В свете рампы. Две актрисы и роковой выстрел

      В марте  2020 года  театральный мир поминал актрису  Екатерину Николаевну Рощину-Инсарову в связи с 50- летием со дня ее кончины.  Замечательная актриса, урожденная Пашенная, в браке графиня Игнатьева (1883-1970г.г.), была старшей сестрой   народной артистки СССР, Веры Николаевны Пашенной ( 1887-1962), много лет блиставшей в Малом театре.
    Отец девочек,  будущих актрис, Николай Петрович Пашенный, бывший  гусарский поручик, был знаменитым провинциальным артистом, известный под сценическим псевдонимом Рощин-Инсаров, мать-  актриса-любительница Евгения Николаевна Пашенная.
   Сценическую жизнь Екатерина Николаевна  начала в Киеве,  в труппе    Н.Н. Синельникова, играла в театре Корша в Москве,  в Суворинском театре  в Петербурге,  в антрепризе Незлобина прежде чем подписала контракт с Императорскими театрами в 1913 году-  Малым в Москве  и Александринским в Петербурге.
     По воспоминаниям Б.Алперса , Е.Н.Рощина-Инсарова была актрисой выдающегося таланта,  с яркой и очень своеобразной  артистической индивидуальностью. Она была одинаково блестяща в драматических и в комедийных ролях. Ее героинями в драме обычно были молодые женщины с утонченной и несколько надломленной душевной организацией. В этом отношении по характеру дарования современники часто сравнивали Рощину-Инсарову с Элеонорой Дузе .
     Л. Гуревич обозначила  очевидные достоинства творческой индивидуальности Екатерины Николаевны Рощиной-Инсаровой и, что не менее важно,  отметив ее недостатки: грация до прозрачности исхудалой фигуры. Легкость и гибкость почти освобожденного от  тела,  нервного, капризного и кокетливого существа. И эти большие глаза, блестящие и затуманенные каким искусственным опьянением,  и эта худенькая и бледная рука , это неровный, надтреснутый голос со слегка носовым тембром, эти позы- когда артистка вдруг  свернется клубочком  в углу дивана или расстелется на нем, как небрежно брошенное легкое платье-все это имеет свое очарование, все это так выразительно и характерно. Но эта выразительность не есть результат утонченного сценического искусства .Эта характерность дана Рощиной раз и навсегда природой и жизнью, а не создана для данной роли собственным ее творчеством. Художественной глубины, способности истинного перевоплощения, умения показать сквозь данный сценический образ какую-то большую,  серьезную правду- нет у артистки; нет  и настоящего сильного драматизма, который заставил бы нас забыть об ее очаровательности и просто увлек, захватил вихрем в бездны глубоких и страстных переживаний,- такого драматизма игра ее никогда не достигает.
  Талант Рощиной Инсаровой, был своеобразен именно тем, что при всей тонкости ее нервной организации,  она нигде  в полной мере не отдавалась стихии перевоплощения. Не забывала о рампе;  в ее сценических образах  наиболее внимательные зрители всегда усматривали зазор- неокончательное слияние между актрисой и персонажем. И тем не менее она была великолепна в роли Элизы Дулитл в «Пигмалионе» Бернарда Шоу,  в роли Анны Демуриной в пьесе Немировича-Данченко «Цена жизни», в главной роли в пьесе Леонида Андреева «Анфиса». Ее Катерина в «Грозе» А.Н. Островского, спектакле Малого театра, покоряла публику   скорбным, строгим, но таким детски наивным личиком. 
       В 1907 году состоялся дебют молодой актрисы Веры Пашенной в Малом театре.  «В ней сразу же почувствовалась актриса, которая в будущем займет видное место в театре».- писали о ней  утренние газеты. Публику поразил ее голос неожиданно большой силы. Чувствовалось и наличие сценического темперамента.   Высокая, очень худая, с огромными темными глазами, любимая ученица А.П. Ленского, руководителя курса. Кстати сказать, этому гениальному педагогу и актеру Малого театра, свойственно было увлекаться дарованиями своих учеников, но, в данном случае это было  справедливо.
    Появление молодой актрисы в спектакле «Без вины виноватые» с Ермоловой в роли Кручининой, всколыхнуло публику.  Это была роль Аннушки, служанки молодой «Кручининой», естественной и простой девушки. О ней заговорили в городе, на нее обратили внимание.
    Но Вера Николаевна Пашенная в силу особенности  своего амплуа и темперамента не могла играть роли с чертами обаятельной женственности.  Никогда не удавалось ей раскрыть и  счастье первой любви. Поэтому роли Ларисы в «Бесприданнице» и «Катерины в «Грозе» она передала своей сестре Екатерине Николаевне Рощиной –Инсаровой, которая в это время  тоже играла в Малом театре.
  Но кого бы Пашенная не играла, в каждом образе было что-то, что заставляло задумываться и сопереживать. А впереди была ее коронная роль Вассы Железновой, в пьесе М. Горького.
      Пьеса А.Н. Островского «Шутники» была первой пьесой , где она научилась сознательно работать над ролью, понимать, как и чем живет воплощаемый ею образ, его отношение к окружающим. Педагог и историк театра,  Владимир Филиппов писал об этом спектакле, что  для него это было волнующее открытие. Он впервые понял, что как есть понятие «тургеневские  женшины», так есть и «женщины Островского», живущие для других и ради других. Приобретенное умение сознательно работать над ролью  позволило ей и в таких сильно драматических ролях, как например Электра в в одноименной трагедии Гофмансталя по пьесе  Софокла, и другие,  волновать и  поражать зрителя.
      Наряду с этими трагическими и драматическими ролями, Пашенная играла и комедийные, убедительно  доказав многоплановость ее дарования.
         Большим успехом пользовалась  у публики ее Лиза  из спектакля «Горе от ума». Пашенная впервые создала в Лизе не французскую субретку и не затрапезную крепостную девку, а «быстроглазую, пленительную умную и острую русскую девушку- это «живое создание», мимо которой  не может пройти ни Фамусов, ни буфетчик Петрушка, ни Молчалин. Она почти подруга Софьи, которая делится с ней своими мыслями.
   В репертуаре Пашенной было много ролей в советских пьесах, как -то: «Любовь Яровая» К. Тренева, А. Фадеева «Разгром»,  В. Гусева «Слава» и многих других.      После Любови Яровой Пашенная стала общепризнанным большим художником, воплотителем  образов современных женщин.
   Крупнейшим  созданием Пашенной, ее шедевром с огромным успехом игранным в Москве и многочисленных гастрольных поездках и за рубежом,  была ее Васса Железнова по одноименной пьесе М. Горького. Значение этого ее образа  превзошло все удачи последних лет. Она вскрыла трагедию человека, понимающего никчемность, бесперспективность, ненужность того, на что была потрачена жизнь. В самом начале я сказала, что особенность дарования Веры Николаевны, ее бешеный темперамент,  не давали играть  мягкие женские характеры. Зато Васса  была настолько ее ролью, что трудно себе представить  в ней другую актрису. Хотя, в это время в Москве шли  спектакли с  Ф. Раневской и С. Бирман в роли Вассы.
   Трагедия Вассы- Пашенной убеждала в наличии подлинно шекпировской силы горьковской драматургии.
   Создала Вера Николаевна еще два запоминающихся образа : Хозяйку Нискавуори в пьесе «Каменное гнездо» и Кабаниху в «Грозе». В обсуждении пьесы встал вопрос- хозяевами какого торгового дела были Кабановы? Владимир Филиппов писал, что в Костроме его поразил красивый пейзаж, овраг и панорама Волги. Ему  сказали, что это был «Кабанихин овраг», как его искони называли, потому, что он был позади дома Кабановых, а Кабанова стояла во главе  старинного костромского дела- Кабановы были известными на всю губернию гробовщиками. Вряд ли Островский знал об этом, а если и знал, то все же это случайное совпадение. Вера Николаевна взволнованно воскликнула   « Да, конечно, Кабаниха торговала гробами, отсюда ее привычные мысли о смерти. Теперь понятно, за каким товаром ехал Тихон в Москву».
    Вера Николаевна Пашенная –гениальная актриса, неугомонная натура, вечно куда-то стремилась, увлекалась и в это время обо всем забывала. И лучшими своими созданиями убеждала в том, что в ее лице мы имели подлинного художника  русского театра.
   Николай Николаевич Синельников, антрепренер, режиссер, вспоминал в своих «Записках» о том, что в Новочеркасске он работал с прекрасным актером Николаем Рощиным-Инсаровым. Синельников предложил ему почитать новую пьесу, где для актера была роль. Засидевшись за работой до трех часов ночи,  режиссер услышал стук в окно. Подошел к окну и увидел Рощина –Инсарова. Тот взволнованно : «Простите меня, Николай Николаевич, пожалуйста, пустите, есть дело. Впустил. Он: «Я прочитал пьесу. Удивительная роль. Я так взволнован, так захотелось о ней поговорить. Поделиться-бросился к вам. Вы простите». Пошел разговор о том, о другом куске роли. Оба взволнованы. Так же волнуясь работали на репетициях. И сейчас радостно вспоминать о ночном разговоре и волнующих репетиционных работах".
    Николай Петрович был талантливым, интеллигентным  артистом.  Красавец, он, конечно,  увлекался женщинами, иногда это просто необходимо для эмоциональной подпитки творческого человека.  Что делать, такова жизнь. Но для Николая Петровича   одна из таких ситуаций окончилась трагически.
    Журналист Влас Дорошевич, близкий друг  Рощина Инсарова, в своих мемуарах  описал это ужасное событие.
« Я писал свой очередной фельетон, когда мне подали срочную телеграмму из Киева.
-Художник Малов убил Рощина-Инсарова.
  Я очнулся на полу.
- Колю Рощина? За что? За что?
Нас с Рощиным соединяла двадцатилетняя и тесная дружба.  Я был конфидентом всех его увлечений, разочарований, любовных  тайн.
Г-н Малов имел такое же основание убить его, с каким можно убить каждого актера.
- А!? Моя жена заслушивается ваших монологов?!
Выхватил револьвер.
-Вы бесчестный соблазнитель! Вы смущаете чужих жен.
Бац!. И наповал.   
   У Киевского антрепренера Н.Н. Соловцова артист , сыграв толстовского «Царя Бориса», мечтал о «Макбете» Шекспира. Готовился. Совершался перелом. Быть может, начиналась новая эра его творчества. Но в это время его убили».
   Вот такая история об истовых служителях русского театра: Екатерине Рощиной-Инсаровой, Вере Пашенной и Николае Рощине-Инсарове.