Комментарии к Моби Дик - глава 8 Кафедра

Глава VIII. КАФЕДРА ПРОПОВЕДНИКА
…………………………………………………………………………………………………
В восьмой главе "Моби-Дика" описывается выступление отца Мэппла, который был моряком и гарпунером в молодости, а теперь посвятил себя служению в китобойной часовне Нью-Бедфорда. Отличительной чертой часовни является кафедра в форме корабельного носа, доступная священнику только по верёвочной лестнице, что символизирует изоляцию и духовное уединение проповедника. Внутреннее убранство часовни, включая картины судна, сражающегося с бурей, на задней стене, подчеркивает связь между морем и духовной жизнью. Измаил описывает Отца Мэппла, как внушающего глубокое уважение человека, чья проповедь воспринимается как важнейшее послание, направляющее жизнь общества, подчеркивая метафору мира как корабля, плывущего в вечность, с кафедрой похожей на нос корабля.
……………………………………………………………………………………………………..
Так просидел я совсем недолго, когда в часовню вошел какой-то человек чинного вида и крепкого телосложения, и по тому, как все тотчас же устремили к нему почтительные взоры, едва захлопнулась под натиском метели впустившая его дверь, я мог с уверенностью заключить, что этот славный пожилой человек и есть сам священник. Действительно, это был отец Мэппл, как звали его китобои, среди которых он пользовался большой известностью. Когда-то в юности он был моряком, гарпунщиком, однако вот уже много лет как он посвятил себя служению богу. В те дни, о которых я пишу, отец Мэппл переживал бодрую зиму своей здоровой старости, той здоровой старости, которая словно переходит исподволь в цветущую юность, ибо в бороздах его морщин виднелись мягкие проблески нового расцвета — так весенняя зелень проглядывает даже из-под февральского снега.
У всякого, кому известна была его история, отец Мэппл не мог не вызвать величайшего интереса, потому что в его священническом облике проявлялись необычайные черты, находившие объяснение в той суровой корабельной жизни, которую он некогда вел. Еще когда он входил, я заметил, что он без зонта и, уж конечно, прибыл не в экипаже, ибо мокрый снег, тая, ручьями стекал с его парусиновой шляпы, а тяжелый брезентовый плащ, наподобие лоцманского, казалось, так и давил к земле весом всей впитанной им воды. Тем не менее шляпа, плащ и калоши были в должном порядке сняты и развешены в уголке у двери, после чего он в приличествующем облачении спокойно приблизился к кафедре.
Как большинство старомодных кафедр, она была очень высокой, а поскольку обычные ступеньки при такой высоте должны были бы немало протянуться и в длину, значительно сокращая и без того небольшую площадь часовни, архитектор, вероятно по совету отца Мэппла, установил кафедру без ступенек, снабдив ее вместо этого сбоку подвесной лестницей, наподобие тех, какими пользуются, чтобы подниматься с лодки на борт корабля.
Жена одного капитана-китобоя пожертвовала в часовню два отличных каната из красной шерсти, служивших теперь поручнями этой лестницы, которая, украшенная сверху резьбой и мореная под красное дерево, казалась, принимая во внимание общий стиль часовни, вполне уместным и отнюдь не безвкусным приспособлением. Отец Мэппл задержался на мгновение у подножия лестницы и, крепко ухватившись обеими руками за шерстяные шары на концах поручней, взглянул вверх, а затем с чисто моряцкой, но в то же время чинной сноровкой взобрался по лестнице, перебирая руками, словно подымался на грот-мачту своего корабля.
Продольные части этой лестницы представляли собой, как у настоящего трапа, простую веревку, обшитую клеенкой, деревянными были только ступеньки. И я еще с первого взгляда отметил, что такое устройство может быть очень удобно на корабле, но в данном случае кажется излишним. Ибо я никак не ожидал, что, поднявшись на кафедру, отец Мэппл спокойно обернется и, перегнувшись через борт, будет неторопливо выбирать лестницу ступенька за ступенькой, покуда вся она не окажется наверху, превратив кафедру в маленький неприступный Квебек [84 ].
…Квебек. (стр.   ) Квебек - старинный город в Канаде, основан в 1608 г. В центре его стоит крепость, возведенная в 1698 г. и выдержавшая несколько осад во время войн между англичанами и французами из-за североамериканских колоний. Мелвилл посетил крепость Квебека во время своего медового месяца в 1847 году.
…………………………………………………………………………………………………..
Слегка озадаченный, я некоторое время тщетно раздумывал над смыслом того, что увидел. Отец Мэппл пользовался славой человека большой простоты и святости, так что я не мог заподозрить его в попытке завоевать подобными трюками дешевую популярность. Нет, думал я, здесь должен быть какой-то особый смысл, более того, какая-то скрытая символика. В таком случае, не хочет ли он показать этим актом физической изоляции, что он на некоторое время духовно уединился, порвав все внешние мирские связи и узлы? В самом деле, ведь для истинно религиозного человека эта кафедра, несущая неистощимые запасы словесного вина и мяса, — несокрушимая твердыня, возвышенный Эренбрейтштейн [85], в стенах которого не иссякнет вечный источник.
…возвышенный Эренбрейтштейн… (стр.   ) Эренбрайтштайн — знаменитая крепость, расположенная на восточном берегу Рейна напротив города Кобленц в Германии. Начиная с 16 века, она считалась одной из самых мощных и непреступных крепостей в Европе и имела стратегической значение. С 1657 по 1794 год. в крепости хранилась ценная реликвию католической церкви - Святая Туника (мантия, которую, как говорят, носил Иисус во время или незадолго до своего распятия ). Одним из наиболее знаковых исторических событий, связанных с Эренбрейтштейн, является её роль в период Наполеоновских войн. В течение пяти лет (1794 по 1799 гг.) крепость не могли захватить осаждающие её французские революционные войска.
Подвесная лестница была здесь не единственной странностью, позаимствованной из прежней матросской жизни пастора. Между мраморными надгробиями,
… мраморными надгробиями … (стр.   ) У Мелвилла в романе написано не «мраморными надгробиями»,  а «мраморными кенотафами» (marble cenotaphs). Действительно, это были не марморные надгробия, а кенотафы, потому что все упомянутые (в главе 7) на мемориальных досках? Моряки, погибли в далёких морях. Кенота;ф (дословно с древнегреческого – «пустая могила») – это памятник (доска с надписью), аналогичный надгробному, но находящийся там, где не содержатся останки покойного, своего рода символическая могила. Кенотаф устанавливают, если отсутствует тело погибшего или если он захоронен очень далеко и доставка тела невозможна. В романе упоминаются  кенотафы - мемориальные плиты, которые служат для увековечивания памяти о погибших моряках, которые служат для выполнения поминальных ритуалов. Это место, где родственники и друзья, могли бы вместе скорбеть об усопшем. Кенотаф - это глубокий символ, связывающий темы смерти, памяти, духовности и моральной ответственности.

расположенными по обе стороны позади кафедры, на стене была большая картина — одинокий корабль, доблестно сражающийся с бурей, которая гонит его прямо на черные береговые скалы, опоясанные белоснежными бурунами. А в вышине, над летящими облаками, над черными клубами туч, виднеется островок солнечного света и на нем — лицо ангела, устремившего вниз свой взор. Светлое это лицо отбрасывает на корабль, который носится по волнам далеко внизу, маленькое лучезарное пятнышко, вроде серебряной дощечки, вделанной теперь в палубу «Виктории» на том месте, где пал Нельсон [86].
…вроде серебряной дощечки, вделанной теперь в палубу «Виктории» на том месте, где пал Нельсон (стр.   ) Горацио Нельсон (1758–1805) — выдающийся британский флотоводец, вице-адмирал. Командующий британским флотом в ходе триумфальных для англичан Абукирского и Трафальгарского сражений. Национальный герой Великобритании. Упомянутая здесь серебряная дощечка, отмечает место, на палубе флагманском корабля «Виктория» (HMS Victory), где упал адмирал Нельсон, смертельно раненный пулей французского мушкетера во время битвы при Трафальгаре, которая состоялась 21 октября 1805 года. Сама битва была решающим морским сражением в ходе наполеоновских войн, в котором британский флот решительно разгромил объединенные флоты Франции и Испании, фактически обеспечив британское морское господство на более чем столетие. Эта латунная пластинка (а не серебряная, как часто ошибочно считают) является важным историческим и туристическим экспонатом, она и сейчас находится на корабле «Виктория», который стал музейным кораблём в Исторической верфи в Портсмуте, Англия.
«О славное судно! — как бы говорит этот ангел. — Смелое, славное судно, держись! Пусть твердо стоит твой отважный штурвал. Ведь вдали уже проглядывает солнце, тучи расходятся — проступает безмятежная лазурь».
Сама кафедра тоже несла на себе следы морского вкуса, породившего подвесную лестницу и эту картину. Обшитая спереди панелью, она имела форму крутого корабельного носа, и Библия покоилась на выступе, украшенном завитками, напоминавшими старинную резьбу на носу корабля.

… старинную резьбу на носу корабля. (стр.   )  Передняя часть корабля - корабельный нос, окружён множеством морских традиций и суеверий. Он рассматривается, как первая защитная линия корабля при столкновениях с водной стихией, с другими кораблями или объектами в море. В древние времена на военных кораблях на носу располагали тараны, которыми наносили удары кораблям противника. Тогда же появилась традиция декорировать корабельный нос, таким образом, чтобы рисунки или скульптуры внушали страх врагам и пиратам.
Что может быть многозначительнее этого? Ведь кафедра проповедника искони была у земли впереди, а все остальное следует за нею: кафедра ведет за собой мир. Отсюда различают люди первые признаки божьего скорого гнева, и на нос корабля приходится первый натиск бури. Отсюда возносятся к богу бризов и бурь первые моления о попутном ветре.
Отсюда возносятся к богу бризов и бурь первые моления о попутном ветре. (стр.  ) Нос корабля было не только место для высматривания опасностей, таких как рифы или мели, но и для совершения религиозной и других действий для получения попутного ветра. Это проистекает из глубокой веры моряков в сверхъестественное и их стремления найти защиту в опасных морских условиях. Поэтому моряки использовали нос судна, как место для молитвы и обращений к божественным силам для помощи во время плавания. Благоприятные ветры, то есть попутные ветра, давали быстрое, а значит и прибыльное возвращение в родной порт, в то время как противные ветра, а ещё хуже штилевая погода доставляли много проблем. Многие морские культуры придерживались сильных верований в богов и духов, контролирующих морскую стихию, включая ветры, бури и само море. Призыв этих божеств на помощь, было частью более широких религиозных практик и мировоззрений. Эти ритуалы также играли ключевую роль в поддержании морального духа моряков и веры в то, что божественная сила заботится о их благополучии, чтобы обеспечить безопасное плавание.

Воистину, мир — это корабль, взявший курс в неведомые воды открытого океана, а кафедра проповедника — нос корабля.