Концессионер

Выдающийся деятель нашего государства А.Н. Косыгин, так по крайней мере он продолжает характеризоваться современниками, в начале своей блестящей карьеры был концессионером. Вот этим обстоятельством он меня и заинтересовал в 2004 году. Совершенно случайно я получил приглашение на очередное заседание Вольного экономического общества. Дело в том, что милые женщины, ведущие дела этого общества, до сих пор меня числят директором института инновационных проблем и маркетинга, откуда я сбежал еще в 1998 году и который ныне состоит из 12 сотрудников, половина из которых ходят в замах. Потеха, да и только. Это надо было каким быть дураком, чтобы уйти из прекрасного института в Сибири и возглавить то, о чем я и сегодня вспоминаю с чувством брезгливости. Во-первых, из-за названия этой организации, ни одного русского слова в заглавии. Во-вторых, моя деятельность в стенах этого заведения касалась обоснования кредита у Мирового банка на создания консультационной службы для села. Кредит дали, но его успешно,  как и все другое,  разворовали. И я не могу себе простить, что потратил остаток творческих сил на  дела, которые срослись с воровством. Одно тешит – я не причастен к подонкам,  разворовывающим страну. Но они постарались отодвинуть меня, чтобы не мешал, хотя и сделали это как ни странно моими собственными руками.
Но вернемся к Вольному экономическому обществу. Поскольку приглашение подписал уважаемый мною академик Л. Абалкин, то я не колебался и не сомневался – идти – не идти. Там где Абалкин, там всегда свежая и пронизанная заботой о нашей стране мысль. Правда,  меня смущало всегда то, что возглавляет это старейшее общество Гавриил Попов. Да тот самый “демократ”, который всячески помогал прохвосту и преступнику Ельцину насиловать страну и довести ее до краха и позора. Его портрет висит в конференц-зале наравне с выдающимися людьми отечества,  и это меня не только возмущает, но и не дает покоя. В тайне надеюсь, что его когда – нибудь снимут. Вся  его заслуга в том, что он вернул обществу его законное здание, а что ему стоило это сделать, будучи мэром Москвы? Да черт с ним! Теперь он рядится под защитника обездоленных, построив себе шикарный особняк.  Возглавляет какой-то фонд, и живет припеваючи. Раз не давится куском хлеба, значит, совесть давно проглотил. А отвечать-то придется, не здесь, так там, и за все!
Среди последних трудов общества мне попался, описывающий дискуссию, посвященную столетнему юбилею  Косыгина. Восторженные высказывания сводились к одной интересной мысли. Оказывается Алексей Николаевич еще задолго до Горбачева М.С., еще в 1965 году затеял реформу и хотел ее осуществить, но ему помешали это сделать, брежневы, андроповы, сусловы. Но современные оценщики его идей развернули дискуссию вокруг двух постулатов. Выходило, что переход к оценке деятельности предприятий по себестоимости продукции на прибыль являлось фактически переходом на рыночные отношения. Этого-то и не могли допустить партийные бонзы,  и наш юбиляр сдался. Еще 20 лет страна топталась на месте, наконец, очередной реформатор покрыл страну сначала платными туалетами, потом матом, потом отдал на насилование алкоголику и прохвосту от рождения, воспитанного все той же ведущей и направляющей силой.
Слушая краем уха доклад о том какие хорошие были предприниматели на заре 20 века,  и как они не жалели денег на благотворительность, я увидел знакомую фамилию над одной статьей в сборнике о нашем юбиляре и обнаружил то, что меня просто ошарашило. Оказывается,  Косыгин начинал свою выдающуюся деятельность в тех местах, откуда родом вся моя семья по материнской линии. А её  история меня мучает до сих пор.
Но тут меня отвлек очередной оратор. Он справедливо заметил, что не все так радужно было и на заре отечественного предпринимательства. Ведь часть известных меценатов помогали и большевикам и эсерам, и бомбистам. От всей этой швали страну перекосило на целый век и еще не известно,  сколько будет корежить.
Потом я вспомнил, что моя собачонка не кормлена и быстро смотался домой. По дороге дочитал статейку, где от биографии автор плавно перешел к заслугам и в конце заклеймил тех, кто не жаловал бывшего Председателя Совета Министров СССР при жизни. А уж после смерти то и говорить нечего, не до него было, строили одновременно демократию и капитализм и получили кретинизм для одних и идиотизм для других.
С самим Алексеем Николаевичем я не был лично знаком, хотя и встречался на общих тусовках типа показа новой техники. Зато с его ближайшим помощником Байбаковым имел честь познакомиться при весьма любопытных обстоятельствах (http://proza.ru/2022/03/25/467).
Но вернемся к Косыгину. Все, вспоминавшие его в сборнике статей,  отмечали важную деталь. Алексей Николаевич был очень рациональным человеком и никогда не ввязывался в ситуации, если видел, что они им не могут быть решены. Скорей всего эта жизненная позиция и спасала его на тернистом пути крупного функционера при Сталине. Но это свойство стало причиной, как я теперь понимаю,  с трагедией моей семьеи. И я ему этого уже простить не смогу, хотя до 26 мая 2004 года считал его самым порядочным и стоящим человеком. Ему-то все равно, как и тем, кто давно покинул нас и ушел в мир иной. Но остались мои внуки и правнуки, им посвящаю эту историю. Пусть знают, что почти восемьдесят лет отделяют те события от сегодняшнего дня и я, наконец, понял,  как и почему сложилось так, что мой дедушка, его жена и восемь детей стали жертвой большевистской системы, созданной в т.ч. и на беспринципности ее молодых функционеров.
С раннего детства я слышал от своей мамы странное сочетание «Лена Голдфилдс», она произносила эти слова с долей трепета, уважения, страха и боли. Меня мало интересовала эта концессия. Ну,  подумаешь,  наприехали иностранцы и стали добывать золото. Его  они не вывозили, а получали проценты с добычи. Мало кого тогда интересовало,  а почему вдруг нужно было приглашать иностранцев. Ведь до революции мы сами его умели добывать. Но пламенные большевики разорили эту отрасль, где поубивав, где посадив хозяев – эксплуататоров трудового народа.
Деда первая волна репрессий не коснулась. Он не был ни хозяином, ни управляющим золотых приисков. Он был инженером – маркшейдером и строил шахты. Делал он это весьма умело, почему и закрепилась за ним хорошая репутация. За хорошую работу везде кроме СССР платили хорошо,  и это обстоятельство стал, пожалуй,  одной из причин, что Иосиф Абрамович и Анна Павловна нарожали и вырастили восьмерых детей. Семья жила в достатке, имела дом в Бодайбо, несколько заимок на приисках. На усадьбе было полно живности, от 2-3 коров до собак у каждого члена семьи. У них была домработница и даже китаец – повар.
Но вот прошла революция, гражданская война. Страна начала зализывать раны,  и обнаружилось со всей очевидностью, что комиссары с наганами и в кожаных куртках ничего кроме репрессий делать не могут. Распродажа музейных ценностей страну не спасала. Как не хотелось Ленину затевать вновь капитализм в России, но он вынужден был  это сделать, иначе большевиков все же смели  бы те самые народные массы, ради которых якобы затевалась эта вакханалия.
Недобитые  буржуи поверили власти и стали вытаскивать страну из разрухи. Но были места и отрасли, где большевики переусердствовали. Разогнали буржуазную публику очень сильно и жестоко, поэтому вынуждены были обратиться к зарубежью.
Надо отдать должное бельгийцам, англичанам, датчанам, которые не побоялись поехать в Сибирь под гарантии тех, кто всей своей сутью доказал свое коварство и лживость. Но факт на лицо. Мне не известно,  кому первому пришла на ум эта идея, но уж конечно не Косыгину, слишком он был никем в те года. Но совершенно точно можно утверждать, что он приложил руку к разработке пакета документов взаимодействия с этой «Лена Голдфилдс». Наверняка он участвовал и в реальной деятельности концессии,  и на его глазах протекали процессы, которые заставили моего деда взяться за перо и бумагу и во все инстанции обращаться по поводу творимых на приисках безобразий.
Все вроде начиналось прилично и грамотно. В такую даль были завезены драги, другое оборудование, восстановлено приисковое хозяйство, собраны бригады рабочих и налажен прерванный почти на десять лет процесс добычи золота. Валютный цех страны заработал. Но постепенно компания ударилась в технологию разграбления богатств. По той системе концессионеры имели прибыль от объема добычи. Никто не подумал ограничить их какими-то принципами и условиями. Это первый повод с моей стороны заподозрить Косыгина в непрофессионализме или скорей в некомпетентности. Именно стремление нажиться привело компанию к  варварской технологии  использования приисков. Мой дед первым увидел начавшийся беспредел и стал взывать к власти с просьбой  навести порядок. Никакой реакции не последовало. Тогда концессионеры осмелели окончательно, остановили драги – слишком дорого и хлопотно с ними добывать золото - и перешли к технологии, при которой половина золота уходила в отвалы, но зато добывалось его гораздо больше. О рудном золоте, разведкой которого и подземной добычей занимался всю жизнь мой дед, и говорить нечего. Никакой разведкой никто не занимался. Работали только в тех шахтах, которые были построены раньше, разрабатывали только мощные жилы.
Заработав звание склочника и сутяги  и получив пару предупреждений, что все его жалобы наносят вред экономике края и могут быть расценены как вредительство, дед принял решение, которое вскоре привело к катастрофе всей семьи.
Еще до революции он разведал и застолбил месторождение, которое назвал в честь только что родившейся третьей дочери Надежды – «Прииск Надеждинский». Этот прииск до сих пор дает золото стране. Так вот,  дед с сыновьями решил стать предпринимателем, поскольку как инженер он никому не был нужен, а его стремление показать насколько безобразно разворачиваются дела на приисках расценили весьма своеобразно. Я могу только предполагать, что мой дед был знаком с Косыгиным в те годы. Не мог этот недавно испеченный кооператор не знать о знаменитой троице инженеров: Тульчинском, Баделе, Лазовском. Первому лично с участием Ленина приписали функции провокатора в событиях знаменитого Ленского расстрела рабочих, хотя все было совсем не так, как застолбила советская история. Надо надеяться, что доброе имя Тульчинского займет достойное место в описании тех далеких событий в новой и честной истории нашей страны.
И вот под руководством деда, с участием трех его сыновей и группы рабочих, которые согласились ехать вглубь  тайги, прииск «Надеждинский» стал выдавать золото стране и приносить хорошую прибыль владельцу. Они весь летний сезон не вылезали с этого прииска, куда и младшие дочери с бабушкой выезжали и делали заготовки на длинную зиму. А в тайге было все, от ягод, орехов, дичи до хариусов и тайменей в горных речушках. Два или три сезона проработал дед в качестве предпринимателя, но тут политика государства опять сменилась. Возрождать дальше предпринимательский класс стало опасно для власть предержащих, а способ был к тому времени освоен один – сворачивать головы. Потом его развили и усовершенствовали на кулаках и подкулачниках. Короче, 40 миллионов не худших сыновей страны свели в могилу такими компаниями. Чего мы теперь удивляемся, что терпели Ельцинско–Гайдаровскую клику, терпим пламенные речи об удвоении ВВП за счет тех же недр, которыми кормится все кому не лень, только не мы. Те,  кто мог постоять за страну,  давно сгинули. И генетика стала у народа иной. 
Неужели Косыгин не видел,  как расхищается богатство страны, неужели не понимал пагубность, или уже тогда освоил этот пресловутый принцип «Моя хата с краю». Но факт остается фактом. Иностранные концессионеры,  слава Богу, без потерь отбыли на родину с причитающимися им дивидендами, побросав ржаветь все оборудование. Мне не известно с убытками или с прибылью они поработали в нашей стране, но я точно знаю,  как поступили с моей семьей.
     Любопытный факт поведала мне мама уже на склоне лет. Оказывается, один из английских специалистов посватался к ней, ей в то время как раз исполнилось 18 лет. Но, и дед, и бабушка не разрешили этот брак.  А то я мог бы родиться англичанином.  Со слов мамы мне известно, что дедушка мой Иосиф Абрамович  передал англичанину ценные бумаги ещё царского правительства и какие-то ценности, видимо, золото для помещения в один из английских банков. Якобы англичанин, прибыв на родину, прислал деду реквизиты банка, но след этих бумаг простыл. А вся семья была репрессирована.
Что делает Косыгин в этот период?  Он  идет к Эйхе – тогдашнему правителю края -  и выясняет что ему дальше делать. Вроде бы тот ему советует не вмешиваться в компанию свертывания НЭПа и уехать. Он так и поступил. Я не верю в эту историю. Во-первых, к тому времени он сильно продвинулся по служебной лестнице и работал уже в Новосибирске. Мог ли Эйхе советовать ценному работнику уезжать? Вряд ли. Во-вторых, почему он,  стоящий у истоков концессии,  не предпринял ничего, чтобы навести порядки в работе. Продвинуться вверх в тех условиях он мог только одним способом – скрывать все непорядки и желаемое выдавать за действительное. Возьмите любую фигуру большевистских функционеров,  и вы увидите только два способа продвижения при условии хорошей памяти – через кровь и через оголтелое вранье. Кстати, последний способ действует  и поныне.
Были у Алексея Николаевича веские причины сменить профессию, не случайно он прервал свою карьеру кооператора и подался в Питер, осваивать текстильную промышленность. Вполне допускаю, что и без его усилий произошло бы то, что случилось. Но поспешное бегство от дел, которым отдано несколько лет, вызывает много вопросов. Скорей всего он просто решил убраться подальше от места разворачиваемых событий. Ведь не секрет, что в те времена ЧК и все ее модификации за лавиной репрессий забывала о тех, кто сразу не попадал в ее руки. Такая история и с моим отцом произошла. Вместо того, чтобы погибнуть вместе с адмиралом Колчаком, он спасся благодаря тифу и попал в руки ЧК спустя 18 лет. Многие вообще спаслись, основательно спрятавшись и не высовываясь.
Дед мой оказался капиталистом, эксплуататором, его сыновья такими  же. Из застенков не вышел мой тезка, которому было всего 18 лет. Его истязал Яшка-чекист, его бывший одноклассник, которому мой дядя иногда давал по морде за истязание животных. И пошло,  и поехало… Кто учился, тех погнали из гимназий и институтов, приклеив на долгие годы ярлык лишенцев. Издевались по полной программе вплоть до начала Отечественной войны. Только один мой дядя умер собственной смертью, а тети и мама не смогли получить образования, терпели лишения, испытывали постоянный страх перед властью,  всю жизнь  работали и умерли в надежде, что нам будет лучше, чем им. Но и до нас добралась жуткое существование. А что ждет наших внуков и правнуков?
Так что А.Н. Косыгин причастен, я уверен, к истории надругательства над россиянами еще в те далекие времена. Не могу прямо его обвинять, но и относиться к нему,  как прежде тоже не могу.
Всех нас рассудит Бог!
Москва-Бобруйск-Борисов-Москва. Июнь. 2004г
  Какого бы нашего российского функционера  не взяли , на поверку оказывалось, что его биография запачкана неблаговидными и даже кровавыми делами..