Нет возраста у счастья...

...Распрощавшись с Вячеславом, Узлов решил пройтись по поселку. Ему понравился этот молодой непритязательный паренек. Сразу видно – душа нараспашку!..  Он шел по улице Луговой в сторону парка. «Когда-то здесь все утопало в сирени, а теперь одни пеньки стоят. И кому она только помешала?» - с досадой отметил Андрей. Он собирался зайти в зоопарк, но воздержался: «Еще успею». Сейчас ему хотелось побыть наедине: уж очень горячей была встреча со старыми друзьями. Несмотря на конец августа, солнце палило нещадно, и Андрей поторопился укрыться в тенистых аллеях парка. Миновав арку, он оказался под раскидистыми ветвями старого граба. Холодная, артезианская вода из колонки, показалась ему верхом блаженства, а многочисленные канальцы со свежей проточной водой, журчащие под тенистыми сводами парка, создавали особое, ни с чем несравнимое, ощущение...
Он уже собирался идти дальше, когда к нему подошло несколько чумазых ребятишек в ветхой одежде и попросили на хлеб. Андрей дал им денег и пацанята, обрадовавшись щедрости приезжего, побежали к ближайшему магазину покупать съестное. Андрей задумался: «Когда-то здесь бегали и наши ребятишки, только все было иначе. Конечно, недостатков хватало, но такой пропасти между бедными и богатыми, как сейчас, такой неприязни, не помню. А ведь жили дружно, и кто бы мог подумать, что подобное случится с нами?»

   Вскоре Узлов оказался в глубине парка. «К счастью все сохранилось, как прежде, - с удовлетворением заметил он. – Все тот же пруд с лилиями и памятным гротом, и таже, приметная зеленая скамейка». Присев на нее, Андрей  облегченно вздохнул. Ему решительно не хотелось никуда идти. Закрыв глаза, он  неожиданно почувствовал, как тонкими, легко ощутимыми покалываниями по спине и затылку начало разливаться тепло, отчего сразу стало легко и комфортно. Ему все еще не верилось, что после стольких лет разлуки и скитаний, он на родной земле. Какое-то время Андрей рассматривал стоящие вблизи деревья, прислушивался к журчанию многочисленных ручейков, а затем вновь вернулся к своим размышлениям: «Конечно, можно без устали ругать коммунистов за те упущения и провалы, за этот дурацкий «железный занавес», но раньше, в мою бытность, не взрывались самолеты и поезда, не воровали детей в целях выкупа, а молодые женщины не стояли толпами на бульварах, предлогая себя, как товар. В конце концов, небыло этой озлобленности и цинизма, предательства и подлости. И если демократы говорят, мол, все идет хорошо», то почему так безнадежно плохо и неуютно?

   Какое-то время он рассуждал, словно пытаясь доказать самому себе, что подобная псевдодемократическая мораль с ее «ценностями», неприемлима, когда вновь подумал о своей семье. Последнее время Андрей и Вика Узловы жили не так дружно, как прежде и причиной разлада явилось непременное и скорое желание вернуться на землю предков. Прежде жена не противилась этому, и кажущее единодушие подкреплялось конкретными действиями: дети, наряду с немецким, учили русский, а взрослые, работая, потихоньку готовились к переезду. Но жизнь рассудила иначе: Вика и дети постепенно свыклись с новыми условиями быта, более комфортными, чем прежде, и уже не хотели слушать о переезде. Безнадежно молчала жена, и однажды Андрей принял решение уехать навсегда. Он сухо простился, высказав, впрочем, надежду: «Что члены некогда дружной семьи последуют его примеру. В конце концов, можно создать уют и в пустыне, просто нужно приложить волю и умение, и тогда всем непременно будет хорошо».

   Откинувшись на спинку скамейки и закрыв глаза, Андрей, наконец, предоставил себе полный отдых. Ему решительно не хотелось больше думать ни о чем. Налетевший невесть откуда ветерок пробежал по верхушкам деревьев, и снова стихло. Перед глазами Узлова одна за другой поплыли картины из далекого прошлого. Это было время  бесшабашной молодости. Сейчас он, без каких-либо колебаний, отдал бы все, чтобы вернуться ТУДА вновь. Жгучее чувство далекого, милого, навсегда утраченного, застило ему глаза, навевая забытые мгновения прежней, вольной жизни. Андрей, словно бы в забытьи, повторял: «Счастье, счастье... Ну, как же там дальше? Ах, да!» - ему припомнился отрывок из полузабытой песни:

                Пройдут года, пройдут года,
                Как майский день, как снег летящий.
                Мы будем счастливы всегда,
                Ведь нету возраста у счастья...   

   «Нет возраста у счастья, - повторил он. – Да где же ты, мое счастье? Неужели все в прошлом? А может все перечеркнуть и начать сызнова?» Журчавший неподалеку ручеек, приятно убаюкивал. Воспоминания былого накатывались одно за другим, словно волны и он не противился этому. Еще мгновение  - и Андрей Узлов перенесется туда, где был счастлив и молод...

                Полную версию читать на прозе.ру

                http://proza.ru/2021/05/27/571