Шир-Локк Холмс - сыщик каменного века Глава 65

Вторая часть. Начало первой части здесь http://proza.ru/2024/04/19/1015
Начало второй части здесь http://proza.ru/2024/05/13/431

Найти общий язык с пещерными людьми было трудновато, поскольку собственно языка они не имели совсем, слишком были примитивны, пользуясь при общении между собой по большей части жестами и эффектными звуками. Но много общаясь с представителями более развитых племён – своими близкими соседями, часто набирались от них самых разных слов и употребляли их далее в общении между собой. Однако говорили, как правило, плохо, не понимали быструю речь и с трудом выражали собственные мысли. Более того, изъясняться научались, как правило, не все. Но многие из пещерных жителей многое понимали, улавливая всё-таки основной смысл сложной речи.

Вождь Хару был исключением в хорошую сторону, поскольку не только много общался с представителями «говорливых» (как он сам выражался) племён. Он, собственно, был полукровкой – сыном охотника с правобережья из племени Огнемётов и пещерной женщины из племени Ухлых, то есть плодом необузданных диких инстинктов матери и отца, поскольку плодом запретной любви его как-то назвать язык не поворачивается.

Сам отец, хоть и постыдился взять в жёны пещерную женщину, всё-таки не совсем оставил своего внебрачного сына на произвол судьбы, а время от времени наведывался к нему, пока он был маленьким, приносил подарки и даже брал в своё племя на праздники, которые отмечались всегда шумно и весело, потому дикому мальчику из левобережья было забавно и интересно на всё это смотреть. Именно потому Хару говорил не так уж плохо, с детства нахватавшись от Огнемётов самых разных слов и выражений. И всему этому научил в свою очередь своих соплеменников. Потому племя Ухлых со временем стало весьма «говорливым», по пещерным меркам, конечно. Вот только произвести на свет умных отпрысков у Хару никак не получалось, и бестолковый Угу был этому первым доказательством. Возможно, пытаясь залечить психологическую травму, полученную в детстве, когда его собственный отец-охотник не захотел жениться на его матери из-за её дикарской бестолковости, Хару сам женился много раз и имел целых пять жён одновременно. Однако все его наследники, рождённые от этих браков, к его великому сожалению, большим умом не блистали, поскольку не пошли, видимо, в предков охотника-деда. 
   
Но для пещерного человека сам Хару был совсем не глуп, хотя дик, свиреп и неуступчив. Как и положено альфа-самцу в диком обществе, он был силён, к тому же лохмат, вонюч и волосат – в общем, мечта любой пещерной женщины и авторитет для любого пещерного мужчины. В племени его весьма уважали и беспрекословно слушались, преклоняясь перед ним за его ум и говорливость. А его слово было законом. Потому в ожидании незваных гостей, как и обычно в любом другом случае, соплеменники делали так, как их вождь решил, и только ждали его указаний, поскольку считали, что Хару лучше всех знает, как нужно поступить. 

- Сын шаман идти сюда. Приближаться всё ближе к пещера, - сообщил вождю один из наблюдателей, который скрытно, короткими перебежками отделился от компании остальных постовых и прибежал с докладом.

- Он идти один? – удивлённо вопросил Хару.

- Один. И без оружий.

- Остальные?

- Остальные встать, как вкопанный, далеко-далеко. Ничего не делать, сесть и ждать.

- Ничего не понимать, - сознался вождь Ухлых. – Может отвлекать вниманий? Есть кругом что-то подозрительный?

- Ничего подозрительный.

- Мочь другой Оголтелый где-то прятаться?

- Ни один куст не шевелиться. Никакой движений. Сюда идти только сын шаман и без оружий. 

Убить безоружного Шептуна теперь было легче лёгкого. Вот только стоило ли это делать? А потом исправлять последствия, развязав целую войну? Но, быть может, их незваный гость совсем и не собирается воевать, а договориться по-хорошему насчёт корабельного имущества? Тогда гораздо мудрей сначала выслушать его, понять, что он задумал, что знает, попытаться обмануть, а если не удастся, то хотя бы договориться на приемлемых условиях – таких, чтобы никто не подумал, что Ухлые кому-то уступили себе в ущерб, чем потеряли своё лицо.

- Мы менять свой план! – возгласил вождь.

Женщинам он приказал организовать стол для сына шамана при входе в пещеру и нести всё самое лучшее. Постовым наблюдать за всем происходящим вокруг с особым вниманием. И лишь только нескольким группам вооруженных воинов рекомендовано было оставаться в засаде в ожидании возможного внезапного нападения, но никаких действий без особого распоряжения не предпринимать.

Стол для гостя представлял собой плоский камень, накрытый плотной грубой материей, на котором разложили жареное мясо, рыбу, устрицы и поставили в глиняных чашках фруктовый сок. А рядом со столом положили две звериные, свёрнутые с несколько слоёв, шкуры – сидения. На одной из них в величественной позе уселся Хару. Поджидая Шептуна и получив сообщение о том, что он должен вот-вот появиться, он попытался сделать умное, приветливое лицо, всем своим видом выказывая глубокое миролюбие, но при этом на всякий случай припрятал каменный нож рядом с собой в неглубокой расщелине.
 
- Всех благ приходящий! – возгласил главарь Ухлых, как только гость приблизился к нему.

- И тебе блага и добра, вождь! – в ответ вежливо и спокойно отозвался Шептун.

После Хару рукой показал сыну шамана место на шкуре рядом с собой и пододвинул угощение.

- С чем пожаловать? – вопросил он после некоторой паузы.

- Я жду от тебя рассказа о том, как погибли люди, что приехали на большой лодке из далей солёных вод.

- О чём ты говорить, я прямо не понять? - ответил Шептуну вождь, разыгрывая недоумение.
 
- Только не надо притворяться. Твой сын мне всё рассказал.   

«Твой сын мне всё рассказал… твой сын мне всё рассказал», - стучало в ушах Хару, и от этого он внутренне весь завёлся, он никогда не думал, что, услышав такую фразу, он когда-нибудь будет так злиться.

- Мой «красноречивый» сын что-то путать, - сказал он вслух, пытаясь казаться невозмутимым и спокойным. 

- У тебя совершенно нет причин что-то скрывать от меня, - сообщил ему сын шамана, догадавшись о терзавших вождя сомнениях, поскольку знал повадки пещерных людей с детства. – Мы не претендуем на имущество тех людей с большой лодки…

- Что? Совсем??? – воскликнул в этом месте Хару, не в силах сдерживаться, хотя через мгновение понял, что этой фразой выдаёт себя с головой, потому осёкся.

- Да, у тебе совершенно нет причин что-то от меня скрывать. Мы не претендуем на имущество тех людей, - подтвердил свои намерения Шептун. – И я даже не стану спрашивать тебя, что вы сделали с их телами, даже знать об этом не хочу. Я же сказал уже твоим людям, что приду с миром. И если мы останемся довольными друг другом после нашего разговора, то вам будет только немалая польза от нашего визита и никакого вреда.

Хару испытывающее посмотрел на Шептуна, но не заметил ни в жестах, ни в выражении его лица ничего подозрительного.

- Так о чём ты хотеть говорить? – тогда спросил он. 

- Сначала я тебе расскажу, как было дело из того, что я знаю. Только ты слушай меня спокойно и не противоречь. Это было давно, десять лет назад. Однажды, сидя у своей пещеры, твои люди своим острым зрением заметили в далях солёных вод какую-то необычную лодку. Это была большая, очень большая лодка, такая, которых нет в наших местах. И именно поэтому все, кто видел эту лодку, позвали остальных, чтобы они тоже посмотрели. Сначала все наблюдали с любопытством, потом со страхом, потому что волны Большого Солёного Озера в тот день были огромными и сильными, ветер жестоким, к тому же начался прилив, а течение у ваших берегов стало невероятно быстрым, потому большой лодке, которая собиралась причалить к берегу и всем, кто в ней находился, угрожала страшная опасность. Опасность была не только в волнах, но и в подводных камнях и скалах, которых много у здешних берегов.

- Все знать, как опасно плавать на лодка по солёный вод в здешний мест.

- Да, но люди с большой лодки этого не знали, потому что были нездешними.

- А откуда они прибывать? Ты случайно не знать? – неожиданно вопросил вождь и в глазах его мелькнуло любопытство, - Мы ведь так и не понять всё это. Неужели они прибывать из Иномир?

- Именно так, - подтвердил Шептун. – И Дария, моя светловолосая женщина, тоже оттуда. Она ничего не помнит о крушении своей большой лодки. До этого была больна, а в страшный момент катастрофы потеряла сознание от страха и от болезни.
 
- А что с ней быть? Чем болеть?

- Оказывается у некоторых людей, когда они долго плывут по солёным водам и их постоянно раскачивает на волнах туда-сюда, начинает болеть и кружиться голова, появляется тошнота, рвота, слабость, сонливой и другие неприятные вещи. Это называется у них морская болезнь. Многие люди у них в Иномирье ей совершенно не страдают, некоторые постепенно привыкают к качке в большой лодке. Но Дария очень тяжело болела, не могла переносить долгого плавания. А плыли они по солёным водам около пяти лунных месяцев.

- Оу-уу-у-у-у!!! – воскликнул Хару, действительно очень впечатлённый, - Это столько плыть из Иномир сюда?

- Нет, я думаю, всё-таки меньше, - задумчиво проговорил Шептун, - ведь некоторое время люди в большой лодке плыли по правильному пути, только потом затерялись и блуждали в далях солёных вод.

- То есть, они не направляться на наш земля?

- Нет, они даже не знали, что есть Внутримирье. И никто из Иномирья об этом не знает. Хотя иномирные люди могут плавать и плавают очень далеко на своих кораблях, так называются их большие лодки.

- Оу-ой, какой это быть красивый лодка! – вдруг разговорился вождь Ухлых, ударившись в воспоминания, - Огромный, много вёсел торчать по бокам, украшенный деревянный фигурка, картинка и цветастый тряпка…

- Это паруса называется. Они специально придуманы для скорости движения. Ветер в паруса дует, их надувает и своей силой несёт вперёд корабль.

- Хитро придумывать! Какой мудрый народ! Как жаль их красивый лодка! Столько проплыть по солёный даль и разбиваться здесь у самый берег. Их лодка напороться на гребень скала и так быстро тонуть, что я не успеть моргнуть и глаз. Тогда иномирный люд кричать, высаживаться в маленький лодка, чтобы не потонуть. И до берег недалеко совсем быть. Но тут пришла огромный волна, страшный-страшный, как поднимать их всех и даже большой лодка и швырять со всей силы прямо на высокий скала! И все погибать! Мы не делать иномирный люд ничего плохой. Мы даже расстраиваться. Правда! Мы бросаться к ним, но никого не находить живой. Все погибать. Тогда мы решать, пусть жить в нас и съедать эти люди. Но ничего плохого им не хотеть. Мы думать, пусть жить здесь в нас, любоваться на наш лес, наш гор, на даль солёный вода откуда прибывать. У нас обычай такой, разве плохо мы сделать?

- Я не знаю, - помотал головой Шептун.

- Я понимать, вы не верить, что эти люди жить в нас. Но с тех пор, как съедать иномирный люд с большой лодка у нас родиться много, очень много умный говорливый деть. Они почти такой же говорливый, как ты, все Оголтелый и другой здеся-люд. Я знать, это души умный иномирный люд нас полюбить и рождаться у наших женщин. Не верить?

Сын шамана только недоверчиво помотал головой.

- У меня недавно сын рождаться, - продолжал далее вдохновенно вождь. – Полгод ему всего, а такой умный и такой говорливый! Сидеть и целый день бубнить: «Гум-гум-гум-гум-гум-гум». И не уставать никогда. Мы так его и называть – Гум. А ещё он такой способный, что у своего отца воровать птичий яйца, колоть их и есть. Такой великий ум у ребёнок! Потом стать великий вождь – точно! И это у меня после столько глупый деть у моей младший жена Нюнь рождаться такой умный сын! – в этом месте Хару даже умилённо прослезился, как счастливый отец, но потом взял себя в руки и добавил упрямо, - Только вот имущество иномирный люд с большой лодка НАШ теперь по наш закон. Понимать?

- Я понимаю. И не на что не претендую.

- Но почему??? – недоверчиво вопросил Хару, - Быть мочь, ты хитрить. Быть мочь, приходить потом со свой племя и отбирать у нас всё?

- Ты что-то перепутал, вождь, - гордо сказал Шептун. – Я сын шамана, а не разбойник придорожный, который грабит проезжающих мимо торговцев. Я правда всё корабельное имущество отдаю тебе и твоему племени, только у меня к тебе есть два условия, скорее даже две просьбы.

- Какой??? – вопросит Хару, - Если дело не касаться имущество, то мы договориться. Будь уверен!

- Первая моя просьба, - продолжал Шептун, - вы должны рассказать Дарии всё о гибели её корабля, чтобы она знала и смирилась со своей судьбой. Только без всяких людоедских подробностей. На её родине совсем другие обычаи, она не поймёт. Скажем так: лодка плыла к берегу, утонула, все люди погибли. Всё!

- А имущество? – настоятельно вопросил Хару, считая этот вопрос для себя принципиальным. 

- Лодка утонула, с ней всё имущество, на берег вынесло только обломки корабля и трупы людей. Людей вы похоронили. Очень важно, чтобы была могила, куда бы Дария могла прийти, поплакать и успокоиться. Она переживает очень, ведь это её соплеменники. У вас ведь есть где-то то место, где вы хотя бы зарыли кости? Людей, я понимаю, вы съели, - здесь Шептун поморщился, поскольку, как и все люди правобережья, с крайней брезгливостью относился к обычаям каннибалов, - Но ведь кости вы не могли съесть?

- Костей мы не съедать, мы же не тигр. Мы всё делать по обряд. Людей кушать, кости закопать, на это место ставить памятный камень, на него выливать кровь иномирный люд и свою кровь, так родниться…

- Вот кровавых подробностей не нужно, пожалуйста. Памятный камень – это, конечно, хорошо. Но обложите лучше могилу свежими цветами и памятник какой-нибудь быстро соорудите сейчас из корабельных досок, как будто он и до этого уже был вами сделан. Ты же сам говорил, вождь, были фигурки деревянные на корабле, рисунки. Это и используйте. Нужно, чтобы моя женщина всё это увидела собственными глазами и убедилась в правдивости вашего рассказа. С одной стороны это покажет ей, что вы позаботились об останках людей, которых она знала. С другой стороны, докажет, что вы не выдумали всё про гибель корабля, а и правда были тому свидетелями.

- Вы слышать? – строго вопросил вождь у соплеменников, которые притаившись по углам подслушивали разговор вождя и гостя, расположившись буквально со всех сторон.

- Слышать-слышать, - закивали головами те.

- Так бежать и исполнять! - прикрикнул на них Хару, решивший угождать во всём своему гостю, поскольку он так уступчив.
 
- Вот если вы сделаете всё так, чтобы моя женщина не расстроилась и осталась довольна, - продолжал Шептун, - я забуду и про имущество корабля, и про ваши людоедские штучки. А между нами будет мир и полное понимание.

- Но ведь ты хитрить, сын шамана, - попытался подловить его вождь, сощурившись, после некоторой паузы.

- Почему?

- Если так, как ты говорить, зачем привозить с собой мамонта, гружённый мешки и короба. Что-то хотеть увозить с собой в короба? А в мешки что, оружий? Хотеть неожиданно нападать, отнимать вещь с большой лодка и убегать? А сам мне здесь зубы заговаривать. Где-то здесь прятаться другой Оголтелый? Вы задумать нападений?

- Я – сын шамана, а не воин, - возразил вождю Шептун. – Все эти военные хитрости не по мне. В коробах и мешках я привёз подарки для тебя и людей из твоего племени.

- А я вот не верить! – настаивал на своём Хару, - Ты оставлять нам имущество, да ещё и подарки нам привозить? Что-то ты слишком добрый. Или что-то ещё нужно? Ты говорить про два условий. Чего ещё хотеть?

В этом месте Шептун сначала замялся, не решаясь продолжать.

- Это прозвучит так странно, - выдавил он из себя под конец, - но я просто должен сказать это тебе.

- Говорить!

- Моя женщина беременна. Я хочу взять с тебя слово, что, если что-то случиться со мной и Дарией, ты позаботишься о нашем ребёнке.

- Ты просить об этом меня? – изумился вождь, - Как это возможно? Ты разве не знать, что Ухлый и Оголтелый – враги с незапамятный времена? Почему ты не просить об этом шаман, слуг, который верно служить тебе, люд свой племя?
 
- Я не знаю, - сознался гость, - духи предков приказали мне это сделать. Я просто видел вещий сон и сам был удивлён. Они сказали мне: «Грядут страшные события. Препоручи своего ребёнка Ухлым. Иначе ему не выжить». Когда я проснулся, то был настолько взволнован, что тут же собрал подарки для тебя и твоего племени, погрузил их на мамонта, взял слуг, свою женщину и отправился в дорогу, решив тебе во всём угодить.
 
- Твои предки тебя просить угодить Ухлый в вещий сон?

- Я из рода шаманов. А потомственные шаманы иногда видят вещие сны. Ты об этом не знал? И когда мы видим вещие сны, то делаем всё, что в этих снах нам велят добрые духи. И не спрашиваем ни о чём, потому что человеку трудно бывает понять весь смысл требований духов. Но они хотят добра. Мы-люди не знаем, что будет. А духи могут знать и дают нам знаки. Я просто делаю то, о чём меня попросили. Мои предки всегда были хорошими провидцами. Надеюсь, и мне перешёл по наследству их дар. Значит и есть смысл в том, о чём я тебя прошу. 

 - Значить, в мешки и короба подарки? Значить, ты взять мамонт для перевозка не чтоб что-то вывозить от нас, а чтоб нам что-то привозить?

- Именно. Я тебе об этом и говорю. Я…

Шептун хотел ещё что-то сказать, но не успел, поскольку почувствовал у своего сердца острое лезвие ножа. Это Хару ловким и быстрым движение выхватил припрятанное в неглубокой расщелине рядом с собой оружие. И теперь явно намеревался пустить его в дело.

Продолжение здесь http://proza.ru/2024/06/04/26