630 Странная война на Ближнем Востоке 24. 10. 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2–е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

630. Странная война на Ближнем Востоке. 24.10.1973 г.

В среду 24 октября 1973 года в Балтийске было всё так же холодно и сыро: ночью и рано утром всего 2.0°С, днём плюс 8.0°С, средняя температура воздуха 4.8°С, а по ощущениям –0,3°С. И всё потому, что при ветерке, дующем со скоростью 6 м/с шёл противный мелкий холодный и колючий дождик (3 мм осадков). Пакостная гриппозная погода…

Я всё же сходил на базовую почту, стойко выстоял очередь моряков–почтальонов с кораблей за письмами, посылками, бандеролями и мешками с газетами и журналами, взвалил всё это на свои худые плечи под моим бушлатом и сверху ещё большой «сашкиной» шинелью («Сашка» – это старшина 1 статьи Александр Кузнецов, мой первый командир отделения рулевых в первом изначальном экипаже БПК «Свирепый»), которой я укрывался в постели как одеялом, и «почапал» малой скоростью с остановками на корабль. Останавливаясь для передышки, я сотню раз клял себя за то, что согласился быть корабельным почтальоном и очень хотел передать эту обузу кому–то из годков или подгодков (три посылки я нёс в большой сетчатой авоське).

Представив посылки, бандероли и почту перед ясные очи дежурного офицера по кораблю, я с помощью нетерпеливых моряков перенёс всё это добро в ленкаюту, быстренько перебрал почту из бумажных мешков, рассортировал письма по боевым частям корабля (я знал почти все фамилии и имена матросов, старшин, мичманов и офицеров экипажа БПК «Свирепый»), выдал посылки и бандероли адресатам, отказался от «положенной» почтальону и годкам доли из «посылочных богатств» (я отказывался от «посылочной доли» твёрдо, принципиально и честно, потому что считал это несправедливым негласным правилом) и, наконец–то, остался один на один с газетами и журналами. Я совсем забыл о том, что на Ближнем Востоке сейчас идёт странная арабо-израильская война…

Дело в том, что на корабле сейчас не было командира корабля капитана 3 ранга Евгения Петровича Назарова и замполита капитана 3 ранга Дмитрия Васильевича Бородавкина. Старпома капитан-лейтенанта Николая Валериановича Протопопова тоже не было, по-моему, не было ещё нескольких старших офицеров – командиров боевых частей, поэтому жизнь и служба на корабле шла как-то тихо, незаметно, скучно, бестревожно. Даже звонки, сигналы и объявления дежурного офицера по кораблю были какие–то приглушённые, вялые, краткие и скучные. Исполняющий обязанности старшего офицера по кораблю начальник РТС капитан-лейтенант Константин Дмитриевич Васильев по обыкновению делал свои дела больше молча, чем с громкими командами и строгими указаниями. Поэтому я «зашхерился» у себя в ленкаюте и начал работать по своему собственному плану…

Было уже 24 октября 1973 года и скоро мы должны были праздновать 7 ноября – День Великого Октября, день Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года. В любом случае, будь на корабле замполит, я бы сейчас в поте лица работал над праздничной корабельной стенгазетой, оформлял бы новые стенды наглядной агитации к празднику, бегал бы в базовый клуб или ездил бы в Калининград на базу политотдела главного штаба Балтийского флота за новыми кинофильмами, книгами, учебниками и пособиями для политзанятий. Поэтому, прогнозируя будущие приказы замполита, я начал продумывать новые стенды и стенгазету.

Чтобы «зарядиться» предпраздничной энергией, почувствовать «пульс» времени и жизни в мире и в нашей стране, я, разбирая газеты и, вшивая их в подшивки, начал их быстро просматривать (по заголовкам) и читать (там, где надо было вникнуть в суть происходящего). Вот так я снова «окунулся» в события «странной» войны на Ближнем Востоке между Израилем и арабскими государствами…

Через два часа внимательного чтения, я уже ничего не понимал из того, что было написано в «Правде» и «Красной Звезде» об этой войне: то арабы успешно атаковали израильтян, то израильтяне громили танки арабов, то наши что-то делали, то американцы нагло поставляли оружие и боеприпасы в этот очаг войны «Судного дня». Я решил во всём разобраться, но в этот день у меня получалось только сердиться на всех участников этой странной и загадочной для меня войны…

Только сейчас, работая над этой книгой воспоминаний, я из разных открытых источников, наконец–то, составил для себя хронологию событий той войны, сложил эти события в хронологическом порядке и увидел ту «большую игру», которую вели тогда в октябре 1973 года США и СССР. Вот как это было…

6 октября 1973 года началась 18–дневная «октябрьская арабо-израильская война или «Война Судного дня 1973 года». Война началась атакой египетских и сирийских войск.

Ещё 4 октября 1973 года экипаж БПК «Свирепый», мирно убаюканный океанской «мёртвой зыбью» близ острова Исландия, уже чувствовал приближение чего-то значительного, грозного и страшного, потому что вместе с почтой мы получили с танкера–сухогруза СМТ «Олекма» неприметный потрёпанный кожаный портфель, после получения которого, привычный сигнал «Боевая тревога!» исполнялся особенно чётко и быстро. С этого момента состояние «боевой тревоги» не прекращалось до самого нашего возвращения в ВМБ «Балтийск».

4 октября 1973 года мы впервые проветрили, прочистили и многократно проверили боеспособность всего нашего корабельного вооружения, в первую очередь УРПК–4 «Метель», пусковой комплекс наших противолодочных ракет 84Р с торпедой АТ–2УМ на подвеске.

В субботу 6 октября 1973 года, в день начала «Войны Судного Дня» на Ближнем Востоке, на БПК «Свирепый» был объявлен аврал и корабль весело и активно чистился, красился, прихорашивался, мылся и обновлялся, как перед последним боем…

(Далее будет краткое цитирование выдержек из книг «Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море». Александр Розин (третье издание) и «Война Судного Дня и Пятая эскадра СССР. Часть 2., Я. Ефименко, А. Скулин).

В это время, 6 октября 1973 года в 14.05 египетская артиллерия начала интенсивный обстрел израильских позиций. Египетская авиация нанесла удары по линии «Бар–Лева» и целям в глубине Синайского полуострова. Израильские войска ожидали нападения египтян только в 18.00 и были в состоянии повышенной боеготовности ещё с 1 октября 1973 года. Более того, 4 октября 1973 года началась «частичная израильская мобилизация», которая завершилась «полной мобилизацией ВС Израиля» 6 октября к 10:00. Так что Израиль был готов к «внезапному нападению» египтян и сирийцев…

После артиллерийской огневой подготовки и бомбовых ударов с самолётов, египетские батальоны форсировали Суэцкий канал, и «начали готовить переправу для основных сил». 7 и 8 октября 1973 года по наведённым мостам через канал переправились около 500 египетских танков. В результате их активного продвижения так называемая линия «Бар–Лева» была захвачена египетскими войсками. Им активно сопротивлялись две бронетанковые дивизии: 252-я – генерала Ариэля Шарона (около Таса) и 162-я –
генерала Авраама Адана (в районе Румани). Их контрудары были неудачными.

401-я израильская бригада потеряла много танков, попав в засаду, устроенную 18-й пехотной дивизией ВС Египта и к 9 октября 1973 года дивизионные плацдармы египтян объединились в армейский плацдарм на Суэцком полуострове, глубиной до 15 км.

Из Сирии 6 октября 1973 года в 14.00 также были нанесены артиллерийские и бомбовые удары по израильским позициям на Голанских высотах. Через час сирийская армия начала наступление и преодолела сопротивление двух израильских бронетанковых бригад численностью 6000 человек, 170 танков и 60 орудий. В результате к концу 6 октября сирийские войска продвинулись на 4–8 км севернее и южнее Кунейтры.

На горе Хермон несколько часов военнослужащие израильской радиотехнической разведки «Аман» защищали совершенно секретное оборудование, которое осуществляло радиоперехват на сирийских линиях связи и наблюдение за передвижением войск вплоть до Дамаска. В результате в плен попали 30 израильских специалистов и воинов израильской секретной службы и захвачена сверхсекретная аппаратура, которая в итоге попала в Советский Союз.

Сопротивление израильтян сирийцам было ожесточённым и 7 октября 1973 года наступление было остановлено, а сирийские войска приготовились к обороне захваченных территорий. 8 октября 1973 года вовремя сконцентрированные 14-я, 17-я, 19-я, 20-я и 79-я бронетанковые и 1-я пехотная бригада израильтян пошли в наступление и остановили сирийские войска.
 
9–13 октября 1973 года египетские войска тоже прекратили наступление и закрепились на достигнутых рубежах. Израильтяне и здесь, вовремя перебросив войска, сумели быстро создать линию обороны на удалении 25–30 км от Суэцкого канала. Наоборот, передислокация египетских ударных бронетанковых сил велась очень медленно.

Вместе с сирийцами на фронте против Израиля сражались и другие войска: 3-я бронетанковая иракская дивизия, 3-я бронетанковая иорданская дивизия и марокканская дивизия. Однако их взаимодействие было таким, что к 10 октября 1973 года все сирийские и иностранные войска практически вернулись к исходным позициям в Сирии.

10 октября 1973 года все израильские войска на сирийском фронте перешли в наступление и устремились по территории к северу от дороги Кунейтра–Дамаск к сирийской столице Дамаску, который находился всего в 40 км от линии фронта. К вечеру 10 октября израильтяне с боями продвинулись на 5–6 км, а к середине 12 октября 1973 года – на 12–20 км. Причём прорвали сирийскую оборону всего только три израильских дивизии…

США и СССР в это время (06–12 октября 1973 г.) заняли выжидательную позицию («кто кого») и только маневрировали своими военно-морскими силами в Средиземноморье, готовясь поддержать или удержать того, кто первым будет одерживать верх в этой странной «Войне Судного Дня».

К 8 октября 1973 года в восточной части Средиземного моря ВМС США–НАТО сформировали оперативную группу (КУГ) TG 60.1 во главе с американским ударным авианосцем CVA 62 «Independence» (к югу от острова Крит) и оперативное соединение TF 61/62 в составе двух десантных отрядов во главе с вертолётоносцами LPH 2 «Iwo Jima» и LPH 7 «Guadalcanal» (залив Суза у северного побережья острова Крит).

Всего в восточной части Средиземного моря вблизи от побережья Сирии ВМС США–НАТО сосредоточили: 3 ударных авианосца, 13 крейсеров УРО, 9 эсминцев и СКР, 2 десантных вертолётоносца, 8 десантных кораблей с 6000 морскими пехотинцами на борту, 3 атомные многоцелевые подводные лодки, 4 ракетных катера и 9 вспомогательных судов — всего 51 единицу.

При этом государственный секретарь США Генри Киссинджер уверял советские власти, что «США не намерены вмешиваться в арабо-израильский конфликт». Концентрацию 8–13 октября 1973 года КУГ TG 60.1 во главе с авианосцем CVA 62 «Independence», КУГ TG 60.2 во главе с авианосцем CV 42 «Franklin D. Roosevelt» и десантного соединения 61/62 с вертолётоносцем LPH 7 «Guadalcanal» у очага войны на Ближнем Востоке американцы объясняли необходимостью «быть готовыми к возможной эвакуации американских граждан при непредвиденных обстоятельствах на Ближнем Востоке»…

В результате таких откровенно мощных и «прозрачных» действий США по подготовке к вторжению на Ближнем Востоке, весь Черноморский флот ВМФ СССР 06 октября 1973 года был приведён в состояние «повышенной боевой готовности».

9 октября 1973 года 70–я бригада противолодочных кораблей Черноморского флота ВМФ СССР под руководством командира 30–й дивизии контр–адмирала Л. Васюкова в составе КРЛ «Ушаков», БПК «Отважный» и ЭМ «Сознательный» вышла на боевую службу в Средиземное море для усиления 5–й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР. Следом за ними в Средиземное море вышли БПК «Решительный» и ЭМ «Неуловимый» ЧФ. Всего в состав 5–й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР прибыло: от Черноморского флота – 18 кораблей и 2 ПЛ; от Северного флота – 10 ПЛ; от Балтийского флота – 3 боевых корабля.

В октябре 1973 года от ДКБФ в Средиземноморье были: БПК пр.61 «Образцовый» (командир корабля, капитан 3 ранга Владимир Григорьевич Егоров); БДК пр.1171 «Красная Пресня» (в декабре 1973 г. вернулся в Балтийск); МТ пр.266М «Рулевой» (командир корабля, старший лейтенант П.Н. Козицын (находился в Средиземке с 7 октября по 24 декабря 1973 г.).

В период с сентября 1973 года по апрель 1974 года эсминцы пр.56 (по классификации НАТО – Kotlin) «Светлый» и «Спешный», БПК пр.61 (по классификации НАТО – Kashin) «Образцовый» и танкер «Лена» (командир отряда НШ 12-й дивизии НК БФ, капитан 2 ранга Ю.Ю. Аристович, а с декабря 1973 г. НШ 128-й бригады ДКБ ВМФ, капитан 3 ранга Л.С. Рассукованый), выполняли БС (боевую службу) у западного побережья Африки и в Средиземном море…

28 сентября 1973 года из Балтийска в Средиземное море на БС (боевую службу) вышел большой десантный корабль БДК пр.1171 (LST, по классификации НАТО – Alligator) «Красная Пресня» (бортовой №527). На его борту находился усиленный батальон морской пехоты. Командовал десантниками командир полка морской пехоты гвардии подполковник В.И. Горохов.

Боевой задачей десантников из морской пехоты Балтийского флота было: высадка на необорудованное и обороняемое противником морское побережье; охрана и оборона советских кораблей в местах стоянок; противодиверсионная оборона портов Порт–Саид и Порт–Фуад (Египет).

Боевой задачей КУГ-1 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР в составе: КРЛ «Адмирал Ушаков» — командир корабля капитан 2 ранга Ю. Шумихин, БПК «Решительный» — командир корабля капитан 3 ранга Р. Клявзо, ЭМ «Неуловимый» — командир корабля капитан 3 ранга В. Плохих во главе с командиром КУГ (корабельной ударной группы) — командиром 30–й дивизии контр–адмиралом Л. Васюковым, заместителем командира по политчасти — начальником политчасти 30–й дивизии капитаном 1 ранга С. Рыбаком было: непрерывное слежение, а с началом боевых действий против ВМФ СССР – уничтожение десантного отряда ВМС США–НАТО во главе с вертолётоносцем LPH 2 «Iwo Jima».

КУГ-2 в составе: РКР «Грозный» — командир корабля капитан 1 ранга В. Корнейчук, БПК «Проворный» и ЭМ «Пламенный» во главе с командиром КУГ-2 — командиром 150–й бригады капитаном 1 ранга Н.И. Рябинским, заместителем командира КУГ по политчасти — заместителем командира 150–й бригады капитаном 2 ранга Г. Ребриным должны были непрерывно следить, а с началом боевых действий – уничтожить американский ударный авианосец (АВУ) CVA 62 «Independence».

КУГ-3 в составе: РКР «Адмирал Головко» — командир корабля капитан 1 ранга П. Гайдук, БПК «Красный Крым» — командир корабля капитан 2 ранга Н. Головченко, ЭМ «Находчивый» — командир корабля капитан 2 ранга А. Старовойтов во главе с командиром КУГ–3 — командиром 11-й бригады капитаном 1 ранга Н.Г. Лёгким, заместителем командира КУГ-3 по политчасти капитаном 2 ранга М. Машинским (пропагандистом 11–й бригады) должны были осуществлять непрерывное слежение, а с началом боевых действий – уничтожить АВУ CV 67 «John F. Kennedy». Это тот самый авианесущий ударный авианосец, за которым БПК «Свирепый» следил в Северной Атлантике до 9 октября 1973 года…

КУГ-4 в составе: КРЛ «Мурманск» — командир корабля капитан 1 ранга Е. Скворцов, БПК «Сметливый» — командир корабля капитан 3 ранга А. Гармашов во главе с командиром КУГ-4 – капитаном 1 ранга Е. Скворцовым должны были осуществлять непрерывное слежение, а с началом боевых действий – уничтожить американский АВУ CV 42 «Franklin D. Roosevelt».

КУГ-5 в составе: ЭМ «Сознательный» — командир корабля капитан 3 ранга В. Саможенов, БПК «Красный Кавказ» — командир корабля капитан 3 ранга Ю. Кручинин, БПК «Отважный» — командир корабля капитан 2 ранга И. Винник во главе с командиром КУГ-5 — командиром 70–й бригады капитаном 1 ранга Н.Я. Ясаковым и заместителем командира КУГ-5 по политчасти, заместителем командира 70-й бригады, капитаном 2 ранга И. Гончаром должны были непрерывно следить, а с началом боевых действий – уничтожить десантный отряд с американских десантных кораблей во главе с вертолётоносцем LPH 7 «Guadalcanal».

Другие советские КУГ 5-й Средиземноморской эскадры (всего восемь корабельный ударный групп) состояли из ракетных атомных подводных лодок и кораблей отрядов прикрытия (ОПР) в составе: ЭМ «Сознательный», БПК «Красный Кавказ», БПК «Проворный», СДК–137, СДК–164, позже СКР «Куница». Их боевой задачей было: недопущение атак советских транспортных кораблей авиацией и ВМС Израиля. КУГ ОПР командовал капитан 1 ранга Н.Я. Ясаков — командир 70-й бригады эсминцев Черноморского флота ВМФ СССР.

Семьи советских служащих эвакуировались из Египта и Сирии кораблями: ЭМ «Напористый», СКР «Куница», СКР–77, СДК–137, СДК–164, ПМ–138 и МВТ «Маныч». Кроме этого Министерство морского флота СССР имело в Средиземном море 18 судов, привлечённых для транспортировки людей, боеприпасов, вооружения, грузов, больных и раненых.

С 9 по 25 октября 1973 года ПБПЛ «Волга» и РКР «Грозный» начали непрерывное сопровождение американской АУГ во главе с ударным американским авианосцем CVA 62 «Independence», кораблей группы TG 60.1, а БПК «Красный Кавказ», БПК «Проворный» и БПК «Скорый» — осуществлять непрерывный контроль перемещения других американских кораблей и корабельных групп. Одновременно советские специальные разведывательные суда обеспечили контроль за группой американских десантных кораблей дислоцировавшихся в заливе Суза (остров Крит).

Маневрирование и действия советских кораблей (занятие ими соответствующих позиций в ордере КУГ «вероятного противника») недвусмысленно демонстрировали их постоянную боевую готовность и решимость советского военно-морского командования в любой момент пресечь любые попытки помешать кораблям 5–й Средиземноморской эскадре ВМФ СССР и ВС СССР.

Ударные авианосцы и боевые корабли ВМС США–НАТО вынужденно постоянно занимали места в восточной части Средиземного моря там, где им удобнее всего было помешать вероятной переброске военно-транспортной авиацией ВВС СССР воздушно-десантных войск в район ведения боевых действий на Ближнем Востоке, в частности в Египет…

Средствами массовой информации Запада мировое сообщество ориентировалось на «внезапную вооружённую агрессию Египта и Сирии против мирного Израиля», а советский народ (общественность) получала строго дозированную и выверенную с точки зрения возможных негативных последствий информацию. 7 октября 1973 года в газете «Красная звезда» появилось сообщение: «Каир, 6 октября. (ТАСС). Верховное командование египетских Вооружённых сил сделало следующее заявление: «В 13 часов 30 минут противник силами нескольких военно-воздушных подразделений совершил нападение на наши части близ Зафарана и Ас–Сохны (в районе Суэцкого залива). Одновременно несколько израильских военных катеров приблизились к западному побережью залива. В настоящее время бой продолжается».

8 октября 1973 года в центральной советской газете «Правда» было опубликовано «Заявление правительства СССР о положении на Ближнем Востоке»: «… Ответственность за нынешнее развитие событий на Ближнем Востоке и их последствия целиком и полностью ложится на Израиль и те внешние реакционные круги, которые постоянно потворствуют Израилю в его агрессивных устремлениях. ... Правомерность требований арабских государств о выводе войск агрессора со всех оккупированных в 1967 году арабских территорий признается всеми. Эти требования находятся в полном соответствии с принципом недопустимости приобретения территорий путём войны, зафиксированным в известных решениях Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи ООН по Ближнему Востоку».

Государственный секретарь США Генри Киссинджер сразу после начала войны между арабами и израильтянами обратился к советскому послу в США А.Ф. Добрынину с предложением «дать указания представителю СССР в Совете Безопасности ООН не вставать полностью на сторону арабских стран». При этом США, по предложению Г. Киссинджера «в свою очередь не будут полностью поддерживать Израиль, а вместе добиваться приемлемого решения».

Советское партийное и государственное руководство в Москве дало быстрый и точный ответ: «Советское правительство получило сообщение о начале военных действий на Ближнем Востоке одновременно с Вами (Правительство США). Принимаем все возможные меры к выяснению действительного положения в этом районе, поскольку поступающие сведения носят крайне противоречивый характер...».

Кто-то очень умный и дальновидный в США и СССР написал сценарий, составил режиссёрский план и распределил роли всем участникам этой якобы внезапной «Войны Судного Дня 1973 года». Не знаю почему, но лично у меня ещё тогда, в начале октября 1973 года, сложилось впечатление, что это не война, а жестокий и лицемерный «театр военных действий»…

Это сейчас стало известно, что 6–8 октября 1973 года «происходил интенсивный обмен мнениями между Р. Никсоном (Президент США) и Л.И. Брежневым (Генеральный Секретарь ЦК КПСС) по специальной связи. Брежнев, по существу, уходил от созыва Совета Безопасности ООН, делая упор на то, что агрессором в принципе давно является Израиль, удерживающий много лет захваченные им арабские земли. … Надо сказать, что в первые дни конфликта Москва находилась под сильным нажимом Каира (Египет) и Дамаска (Сирия), выступивших против передачи дела в ООН, ибо они надеялись на успех в военных действиях». (Источник: Здесь и далее цитаты из воспоминаний А.Ф. Добрынина, посла СССР в США).

Итоговыми целями египтян была линия перевалов Митла–Гиди–Мелес на глубину 25–30 км, а Сирии – Голанские высоты и река Иордан. Вот почему советский представитель в СБ ООН Я. Малик заявил, что «выход из создавшегося положения следует искать прежде всего в решении вопроса о выводе израильских войск с оккупированных арабских территорий». Советский Союза настаивал на выполнении резолюции СБ ООН № 242 от 1967 года.

Однако, после того, как наступление арабов остановилось, 10 октября 1973 года Л.И. Брежнев в разговоре с Р. Никсоном заявил, что «после консультаций с руководителями Египта и Сирии он не возражает против принятия Советом Безопасности (ООН) резолюции о прекращении огня». На такой резолюции настаивали американцы. Вот почему, на фоне сообщений о прекращении атак египтян и сирийцев после занятия ими некоторой территории и после успешных контратак израильской армии, всё происходящее стало выглядеть как политический театр, в котором «куклы» действуют по указке «кукловодов»…

Примерно в это время (первая декада октября 1973 года – автор) появились первые несмелые истории–анекдоты о том, что «египтяне прекращают атаку, вылезают из танков, бросают оружие, расстилают коврики и начинают молиться». Напротив, израильтяне дрались не только отчаянно, но и умело…

Умели воевать и мы, советские моряки…

6 октября 1973 года советский корабль радиоэлектронной разведки «Крым» зафиксировал «включение средневолнового маяка обеспечения полётов авиации Израиля «Рафах», станций наведения ракет «Габриэль» класса «корабль–корабль». Затем, примерно через час, «из Хайфы вышли в море четыре современных ракетных катера типа «Саар–4». Два из них – «Решет» и «Кешет» – были идентифицированы «слухачами» корабля радиоэлектронной разведки («Крым»). Затем – массовый подъем авиации Израиля. (Источник: Воспоминания старшего лейтенанта Михаила Шатберашвили, оператора службы обработки разведданных корабля «Крым»).

За день и в день начала войны из Египта и Сирии самолётами, кораблями и судами были эвакуированы на Родину советские специалисты и члены их семей: боевыми кораблями было эвакуировано 650 человек, всего – 2954 человека. Однако в Сирии всё ещё оставалось немало советских военных специалистов, некоторые из них погибли. Так 6 октября 1973 года на КП (командный пункт) погиб во время боевых действий советник начальника штаба механизированной бригады вооружённых сил САР подполковник Сипаков Александр Петрович, а 8 октября 1973 года во время боевых действий погиб советник командира механизированной бригады вооружённых сил САР подполковник Головкин Вячеслав Константинович.

На рассвете 9 октября 1973 года семь истребителей «F–4» ВВС Израиля нанесли внезапный бомбовый и ракетный удар по штаб–квартире сирийских ВВС в центре Дамаска. Кассетные бомбы разрушили центр управления и невоенные объекты: телецентр, советский культурный центр, больницу, ряд посольств и жилых кварталов города. Погибли сирийские и советские граждане, в том числе заведующая курсами русского языка при культурном центре Александра Петровна Калинычева и наблюдатель ООН из Норвегии (всего погибло более 200 человек).

В ночь с 10 на 11 октября 1973 года три израильских катера–ракетоносца атаковали сирийский порт Латакия и в результате подожгли большое нефтехранилище в Баниясе. Им противодействовали три сирийских ракетных катера: один пр.205 РКАБ–3 и два пр.183Р «Р–43» и «Р–45». Они произвели залп 8–ю ракетами П–15. Практически все эти ракеты были «уведены» в сторону противодействием израильских средств РЭБ (радиоэлектронной борьбы).

Советская противокорабельная ракета П–15 (П–15М) «Термит» (Индекс УРАВ ВМФ: 4К40, по классификации МО США и НАТО: SS–N–2 Styx «Стикс») разработана в середине 50–х годов XX века в МКБ «Радуга» под руководством главного конструктора А. Я. Березняка и принята на вооружение в 1960 году. Ракеты П–15 оснащались тепловой головкой самонаведения «Кондор», ракеты П–15М (1972 г.) – тепловой головкой «Снегирь».

Израильские ударные катера после поджога нефтехранилища в Баниасе атаковали Латакию и ракетными ударами потопили два торговых судна: греческое  судно «TSIMENTARCHOS» (1959 г., 1.477 брт) и японское судно «Yamashiro Maru». На греческом судне погибло два члена экипажа и семь человек были ранены.

В ночь с 11 на 12 октября 1973 г. израильские ракетные катера атаковали сирийский порт Тартус. Две израильские противокорабельные ракеты «Габриэль» попали в советское торговое судно «Илья Мечников». Третья ПКР «Габриэль» ударила в волнолом порта. Навстречу израильским ракетным катерам вышли два сирийский ракетных катера пр.183Р, но один из них («Р–46») из–за посадки на мель (мол порта) ракеты не выпускал.

В спасении советского турбохода «Илья Мечников», внутри которого взорвались израильские ракеты и возник сильный пожар, принимали участие экипажи трёх советских судов: «Руза» Северного пароходства, «Сарата» Дунайского пароходства, «Краснодар» Черноморского пароходства. В 08:25 12 октября 1973 года после семи часов борьбы за корабль, горящий «Илья Мечников» взорвался (топливные танки) и сел на грунт. Надстройка судна продолжала гореть. Через несколько часов все советские торговые суда вышли из Тартуса в открытое море.

Немедленная реакция советского правительства, руководства и общества были соответствующими: «Советский Союз не может безучастно относиться к преступным актам израильской военщины, в результате которых имеются жертвы и среди граждан, находящихся в Сирии и Египте, и требует немедленного прекращения бомбардировок мирных городов Сирии и Египта, строгого соблюдения Израилем норм международного права, в том числе в отношении свободы судоходства. Продолжение преступных действий Израиля поведёт к серьёзным последствиям для самого Израиля. Москва отказалась принимать израильское извинение. Советский посол в Вашингтоне, Анатолий Добрынин, заявил от имени Кремля протест по поводу нападения, а также выразил неудовольствие фактами недавнего развёртывания американских судов в восточном Средиземноморье».

«Неудовольствие»… Вот это самое странное «неудовольствие» сильно обозлило и взбудоражило меня. Я решил не просто бессильно разозлиться, а начать действовать…

Не только я один вдумчиво читал газеты. Ко мне в библиотеку БПК «Свирепый» на БС (боевой службе), видимо, прослышав про наш «крейсерский состав книг и журналов», стали приходить офицеры и мичманы экипажа корабля, флагманские специалисты. Настоящих библиофилов я распознавал сразу по особому блеску любознательности в глазах, по их неукротимому желанию «покопаться в книгах» и по их бережному отношению к книгам; они ставили книги не как попало, а в то же место, откуда брали. Поэтому некоторым офицерам я не препятствовал и «допускал» их в святая-святых – к дальним полкам-стеллажам, на которых были редкие экземпляры книг.

Например, начальник РТС капитан–лейтенант Константин Дмитриевич Васильев, он же парторг БПК «Свирепый», тоже брал у меня подшивки центральных газет, «Правда» и «Красная Звезда» и мы оба читали сообщения ТАСС, репортажи и сообщения о войне на Ближнем Востоке. В одной из статей вскользь было написано, что «Советский Союз будет выполнять союзнические договоры с Египтом и Сирией, окажет этим странам необходимую поддержку и помощь». Вот почему мы все, весь экипаж БПК «Свирепый», чувствовали напряжение, возбуждение и готовность в любой момент выйти в море на внезапную БС (боевую службу). БПК «Свирепый», вернувшись с БС в Северной Атлантике,  боеприпасы в арсенал не сдавал…

– Представляешь, – как–то вполголоса сказал мне начальник РТС капитан–лейтенант Константин Дмитриевич Васильев, – что сейчас творится на ЧФ (Черноморский флот)? Там сейчас ребята «на ушах стоят»…

Я не мог себе представить, как могут ребята «стоять на ушах», но хорошо мог себе представить, как это могло бы быть, если бы мы тоже сейчас немедленно собирались выйти в море. Я тоже был недоволен тем, что наши дипломаты выражали только «неудовольствие» действиями «агрессоров». Агрессорами тогда мы признавали только США и Израиль…

В экипаже БПК «Свирепый» в октябре 1973 года сложилась двойственная обстановка: мы все одновременно горели желанием участвовать в реальных боевых действиях против «вероятного противника» и угрюмо не желали этого, потому что очень устали за нашу первую БС (боевую службу). Мы хотели отдохнуть от качки, от опреснённой морской воды, от постоянных напряжённых боевых вахт и дежурств. При этом лучшая часть нашего экипажа – ДМБовские годки – страстно хотели поскорее «сыграть ДМБ» и уехать по домам.

Может быть, из всех матросов и старшин экипажа БПК «Свирепый» только я один в этот момент обострённо и скрупулёзно исследовал события на Ближнем Востоке и в мире, потому что все мои попытки обратить внимание матросов и старшин на войну арабов и израильтян сводились только к обмену мнениями по поводу слухов, витавших в ВМБ Балтийск. Например, на баке «курцы» (те кто курил сигареты) говорили, что «наш эсминец из орудия главного калибра сбил американский «Фантом», что «наши балтийские морпехи высадились ночью на побережье Израиля и «дали дрозда» израильтянам», что «египтяне во время боя бросают оружие, достают коврики и начинают молиться своему богу Аллаху», что «наши потоком гонят в Египет и в Сирию танки, вооружение, боеприпасы, еду и обмундирование»…

Любые слухи – это не выдумки, а дополненные выдумками реальные факты и события. Действительно, с самого начала боевых действий на Ближнем Востоке «Советский Союз, выполняя союзнический договор, начал посылать технику и вооружение в Сирию и Египет». Причём в таком темпе и в таком количестве, которого не было со времён Великой Отечественной войны 1941–1945 годов.

Так, например, сухогруз пр.1563 «Капитан Шанцберг»  7 октября 1973 года прошёл Босфор и 10 октября 1973 года был в Александрии. 11 октября 1973 года сухогруз «Парижская коммуна» пр.567, а следом 12 октября 1973 года сухогруз «Физик Курчатов» пр.567 также прибыли в Александрию. Однако самая быстрая поставка советского вооружения и боеприпасов началась с 10 октября 1973 года по «воздушному мосту» – советскими транспортными самолётами. С 10 по 23 октября 1973 года советские транспортные самолёты, совершив 934 рейса и перевезли 12 500 тонн грузов.

В Черноморском пароходстве и в других советских пароходствах за сутки – полтора суток – обычные торговые сухогрузы и танкеры превращали в суда для транспортировки войск, военных грузов и вооружений. Около 20 советских судов–транспортов перевозили войска, танки, боеприпасы и материалы в район боевых действий на Ближнем Востоке. Каждое из них сделало 2–3 рейса, при этом их экипажи «отдыхали» в наших портах не более 12–14 часов.

6 октября 1973 года Израиль официально объявил восточную часть Средиземного моря (от 33–го меридиана и восточнее) зоной боевых действий. Это означало, что Израиль не несёт ответственности за безопасное передвижение и нахождение мирных торговых судов в этой зоне, независимо от их национальной или государственной принадлежности. Поэтому все наши советские торговые суда и военные транспорты сопровождались конвоями военных кораблей.

В Эгейском море и в восточной части Средиземного моря наши суда и транспорты сопровождали боевые корабли Черноморского флота, в том числе: БПК «Красный Кавказ», БПК «Проворный», ЭМ «Сознательный», СКР «Куница», десантные корабли «СДК–137» и «СДК–164». Два советских тральщика МТЩ пр.226М «Рулевой» и «МТЩ–219» охраняли наши суда на подходе к Латакии и в порту.

13 октября 1973 года, в ответ на потопление израильтянами турбохода «Илья Мечников» и для сопровождения наших судов у сирийского побережья был направлен БПК пр.61 (по классификации НАТО – Kashin) «Красный Кавказ». 15 октября 1973 года к нему присоединился ЭМ пр.56 (по классификации НАТО – Kotlin) «Сознательный». 20 октября 1973 года в эту КУГ добавили БПК пр.61 (по классификации НАТО – Kashin) «Проворный».

Однако первым 11 октября 1973 года начал конвоировать наши суда БПК пр.61 «Красный Кавказ». В ночь с 8 на 9 октября 1973 года поступил приказ: «в районе пролива Карпатос встретить советский транспорт «Академик Зелинский», вступить в управление (группой) и обеспечить оперативное прикрытие по маршруту (движения) в порт Латакия, организовать все виды обороны на переходе, оружие по морским и воздушным целям применять только при самообороне, подводные лодки атаковать с обнаружением». Это был первый настоящий боевой приказ о применении всех видов корабельного вооружения против сил «вероятного противника»…

Командир БПК «Красный Кавказ» капитан 2 ранга Юрий Леонидович Кручинин утром 9 октября 1973 года на «большом сборе» экипажа корабля сообщил: «Нам поставлена боевая задача по охране транспорта, маршрут проходит через район боевых действий, с сего момента начинают действовать законы военного времени, и к трусам, нарушителям и предателям будут применяться самые строгие меры». Характерно, что согласно отчётам и реальным фактам «за все время пребывания на боевой службе на корабле (БПК «Красный Кавказ») не было ни одного случая сна на вахте и дежурстве, нарушения боевых и эксплуатационных инструкций, пререканий, грубостей и даже мелкой неисполнительности».

Мы с начальником РТС капитан–лейтенантом Константином Дмитриевичем Васильевым вполголоса обсудили эти закрытые сообщения по Балтийскому флоту и сошлись во мнении, что эти «закрытые» сообщения надо бы предать огласке для всех моряков экипажа БПК «Свирепый»…

С гордостью мы тоже констатировали факт, что за время первой БС (боевой службы) БПК «Свирепый» в Северной Атлантике, несмотря на тяжелейшие условия и испытания, мы также не имели ни одного ЧП (чрезвычайного происшествия), связанного с неисполнительностью, неподчинением или с какой–либо агрессивной конфликтностью в экипаже. Напряги были – конфликтов не было…

14 октября 1973 года «командиры советских военных кораблей в Средиземноморье получили приказ открывать огонь по мере необходимости по израильским и другим самолётам воюющих сторон, если они угрожают советским конвоям и транспортам». Этот приказ был необходим, потому что советские поставки вооружений позволили в кратчайший срок «восстановить сирийские ПВО, доставив необходимое количество зенитных ракет».

14 октября 1973 года в сирийскую Латакию прибыл советский теплоход «Химик Зелинский», который среди прочего военного груза доставил 90 зенитных ракет (514 тонн). 15 октября 1973 года советский сухогруз «Салават» доставил 65 зенитных ракет. 16 октября 1973 года теплоход «Советск» доставил в Сирию 65 зенитных ракет. Все эти транспорты сопровождал БПК «Красный Кавказ».

Как в этой «странной войне» воевали корабли на море? А вот как…

В ночь с 14 на 15 октября 1973 года за 3–4 часа до подхода конвоя советских кораблей к порту, РЛС «Ангара» БПК «Красный Кавказ» обнаружила «группу малоразмерных целей на дистанции 210 – 230 кабельтовых (46.086 – 50.475 км). Группа из 4 целей следовала в кильватерном строю курсом «Норд» (на север) навстречу советским кораблям со скоростью 10 –14 узлов (18.52 – 25.928 км/час). На дистанции 190 кбт (41.697 км) группа целей перестроилась в строй фронта, продолжая идти на сближение. По соответствующим признакам: характер маневрирования, расчётное место встречи, малые размеры целей, стало очевидно – группа катеров противника выстраивается для атаки.

Командир БПК «Красный Кавказ» капитан 2 ранга Юрий Леонидович Кручинин объявляет по боевой трансляции: «Обнаружены ракетные катера противника!» и даёт сигнал «Боевая тревога!». Следует приказ командира корабля командиру БЧ–2 капитан–лейтенанту В.А. Кулику: «Произвести целераспределение ракетным и артиллерийским комплексами. Готовность к открытию огня – немедленная!».

Приказ командира корабля командиру БЧ-4 старшему лейтенанту М.С. Журавскому: «Передать на ЦКП (центральный командный пункт – автор): «Обнаружил катера противника. Пеленг... Дальность... Продолжаю следовать в порт Тартус». Радиограмма сразу же идёт оперативному дежурному в ГКП ВМФ СССР (главный командный пункт – автор).

Приказ командира БПК «Красный Кавказ» командиру БЧ-4 старшему лейтенанту М.С. Журавскому: «Приготовить к передаче сигнал по СБД (сверхбыстродействующая связь – автор):  «Подвергся нападению противника, вступил в бой». Радиосообщение капитану конвоируемого транспорта: «Обнаружил ракетные катера. Если вступлю в бой, уходи в Латакию». БПК «Красный Кавказ» со скоростью 9 узлов (16,67 км/час) продолжает сопровождать конвоируемый транспорт прежним курсом. Дистанция уменьшилась, поэтому и навигационная РЛС стала «видеть» противника…

Командир БЧ-2 капитан–лейтенант В.А. Кулик «выдал целеуказание на стрельбовые носовые станции управления огнём – «Турель» и «Ятаган». С кормы стрелять невозможно, катера противника в «мёртвой зоне». Израильские ракетные катера могут атаковать с дистанции 90 – 100 кбт (19.751 – 21.946 км). Дистанция сокращается: 170, 160, 150, 140 кбт. На дистанции 125 кбт (27.432 км) катера, повернув на юг, увеличили ход и скрылись в южном направлении…

Следует доклад командира БПК «Красный Кавказ» на ЦКП ВМФ СССР и даётся сигнал «Боевая готовность № 2». По боевой трансляции объявлена благодарность экипажу «за чёткие действия в боевой обстановке».

БПК «Красный Кавказ» сопроводил советский транспорт до входа в порт Тартуса и «проследовал в точку № 55», где его уже ожидал танкер СМТ «Десна» Черноморского флота. Этот танкер СМТ «Десна» находился здесь «до конца боевых действий, обеспечивая боевые корабли 5–й Средиземноморской эскадры топливом, водой и, частично, продовольствием».

16 октября 1973 года два израильских самолёта: один «Мираж» и три «Фантома» после бомбометания по Дамаску летели над Латакией. Один из «Фантомов» отделился и устремился к двум советским десантным кораблям, которые в этот момент разгружались в порту Латакии. «На причалах сосредоточилось несколько десятков единиц военной техники и ящики с боезапасом». Сопровождение наших кораблей осуществляли тральщик «МТЩ–219» и МТЩ пр.226М «Рулевой». Израильский «Фантом» приближался и с высоты примерно 700 метров вошёл в атакующее пике на наши корабли…

«Радиолокационная станция МР–104 «Рысь» МТЩ «Рулевой» цель захватила, уверенно вела, а кормовая артиллерийская установка АК–230 была готова стрелять. Когда командир радиометристов М3А крикнул: «Данные выработаны!», я (командир корабля капитан–лейтенант П.Н. Козицин) приказал открыть огонь на поражение». «Огонь (из артустановки АК–230) вёлся несколько секунд, было выпущено 47 тридцатимиллиметровых снарядов – из магазина в 1050 патронов».

У израильского «Фантома» сначала «отвалилось крыло, затем хвостовое оперение». После этого самолёт загорелся, начал падать и разваливаться на части. Израильские лётчики не сумели покинуть падающий «Фантом». При ударе о воду самолёт взорвался. Сирийские катера никаких плавающих остатков самолёта и останков лётчиков не обнаружили.

Командир МТЩ пр.266М «Рулевой» капитан–лейтенант П.Н. Козицин доложил об инциденте по соответствующим адресатам (инстанциям). Через 15 минут после доклада по спецсвязи его вызвал Главнокомандующий Военно–Морским Флотом СССР Адмирал Флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков и «потребовал посекундный доклад об инциденте». 17 октября 1973 года на МТЩ пр.266М «Рулевой» прибыла комиссия, которая приняла заключение–рекомендацию: «за открытие несанкционированного огня командира тральщика снять с должности, остальных офицеров тоже наказать, но не так строго»…

Главный военный советник в Сирии Герой Советского Союза контр–адмирал Василий Иванович Быков на посольском самолёте вылетел в Москву и в результате «за проявленное мужество и отвагу по итогам боевой службы были награждены орденом Красного Знамени: командир МТЩ пр.266М «Рулевой» капитан 3 ранга П.Н. Козицин, орденом Красной Звезды капитан 3 ранга К.А. Шовгенов и замполит корабля лейтенант М.К .Лях, медалью «За боевые заслуги» командир БЧ–5 капитан–лейтенант Л.Н. Сергеев и несколько комендоров» МТЩ пр.266М «Рулевой».

Также в этот день 16 октября 1973 года у сирийских берегов комендор «СДК–137» (командир корабля, капитан–лейтенант Л. Лисицын) старшина 1 статьи П. Гринев «своевременно обнаружил израильский «Фантом», заходивший на боевой курс для удара по кораблю, открыл огонь на поражение и сбил его». Черноморец П. Гринёв был награждён орденом Красной Звезды.

По разным источникам (официальным и из мемуаров очевидцев) известно, что 16 октября 1973 года «ВВС Израиля потеряли только два самолёта: A–4H Ayit 751 (лётчик, капитан Менахем Эяль) 102–й АЭ, сбит в 13.40 зенитной артиллерий в районе «Китайской фермы» и Nesher 536 (лётчик, капитан Менахем Каштан) 113–й АЭ, сбит в районе Диверсуфр в воздушном бою. По данным египетских ВВС этот самолёт был сбит лётчиком МиГ–17Ф 306–й бригады Николь Эскэндаром.

По данным советской разведки 16 октября 1973 года в небе над Сирией ВВС Израиля потеряли 6 самолётов. Пять из них были сбиты сирийскими истребителями и один – зенитными средствами ПВО Сирии. Вот почему до сих пор два случая со сбитыми советскими моряками израильскими «Фантомами» так и остаются полуофициальными и полулегендарными…

Возможно, тайна прямого боевого участия советских военных моряков в «Войне Судного Дня» 1973 года скрывалась для того, чтобы не вовлечь в войну основные силы советского и американо-натовского флотов?..

ТТД (тактико-технические данные) морского тральщика МТЩ пр.226 «Рулевой»:

Водоизмещение: 873 т.
Размеры: длина – 61 м, ширина – 10,2 м, осадка – 3,6 м.
Скорость хода максимальная: 16 узлов.
Дальность плавания: 1500 миль при 12 узлах.
Корпус и вооружение из маломагнитной стали.
Силовая установка: 2 дизеля М–503Б, 5000 л.с. на амортизаторах, 2 малошумных винта регулируемого шага большого диаметра в насадках.
Вооружение: 2х2 30–мм артустановки АК–230 с РЛС «Рысь», 2х2 25–мм артустановки 2М–3М, 2 реактивных бомбомёта РБУ–1200, противоминное вооружение, специальная ГАС «Лань» и тралы (электромагнитный обычного типа и глубоководный).
Экипаж: 68 чел.

Морской тральщик МТЩ пр.226 «Рулевой» был построен на Средне–Невском ССЗ (заводской № 908), вступил в состав флота в 1971 году. Тральщик входил в состав 68–ой бригады кораблей ОВР (охраны водного района).

Несомненно, во время октябрьской «Войны Судного Дня» были и другие случаи отражения советскими корабельными средствами ПВО налётов израильских военных самолётов. Однако эти случаи остались вне официального документального подтверждения, но они упомянуты во многих воспоминаниях и мемуарах советских моряков (например, контр–адмирала Валентина Степановича Козлова, капитана 2 ранга Альберта Михайловича Простокишина и других).

Противодействие израильским «фантомам» была серьёзной проблемой для сирийцев, египтян и советской 5–й Средиземноморской эскадры. Вот почему «в середине октября 1973 года транспортами в Сирию был переброшен 716–й зенитно-ракетный полк (командир полка подполковник В. Старун) 24–й «Железной мотострелковой дивизии» из  Краснознамённого Прикарпатского военного округа. Боевой задачей 716–го зенитно–ракетного полка ПВО было «прикрытие сирийского Дамаска от израильских авианалётов».

Для выполнения этой боевой задачи «полк имел на вооружении ЗРК «Куб» (индекс ГРАУ–2К12, по классификации НАТО – SA–6 Gainful), 5 дивизионов по 4 пусковые установки в каждом, 500 человек личного состава. Однако в боевых действиях наши ракетные зенитчики практически не принимали участие, так как «интенсивность налётов израильской авиации резко снизилась из–за больших потерь в авиапарке на фронте». «716–й зенитно-ракетный полк был первым крупным боевым формированием ВС СССР со штатной советской техникой и советским личным составом, присланный для участия в боевых действиях в Сирии. Полк простоял на позициях под Дамаском до конца 1974 г. и вся техника полка была передана сирийцам».

Ракетчики ПВО не могут обходиться без специальных средств разведки и наведения, поэтому в Сирии «находились также наземная группа радиоэлектронной борьбы (РЭБ) 100–го отдельного разведывательного авиаотряда, которая периодически размещалась на военном аэродроме Блей и авиационная эскадрилья радиоэлектронной борьбы (РЭБ) из прибалтийского Шяуляя». Советские самолёты–постановщики помех групповой защиты Ан–12ПП имели на борту сирийские опознавательные знаки и «обеспечивали боевую деятельность арабской ударной авиации».

17 октября 1973 года «Черноморскими проливами» (Босфор и Дарданеллы) в Средиземное море прошёл второй отряд из 4–х десантных судов: один БДК пр.1171 (LST, по классификации НАТО – Alligator) «Воронежский комсомолец» и три СДК пр. 773 (LSM, по классификации НАТО – Polnocny)». Эти корабли доставили в Сирию боевую технику: БТР–50ПУ (более 40 единиц) и небольшие подразделения сопровождения морской пехоты ЧФ: 9–ю роту морской пехоты 810–й ОПМП ЧФ (командир роты, он же – командир десанта капитан Самодаев Валерий Пантелеевич) в составе: три взвода морской пехоты по 30 человек (командиры взводов лейтенанты: Виктор Дуюнов, Михаил Яровой, Николай Колпащиков), пулемётное отделение: два расчёта ПК – 4 чел., командир отделения младший сержант Владислав Козлов и отделение ПЗРК «Стрела–2м» – 2 чел. Все БТРы были битком забиты патронами к ККПВТ (крупнокалиберный пулемёт Владимира танковый) и СГМТ (пулемет станковый Горюнова модернизированный танковый). Два советских СДК пр. 773 этого конвоя Черноморского флота имели на борту в качестве груза БРДМ–2 (ГАЗ–41–06) – боевые разведывательно–дозорные машины КБ Горьковского автомобильного завода (ГК машины В.А. Дедков) образца 1962 года.

Всю технику, загруженную патронами, стрелковым и ручным зенитным вооружением, мгновенно разрешая попутно возникающие технические проблемы, советские «морпехи» перегнали своим ходом на окраины порта Латакии, замаскировали в «зелёнке» (пригородная парковая зона) и сдали с рук на руки сирийским военнослужащим. Затем все без потерь вернулись на БДК «Воронежский комсомолец». БТРы и БРДМ–2 немедленно рассредоточивались по боевым позициям фронта…

Во время разгрузки в порту Латакии очередного транспорта вспыхнул один из БТР. Огонь грозил перекинуться на находившийся рядом танковый боезапас. Сирийские служащие порта немедленно разбежались, но советский моряк – старшина 1 статьи Виктор Бескровный – не растерялся, схватил штатный огнетушитель и сумел с риском для жизни вовремя погасить пламя. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и отвагу старшина 1 статьи Виктор Александрович Бескровный был награждён орденом Красного Знамени и остался служить на Черноморском флоте в звании мичман.

БПК «Красный Кавказ» сопровождал советские конвои в порт Тартус, а ЭМ «Сознательный» командир корабля капитан 3 ранга Саможенов, – в порт Латакия. На этом эсминце в зону боевых действий около Сирии «прибыл штаб во главе с командиром 70–й бригады эсминцев ЧФ капитаном 1 ранга Николаем Яковлевичем Ясаковым».

Советские корабли сопровождения грузовых конвоев, как правило, встречали суда на границе зоны военных действий в 22 – 23 часа. Световыми сигналами и по соответствующей радиосвязи (УКВ) командиры и капитаны кораблей и судов производили условное опознавание, уточняли обстановку и маршрут следования. Путь советских конвоев «проходил вдоль побережья Турции к точке № 55, от неё конвой следовал к подходной точке порта Латакия или порта Тартус». Вход в порт назначения производился на рассвете...

Только 19 октября 1973 года Советский Союз впервые признал свои поставки вооружений и боеприпасов «странам, ведущим войну с Израилем». Кроме СССР арабам в войне с израильтянами помогали и другие страны Варшавского договора – ГДР, Болгария и Польша.

Германская Демократическая Республика (ГДР) с 10 октября 1973 г. передала ВС Сирии:
– эскадрилью истребителей перехватчиков МиГ–21 из 12 самолётов с соответствующим оборудованием и три боекомплекта боеприпасов и ракет для эскадрильи,
– 62 средних танка T–54 с 3 боекомплектами (6100 снарядов, 720 000 патронов для пулемётов и 3600 ручных гранат),
– 300 гранатомётов РПГ–7 с 4 боекомплектами (24 000 зарядов), 74 500 снарядов: 15 000 снарядов для 82–мм миномёта, 40 000 снарядов для 57–мм противотанкового орудия, 12 000 снарядов для 85–мм – противотанкового орудия, 2800 снарядов для 100–мм орудия T–12, 4700 снарядов для 130–мм орудия и 30 000 противотанковых мин типа ТМ 46.

Болгария в ходе операции «Danube» с 11 по 30 октября 1973 г., согласно сообщению генерала  Джерова (Dzhurov's), поставила рабским странам 3799 тонн вооружений, боеприпасов и военного оборудования на сумму  20 019 885 лев. Из них вооружения, боеприпасы и оборудование на сумму 5 145 860 лев были поставлены Сирии. От имени Польши через болгарские черноморские порты более 5000 тонн вооружений, боеприпасов и оборудования были переданы Египту и Сирии. Болгарские транспорты конвоировались советскими боевыми кораблями.

К 21 октября 1973 года американской разведкой были зафиксированы проходы через пролив Босфор в Средиземное море и далее в Сирию и Египет следующих судов:
 
07 октября 1973 г. «Капитан Шанцберг» (Kapitan Shantsberg, сухогруз пр.1563) – вероятно в Александрию 10 октября 1973 г. и в Латакию 14 октября 1973 г.;
08 октября 1973 г. «Парижская коммуна» (Parizhskaya Kommuna, сухогруз пр.567) – в Александрию 11 октября 1973 г.;
09 октября 1973 г. «Физик Курчатов» (FizikKurchatov, сухогруз пр.567) – в Александрию 12 октября 1973 г.;
11 октября 1973 г. «Химик Зелинский» (KhimikZelinskiy, сухогруз пр.567) – в Латакию 13 октября 1973 г.;
12 октября 1973 г. «Салават» (Salavat, сухогруз пр. В–43) – в Латакию 15 октября 1973 г.;
13 октября 1973 г. «Междуреченск» (Mezhdurechensk, сухогруз пр.В–44) – вероятно в Александрию 15 октября 1973 г.;
13 октября 1973 г. «Советск» (Sovetsk, сухогруз пр. В–43) – в Латакию 15 октября 1973 г.;
13 октября 1973 г. «Серебрянск» (Serebryanak, сухогруз пр.1563) – в Латакию 17 октября 1973 г.;
15 октября 1973 г. «Суэц» (Suetz, сухогруз пр.1563) – в Александрию 17 октября 1973 г.;
16 октября 1973 г. «Охотск» (Okhotsk) – в Латакию 18–19 октября 1973 г.;
16 октября 1973 г. «Хо Ши Мин» (Ho Chi Minh, сухогруз пр. В–40) – в Латакию 18 октября 1973 г.;
17 октября 1973 г. «Смена» (Smena) – в «ближневосточный порт» 19 октября 1973 г.;
18 октября 1973 г. «Сосногорск» (Sosnogorsk, сухогруз пр.1563) – в Латакию 20 октября 1973 г.;
18 октября  1973 г. «Братство» (Bratstvo, сухогруз пр.567) – в Латакию 20 октября 1973 г.;
19 октября 1973 г. «Марнеули» (Marneuli, сухогруз пр.В–44) – в Александрию 21 октября 1973 г..
19 октября 1973 г. «Парижская коммуна» (Parizhskaya Kommuna, сухогруз пр.567) – в Александрию 21 октября 1973 г.;
20 октября 1973 г. «Ленинский Пионер» (Leninskiy Pioner, сухогруз пр.567) – в Латакию 22 октября 1973 г.;
20 октября 1973 г. «Юный Ленинец» (YuniyLeninets, сухогруз пр.567) – в Латакию 22 октября 1973 г.;
21 октября 1973 г. «Николай Гоголь» (NikolayGogol, сухогруз тип ПУЛА) – в Латакию 23 октября 1973 г.;
21 октября 1973 г. «Николай Кремлянский» (Nikolay Kremlyanskiy, сухогруз пр. В–40) – в Александрию 23 октября 1973 г.

Более энергичные поставки советского вооружения на «Войну Судного Дня» 1973 года осуществлялись по «воздушному мосту»…

(Все факты соответствуют данным книги Александра Розина «Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море»). 

Однажды, будучи ещё школьником, шестиклассником, я был свидетелем необычайно частого пролёта больших военно-транспортных самолётов над нашим городом. Самолёты Ан–12 и Ан–22 один за другим с интервалом в несколько минут летели и летели куда–то. При этом они натужно гудели, как будто были очень тяжело нагружены. Конечно мы, жители города Суворова Тульской области, не знали, куда и зачем летят эти большие самолёты, но теперь 21 октября 1973 года я мог себе представить, как летели или могли лететь в Сирию наши советские военно–транспортные самолёты по «воздушному мосту».

Вероятнее всего «воздушный мост» в Сирию был установлен ещё в ночь с 7 на 8 октября 1973 года. Тогда «339–й военно-транспортный авиационный полк, входивший в 3–ю гвардейскую Смоленскую орденов Суворова и Кутузова военно-транспортную авиационную дивизию и сама дивизия, были подняты по тревоге с приказом: «подготовить самолёты под перевозку грузов». Первым же рейсом в Сирию «были перевезены 8 тонн зенитных ракет». Советские самолёты Ан–12 «под мирным флагом» летели «по маршруту над территорией Венгрии, Югославии, нейтральными водами Адриатического, Ионического и Средиземного морей и далее в воздушном пространстве Сирии».

Например, 10 октября 1973 года в Сирию доставили военные грузы 21 советский самолёт. При этом в этот день на аэродром в Алеппо (крупнейший город в Сирии) в результате ударов израильских ВВС были повреждены ВПП (взлётно–посадочная полоса) и два советских самолёта. Один из Ан–12 был полностью разрушен, экипаж получил ранения.

Все наши самолёты на пути следования «облётывали» натовские истребители, особенно около острова Крит, где базировались американские ударные авианосцы. При этом американские и натовские истребители включали свои бортовые радиолокационные прицелы.

11 октября 1973 года советские самолёты ВТА (военно–транспортной авиации) продолжили рейсы в Сирию и пять Ан–22, способных перевозить 40–60 т груза, открыли линию доставки военных грузов в Каир (Египет).
 
16 октября 1973 года Голда Меир, премьер–министр Израиля, в своей речи назвала точные данные о воздушных грузоперевозках советской ВТА: «125 транспортных Ан–12 выполнили рейсы в Сирию, 42 транспортных Ан–12 и 16 транспортных Ан–22 прибыли в Египет и 17 Ан–12 – в Ирак».

Кроме советской военно–транспортной авиации (ВТА) по просьбе президента Египта А. Садата в Египет была направлена «группа из четырёх МиГ–25РБ (разведчик–бомбардировщик) 47 отдельного гвардейского разведывательного авиаполка (ОРАП), базировавшегося в Шаталово под Смоленском».

Каждый «МиГ–25РБ» был помещён внутрь Ан–22 вместе с бомбовым боекомплектом и соответствующими специалистами обслуживания. Для переброски в Египет авиаотряда понадобилось 12 рейсов Ан–22 и 72 рейса – Ан–12. 14 октября 1973 года эти самолёты начали приземляться на египетской авиабазе Каиро–Уэст.

18 октября 1973 года первые МиГ–25РБ ушли на линию фронта, а ночью поисково-спасательный Ан–12 увёз в Москву первые данные фото и радиоразведки. Эти четыре МиГ–25РБ до конца Войны Судного Дня были единственными боевыми советскими самолётами в Арабской Республике Египет.

Всего самолёты ВТА ВВС СССР совершили 803 рейса на Ближний Восток: 78 рейсов совершили Ан–22 и 725 рейсов – Ан–12. При этом было перевезено 1700 человек и 8157 т грузов. По данным разведки США–НАТО–Израиля «советские военно–транспортные самолёты за период 10–23 октября 1973 года совершили 934 рейса и перевезли 12 500 т грузов». Кстати, обратно в Советский Союз самолётами ВТА были доставлены: «новый американский танк «М–60», английский танк «Центурион», беспилотный самолёт–разведчик производства США, оружие и боеприпасы, используемые израильтянами, секретную аппаратуру связи и разведки».

Точно такой же «воздушный мост» поставок в Израиль военной техники, вооружения, боеприпасов и запчастей устроили США. Американцы первыми 7 октября 1973 года осуществили поставки в Израиль ракет «Сайдуиндер», но только самолётами израильской авиакомпании «Эль–Аль».

11 октября 1973 года корреспондент ТАСС сообщил из Вашингтона, что «согласно сообщению в вирджинской газете «Норфолк леджер–стар» на военно-воздушной базе «Океана» приземлился израильский самолёт Боинг–707 «Эль–Аль», который принял на борт груз авиационных бомб и ракет «Спэрроу» и «Сайдуиндер».

Всего за время «Войны Судного дня» 44 американских «Боинг–747» и 123 «Боинг–707» совершили 167 рейсов и перевезли в Израиль 5138 – 5500 т грузов. Это была операция ВВС США «Никель грасс» – «воздушный мост поставок военных грузов в Израиль».

Неудачи израильской армии в начале войны заставили высшее руководство США максимально быстро и открыто организовать доставку в Израиль самолётов «Фантом», оружия и боеприпасов военно–транспортными самолётами ВВС США С–5А и С–141. В 15:30 13 октября 1973 года 30 транспортных самолётов отправились из США в Израиль. На Азорских островах эти самолёты заправлялись топливом либо их груз перегружался на израильские самолёты и далее они летели прямо в международный аэропорт «Лод» в Тель–Авиве (Израиль).

Первый американский грузовой самолёт С–5А приземлился в Израиле 14 октября 1973 г. в 22:01 и доставил 105–мм снаряды для гаубиц. Первый американский С–141 прибыл в Израиль 15 октября 1973 г. в 01:15. Военно–транспортные самолёты ВВС США С–5А совершили 145 рейсов и перевезли в Израиль 10 673 т грузов, С–141 – 421 рейса и 11 632 т грузов. Всего самолётами ВВС США доставлено в Израиль 22 305 т различных грузов военного назначения.

Кстати, американский тяжёлый военно-транспортный самолёт С–5А «Гэлекси» может перевозить в среднем 62 т груза, а американский дальний военно-транспортный самолёт Локхид C–141 «Старлифтер» – 24 т, а их разгрузка в месте назначения длится всего 0.5–1 час. При этом С–5А и С–141 приземлялись в гражданской части аэропорта «Лода».

Операция ВВС США по переброске военной авиации и авиатехники в Израиль называлась «Командо». 14 октября 1973 г. первые восемь «Фантомов» F–4E прибыли в Тель–Нофе прямым рейсом из США с дозаправками в воздухе. Также 14 октября 1973 года в израильском аэропорту города Лоде приземлились первые американские военно–транспортные самолёты С–130Е. В этот день ВВС США доставили в Израиль 40 единиц «Фантомов» F–4E. 17 октября 1973 г. в Израиль доставили 43 единицы лёгких палубных штурмовиков Дуглас A–4 «Скайхок» (модели E и F). 30 истребителей–штурмовиков привезли грузовые самолёты, 10 – доставили морем.

Двенадцать военно–транспортных самолётов ВВС США доставили в Израиль несколько вертолётов CH–53D (часть таких вертолётов доставлялись морем). Вся прибывшая в Израиль боевая авиатехника была в таком состоянии, что немедленно вступала в бой. Штурмовики Дуглас A–4 «Скайхок» совершили за время «Войны Судного дня» 85 боевых вылетов, а «Фантомы» F–4Е – около 200 боевых вылетов.

Естественно, советские и американо-натовские боевые корабли располагались в восточной части Средиземного моря таким образом, чтобы эффективно контролировать друг друга с наибольшей вероятностью уничтожения противников, а также с целью обеспечения беспрепятственного функционирования морских конвоев и «воздушных мостов» для поставок вооружения, боеприпасов и военного снаряжения.

Авианосец «Джон Ф. Кеннеди» CVA 67, уход которого из Шотландии БПК «Свирепый» проконтролировал в Северной Атлантике ещё 13 октября 1973 г., обеспечивал охрану «воздушного моста» над Атлантикой к западу от Гибралтара. Американский фрегат УРО «Harry E. Yarnell» DLG 17 располагался «на линии межу Картахеной и алжирским побережьем». Американский сторожевой корабль «Edward McDonnell» DE 1043 находился у острова Мальорка, эсминец УРО «CV Ricketts» DDG 5 – между Сардинией и Сицилией, а в Ионическом море у Сицилии был размещён американский авианосец «Франклин Д. Рузвельт» CVA 42.

Авианосец «Франклин Д. Рузвельт» CVA 42 и акваторию вокруг него контролировал американский фрегат УРО «Dewey» DLG 14. Южнее острова Крит располагался американский авианосец «Индепенденс» CVA 62, а у египетского побережья, напротив Александрии – фрегат УРО «Coontz» DLG 9. Район моря южнее острова Кипр контролировал американский фрегат УРО «Belknap» DLG 26.

Такое расположение ударных ракетных и авианесущих боевых кораблей ВМС США было оправдано опасностью налётов и атак военных самолётов и кораблей арабских государств Средиземноморья, которые помогали и поддерживали Египет и Сирию в «Войне Судного дня» 1973 года. Так 21 октября 19873 года «ливийские истребители напали на американский разведывательный самолёт в международных водах приблизительно в 83 милях от ливийского побережья». Таким образом, американский «воздушный мост» с 13 октября по 12 ноября 1973 г. обеспечил доставку в Израиль 22 305 тонн военных грузов.

Морские конвои ВМС США доставили в Израиль с 10 октября по декабрь 1973 года «примерно 90 000 тонн военных грузов». Всего в период с 6 октября по начало декабря 1973 года ВС США доставили в Израиль: 40 единиц «Фантомов», 46 единиц «Скайхоков», 12 единиц С–130 "Геркулес", 8 вертолётов СН–53, 40 единиц БПЛА (беспилотных летательных аппаратов), 200 танков М48А3 и М60, 250 БТР, 226 военных машин, 12 ПУ батарей ЗРК «Чапарэль», 3 батареи ЗРК «Хок», 36 единиц 155–мм орудий (скорее всего М109), 7 единиц 175–мм орудий (М107), большое количество боеприпасов, 100 000 105–мм снарядов, 87 000 155–мм и 17 500 175–мм снарядов, военное снаряжение, запчасти, оборудование, средства связи, питание, медикаменты и т.д.

Американцы тщательно подсчитали стоимость военных поставок США в Израиль: вооружений поставлено на 800 000 000 долларов США, но Израиль заказал военной техники на сумму 3 200 000 000 долларов США. Конгресс США выделил на финансирование закупок вооружений для Израиля 2 200 000 000 долларов, а 37–й президент США, республиканец Ричард Никсон (годы правления: 1969–1974, годы жизни: 1913–1994) своим решением постановил, что из этой суммы 1 000 000 000 долларов будет подарком Израилю, а 1 200 000 000 долларов – долгосрочным кредитом. Вероятно, такие же затраты, если не больше, нёс Советский Союз в этой странной «Войне Судного дня» 1973 года.

Война – это очень и очень дорогое «мероприятие»…

Да, война… Она была какой–то странной, непонятной, незримой, безликой, почти неизвестной…

Мне (и не только мне) она казалось какой–то нереальной, несуществующей, далёкой, воображаемой. Практически никто из офицеров корабля не мог что–то сказать определённое, точное, фактическое, реальное и действительное. Только газеты и телевизионные новости как–то сообщали о событиях войны на Ближнем Востоке, но ничего не сообщали о боевых действиях нашего советского Военно–морского флота и нашей авиации, только о бомбёжках и ракетно–артиллерийских ударах израильтян. Уже тогда, в середине октября 1973 года у меня сложилось ощущение, что война арабов против израильтян на Ближнем Востоке «захлебнулась», прекратилась и они «проиграли» эту войну…

Только сейчас, в момент написания книги «О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый», я узнал из открытых публикаций и мемуаров о действиях американского и советского флотов, эскадр и КУГ (корабельных ударных групп) в Средиземном море во время «Войны Судного дня». Тогда же, в октябре–ноябре 1973 года, я и мои товарищи могли только представлять и ощущать напряжённость в окружающем нас мире. При этом главное моё ощущение того времени – это напряжённость, гнетущая напряжённость, неудовольствие, ожидание чего–то неприятного, тяжёлого, обманного…

Тем временем хроника событий «Войны Судного дня» на Ближнем Востоке и в Средиземноморье была такой…

(Далее данные из книги Александра Розина «Война «Судного дня» 1973. Противостояние флотов СССР и США на море»).

В период с 17 по 25 октября 1973 года АУГ (авианесущая ударная группа) во главе с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт» (Franklin D. Roosevelt  CVA 42) в районе к востоку от острова Мальта осуществляла контроль и поддержку американского «воздушного моста» над Средиземноморьем. Здесь в районе Сицилийского пролива АУГ ВМС США посменно «сторожили» один советский СКР пр.159 (по классификации НАТО – Petya) и БПК пр.61 (по классификации НАТО – Kashin).

С 18 октября 1973 года к югу от острова Крит советский крейсер «Мурманск» пр. 68–бис (по классификации НАТО – Sverdlov) и эскадренный эсминец пр.56 (по классификации НАТО – Kotlin) «Напористый» (бортовой номер 351) в составе отряда советских кораблей: РКР (ракетный крейсер) «Грозный» пр.58 (по классификации НАТО – Kynda), БПК «Проворный» пр.61 (по классификации НАТО – Kashin)» и плавбаза подводных лодок – штабной корабль ПБПЛ «Волга» пр.1886 (по классификации НАТО – Ugra) «плотно опекали» американскую АУГ (авианесущую группу) во главе с авианосцем «Индепенденс» (Independence CVA 62).

Вскоре после прибытия крейсера «Мурманск» и эсминца «Напористый» ракетный крейсер «Грозный» и БПК Проворный ушли на дозаправку топливом в точку №15 к востоку от острова Крит. Дозаправка советских боевых кораблей и торговых судов в море была слабым местом всей 5–й Средиземноморской эскадры советского ВМФ.

Американские боевые корабли специально ходили по морю на скоростях 26 – 28 узлов, чтобы побыстрее выработать топливо у советских кораблей, «надзирающих» над американцами. Поэтому советские морские танкеры практически «челночным образом» непрерывно ходили через «черноморские проливы» (Босфор и Дарданеллы) в Советский Союз за очередными порциями корабельного топлива и пресной воды. Американские корабли заправлялись в средиземноморских портах стран–членов НАТО…

Характерно, что корабли 5–й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР только за один месяц 1973 года израсходовали столько же топлива, сколько весь Черноморский флот за годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Кроме этого, советские боевые корабли вынуждены были рассчитывать только на тот боезапас и те боеприпасы, которые они взяли с собой на БС (боевую службу) в своих базах. Вот почему «в разгар «Войны Судного дня» 1973 года в Средиземном море появилось специальное судно–корабль – ракетно–техническая база «ПРТБ–33» с грузом ракет и снарядов разных систем и калибров.

Кстати, советским боевым корабля категорически было запрещено использовать зенитные ракетные и артиллерийские системы против кораблей и береговых целей «вероятного противника», иначе многочисленные атаки американо-натовских самолётов грозили практически «мгновенно» уничтожить советские корабли без зенитных средств ПВО.

По состоянию на 17 октября 1973 года американо-натовские ВМС расположились (я был удивлён, увидев знакомое ещё с апреля 1973 года расположение американских кораблей на карте Восточного Средиземноморья) в Средиземном море так:

«К югу от Крита находилась авианосная группа TG 60.1 состоявшая из авианосца «Индепенденс» (Independence CVA 62), флагманского корабля 6–го флота ракетного крейсера «Little Rock» CLG–4, ракетного фрегата «Richard L. Page» FFG–5, эсминца «Manley» DD–940 и сторожевого корабля «W. S. Sims» DE–1059».

«Эсминец «Barry» DD–933 и сторожевой корабль «Vreeland» DE–1068 располагались между островом Крит и Грецией».

«21–й патрульный дивизион, состоящий из 4 патрульных судов: «Grand Rapids» PG–98, «Douglas» PG–100, «Antelope» PG–86 и «Ready» PG–87 с их плавучей базой поддержки «GrahamCounty» AGP–1176, находился недалеко от побережья Греции».

«Ракетные фрегаты «Coontz» DLG 9 и «Belknap» DLG 26 действовали отдельно на востоке в рамках поддержки воздушного моста, первый у египетского побережья, напротив Александрии, второй – южнее Кипра».

«18 октября 1973 года АУГ (авианесущая ударная группа) кораблей США–НАТО во главе с американским авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» CVA 67 прибыла к Гибралтарскому проливу и оставалась там до 25 октября 1973 г. Их задачей было «прикрытие «воздушного моста» грузовых поставок из США в Израиль».

«19 октября 1973 года «командующий 6–м флотом ВМС США адмирал Дэниел Мурфи направил запрос командиру 5–й Средиземноморской оперативной эскадры Военно–Морского флота СССР вице–адмиралу Евгению Ивановичу Волобуеву, заявив, что «советские корабли нарушают соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море от 1972 г., нацеливая своё оружие и ракеты в американские морские суда». «В ответ командование и штаб 5–й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР тоже заявлял, что «американские реактивные самолёты и вертолёты выполняли аналогичные действия в нарушение соглашения». Тогда американцы направили официальную ноту–жалобу в МИД СССР. Командирам советских кораблей было приказано «выполнять условия соглашения»…

«К середине октября 1973 года в Средиземноморье (по данным разведки США–НАТО) было 72 советских корабля и судов обеспечения. 19 октября 1973 года 5–я Средиземноморская эскадра ВМФ СССР пополнилась БПК «Решительный» пр.61 (по классификации НАТО – Kashin, бортовой № 536, командир корабля капитан 3 ранга Роберт Леонтьевич Клявзо и БРК «Неуловимый» пр.56М (по классификации НАТО – Kildin), командир корабля капитан 3 ранга Владимир Алексеевич Плохих».

«Кроме надводных кораблей к середине октября 1973 года из Севастополя в Средиземное море пришли ещё две советские дизельные ПЛ пр.613 (по классификации НАТО – Whiskey) – ПЛ «С–96» (командир корабля капитан 2 ранга А.Н. Балашов) и ПЛ «С–100» (командир корабля капитан 2 ранга Л.И. Сиваш)».

Чтобы выполнить все условия международного договора перемещения по «черноморским проливам» (Босфор и Дарданеллы) эти и другие подводные лодки с Северного флота должны были следовать после БС (боевой службы) на «ремонт в Балтику», а затем возвращаться обратно в базу ЧФ.

Сообщение о том, что в это время (середина октября 1973 г.) «отряд итальянских военных кораблей побывал в Севастополе и в Одессе, а советский отряд кораблей под командованием контр–адмирала Л.Я. Васюкова и первого заместителя начальника политуправления ЧФ контр–адмирала А. Пасхина, в составе крейсера «Адмирал Ушаков» пр. 68–бис (по классификации НАТО – Sverdlov) и БПК «Отважный» пр.61 (по классификации НАТО – Kashin) с 15 по 22 октября 1973 года посетили с ответным дружественным визитом порт Таранто (15–19 октября 1973 г.) и порт Мессина (19–22 октября 1973 г.), подтолкнуло меня к мысли о том, что «Всё! Замирились! Войне капец!»…

Действительно, оказалось, что египетский президент А. Садат 19 и 22 октября 1973 года «обратился к СССР, чтобы принять немедленные меры для установления перемирия» с израильтянами. 22 октября 1973 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 388, «предусматривающую конец всем военным действиям» в войне арабов и израильтян.

Вот почему «22 и 23 октября 1973 года в Средиземноморье было относительно спокойно», а я постепенно потерял к «Войне Судного дня» 1973 года всякий интерес…

Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: Морской тральщик МТЩ пр.226М «Рулевой» Черноморского флота (фото А. Кузенков, 30 апреля 1992 г.), который 16 октября 1973 года огнём из артустановки АК–230 очередью из 47 тридцатимиллиметровых снарядов (из магазина в 1050 патронов) сбил атакующий корабль израильский «Фантом» (двухместный, дальнего радиуса действия истребитель–перехватчик, истребитель–бомбардировщик, тактический истребитель «третьего поколения» F–4 Phantom II). Командир МТЩ пр.266М «Рулевой» капитан–лейтенант П.Н. Козицин стал капитаном 3 ранга и «за проявленное мужество и отвагу по итогам боевой службы был награждён орденом Красного Знамени; медалью «За боевые заслуги» были награждены командир БЧ–5 капитан–лейтенант Л.Н. Сергеев и несколько комендоров МТЩ пр.266М «Рулевой».