачной вылазки братьев-близнецов, взломавших неприступый самогонный Байярд, веселье перешло все рамки.
Копачёв заиграл Комаринского и пришёл черёд Жорки Спичкина.
Тот, заломив картуз , гогозом прошёлся по комнате, поднимая вверх, то, правую, то, левую ногу поочерёдно.
Вальяжно плевал через плечо, пьяно  вихлялся из стороны в сторону.
Картина, что называется, приплыли.

Ажиотаж набирал силу.
Самогон потихоньку исчерпывал свой золотой запас.
Таял на глазах, как облачко.
Становилось скушно, беседа поутихла.
Варька скучала.

Шепнула на ушко влюблённому гармонисту.
Тот развернул меха тальянки и полилась казачья "Ойся, ты, ойся, никого не бойся".
Варька выхватила шашку из-под собольей шубы и ловко  орудовала ею, размахивая по сторонам.
На её пути попалась копилка бабки Маньки и тут же разлетелась на куски от удара разошедшейся казачки.

Посыпались на пол медяки, их затоптали.
Бабка, причитая, кинулась их собирать.
Неожиданно она закатила песню из недавно увиденного фильма про ростовщика.
Щёлкнув скрюченными от работы, пальцами, она зачастила рэпом:Ах, дэньги, дэньги, дэрэвянные рублики, на, куй мне и монгольския тугрики.
Дайте мне долларов пачку, куплю себе водокачку, впридачу евриков хрустяшшых, да мужика работяшшего.

Варька за разбитую копилку отстегнула ей долларов пачку и евриков хрустящих.
Кречетова лебедью выплыла из комнаты и скрылась в чулане, там у неё была схронка из пенсии, которую она прятала в чёрный капроновый чулок с грозьями репчатого лука.

Потом пошла в ход Лезгинка.
Гости осатанели, кинулись танцевать кавказский хит.
Слышались - Асса, гомарджоба, аллаверды, Аллах Акбар.
Потом пели Ах, вы, сени, мои, сени,
Дубинушку.
Плясали Гопака, калмыцкий танец Чичердык, трясли плечами.
Кричали Хадрис.
Откуда это взялось?
Наверное, отслоилось в народной памяти.

Варька вспрела в собольей шубе, швырнула её в угол и предстала во всей красе-в красном, шитым золотыми нитями, сарафане от Донны Каран, на её шейке переливалось бриллиантовое колье от Шоппард.
Послышались завистливые охи и ахи деревенских товарок, восхищенные взгляды парней уставились на декольте, из которого выглядывали спелые наливные яблоки двух аппетитных девичьих грудок.

Тут пискнул толстячок Гошка Слюндяев-даешь частушкин баттл.
Копачёв рванул меха, заиграл весёлый наигрыш.
В круг выскочила Варька и её соперница по частушкам Верка Гундосина.
Они мерялись злыми взглядами, стараясь выбить из колеи друг дружку.

Тут послышался звон разбиваемого оконного стекла и в нём показалась цыганского вида, разбойная мужская харанка.
А в выбитую ногами входную дверь ворвалась улюлюкающая толпа во главе с обкраденной самогонщицей  Танькой Борисовой.
Она была в овчином тулупе, на голове красовалась будденовка времен Гражданской войны, в руках у атаманши был кулацкий обрез.

Счас за всё ответити, иродыыы.
Я счас усех на фарш пущууу, котлеты сделаю, а, Варьке косы вырву и глаз на одно место натяну-рыкнула местная  амазонка.
Она бросилась на Сотку, так в её устах звучала фамилия Сотниковой.
И, рванула ту, за бриллиантовое колье, которое рассыпалось от мощной руки воительницы.

Варька захохотала как безумная,в её руке что-то свернулось, потом развернулось и толстую шею Таньки опоясала волосяная удавка.
Борисова захрипела от натуги, покраснела как клюква и рухнула к ногам победительницы.
Остальным её приспешникам надавали тумаков и поджопников и вышвырнули в сугробы.

На радостях заголосили Гром победы, раздавайся, веселися храбрый росс.

Напоследок зазвучал царский гимн "Боже, царя, храни".
Запевал отоспавшийся мэр Свербищев, истово крестился двуперстием, бил поклоны.
Воодушевление достигло своего апогея.
Внезапно, дверь распахнулась.
На пороге возник незнакомец.
Все уставились на него, вытаращив пьяные глаза.

Тот был в кожаных брюках, в шляпе, в уголке рта, дымилась сигара, в руках он держал кейс.
Он открыл его и на дощатый стол хлынул поток бумажных купюр.
Все застыли от неожиданности, разинув рты. Чё за фраер припёрся? 
За каким хреном он тут нарисовался?

Он остановил свой взгляд на Варьке, другие ему были не нужны. Подошёл к ней.
Взял за руки, и, понял, что всю жизнь искал только её.

Финалом этой загадочной истории стала песня-Привет, Андрей, ну, где ты был, ну, обними, меня, скорей.