Экипаж коровы боевой! 24. 05. 2024

ЭКИПАЖ КОРОВЫ БОЕВОЙ!

Самостоятельная работа, спектакль студентов 4-го курса СГИИ, театральный факультет: «Марьино поле» (24.05.2024) по мотивам одноимённой пьесы О. Богаева.

Художественный руководитель курса — заслуженный артист РФ, доцент кафедры мастерства актёра А. И. Пашнин.

Спектакль о любви, вере и надежде, которые живы за всеми мыслимыми пределами. Беда придёт, когда небо рухнет, а пока небо на месте — дух русского народа ничем не сломить.

Сюжет постановки простой, по типу народной сказки. Жили-были три подруги. Одной из них, Маше (Мария Бахарева), пришло время помирать. Сима (Ксения Шарыпова) с Прасковьей (Анна Курц) к ней торопятся, гроб волокут.

Сима — авторитарный лидер, Фома Неверующая. Она из тех, кто в споре будет насмерть стоять, ни за что не уступит. Но за суровым нравом скрывается добрая душа: свой единственный гроб Сима решила подарить Маше, чтобы бы та по-человечески упокоилась, а не в кроличьей норе.

Однако всех за собой увела Маша — лирическая героиня, активистка в труде и по жизни. Умирать она тоже первой отправилась, да с делом к подругам вернулась.

Прасковья — любопытная, глазастая, ничто от неё не укроется. Дружба подруг на ней держится, Прасковья всегда находит способ помирить строптивых Симу и Машу. Так что без Прасковьи коллектив мог и не сложиться. «Три старухи, три весёлых друга, экипаж коровы боевой!» Это Прасковья узрела две стопочки на столике Марии, стала выспрашивать на предмет кто был у тебя, и пошла-поехала сказка!

Гроб (с крышкой от сортира), помимо прямого назначения, предмет многофункциональный и самый в истории необходимый. Из гроба муж Иван поднял Машу, она — подруг из деревни в дорогу. Этот гроб ещё и телега, которую везёт корова Зорька (Анна Стамбровская). В гробу путешественницы ночуют в ночном лесу. Гроб — он же сундук, в который по сказочной традиции надёжно заточают Кощея под семь замков и прячут в глубоком подземелье.

Симина корова Зорька — скотина душевная, член семьи, а не хлева. Зорька Симе «дороже жизни», она же единственный гужевой ресурс на деревне. И просто любимая подруга Серафимы: «Мне моя корова дороже жизни! Пойдёмо, Зоря! — Му!!! — Зоря, рядом! — Му!!! — Звезда моя! — Му!!!»

Явившийся умирающей Маше Иван сообщил, что смерть товарищи перехитрили и в канун Великой Победы возвратятся домой на литерном поезде. Так что ей помирать некогда — надо мужа встречать. Прасковья обомлела, но Маша так обстоятельно рассказала о встрече, что та безоговорочно ей поверила. С Симой было сложнее — Сима не из тех, кто верит в сказки. Однако… «А ты мёртвыми их видела? То-то...» На это Симе ответить нечего. Но сомнения гложут. Не верит она! Тогда Прасковья корову выпрашивать принялась: у Маши ноги больные, не дойти ей до станции. Сима ушам не поверила: «Мою корову? Шиш вам!» Однако… «Зорька, но!» Едут!

Так три бабки, не дрогнув, отправились на корове Зорьке в неизвестность — встречать мужей, в неведомое тридесятое царство. Говорили подруги не о трудностях жизни, а о любви, о заветных мечтах. От Пантино, откуда провожали мужей на войну, ничего не осталось — даже рельсы под воду ушли, станции нет и в помине.

Потеряв дорогу, подруги оказались перед болотом. Что делать? Решили заночевать, перекликнулись троекратно: «Ночуем!». Страха и звуков в неведомом месте — что в джунглях.

Первым из дикого леса выскочил чумной гаишник-козёл (Александр Матвеев) — молодец на овец, командовать начал. Убедившись, что бабы одни, совсем охамел, отобрал похоронки и корову тоже (по сказочной схеме героини как бы откупились коровой), вслед услышал проклятия с упоминаниями известных имён.

Под «Сулико», с трубкой, в белоснежной военной форме, возник великий и ужасный генералиссимус (Михаил Авдеев), в своём фирменном стиле держал гневную речь. Следом под орудийный грохот выскочил, как ошпаренный, в ярких семейных трусах, бесноватый фюрер (Никита Алтабасов), начал метаться, вопить. В обрывке тирады Гитлер свалил вину за проигрыш на непостижимую для него ментальность советских женщин. Увидев друг друга, Сталин и Гитлер схватились в жаркой риторике. Шуму было! Бабы не растерялись и быстро заколотили обоих в гроб.

Перевели дух и спохватились о Зорьке. Покричали трёхкратно: «Зорька!». И тут же под шум копыт эскадрона прискакала Зорька в фуражке гаишника, лихо дуя в милицейский свисток. По всей видимости, с захватчиком расправилась.

Так же в пути женщины преодолели взаимные обиды, как то: невозврат гречки по 43-му году, патефона в 60-м… и других мелких недоразумений вроде щелей в дарёном гробу.

Просторечный старческий говорок подруг по мере продвижения к пункту встречи погибших мужей сменяется на более грамотную разговорную речь, а под финал и вовсе восходит к речи художественной. Там, где появляются воспоминания о минутах любви, создаётся проникновенная лирическая атмосфера, близкая русскому сердцу с его любовью к природе, к родной земле, с верой в любовь. Чем дальше подруги продвигаются навстречу мужьям, тем становятся моложе.

Сказочное хитро прячется в абсурде и гротеске снов, над которыми бытует самая что ни на есть реальность: военные вдовы с их мечтами и тоской по любимым, навсегда молодым мужьям. Исполнилось Машино самое заветное желание — ошибка, пускай и во сне (в смерти), но случилась: муж на фронте не погиб, а жив-здоров к ней вернулся. Заодно вернулись мужья к Симе и Прасковье.

Финал перебрасывает назад, в победоносный 1945-й год. Апофеоз путешествия — счастье встречи. Маша, Прасковья и Сима платками стёрли грим, обратно помолодели, голоса их зазвенели, слёзы льются, а навстречу им с литерного поезда бегут пьяные от счастья возвращения с победой мужья (Андрей Гончаров, Никита Демидович, Илья Бондарев)! Жаркие объятия, поцелуи… Восторг и слёзы зрителей… Благодарные аплодисменты!

Золотые маковки церквей над рекою. (…)

Дедовы медали «За Берлин» и «За Прагу» (…)

Знаю, что все вместе мы — Народ! (...)

И счастье моё летит, и радость моя поёт! (…)

Это то, что не купить и не отнять.

(Сергей Трофимов)