Жизнь

Жизнь
*****

По жизни бежали обязанности, заботы, проблемы и прочие атрибуты. Градусник рутины, как правило, показывал 36.6, но иногда температура подскакивала вверх, а иногда констатировала упадок сил.

Недовольство, страх, намерения, разочарования…  скапливались у входной двери и ждали своей очереди.

Жизнь была накрепко привязана долгом, обязательствами и другими чувствами и соображениями к основе, которую она не могла оставить ни при каких обстоятельствах, хотя основа предоставляла жизни свободу, но ровно на столько, насколько это совпадало с интересами самой основы. Жизнь иногда бунтовала, пыталась оторваться, хотя подспудно понимала, что притяжение основы порвать невозможно, и рано или поздно опять и опять возвращалась к основе в том или ином виде.

Вдали от основы жизнь шарахалась то от одиночества к толпе, то от толпы к избранным, то от избранных к философии и так далее, пытаясь найти комфортную позицию.

Конвейер жизни формировал жизнь и обеспечивал ей место в мире конвейерных правил, надо было только чётко следовать всем инструкциям.

Постоянное послушание вырабатывало внутри жизни неосознанный протест и вызывало разные размышления. Жизнь начинала озадачиваться вопросами о том, зачем она существует, в чём её смысл, можно ли всё делать "на свой лад", и прочими загадками, которые были так популярны в её кругу. Чётких ответов на вопросы не находилось, и жизнь продолжала свой путь познания через  изучение, осмысление, наблюдения, поступки, опыт и другие инструменты.

А потом на жизнь обрушивалось счастье. Весь опыт, познания и прочий инструментарий "заметались под ковёр", и жизнь уносилась в мир грёз, небылиц, временных конструкций, самообмана и свободы полёта. Счастье намекало на то, что оно и есть тот самый главный смысл жизни, хотя, ответственности за такое утверждение на себя не принимало, и более того, спустя какое-то время коварно уходило, унося с собой все грёзы, обещания, надежды и прочие радости.

А на замену счастью спешила расплата. Она предъявляла жизни счета, выставленные счастьем. "Ты будешь платить за каждый миг счастья," - говорила расплата, - "страданиями, горем, муками, раскаянием и всеми другими доступными тебе средствами. Возможно, тебе придётся немного переплатить, если будут начислены проценты. Если ты была счастлива пять лет, значит пять лет ты будешь несчастна, ну или пять с половиной," - объясняла жизни расплата.

Жизнь не хотела отпускать свои грёзы и не хотила платить по счетам. Она останавливалась или неслась в поисках выхода, но в конце концов смирялась и платила, платила и платила....

Позже счастье опять иногда показывалось на пороге, стараясь соблазнить жизнь, и каждый раз жизнь поддавалась новому искушению, а затем продолжала расплачиваться.

А дальше конвейер жизни, уверенный в том, что его работа успешно выполнена, оставлял жизнь в покое, и она сама выбирала свой путь, продираясь через всевозможные тупики, ограничения и запреты. И это был её самый сложный период.