Девочка из подземелья

Очень чёрная сказка...

----------------------------

Когда Эрик очнулся, он увидел, что сидит на каменном полу, а на запястье его железное кольцо. Цепь, идущая к скале! Что это – сон или бред? Если сон, то какой-то очень уж реальный. Где он?

Он огляделся и увидел, что в тёмной пещере. Недалеко тлел костёр, обложенный камнями, и дым растекался по низкому потолку и уходил в темноту тоннеля. В центре зала стоял постамент, на котором сверху лежала каменная плита.

Эрик попытался понять, что случилось, но в памяти зияла чёрная дыра. Он помнил, что мама заставляла его надеть пальто, шарф и шапочку с помпоном, над которой смеялись одноклассники. Когда мама отвернулась, Эрик сбросил всё это на пол в коридоре и убежал из дома. От обиды он решил прогулять школу, и побрёл по улице в никуда – в одном свитере и джинсах. И сразу замёрз. Подумал, что это глупо, что надо идти домой и одеваться, но упрямство пока не позволяло.

Город жил своей жизнью, Прохожие сновали, поскальзывались, куда-то спешили. Всё как обычно. Только снег был необычный — густой, словно рой огромных белых шмелей.

И тут Эрик увидел фокусника.

Конечно, взрослые говорили, что нельзя общаться с незнакомцами. А если просто смотреть? Человек в чёрном пальто с лицом скрытым шарфом делал странные пассы руками, и над ним среди снежинок кружили волшебные сверкающие бабочки и переливались разными цветами. Люди бежали мимо и не замечали бабочек, а Эрик не мог оторваться. И больше он не помнил ничего…

— Привет, — прошептал кто-то рядом.

Он обернулся и увидел девочку. Бледная и худая, она казалась призраком.Только на щеке её темнели три родимых пятна, похожие на вишни. Одетая в старое пальтишко, она ёжилась и пыталась согреть руки своим дыханием.

— П-привет, — отозвался Эрик, стуча зубами от холода. — Ты кто?

— Служанка, — в её огромных печальных глазах застыла тоска.

— А как тебя зовут?

— Никак. Просто служанка.

— Так не бывает, — отозвался Эрик.

Она пожала плечами.

— Где мы? — спросил Эрик.

— В пещере колдуна.

— А что мы здесь делаем?

— Мой хозяин хочет принести тебя в жертву, — прошептала она грустно.

— Какие глупости! Колдунов не бывает, — заявил Эрик.

— Тише! — испугалась девочка, но было поздно.

— Говоришь не бывает?! — воскликнул грубый голос, и перед ними возник человек в чёрном пальто. Лицо его теперь не было скрыто шарфом, и Эрик вспомнил, где его видел раньше.

Однажды под сервантом он нашёл фото. На нём был этот мужчина, только моложе. Но когда Эрик спросил у мамы, кто это, она ужасно испугалась, и потребовала сказать, где он это взял.

— Не может быть! Я всё сожгла! – воскликнула она и бросила фото в камин.

Она бросилась проверять все альбомы, даже секретный – был один альбом, который родители никому не показывали. Мама всегда запирала его, когда входил Эрик. Но явно ничего не нашла. Однако фото этого человека иногда появлялись снова — словно ниоткуда. То на комоде, то на окне. Мама всегда очень нервничала и ночью плакала. Папа утешал её, а мама настаивала на переезде. Но папа никак не мог найти другую работу…

Эти семейные тайны очень раздражали Эрика. Почему от него что-то скрывают? Конечно, он понимал, что родители у него хорошие, добрые, но чувствовал, что к маленькому братику Лукасу относятся намного лучше. Что он, Эрик, какой-то другой. Потому что чужой? И кто этот человек в чёрном, который стоял теперь перед ним?

— Кто ты? — спросил Эрик робко.

— Зови меня Бьорн, — ответил тот с ухмылкой.

— Ты мой отец? – Эрик задал вопрос, который давно его мучил.

— Отец? — Бьорн рассмеялся. — Увы, нет. Но мог бы быть.

— Отпусти меня! Они заплатят выкуп, — начал Эрик робко.

— Они заплатят. Но другим способом, — заметил Бьорн выходя.

—

От холода и страха Эрик иногда плакал. Он дёргал цепь, но она была приделана крепко. Её длина позволяла немного ходить вокруг, но недалеко. В туалет ему приходилось отходить на полную длину цепи в угол пещеры.

Девочка приносила ему еду — овсянку или ломоть хлеба, воду, разжигала огонь посильнее и садилась есть рядом с ним на старый матрац.

— Знаешь, — сказал ей Эрик однажды, — у каждого человека должно быть имя. У тебя тоже есть.

— Я не помню.

— Неужели ты всегда жила в пещере?

— Нет, — покачала головой она. — Когда-то я даже ходила в школу. Он разрешал. Но потом мы переезжали. Была другая школа. Снова и снова… А потом он оставил меня в этой пещере. И я даже не знаю, как давно.

У Эрика волосы зашевелились на голове. Он представил себе, что живёт в этом подземелье месяцы и годы, и ему стало очень страшно. Он потряс головой.

— Но в школе тебя как-то называли? – снова спросил он девочку.

— Разными именами, — задумалась она. — В разных школах. Я почти не помню.

— Но есть какое-то любимое? Просто скажи, и я тебя буду так называть.

Она надолго задумалась, наконец промолвила:

— Хельга. Я не знаю, откуда это имя, — и она замолчала.

— А я Эрик. Почему ты не убежишь отсюда? Ты же можешь убежать и позвать на помощь!

— Я пыталась. Иногда сбегала, ходила по этим тоннелям, — она покачала головой, — но напрасно. Я так и не нашла выхода. Я терялась, блуждала в подземельях и умирала от голода. Он находил меня и приводил обратно.

— И он действительно… — Эрик запнулся, — приносит жертвы?

Хельга печально кивнула и поникла головой. Потом задумалась и спросила:

— А расскажи мне про тот мир… Я его почти не помню…

И Эрик рассказывал ей про заснеженный город, про школу, и такими смешными казались ему его обиды на одноклассников. Он рассказывал про маму и папу, и вспоминал пальто и шапочку, и как бы ему хотелось, чтобы они у него сейчас были. Про пирог, который готовила мама, про подливу в пюре, которую он никак не хотел есть. Про маленького Лукаса, какой он смешной и милый. И было странно, что он когда-то к нему ревновал. Конечно же родители должны уделять братику больше внимания, он же маленький. А Хельга слушала со слезами на глазах, и тот мир ей казался сказкой. А потом она укрывала их обоих своим старым пальто, потому что так было теплее. И они засыпали рядом в обнимку.

—

Бьорн приходил редко. Зло ухмылялся, проверял цепь. Потом взмахивал руками, и в пещере появлялась новая стопка дров, несколько мешков крупы и бутылей с водой. А потом исчезал снова, оставляя их совсем одних.

Сколько прошло дней или недель, Эрик не знал. Всё в голове смешалось в одно невыносимо долгое марево. Во тьме без окон они не знали даже времени суток. Время исчезло.

Но однажды Бьорн появился со словами:

— Твой час пробил. Сегодня ночь чёрной луны. И месть свершится! Твоя мать бросила меня. Мы были молоды, я любил её, но она ушла к другому. И теперь она поплатится. А потом я приду за Лукасом.

Он бросил в костёр несколько поленьев, вылил какую-то жидкость, и костёр взвился до потолка. Затем колдун подошёл к большому постаменту в середине пещеры, очертил вокруг него круг и встал внутри. Он произнес заклинание, и тяжёлое гудение заполнило зал.

Эрика охватило отчаяние. Он ничего не мог сделать!

— Отпусти его! — взмолилась Хельга.

На что Бьорн только рассмеялся:

— Твой черёд тоже придёт!

Эрик попробовал снова выдернуть цепь, и Хельга бросилась ему помогать, но всё было напрасно. Они увидели, как от круга поднимаются прозрачные стены, словно огромный цилиндр окружил фигуру колдуна, а вокруг у потолка собираются, сгущаются клыкастые и мохнатые тени с горящими глазами, пытаясь прорваться внутрь.

Огромный костёр пылал рядом, гудение и треск становились всё громче. И каменная плита на постаменте вдруг поплыла вверх, освобождая книгу, которая лежала под ней.

Бьорн открыл её и начал нараспев читать вслух. Тени вихрем летали под потолком и подлетали всё ближе и ближе к Эрику и Хельге, а те отползали всё дальше по стене.

Наконец Бьорн взмахнул рукой, и цепь Эрика рассыпалась. Тени подхватили мальчика, перевернули в воздухе и понесли по кругу, словно в водовороте.

Но вдруг Хельга вскочила и бросилась внутрь круга. Она вырвала несколько страниц из магической книги и бесстрашно выпрыгнула из-под защиты прямо в чёрный вихрь. Раздался дикий хохот тысяч голосов, визг и рычание. Чёрные когти демонов подхватили её и подняли в воздух, но она успела швырнуть страницы в костёр.

Пламя взревело; листы вспыхнули и взлетели ввысь, закружили в огненном потоке, словно танцуя.

— Стой! Что ты делаешь?! — завизжал Бьорн и бросился к костру, забыв про защитный магический круг. Он ловил пылающие страницы, но те порхали над пламенем, словно огненные бабочки, стремительно обгорая по краям, рассыпаясь, шипя и треща, и ускользали из его рук, словно насмехались. А чёрное облако тварей над ним становилось всё гуще и гуще; страшный хохот и визг превращались в невыносимый грохот. Демоны бросили Эрика и Хельгу и сгрудились над Бьорном — словно рой чёрных шмелей поглотил его. Раздался жуткий нечеловеческий крик.

Хельга бросилась к Эрику и укрыла собой, стараясь защитить. В тот момент стены пещеры затряслись, и наступила темнота.

—

Когда Эрик пришёл в себя, он почувствовал, что что-то придавило его. Он лежал среди мелких и больших камней, но сверху его укрывала Хельга своим телом. Она казалась совсем холодной, и Эрик испугался, что она умерла. Он звал её, шлёпал по щекам, растирал руки, но всё было напрасно.

Тогда в панике он осмотрелся и увидел свет. Совсем настоящий дневной свет, который струился из тоннеля, словно там был выход!

Эрик бросился наружу и увидел снежное белое поле, лес и людей вдали. Он закричал что было силы, и эти люди побежали к нему.

—

— Как вы туда попали? — спросил полицейский. — Тебя искали в городе, а ты оказался тут в горах.

— Я не знаю, — сказал Эрик.

— Что ты помнишь?

— Ничего, – соврал он. — Почти ничего. А где мама и папа? Когда они приедут?

— Мы им сообщили, они уже в пути. Но дороги замело. Потерпи, они скоро будут здесь.

— Скажите, а где Хельга? — спросил Эрик. — Как она? Что с ней будет?

Полицейский замялся:

— Ей уже лучше. И мы пытаемся найти какую-то информацию. Но среди пропавших детей за последние годы нет ни одной…

—

Хельга лежала на подушке белая, как её простыня, даже три родинки на её щеке стали совсем серые. Но она открыла глаза и попыталась улыбнуться.

— Вот видишь, — сказал Эрик, беря её за руку, — мы спасены.

— Это хорошо, — прошептала Хельга.

— Это ты нас спасла, — добавил Эрик. — И вот увидишь, твоя семья обязательно найдётся!

Но девочка только печально закрыла глаза.

— Обязательно найдётся, — повторил Эрик. — И я тебе дам мой телефон, чтобы ты мне звонила, когда захочешь. Хорошо?

— Телефон? Что это?

— Ну это такая штучка, ты в неё говоришь, а я на другом конце страны тебя слышу. И отвечаю.

Хельга только улыбнулась.

— А хочешь, я попрошу маму, — продолжил Эрик, — чтобы ты пожила у нас, пока не найдут твоих? Она очень добрая!

— Эрик! — воскликнула мама, вбегая в палату.

Она обняла его и прижала к себе крепко-крепко. Но Эрик вырвался из её объятий и прошептал:

— Мам, это Хельга, она меня спасла. Можно она поживёт с нами, пока…

— Кто?! — воскликнула мама.

Она повернулась и упала на колени перед кроватью:

— Хельга! Девочка моя! — и прикоснулась к родинкам-вишням на её щеке. — Сколько лет мы искали тебя! Эрик, ты нашёл её!

— Кого? — удивлённо спросил Эрик.

— Твою сестрёнку! — прошептала мама.

—

Впервые за многие годы она извлекла из под замка заветный альбом с фотографиями маленьких близнецов — Эрика и Хельги. И Эрик увидел знакомые три родинки на щеке весёлой малышки.

— Её похитили, когда вам исполнилось три года. Полиция, частные детективы, объявления по телевидению – всё было напрасно. Мы даже подумать не могли, что это Бьорн.

Весь остальной альбом был заполнен вырезками из газет и полицейскими отчётами.

— Почему вы не сказали мне, что у меня есть сестра? — спросил Эрик.

— Не знаю… — прошептала мама. — Наверное не хотели тебя травмировать.

— Знаешь, мам, мне всё же было бы лучше знать, — вздохнул Эрик. — А все эти тайны… Это неправильно. Нечестно. Я думал совсем другое.

— Я понимаю, прости, — сказала мама грустно и потрепала его волосы.

— Это как… — Эрик вспомнил горящие страницы, порхающие в костре, — как выпавшая страница. Из жизни. Хельга ведь и моя семья тоже…

И подумал, что одна семейная тайна чуть не убила его, а другая спасла.

— Больше никаких секретов, — прошептала мама, обнимая его и Хельгу. — Никаких секретов. Никаких пропавших страниц.