Воейково. глава двадцать восьмая

Воейково \ Ленинград : от ноября 1975 года до января 1977 года.

                Повесть

                Глава двадцать восьмая


Начиная со второй половины мая месяца 1976 года, - после кем-то сделанного
« открытия »,- примерно одна и та же группа молодых людей из числа слушателей дневного подготовительного отделения обрела отнюдь не вредную привычку посещать по субботним и по воскресным дням незатейливые « танцевальные вечера »
в соседнем посёлке Колтуши, известном благодаря научной деятельности великого физиолога Павлова.

Был и я, три или четыре раза, на этой танцевальной площадке, которая в тёплое время года имела всегда открытые во внутренний двор местного то ли клуба,
то ли маленького кинотеатра двери.
Разгорячённая после быстрых ритмичных танцев молодёжь из самих Колтушей,
из соседнего Воейково, из ближайших малых деревень, названий которых не помню
за исключением деревни Янино, спешно и шумно периодически, группами и поодиночке, покидала не так и большое, почти всегда переполненное, ничем не замечательное помещение, отведённое для танцев, чтобы подышать свежим вечерним воздухом, покурить, а то и быстро-быстро выпить из стеклянного горлышка пущенной по кругу бутылки вина или водки очередную порцию.

На эти « весьма отдалённые гигантским от Воейково до Колтушей полутора-километровым расстоянием » танцы можно было доехать на маршрутном пригородном автобусе, а вот обратный всегда ночной путь всегда был только пешим, поскольку после определённого вечернего часа не бывает пассажирского автобусного движения
в сторону Воейково.

((( О возможности заказывать легковые « такси » для перевозки когда двенадцати,
а когда и двадцати человек мы не догадывались. ))) --- Да и откуда было взяться городским « такси » в этой части Всеволжского района при существующей тогда твёрдой цене : десять копеек за перемещение на один километр при стоимости
одного литра бензина марок А-72 и А-76 от шести до восьми советских копеек ?!

По этой уважительной причине, - из-за отсутствия личного и общественного транспорта, - возвращение в своё общежитие чрезмерных любителей не только танцев, но и новых знакомств с женской составляющей танцевального « коллектива »  происходило ближе к полуночи или ещё позднее. ---
Так что лично на меня это явное неудобство при моём «насыщенном и ответственном » графике выходных дней оказало полезное действие :
я перестал посещать танцы и бывал в посёлке Колтуши только проездом :
по пути в Ленинград и обратно, в Воейково.

Ни со « старожилами » « молодёжно танцующих » Колтушей, ни с такими же пришлыми танцорами ссор и тем более драк не происходило, потому что повода для « выяснения отношений » никто никому не давал, сознавая ответственность за своё и за чужое здоровье, желая сохранить возможность неоднократного пребывания на этих в общем-то заурядных « танцевальных вечерах ».

Из « небольшого множества одних и тех же девичьих и женских лиц », относительно постоянно бывающих на проводимых в Колтушах танцах « выходного дня », запомнилось и помнится одно : сказочно чарующая красота молодой девушки из деревни Янино …
Быть может всего лишь старшеклассницы …

Так мы поняли, эта необычайно симпатичная, скромная, светящаяся улыбкой, издающая приятного тембра мелодичным голосом своё согласие или отказ приглашающему её
на очередной медленный танец, ни на одну минуту не оставалась вне постоянного внимательнейшего откровенного контроля со стороны своей старшей сестры,
« дамы » « неопределённого возраста » с настолько понятной усталой изношенностью глаз, губ и всего лица, словно специально создающего поразительный контраст
между нею, явной охранительницей, и её подопечной :
юной, чистой, милой, создающей по отношению к ней только благородные мысли
и чувства, не очень-то уместные в той атмосфере …


                *

Июньские дни и особенно « белые ночи » так быстро, « так неожиданно резко » 
всё же закончились …

Совершенно не помню ни даты нашего отъезда из общежития, из посёлка Воейково, 
и дальнейшего способа прибытия в Ленинград, на Васильевский остров,
где нас ожидало почти полностью безлюдное громадное по объёму каменное многоэтажное массивное здание одного из трёх общежитий института связи имени Бонч-Бруевича.

Лишь исходя из логики могу хотя бы частично восстановить события, после которых мы все с той или иной степенью действительно грусти расстались с загородной базой лечения и отдыха сотрудников и студентов ЛЭИС, а заодно и местом временного
проживания и обучения желающих стать и быть студентами.

Предупреждены мы о дате сдачи постельного белья и самих комнат ;
извещены мы о необходимости взять с собою все наши личные вещи и самостоятельно
отправиться по указанному адресу в Ленинград, где нас произвольно распределят
по этажам и по комнатам для проживания на один месяц, на июль.
( Допускаю мысль об использовании арендованного институтом пассажирского автобуса
типа « ЛАЗ », на котором за несколько рейсов были перевезены все « студенты
и студентки нулевого курса », то есть слушательницы и слушатели дневного подготовительного отделения для иногородних. --- Этот вариант наилучший из всех вероятно возможных. )

Восстановительная учёба завершена ; на крайних учебных занятиях чуть грустное прощание с умными, терпеливыми, действительно хорошими преподавателями,
выражение им нашей искренней благодарности.

Экзамены будут проведены в учебных аудиториях института, здания которого вдоль нечётной стороны набережной реки Мойка, вблизи от начала Невского проспекта.

Теперь мы сами, при нашем желании, можем самостоятельно дополнительно готовиться
ко много что определяющим выпускным экзаменам, - по их итогам и по итогам конкурса среди обычных, августовских, абитуриентов, произойдёт распределение
по специальностям.
Оформленные нами после успешной сдачи выпускных экзаменов личные заявления
с указанием выбранного факультета и специальности будут учтены,
но решающее для распределения значение образуется после проявления всей картины со средним вступительным\"проходным" баллом, большое влияние на который окажет степень подготовленности августовских абитуриентов, стремящихся стать
студенчеством именно в ЛЭИС, а так же итоговый конкурс на одно студенческое место в этом, в 1976 году.

                *

Заселение во внешне мрачного вида общежитие ЛЭИС было усилено совершенно
не симпатичным внутренним его « убранством » : давящие серой дневной темнотой широкие и длинные коридоры, по краям которых высокие деревянные двери обширных
по площади многоместных комнат, имеющих расстояние от пола до потолка не менее трёх метров ;
неуютные, невзрачные кухни ; не очень-то благоустроенные "удобства" душевых
и туалетов.

Окна одних комнат смотрят на Средний проспект, всегда с утра до вечера шумного
и периодически пыльного ;
из окон других комнат виден замусоренный внутренний двор ;
окна третьей внешней стороны многоэтажного общежития, имеющего адрес Двенадцатая линия В.О., дом номер … --- номер не помню ; пока что не добрался до вероятно существующих почтовых конвертов пришедших ко мне на тот адрес писем, ---
выходят на поперечную Среднему проспекту соседнюю улицу.
Четвёртая внешняя сторона этого, до революции 1917 года, коммерческого жилого здания, когда-то переведённого в состояние студенческого общежития,
не имеет окон, ибо граничит с вплотную стоящим соседним примерно таким же
по высоте зданием.

Лично я предпочёл бы прежнюю размеренность уверенного бытия в нашей дружной комнате и прочие привычные выгоды от пребывания в посёлке Воейково …
Но я не знал и не знаю причины, по которой наше ДПО организованно переместили
в город Ленинград. --- Ведь можно было с таким же успехом провести экзамены
в аудиториях подготовительного отделения на территории загородной « усадьбы » ЛЭИС.



                21.03.2024

                "     "     "     "     "