Мое перерождение в свиток. Глава 3

Этого уже негодяи не выдержали и кинулись врассыпную. Сами не понимали, что способность двигаться уже раскрывает всю лживость моих речей. Думал, падут на колени, примутся молить о милости, пообещают с три короба, милостиво прощу и разрешу удалиться, но, чего-то сразу надумали ретироваться. Стоит воспользоваться моментом, пока не пришли в себя и к лазейке.


— Только с кем-то поумнее в подобные игры не играй, — посоветовала очкастая, — потому как не сработает и наоборот, скорее прикончат. Хочешь актерствовать, выбери роль священного предмета, взывай к совести и благоразумию.


— Во-первых, это куда труднее, — возразил я, — к тому же, люди терпеть не могут, когда их поучают, зато страх отлично вправляет мозги. Знаешь, почему инквизиция такая эффективная? Потому как на скучные проповеди паства отвечает зевотой, думают не о добре, но наживе, распутстве и прочем. Но, стоит пригрозить костром, пытками, тюрьмой и анафемой, сразу становятся паиньками. Вспомни, я ведь начал с упоминания о том, что мы - избранные, и чего? Вожак заявил, что упиться самогоном сегодня ему важнее, чем спасти многие жизни завтра. А как начал стращать, поддались. Он и с тобой дрался так плохо из-за пережитого испуга, проиграл сначала в своей голове, а после и реальной жизни. Иначе, никогда не справилась с таким опытным бойцом.


— Да я и сама не слабачка, — возразила собеседница, — думаешь откуда знаю все входы и выходы? Родилась именно в квартале нищих, изначально, первые знания получила от одного спившегося монаха. Потом, случайно, спасла жизнь одному белому друиду, тот почувствовал во мне магическую силу и взял в ученицы. Драться я неплохо умею, ну, против уличных точно. А не узнали потому, что, лет пять назад, случился пожар, выгорела вся эта часть города, многие погибли в огне, а уцелевших стражи городские собрали и дружно отправили на каторгу, в рудники, обвинив в поджоге. Типа, хотели под шумок пограбить, да ветер подул не туда. Как вариант, так оно и было. То есть все эти преступники пришлые. А вот стены не пострадали, как и потайные врата.  Сейчас важно выбраться из города, а уж в лесу меня никто не сумеет найти и выследить.


— Это и понятно, волшебников и друидов, мягко говоря, не любят, — я поморщился, — значит, надо уметь хорошо прятаться. Начинаю думать, что, на первом этапе, ты одна вполне заменишь гарем, в смысле, отряд телохранителей.


— А зачем свитку гарем? — удивилась Анна.


— Ну, как, одна в роли проводника, другая еду готовит, третья сторожит, четвёртая недругов рубит, пятая постель согревает, — начал я, — чтобы не было такого, как сегодня, когда спасители мира должны бегать ото всех на манер зайчиков. Куда больше впечатления произведём большой группой, представь, воительницы в латах, вооружённые до зубов, парочка мускулистых рабов, несущих паланкин, ты внутри с подушечкой на коленях, на которой возлежу я. Так можно и проповедовать, и поучать, призывая к добру и раскаянию, помогать, в разных делах. Иначе, не выживем. Инквизицию же поставят в известность, начнут преследовать, а есть ещё видящие, чующие магию. И какие чувства познаю, кроме страха, усталости, раздражения и прочего?


— А мы станем держаться подальше от людских городов и селений, обходить стороной, даже охотники за монстрами и нежитью стараются глубоко в лес не заходить, без необходимости, — соратница подмигнула, — малые народцы куда добрее и милосерднее, и как раз помирать не захотят. У них тоже есть вкусная еда, интересные традиции, умеют петь и танцевать, не успеешь оглянуться, а переполнишься чувствами.


— Если бы ещё меня так просто было чем-то удивить или впечатлить, — я зевнул, — у себя дома видел разное, такое, чего вам и не снилось, и представить не в состоянии. Разве что и надо мной Дамоклов меч висит и угрожает гибелью, да адом, тут любой расстарается. Но, видишь, сегодня пережили больше, чем я за все свои сорок пять лет жизни, и ничегошеньки не добавилось.


Как раз из города выбрались без приключений, повезло, да и спутница вела себя крайне осмотрительно, и знала немало разных тайных проходов, включая и подземный тоннель, заброшенный, через который, перемазанные, грязные, в пыли, паутине и земли, прошли по нему аж до леса. Соратница чуть не бегом кинулась к своему дому, но уже заранее приметили чёрный дым над деревьями. Конечно, конные пеших опередили, чего бы я там не думал, и не говорил, и жилище спалили дотла, без зазрения отсутствующей совести.


— Мне так жаль, — я притворился смущённым, — пока что, увы и ах, приношу одни неприятности и разорение.


— На самом деле, все одно этим закончилось, рано или поздно, — белый друид отмахнулась, — меня терпели так долго лишь потому, что жены всех местных аристократов, а также, главы города и мастеров гильдий обожали мои мази и притирания, а также прочие косметические средства, ещё и обещала продлевать молодость и сохранять им красоту до самой старости. Но, учитывая малые успехи... Ты просто дал мне пинка и повод двигаться дальше. Раз остальные исследования погибли, станешь главным и единственным. Но, кое-что заберу. Готовилась к чему-то подобному.


Женщина сняла в лесу пласт земли с травой, прикрывавший ржавый люк, под ним оказался тайник с запасной одеждой, кошелем с золотом, некоторым количеством еды и воды, а также предметами, полезными в дороге, большая сумка. Спутница переоделась в более удобное для путешествий платье, накинула плащ с капюшоном. Меня сунула в сумку, но так, чтобы голова высовывалась и мог видеть все вокруг.


— Расскажешь о своём мире? — попросила Анна.


— Не знаю, могу ли распространять такие знания? — я нахмурился. — К тому же, ничего и не знаю, ни принципы работы, ни физические законы. Как сдал экзамены в институте, так и позабыл, умею, в лучшем случае, включить, выключить и вилку из розетки выдернуть. Скорее сочтешь сказками и враньем, потому как уровень развития нашей цивилизации кратно выше.


Конечно, я начал описывать наш реальный мир, но, когда ты совсем не оратор, ни в одном месте, и даже не учёный, сложно объяснять многие штуки человеку, который живет в средневековье. Конечно, надо обязательно добавить, что, в результате такого бурного развития, мы почти убили собственную планету и, с высокой долей вероятности, обрекли если не себя, то детей с внуками на мучительную смерть.


— Как хорошо, что у нас есть магия и потому наука такого серьезного развития не получила, — сделала вывод собеседница, — как думаешь, какой сейчас век и год, на самом деле?


— Задаёшь вопросики, — я усмехнулся, — можно подумать, разбираюсь в вашем летоисчислении, хоть в какой-то степени, дома-то знал, поскольку в телефоне дата всегда имелась, а так, отличались, по сути, только субботы и воскресения, ну, и праздники, потому как в них не надо было идти на работу и можно вообще вставать с дивана лишь для того, чтобы поесть. Или сделать уборку. Ах, да, ещё отпуск, две недели сплошных суббот и воскресений. Так какой у вас год?


— Шесть тысяч шестьсот шестьдесят шестой от сотворения мира, — пояснила спутница, — даже больше, чем у вас, раньше начали отсчёт, так сказать. И застряли в «средневековье» просто потому, что сделали иной выбор. Конечно, зачем изобретать сложные машины, если какой-нибудь маг может сделать, то же самое, но, лучше, быстрее, точнее и без проблем для окружающей среды. Нам и так хорошо.


— Везучие, — я вздохнул, — итак, куда отправимся в первую очередь, мне весьма любопытно? Ведь не каждый день попадаешь в средневековье.


— Ближе всех к нам живут светлые альвы, — пояснила подруга, — людей они терпеть не могут и встречают стрелами и мечами, но я - белый друид, а ты вообще артефакт, потому, проблем быть не должно. Получишь возможность испытать целую гамму чувств, потому как сами перворождённые красивы, все, что их окружает, великолепно, никто, в целом мире, не поёт и не танцует лучше них, кроме, разве что, сильфов, но те живут в небе, никак не добраться.


— В небо не надо, я тут сыграл в падающего ангела, или приземляющийся спутник и совершенно не хочу повторять данный опыт, — я поежился, — потому, предпочёл бы не залезать никуда выше табуретки, да и то если к ней не прилагается веревка с затяжной петлей. Альвы, это хорошо, но я видел столько фильмов в стиле фэнтези с обалденной графикой, слышал голоса, обработанные на компьютере, и не уверен, что живое впечатлит больше, и описанное то оставило равнодушным. Но, постараюсь. Как минимум, скука и разочарование — это тоже чувства.


— Тебе никто не говорил, что являешься жутким занудой? — очкастая поджала губы. — Понятно, почему никто с тобой дел не имел.


— Прости, что разочаровал, — я поднял глаза к небу, — просто я явился из мира, который больше всего похож на плохую пародию на фильм ужасов, очень дешёвый фарс, где уровень деградации всего и вся зашкаливает, потому, люди спасаются от безумия лишь четырьмя способами, превращаются в неисправимых оптимистов, которые буквально не видят недостатков вокруг, но, для этого надо быть совсем безмозглым. пессимистов, для которых все наоборот плохо, и сделать ничего не выйдет, поздно, но, для подобного образа мыслей мне ума не хватит. злодеев, кои не стесняются творить зло, беспредельничать, ну, потому что все одно конец близок и неизбежен, так чего не пожить на полную катушку за чужой счёт,  да не удовлетворить все свои нужды? Однако, этой категории требуется злость. И абсолютно равнодушные, вроде меня, что махнули рукой на происходящее и просто живут день за днём, пока очередной катаклизм не отправляет на кладбище. И выйти из такого состояния достаточно сложно. Первый символ получил без труда, потому как волшебница так жизнь исковеркала, напугала и лишила всего, что и холодный камень бы раскалился от ярости, значит, требуются столь же яркие обстоятельства, понимаешь? К тому же, я ещё мужского пола, ну, был раньше, всякие там листики, цветочки, деревца, оленята совершенно не интересуют, пейзажи там и прочее. Так же, фасоны платьев, прически и предметы интерьера. Даже хуже, вот смотрю на тебя, должен просто сгорать от страсти, потому как все для этого есть, внешность, интеллект, характер, таланты, вообще никаких недостатков, так почему холоден? Наверное, просто некое повреждение мозга, или атрофировались чувства, организм избавляется от ненужного.


— Или мы просто слишком мало знакомы, — собеседница поправила очки, — в конце концов, и сутки не прошли с момента встречи, и ты явно не юнец, который начинает призывно мяукать при виде любой юбки. Подумаем, чего устроить, дабы прочувствовал все. Главное, объяснить перворождённым задачу и, какова цена поражения. Уж расстараются непременно, не ходи к гадалке. Но, я тебе вдвойне сочувствую, отсутствие чувствительности, это почти инвалидность, получается, жизнь проходит мимо, не оставляя следов. Полагаю, и твой те-ле-фон тоже не впечатлял кадрами?


— Да, просто время убивал, — подтвердил я, — картинки, в основном, одинаковые, или котики, или собачки, или видео про то, как кто-то падает, или чего-то ломается, и вообще идёт не так. За военными действиями не следил, равнодушие и патриотизм, две вещи несовместные. Да и смысл, пока самого не призывают, а родственников и знакомых нет, какая мне разница какое село там взяли и сколько украинцев пристрелили или взорвали? Вот если бы ракеты били по моей квартире или офису, тогда ещё понятно. Раз не можешь на что-то повлиять, значит сие просто суета.


— Как все запущено, — Анна головой покачала, — с другой стороны, доля мудрости нет, чего нервы трепать, коли ты просто сторонний свидетель? Ну, посочувствовал кому-то или позлорадствовал, а тому разве легче или больнее, коли о твоём существовании никогда не узнает? Вот если помогать материально, скажем, иное дело.


— Мне бы кто помог материально, — «отмахнулся» я, — зарплата крошечная, а цены растут постоянно на все. К тому же, сейчас среди благотворительных фондов столько ворья, сам не знаешь, нуждающемуся помогаешь или ловкому обманщику? До сих пор помню тот случай, когда женщина всех просила на лечение ребёнка, а потом на эти деньги купила себе шубу и машину. А когда её поймали спросили, чего так? Ответила, что ребёнок помрет и нового родит, а машины и шубы ей никто и никогда не подарит. И таких деятелей полно. Каждого же на полиграф не посадишь и на дыбу не подвесишь, чтобы правду узнать, проще вообще никому не верить, а дабы соблазна не было, и не интересоваться. Чего не знаешь, того и не существует, так думаю. Возможно, именно от подобного и пытаются лечить.


Не знаю, сколько бы так беседовали, но сразу с трех сторон из-за деревьев появились альвы с луками, с натянутыми тетивами и направили на нас стрелы. Ну, вернее, на мою соратницу, конечно, потому как со свитками никто не воюет. Впервые задумался об этом и сразу оценил. Получается, по сути, путешествую в свое удовольствие. Главное, фанатикам в руки не попадать, чтобы не уничтожили, а так вообще никаких проблем в принципе. Надо-то всего-ничего, молчать и притворяться обычным, а лицо, типа, просто украшение такое. Сделал физиономию кирпичом, меж тем, спутница улыбнулась стражам, как старым знакомым.


- Хочу сразу сказать, что не являюсь человеком, - произнесла очкастая, - я – белый друид, и друг всем волшебным народам, обычная странница и не более того.


- И за «обычной странницей» гонится целый отряд охотников за нежитью и нечистью? – спросил один из перворожденных с усмешкой.


- Можно подумать, подобного не происходит постоянно, - моя подруга пожала плечами, - эти фанатики терпеть не могут тех, кто умеет колдовать или делать нечто необычное. И ещё, не собираюсь просить у вас убежище или надолго задерживаться, подвергая опасности. Однако, дело имею важное, от которого зависит жизни всех обитателей нашего мира. Могу увидеть, кого-то из ваших вождей, пожалуйста. Сразу говорю, драться ни с кем не надо, в поход идти так же или жертвовать чем-то, хотя, задачка и бесконечно сложная.


К счастью, обитатели леса поверили и действительно привели какого-то красивого высокого и представительного мужчину, просто классического принца альвов, который согласился выслушать. Моя умница показала меня, развернула, чтобы собеседник убедился в подлинности свитка и правде сказанного. Не сказать, чтобы сильно обрадовался.


- Вообще-то перворожденные слишком великий народ, чтобы выступать в роли развлекателей, - начал он, - однако, есть одна вещь, наверное, единственная, которую вправду боимся, и это – смерть. Ради того, чтобы избежать её, готовы на многое, но смотри, коли окажется, что обманула, подшутила или пытаешься как-то унизить, заманить в ловушку.


- Я похожа на самоубийцу? – Анна пожала плечами. – Ссориться со столь великим народом на ровном месте, нет уж, не желаю всю жизнь оглядываться и ждать, пока стрелу в спину всадят. А учитывая, какая у вас хорошая память, насколько упорны в достижении цели и находчивы, придется сразу с собой покончить, добровольно. А помирать тоже не желаю, слишком молода, умна и красива. Итак, каковы ваши предложения?


- Обычно, с вызовом эмоций у нас никаких проблем, - принц или кем он там был, почесал затылок, - любой, кто к нам прибудет, восхищается, потому как хороши вообще во всем, за что не возьмемся, в танцах, пении, стихах, сражениях на всех видах оружия. Твой подопечный из камня что ли сделан? Я спрошу совета у наших мудрецов, а пока пойдем по стандартам, наши самые красивые и искусные девы возьмутся за дело, или свиток предпочитает юношей? Возможно, проблема в этом…


- Нет-нет-нет, - ужаснулся я, - совершенно точно нет, уверен, ваши юноши тоже во всем хороши, но равнодушен к ним в большей степени, чем к кому бы то ни было. Разве если постреляют немного, но я видел такое, что просто невозможно в природе, обычная меткость вызовет лишь уважение. Давайте дев, сравним, насколько интереснее в жизни.


Надо сказать, что стражи нами встреченные, да и вождь не отличались слишком длинными ушами, просто заостренные. Отнесся спокойно к такой встрече, поскольку равнодушен ко всему, напомню. Но, альвийки, дело иное. Нас привели на миленькую полянку с очень густой травой и пышными бутонами цветов, там все, как положено, бабочки, пчелки, птички, прекрасная декорация. Надо настроиться на концерт и притвориться восхищенным, дабы не обидеть исполнителей, даже коли не смогут порадовать. И вот появились остроухие, конечно, выглядели потрясающе, их с радостью взяли бы куда угодно, как супермоделями, так и порно моделями, ни грамма лишнего веса, невероятно изящны, стройны, с приятными формами. И вот как раз их ушки отличались изрядной длиной. Разделились на две группы, одни запели ангельскими голосами, и заиграли на музыкальных инструментах, вторые начали танцевать. Да, ничего удивительнее не узреть нигде. Все же, кино, мультики, комиксы и игрушки рисуют люди, чья фантазия несколько ограничена способностями, а тут сам Творец постарался, с чьим гением не сравниться никому, потому и отличие на лицо.