Искатель

Дети, сегодня, на первый, в новом учебном году, урок, мы пригласили известного учёного, соратника академика Силина, одного из создателей первого в мире гиперсветового корабля-спасателя «Искатель», участника первой спасательной экспедиции в облако Оорта, члена-корреспондента АН, Валерия Николаевича Блинова.
- Ребята, я не буду читать вам лекцию. Это будет скучно и совсем не интересно. Давайте-ка, лучше, вы будете задавать мне вопросы, а я, по мере сил, буду на них отвечать. Согласны?
- Согласны!!!
- Валерий Николаевич, а как это лететь быстрее света?
- Как в самолёте без иллюминаторов. Сели и полетели. Потом оказывается, что пролетели то же самое расстояние во много-много раз быстрее.
- А страшно не было?
- Нам, нет! Нам, это группе Силина, так нас все называли. Мы же проектировали этот корабль, и были в нём абсолютно уверены. Думаю, что экипаж корабля, боялся гораздо больше.
- А Вы хорошо знали академика Силина?
- Почему знал? Мы друзья с раннего детства и по сей день дружим и работаем в одном институте.
- Расскажите про Николая Александровича, какой он был в детстве, и как совершил свой первый полёт?
- Его родители получили квартиру в соседнем с нами доме, но у нас был общий двор. Там было много, ребят и девчонок. Все были шумные, постоянно придумывали сотни разных проказ, за что частенько получали от взрослых. А Коля всегда был тихим, несколько замкнутым, мальчиком. Сторонился активных игр со сверстниками, избегал общих проказ, на которые были заряжены мы, его друзья. Но он был хорошим и верным другом, готовым прийти на помощь в любой момент. Поэтому-то у него было много друзей. Настоящих! Тех, которые за него и в огонь, и в воду. Когда он зимой упал, спускаясь на лыжах с обледеневшей горки, мы несли его на руках, сменяя друг друга, до самой больницы, а потом дежурили под окнами, ожидая вердикта врачей. Обошлось всё лёгким сотрясением мозга и множеством ушибов.
Первый удар судьбы он испытал, когда, без видимых причин, развелись его родители. Я тоже рос без отца, поэтому прекрасно его понимал. Мы и сдружились особенно крепко после этого. Из зала суда он медленно брёл по улице и совершенно не понимал, почему его оставили жить с мамой, которой он совершенно не нужен, и отказали просьбе отца. Он ещё мне сказал тогда, что, мол, странные эти взрослые, особенно судьи. Теперь придётся жить у старенькой, больной бабушки, т.к. мама занята устройством новой семьи, и он ей будет только помехой. Так всё и получилось…
С отцом виделся только по выходным, но эти дни были праздниками для него. Они, как и раньше, ходили в зоопарк, катались на аттракционах, посещали музеи и картинные галереи, не пропустили ни одной выставки или вернисажа. Иногда они и меня брали с собой. Только спустя годы Николай, по его словам, понял, как много дали ему, как человеку, эти воскресные прогулки с отцом.
Второй удар был, когда через год отец, предварительно грустно с ним попрощавшись, улетел с какой-то экспедицией в далёкий космос и пропал. Вот тогда Коля поплакал-поплакал, и пообещал себе, что приложит все силы, чтобы или найти отца, или выяснить всё о причинах гибели экспедиции. Я его поддержал и сказал, что буду во всём ему помогать.
Однажды, когда мы играли у него в комнате, пришла бабушка и посадила его перед собой для серьёзного разговора
- Коленька, ты не обижайся на маму. Она по-своему любит тебя, хотя всегда была замкнутой эгоисткой. Никто и никогда не знал, какие черти водятся в этом омуте. Уж я-то её знаю, она моя дочь. Но и я могла только догадываться, что творится в её голове. Мне очень хотелось верить, что выход замуж за твоего отца изменит её характер. Зря! Характеры не меняются. Теперь я очень опасаюсь за твою судьбу. Ты очень внешне похож на маму, но в тебе много и от отца. Я никогда не встречала другого такого чистого и светлого человека, каким был твой отец.
- Бабуль, он жив! До тех пор, пока никто не видел его мёртвым – он жив. Я приложу все силы, чтобы найти его.
- Но, экспедиция погибла! Об этом официально сообщили.
- Нет, бабуль, она пропала, а это не одно и то же. Я буду её искать! Вот, и Валера будет мне помогать.
- Вам учиться надо, искатели.
- Да, надо! И я буду учиться, лучше всех учиться! И в школе, и в университете! И я обязательно стану таким же, как он…, и я найду его!
- Хорошо, внучок, только не забывай про друзей. Один ты ничего не сможешь сделать. Всегда надо опираться на помощь друзей и подруг. Разумеется, и ты должен подставлять своё плечо, когда это требуется.
- Конечно, бабуль! У меня никого нет, кроме тебя и друзей. А мама? Знаешь, она мне стала как чужая. Я на неё никогда не обижаюсь, но и понять не могу. У её нового мужа есть дочь, она ещё родила девочку. А я? За всё это время она ни разу не пришла сюда и не поинтересовалась мной, да и тобой тоже. Она вычеркнула нас из своей жизни, мне придётся сделать то же самое. Мне будет трудно, но я хочу стать таким, как отец.
Это стало целью всей его жизни и определило всю его дальнейшую судьбу. Пришлось резко менять привычки и образ жизни. В первую очередь, он где-то нашёл книгу о русском силаче Александре Ивановиче Зассе, с описанием изометрических упражнений и начал с их помощью развивать силу. Вот этого я в нём не понимал. Наверное, у него ещё тогда было предчувствие, что сила ему понадобится. Уже через два года он мог поднять одной рукой любого из нас не особенно напрягаясь, оставаясь, при этом, ловким и быстрым. Регулярно выступал за сборную команду школы на первенствах города по плаванию и лыжам. Все эти спортивные увлечения не помешали оставаться лучшим учеником школы, и он заслуженно получил золотую медаль и без экзаменов поступил в МГУ на специальность «Конструирование космических летательных аппаратов». Чтобы приблизить свою мечту, Николай дополнительно занимался на курсах штурманов, а после получения диплома штурмана 3 класса, приступил к освоению пилотирования атмосферных и внеатмосферных аппаратов.
Ещё на втором курсе пришёл в Студенческое Научное Общество, с просьбой принять его, «для занятий серьёзной наукой», как он написал в заявлении. Все посмеялись над формулировкой, но в СНО приняли. Поначалу Николай помогал рисовать схемы и эскизы, но постепенно его стали привлекать к расчёту узлов и деталей проектируемого двигателя для гиперсветовых полётов. Вот тогда-то в его голове и зародилась идея спроектировать гиперсветовой разведчик-спасатель. Его актуальность он доказывал на примере пропавшей экспедиции на «Астре» к облаку Оорта, той, где пропал его отец. В результате долгих споров, ему разрешили создать собственную группу, из числа сторонников проекта, и начать разработку концепции такого корабля. Ему даже выделили время, для работы на университетском суперкомпьютере с искусственным интеллектом. Немного, всего один час в месяц, но, так как основную часть работ можно делать на обычном компьютере, то этого оказалось вполне достаточно. Группа собралась быстро. Как только прошёл слух, что будет проектироваться гиперсветовой корабль, пришли ребята и девчонки с разных курсов и факультетов. Всем хотелось внести свой вклад в его создание. Все сплотились вокруг Николая, и то, что он старший группы, не подвергалось сомнению, хотя он только перешёл на третий курс.
Сразу же разбились на подгруппы: пилотирования и управления кораблём, энергетическую, навигационную, связи, обеспечения жизнедеятельности и общей компоновки. В каждой подгруппе выбрали ответственного за направление. Им, как правило, становился студент старшего курса. Сам Николай взялся за общий вид и сопряжение корабля с двигательной установкой, а также прочностные расчёты узлов и механизмов двигателя и корабля.
С самого первого дня группа Николая решила идти от внешнего вида к самой конструкции. Первым делом начали рисовать контуры корабля, исходя из своих представлений об условиях полёта и решаемых задачах. В разгар обсуждения к нам в комнату зашла молодая девушка, рыжая такая, волосы вразлёт, вся в веснушках и, что удивительно, с ярко синими глазами.
- Ребята, а можно я с вами буду работать?
- Тебя как зовут?
- Оля!
Я ещё оглянулся на неё и сказал
- Не, это имя тебе не подходит. Оля, это что-то такое круглое, а ты вон какая худенькая…
- Я поправлюсь, если это так надо, только возьмите.
Все вокруг засмеялись, а Николай сказал
- Не надо поправляться ради этого. Мне, например, ты такая нравишься. А что ты умеешь и на каком курсе учишься?
- Я первокурсница. Учусь на промышленного дизайнера. Хорошо рисую. Если хотите, то я принесу свои рисунки.
- Оль, рисунки, - это хорошо! Иди сюда и посмотри, что мы сами тут нарисовали. Попробуй это подправить так, чтобы было красиво. Меня, кстати, Колей зовут.
- Сейчас попробую. Давным-давно, один авиаконструктор говорил, что только красивые самолёты красиво летают.
- Да, это был Андрей Николаевич Туполев. Великий конструктор! Вот и мы хотим того же. Поэтому сейчас ты нарисуешь нам корабль, а мы попытаемся разместить в нём все системы, механизмы, службы и экипаж, конечно же.
- Так вы возьмёте меня к себе?
- Вот посмотрим, как нарисуешь, тогда и возьмём.
- Вот, смотрите, что получилось.
Все столпились около рисунка.
- Мы столько времени спорили и кричали, а тут 5 минут и готово. Оль, ты назначаешься Главным дизайнером проекта.
- Ой, как здорово!
- Рано радуешься! Тебе придётся прорабатывать дизайн всех интерьеров отсеков и помещений корабля.
- Значит вы меня принимаете?
- Оля, я руководитель проекта, Николай Силин. Ты принята! Но! Не забывай про основное! Ты пришла в Университет учиться! Мы все здесь студенты и среди нас нет неуспевающих. Скажу больше, ни у кого нет ни одной тройки. Это понятно?
- Конечно! Не волнуйтесь, я вас не подведу. А я буду одна работать?
- Нет, конечно. У нас есть ребята, умеющие хорошо рисовать, правда, с дизайнерского ты первая. Завтра я тебя с ними познакомлю, и вы сами распределите обязанности.
Прошло два года. Много ребят и девчат защитили дипломы по различным системам корабля и ушли в другую, взрослую жизнь. Все приходили попрощаться и благодарили Николая за годы интереснейшей и продуктивной работы. Говорили, что если ему понадобятся их знания и умения, то они всегда придут на помощь. За эти годы были проработаны разные компоновки кораблей. Некоторые были рекомендованы в серию с обычными двигателями, как разведчики среднего радиуса действия. Группа двигателистов приступила к изготовлению сборочных чертежей узлов и деталировкам, для передачи их на завод. Из тех, кто начинал работу в СНО с ним, осталось только несколько человек и, конечно же Оля. Она всё это время была его правой рукой и выросла в отличного руководителя. Никто из проекта не подвергал сомнению её право отдавать распоряжения, от имени Николая, и жёстко требовать их исполнения.
Подошло время и Николаю определяться с дипломным проектом. Темой он избрал «Концепцию и общую компоновку дальнего гиперсветового разведчика-спасателя».
Во время защиты, один из членов государственной комиссии заявил
- Я не вижу смысла слушать фантастический рассказ. Молодой человек, здесь технический ВУЗ, а не слушания в литинституте. Возможность безопасного передвижения пилотируемых кораблей с такими скоростями наукой ещё не доказана и, в любом случае, не существует такого двигателя.
- Уважаемый профессор, члены госкомиссии, сейчас, этажом выше, в такой же аудитории, идёт защита этого самого двигателя. Разумеется, на обозрение вывешены самые общие чертежи и схемы, а подробные чертежи, со всеми деталировками, уже на заводе и в самое ближайшее время начнётся его изготовление и сборка.
- Что Вы говорите? Уже на заводе? Как это может быть и откуда это Вам известно?
- В разработке его конструкции я принимал непосредственное участие, и, если бы не моя защита здесь, то мне необходимо было бы быть там. Чертежи утвердили на заседании Коллегии Академии Наук, и передали на завод для изготовления экспериментального образца.
- То есть, Вы хотите сказать, что Вы ещё и двигателист, а данная защита проекта, всего лишь, пустая формальность?
- Я хочу сказать, что в группе, проектировавшей двигатель, я отвечал за расчёты прочности, а все замечания, что будут высказаны в адрес представленного проекта, будут учтены и со всей тщательностью проработаны в окончательном проекте корабля. На это нам выделяется полтора года, и ещё три года на изготовление и испытание прототипа.
- Вы так уверены в результатах своей защиты?
- Моя защита, в данном случае, никакой роли не играет. Получу ли я «отлично» или «неуд», повлияет только на мою судьбу и место в этом проекте. Сам корабль, с учётом замечаний разных комиссий, будет построен в любом случае.
- В таком случае, что же Вы собираетесь перед нами защищать?
- Концепцию данного корабля и его компоновку, исходя из задач, которые могут быть поставлены перед его экипажем.
- Тогда, если позволите, один вопрос, не относящийся к теме защиты. В каких ещё проектах, кроме двигателя, Вы принимали участие?
- В оборудовании и компоновке кабины пилота, а также в оснащении рабочего места штурмана.
- А какое отношение Вы к ним имеете?
- За время обучения в Университете, я получил диплом «Штурмана 3 класса», а месяц назад у меня состоялись выпускные экзамены на пилотирование атмосферных и внеатмосферных аппаратов. Документы ещё не получил, но скоро будут. Пилот 3 класса. Некоторые знания и навыки уже имею, поэтому рекомендовал кое-какие нововведения и дополнительное оборудование.
- Простите, а где Вы находили для всего этого время?
- За счёт личного времени. Даже с девушкой, которая мне очень нравится и, надеюсь, будет моей женой, я ни разу не был в кафе или на танцах. Впрочем, она, кажется тоже.
- А для чего такие жертвы?
- Я хочу найти отца, который пропал вместе с «Астрой» в облаке Оорта. Этот корабль – единственный шанс.
- Достойная цель. Таким образом получается, что мы отвлекаем Вас от других защит Вашей группы?
- Нет. У меня есть постоянная связь с моими коллегами по инициативной группе в Студенческом Научном Обществе, и если потребуется помощь, то меня вызовут, и я попрошу меня отпустить.
- Молодой человек, а Вам не кажется, что это наглость с Вашей стороны.
- Нет, не кажется. Это стремление сделать актуальную разработку быстро и качественно. К тому же, мне ещё не задали ни одного вопроса по теме моего проекта.
Тут вступил в разговор председатель государственной комиссии, член-корреспондент Академии Наук Семёнов Альберт Львович
- Если Вас интересуют замечания по данной конструкции, то они будут представлены несколько позже, после тщательного рассмотрения проекта группой наших учёных и инженеров, заинтересовавшихся этой разработкой. Не каждый год в Университете создаются проекты кораблей, опережающие современный уровень на голову. У меня тоже есть связь с другими комиссиями. Рад сообщить, что все Ваши коллеги, как и Вы, получили оценки «отлично»! Поздравляю и Вы свободны.
Оля всё это время стояла за дверью, со слезами на глазах, и сжав кулачки на удачу. Она первая поздравила Николая с отличной защитой и поцеловала его.
Вот так неожиданно закончилась защита дипломного проекта. Через две недели, на торжественном вручении дипломов, всей группе предложили стать аспирантами и штатными сотрудниками Института Космических Исследований Академии Наук. Николаю предложили стать руководителем Лаборатории Перспективных Кораблей, созданной специально для них. Меня назначили его заместителем. Разумеется, что все с восторгом приняли это предложение. И начались трудовые будни молодого творческого коллектива.
Через некоторое время Оля пришла к Николаю на работу. Я как раз был у него в кабинете. Мы обсуждали очередной вариант компоновки корабля.
- Коль, а как же я теперь? Вы без меня продолжите проект?
- Как хорошо, что пришла. Оля, ты остаёшься членом нашей команды. Мы сейчас сосредоточимся на прототипе корабля. Он в автоматическом режиме совершит полёт, а потом мы приступим к изготовлению полноценного разведчика спасателя с экипажем. Вот тут твоя помощь будет бесценна. К этому времени ты уже закончишь Университет, и я с радостью возьму тебя в свою лабораторию. А сейчас у меня к тебе сразу два предложения. Первое, - это чтобы ты делала свою дипломную работу по нашему кораблю. Свою помощь обещаю в любом объёме.
- Сразу говорю, что согласна. Я хотела об этом просить, но боялась, что ты будешь против. У вас же теперь, наверняка, есть свои дизайнеры?
- Оля, ты наш дизайнер! От начала и навсегда! Но у меня есть и ещё одно предложение, и оно самое главное. Ты подумай, не торопись отвечать. Оленька, я люблю тебя с самого первого взгляда и прошу, выходи за меня замуж. К сожалению, я весь в работе, но я обещаю, что теперь всё своё свободное время буду посвящать тебе, моя любимая!
- Спасибо, Коленька! И на твоё второе предложение я согласна. Я давно уже влюблена в тебя, и в СНО пришла, чтобы быть с тобой рядом. Эти годы с тобой рядом мне очень тяжело дались. Я думала, что ты ходил на свидание к другой девушке, в то время как на самом деле занимался пилотированием. Только когда на защите диплома ты сказал… Да не важно, что ты сказал. Главное, что ты любишь меня. А если ты меня сейчас поцелуешь, то мне больше и желать нечего.
Стоит ли говорить, что желание Оли было тотчас исполнено и не один раз… Я очень рад был за них, хотя мне и было грустно. Я тоже любил Олю, но и понимал, что мои шансы равны нулю.
Примерно через месяц, мы получили от Семёнова обещанные замечания по проекту. Некоторые были на уровне «хотелось бы…», зато другие требовали срочного внесения изменений в конструкцию корабля. Вот на них и сосредоточился коллектив лаборатории, оставив на потом все остальные «хотелки».
Ещё через месяц весь творческий процесс был остановлен на неделю самым бесцеремонным способом. Николай и Ольга сыграли свадьбу, на которую были приглашены не только сотрудники лаборатории, но и все те, с кем начинался проект в СНО Университета. На свадьбе я познакомился со своей будущей женой, Галей. Она была свидетельницей со стороны невесты, а я свидетелем у жениха.
 В итоге, через полтора года, на Коллегию Академии Наук, был представлен окончательный проект корабля. Этот проект нам засчитали как защиту кандидатской диссертации, а его дизайнерская проработка стала дипломной работой Ольги Силиной. К этому времени начал испытываться первый вариант гипердвигателя. Уже по первым результатам было понятно, что концепция выбрана правильно, а все технические усовершенствования можно будет внедрить по ходу строительства основного корабля с модернизированным двигателем. Тут и пришла пора различных «хотелок». Это и новейший компьютерный центр с ИИ, и более просторные каюты для экипажа, и медицинский блок с кибердиагностом и роботизированным хирургическим модулем, и просторный спортзал с тренажёрами, созданными по последним достижениям космической медицины. Разумеется, эта работа заняла гораздо больше трёх лет, но никто и не торопил. Три года отводились на прототип, который был изготовлен точно в срок и отправлен в автоматический полёт без дополнительных «хотелок». Когда через год он вернулся на Землю, это обернулось полным триумфом вчерашних студентов, хотя и так всем давно уже было ясно, что получился отличный корабль и его надо будет, после некоторых мелких доработок, запускать в серию.
Всё это время Николай неуклонно шёл к своей цели и повышал своё мастерство в пилотировании разных летательных аппаратов. Недавно он получил квалификацию пилота второго класса, и сразу же обратился к директору ИКИАНа, Ларину Валентину Петровичу, с просьбой организовать поисково-спасательную экспедицию, по следам пропавшего корабля, на котором улетел его отец.
- Николай Александрович, что Вы хотите там найти, спустя почти 15 лет?
- Не что, Валентин Петрович, а кого! Я уверен, что они живы, но корабль повреждён. Они все эти годы ждут нас, и мы не имеем права обмануть их ожидания. Как мы будем смотреть в глаза членам будущих экспедиций к звёздам, зная, что спасать их никто не будет. В конце - то концов, зачем тогда нужен наш корабль?
- Насчёт глаз, это Вы хватили через край. Но у нас ещё нет опыта таких экспедиций.
- Вот и надо лететь. На орбите Земли такого опыта не наберёшь. Да даже в пределах орбиты Сатурна…
- Я так понимаю, что Вы сами хотите полететь?
- Да, и очень! У меня на это есть две причины. Первая, - там мой отец и я дал клятву найти его, а вторая, - надо самому, в реальном полёте, проверить свой корабль, чтобы знать направление дальнейшего развития. В этом отношении полёт в автоматическом режиме, кроме проверки конструкции и правильности расчётов, не дал нам почти ничего.
- Хорошо, Николай Александрович, Вы меня убедили. Я обращусь с Вашим предложением к Президенту Академии Наук. Надеюсь на положительное решение.
После жаркой полемики на Коллегии, по поводу того, где искать и что можно найти спустя почти 15 лет, экспедицию утвердили.
В этот же день умерла его бабушка. На похороны пришла мама. Долго плакала у гроба, а потом подошла к ним. Мы с Галей отошли в сторону, чтобы не мешать разговору.
- Прости меня сынок, я виновата и перед тобой, и перед мамой. Познакомь меня со своей женой. Извини, что не пришла на свадьбу. Мне было стыдно. Это не мой праздник, не я тебя воспитала.
- Мам, прекрати! Ты мне дала жизнь, это достаточно для того, чтобы я был тебе благодарен. Мне не за что прощать тебя. Мы об этом много раз говорили с бабушкой. Познакомься, это моя жена, Оля. Она промышленный дизайнер и аспирантка в нашем институте. А ты так и не познакомила меня с сестрой. Вот этого я не понимаю. Почему ты постаралась стать мне чужой? Я не могу этого понять, но и осуждать не имею права. Мне жаль отца. Я в скором времени полечу его искать, и обязательно найду.
- Если он жив, то попроси у него за меня прощения. За всё, за всё! Он поймёт. Я была плохой матерью и никакой женой… Прощай сынок!
И она ушла! Больше они не виделись. Она вскоре умерла, так как скрывала ото всех тяжёлую болезнь.
Через год построили корабль и оснастили всем необходимым. По общей просьбе его назвали «Искатель». Первый экипаж отбирали с пристрастием. В него вошли 66 человек. Разумеется, никого из нашей группы в экипаж не взяли. Там были только профессионалы. Зато вся группа оказалась среди членов научной бригады, помещённой на корабль для последних ходовых испытаний нового класса кораблей и изучения облака Оорта.
Длительность первой экспедиции «Искателя» определили в полгода, плюс минус на непредвиденные обстоятельства. И спустя три месяца, после утверждения экипажа и полётного задания, экспедиция отправилась в путь.
Перелёт до района, куда отправилась первая экспедиция, занял около трёх недель. Почему около? Командир корабля мог бы сказать абсолютно точно, сколько часов, минут и секунд длился полёт. Но для «группы Силина», как мы назывались официально, это было неважно. Главное было посмотреть, как работают пилоты, штурманы и весь экипаж в условиях полёта. Опрашивали всех об удобствах или затруднениях в управлении кораблём и обслуживании агрегатов. Всё это записывалось на будущее, а кое-что устранялось на месте. Набралось огромное количество информации и для Ольги. Оказывается, то что всех устраивало на Земле, в полёте, зачастую, вызывает раздражение. Даже один и тот же цвет панелей в каюте успокаивает, а на рабочем месте нервирует. Один из вахтенных штурманов, чтобы убрать монотонность, приклеивал на стену разноцветные бумажки, пока Ольга не разрисовала её абстрактными символами. За эти три первые недели был получен важнейший материал для дальнейшего улучшения конструкции корабля.
Единственными, кому всё это время было нечем заняться, это десантники, во главе со своим командиром. Чтобы не умереть со скуки, они устроили командный чемпионат по силовому многоборью. Так как десантников, вместе с командиром, было одиннадцать человек, то Николай вызвался участвовать в этих соревнованиях на стороне одной из команд. Поначалу ребята снисходительно относились к нему, считая это причудой. До первого соревнования по армрестлингу, где он уложил всех соперников без видимых усилий. Уже на следующих соревнованиях по становой тяге Николай досрочно их завершил, разорвав динамометр на 700 кг. Самым горячим болельщиком, конечно же, была Оля. Она знала, что её Коленька очень сильный, но не предполагала, что настолько. Все десантники сразу же загорелись желанием изучить систему, по которой занимался Николай. Продолжение турнира решили отложить на обратный путь, так как мы приближались к облаку Оорта.
Но сама цель экспедиции ещё ждала всех впереди.
И вот она, окраина облака. Назвать это облаком большое преувеличение. Много мелкой ледяной пыли, но такой разрежённой... Миллионы кубических километров пустоты. Кое-где вдали, локаторы показывают возможные ядра комет. Неделя полёта со скоростью в половину световой не привела к вынужденным манёврам, оказалось достаточно включения плазменной противометеоритной защиты, мгновенно испаряющей все, сколько–нибудь значительные льдинки.
Командир корабля, Крылов Андрей Николаевич, вызвал к себе Николая
- Николай Александрович, мы начинаем отклоняться от предполагаемой траектории полёта «Астры». Как Вы считаете, нам скорректировать курс или продолжать полёт по прямой?
- На мой взгляд, надо корректировать, но решение за Вами, Андрей Николаевич.
- Тогда я предлагаю корректировку, тем более, что впереди, почти точно на предполагаемой траектории находится планетоид. Наверняка все захотят его осмотреть поближе.
- Согласен с Вами. Прошу разрешения подготовить челнок для облёта планетоида.
- Вы хотите сами?
- Конечно! Я пилот второго класса, а разве Вам не говорили?
- Да, было что-то такое, но я не обратил внимание. Извините! Ничего не имею против.
Планетоид оказался конгломератом камней и льда. Николай, а затем и штатный пилот с корабля, сделали по несколько витков и «Искатель» продолжил полёт. Если вдалеке от планетоида противометеоритная защита лишь изредка включалась, то в непосредственной близости от него работала с приличной нагрузкой. Придётся ограничить активность около них. Николай снова пришёл к капитану
- Андрей Николаевич, мне кажется, что необходимо, кроме всего прочего, вести поиск на всех радиочастотах, особенно аварийных.
- Вы правы, Николай Александрович! Я только что отдал распоряжение связистам об этом. Кроме того, считаю, что приближаться к крупным объектам мы больше не будем. Достаточно дальнего облёта челноком и сканирования поверхности. Слишком велик риск повредить корабль.
- Согласен с Вами. Рисковать просто так не имеет смысла. Но, теперь понятно, что требуется усиление защиты и корабля и челнока.
- Точно! А ещё, необходимо иметь, как минимум, два челнока и более мощные, и скорострельные противометеоритные средства.
- В следующей модели мы учтём этот урок. Мы уже получили бесценный опыт, который нельзя получить на автоматах. Вот, ещё бы найти «Астру» …
В этот момент из динамика раздался голос связиста
- Андрей Николаевич, обнаружен слабый сигнал «СОС»! На пределе чувствительности аппаратуры.
- Василий Дмитриевич, насколько удалён от нас источник?
- Пока непонятно. Слишком слабый сигнал. Мы не можем точно определить направление, откуда ведётся передача. Слишком велико рассеяние. Надеюсь, что через час мы определим точно и направление, и удалённость.
- Хорошо! Жду!
- Андрей Николаевич, это наверняка «Астра»! Здесь просто некому больше подавать сигнал бедствия.
- Всё может быть! Займитесь, пока, челноком. Приготовьте спасательные средства. Сейчас я пошлю туда наших десантников-спасателей, но и Вы будьте готовы. Я думаю, что если это «Астра», то они сели на какой-то планетоид и их завалило каменно-ледяной крошкой. Поэтому и сигнал слабый.
Через час направление сигнала было определено, и оно точно ложилось на предполагаемую траекторию полёта пропавшей экспедиции. Только мощность сигнала не увеличилась. Связисты предположили, что на «Астре» неисправен передатчик или повреждены антенны.
Через сутки это предположение полностью подтвердилось. На подлёте к очередной каменно-ледяной глыбе спасатели увидели сильно повреждённый корпус корабля. Настораживало то, что «Астра» не отзывалась на радиовызов и, почти полностью была завалена кусками льда.
- Николай Александрович, поздравляю Вас! Мы нашли «Астру»!
- Да, Андрей Николаевич, мы нашли её, но в каком состоянии… Надо срочно освобождать её от ледяного плена. Иначе мы не сможем войти в неё. Не хотелось бы резать корпус. Может быть мы сможем подремонтировать и отбуксировать корабль к Земле…
- Сейчас мы обстреляем из плазменных пушек всю территорию вокруг и посмотрим, есть ли возможность открыть какой-нибудь люк.
После того, как корабль был освобождён ото льда, взору открылась ужасающая картина. Отсек двигателей изуродован так, что стало понятно – своим ходом «Астра» двигаться не сможет. Вся спина корабля во вмятинах, хотя пробоин не видно. Осталась надежда, что нижние люки могли остаться неповреждёнными. Это предстояло выяснить в ближайшие часы. Первыми готовились отправиться и подготовить вскрытие корпуса пятёрка десантников во главе с командиром. Пятёрка Силача, как теперь её называли, должна была быть на подстраховке и, совместно с «Искателем» защищать десантников от ледяных глыб. Уже через полтора часа напряжённой работы группа смогла пробиться к ближайшему люку, ведущему в зону обслуживания генератора энергии. Вскрывать люк сил уже ни у кого не осталось, и они вернулись для отдыха в челнок. Чтобы не терять времени, к люку отправилась пятёрка Силина. Сразу было видно, что люком очень давно не пользовались, он не хотел открываться с местного пульта управления. Пришлось применить грубую физическую силу в виде Николая и ещё двоих парней. Только ценой огромных усилий они смогли стронуть с места толстую плиту. Дальше уже было проще. Когда все они забрались в переходный тамбур, нормально сработала автоматика шлюза и открылась дверь во внутреннее пространство корабля. Перед Николаем стоял поседевший и исхудавший отец с группой товарищей.
- Папа, ты жив! Я всё-таки нашёл тебя!
- Коля, ты? Но как? Откуда? Как вы нашли нас?
- Искали и нашли! Как вы тут? Все живы? Сколько вас?
- Нас 58 человек. Все живы, правда, не все здоровы. Есть раненые и тяжело. Видел в каком состоянии антенны? Мы попытались их починить, но только получили несколько тяжело раненых членов экипажа. И проблема с продуктами питания. А самое главное, кончается топливо. Здешний лёд не подходит для реактора.
- В таком случае, готовьтесь к эвакуации.
- Но мы не сможем всех одеть в скафандры…
- И не надо. Сейчас мы посадим «Искателя» к вам на спину и вырежем большой люк, чтобы всех раненых прямо на носилках отправить в медблок. Готовьте всё, что надо забрать с собой и уберите людей из кают-компании, мы сделаем переход оттуда.
Эвакуация людей заняла около двенадцати часов. Все работали на износ, но никто не жаловался. Десантники, как самые крепкие ребята, таскали на носилках больных и раненых к переходному шлюзу и дальше в медблок. Троим пострадавшим требовалась срочная операция и наш кибердок успешно справился. Когда на «Астре» не осталось никого и ничего ценного, мы отстыковались, предварительно восстановив целостность корабля, и отошли подальше от планетоида, чтобы подобрать челнок, который всё это время защищал нас от кусков льда и камней.
Пока все отдыхали и приходили в себя, «Искатель» развернулся и начал разгон к Земле. Впервые за много лет экипаж «Астры» смог нормально питаться. Из-за нехватки энергии синтезатор пищи не обеспечивал достаточное количество продуктов. До голодных обмороков, конечно, дело не дошло, но уже было близко к этому. Теперь всё было хорошо. Больные были под присмотром врачей, корабль приближался к дому.
- Пап, познакомься, это Оля, моя жена. Она дизайнер, и всё что ты видишь вокруг себя - её рук дело.
- Очень приятно, Оля! Я, Александр Васильевич. Впервые вижу дизайнера в экипаже космического корабля.
- А я и не вхожу в экипаж корабля. Я, как и ещё несколько человек, по документам, члены группы Силина.
- Здесь, что, есть ещё один Силин?
- Нет, пап, это моя группа. Мы все сотрудники Института Космических Исследований Академии Наук из Лаборатории Перспективных Кораблей, а я её руководитель. А вот, кстати, и Валерий. Помнишь его? Он мой заместитель.
- Конечно же я помню твоего друга, но ни за что не узнал бы его. Как, впрочем, и тебя. Так значит ты руководишь лабораторией? Никогда не слышал о такой.
- Её создали под нашу группу. Этот корабль изначально был нашей дипломной работой, а, после внесённых доработок и некоторых изменений, стал кандидатской диссертацией. Мы, теперь, кандидаты технических наук, а Оля – аспирантка в нашем институте. И это первый пилотируемый полёт «Искателя».
- Первый полёт и сразу в такую даль?
- А куда ещё лететь на гиперсветовом корабле-спасателе?
- Так это ещё и гиперсветовик? Сколько же нам лететь до Земли?
- Сюда мы летели чуть больше трёх недель, обратно, думаю, быстрее будет. Всё-таки раненым нужен полноценный уход.
- Но как же это…?
- Пап, в теории двигателя я не силён. Я делал только прочностные расчёты. Если интересуешься, то дома я тебя сведу с разработчиками, а пока можешь терзать Валеру.
- Не ожидал встретить тебя в таком качестве. Наверное, мама тобой гордится?
- После вашего развода я не видел её. Знаю, что у неё родилась дочь. К нам на свадьбу она тоже не пришла. Мы встретились с ней на похоронах бабушки. Когда я сказал, что полечу тебя искать, она попросила передать тебе, чтобы ты простил её за всё за всё.
- Я никогда не держал на неё зла. Надо будет с ней увидеться. Ты знаешь, где она живёт?
- Её больше нет. Она умерла вскоре после бабушки. Скрывала ото всех болезнь, пока не стало поздно…
- Андрей Николаевич сказал, что своим спасением мы все обязаны тебе. Как это понимать?
- Не верь. Этот корабль, результат труда большого коллектива, пусть и работавшего под моим руководством. Ещё в детстве я дал себе клятву найти тебя. Вот и … А зачем куда-то ещё лететь на таком корабле, когда есть вполне конкретная цель. Наше присутствие здесь объясняется тем, что надо в условиях полёта выявить все упущения в конструкции и эргономике. Мы собрали огромный материал и теперь засядем за переработку проекта, чтобы следующие корабли были ещё надёжнее и удобнее. Скорее всего это мой первый и последний полёт. Кстати, готовься, Оля сказала, что ты скоро станешь дедом, а я отцом. Как тебе такая перспектива?
- Замечательно! Род Силиных будет продолжен!
Через две недели «Искатель» доставил домой спасённый экипаж «Астры». Всех их немедленно отправили в госпиталь, для обследования и лечения.
На расширенной Коллегии Академии Наук с большим интересом заслушали доклад Николая Силина. Кроме несомненного успеха спасательной экспедиции, были отмечены недостатки конструкции и дизайна нового типа кораблей. После утверждения отчёта командира корабля «Искатель», Крылова Андрея Николаевича, и дополнений, высказанных руководителем Лаборатории Перспективных Кораблей, Силиным Николаем Александровичем, было решено, что после соответствующей доработки проекта, будут построены пять спасательных кораблей. Также принято решение о разработке, на основе «Искателя», серии дальних гиперсветовых разведчиков для исследования ближайших звёздных систем.
Отдельным приказом Президента АН, Лаборатория Перспективных Кораблей была преобразована в филиал ИКИАН по космическим летательным аппаратам, которому подчинили отделы «Двигательных установок», «Перспективных космических летательных аппаратов», «Гиперсветовой связи» и другие. Директором нового института назначили Николая Силина с присвоением звания доктора технических наук.
- Вот и вся история его детства и первого полёта. За этим кораблём последовали другие… Сейчас он академик и директор ИКИАН, но продолжает участвовать в разработке новых исследовательских кораблей.
- Валерий Николаевич, а чтобы попасть к Вам на работу, обязательно принимать участие в работе СНО?
- Нет, конечно. А с другой стороны, как иначе вы сможете определить у себя склонность и талант к научной работе. Это нужно в первую очередь вам самим, а уж потом нам.
- Ребята, поблагодарим Валерия Николаевича за интересный рассказ. Судя по вопросам, здесь есть те, кто хочет попасть на работу в ИКИАН и продолжить дело нашего знаменитого земляка.
- Спасибо, Валерий Николаевич! До встречи в ИКИАНе!