Ассистентка Тьмы. Глава 2

Утром я образцовый работник. Белая рубашка, юбка-карандаш, кофе на столе и глазки ангельские — хлоп-хлоп. Хоть сейчас на доску почета, будь она у нас в конторе. Прилежно задвинув колени под стол, я усердно делаю вид, что работаю, стуча по клавишам ноутбука. Погруженная всеми мыслями в репортаж, а уши навострив на утренний выпуск новостей. Там диктор в красках вещает о нашей ночной вылазке. Удачной, к слову сказать. Никто не попался. Но свою долю я еще не получила, вечером. А сейчас я — ангел, делаю удивленные глазки и укоризненно качаю головой, а мои белоснежные кудряшки вторят в такт.

Даже спорить с Фло сегодня не хочу. Настроение как у кошки, объевшейся сметаны, ну или еще налопаюсь чуть позже. И не сметаны, а тугую пачку наличности. Хрустящей и такой манящей своими нулями после единицы. Да, я рассчитываю на приличный кусок от Пабло, ведь те украшения, что унесли мы ночью, были высшей пробы и денег за них скупка выдаст порядком.

Мурча под нос заводную мелодию, что прицепилась с утра, пропускаю тот момент, когда у моего стола останавливается Флоренс. И только потонув в облаке ее приторных духов, как от газовой гранаты, я морщусь и обращаю на ту внимание.

— Что. Надо.

— Не была еще у шефа? — Елейно лепечет Мисс Длинные Ножки.

Вот же зараза! Так не хочется портить себе настроение. Держусь только из принципа, но моя выдержка та еще.

— Нет. Я добрая. Оставляю этот… пост за тобой. — Растягиваю губы в неискренней улыбке и вновь возвращаю внимание к монитору. Давно пора отредактировать статью о новом фитнес-центре.

— А появиться-то у него стоит… — Пожав плечиком, поет Фло свою песню, но шеф сам появляется на пороге и прерывает ее занудность.

— Филлипс?! Ты уже на месте что ли? — Он удивленно вскидывает свои кустистые брови на меня. И даже не окинув томным взором свою протеже, зовет меня за собой. — Зайди-ка.

Моя челюсть чуть не встречается со столом. Неужели он хочет поручить мне что-то? Не правку текста? Не банальный треп пенсионерок о высоких ценах? Не котят с дерева спасать? О Боже, ну пожалуйста! Нормальный репортаж! С моим именем в подписи!

Я так тороплюсь подняться, что не замечаю замешкавшуюся Фло. И стоит мне только приподняться со стула, она толкает бедром стол и недопитый кофе опрокидывается мне на колени, забрызгав попутно и белую рубашку. Ладно, хоть остыл уже. Шиплю бешеной кошкой и прожигаю стерву глазами, силясь подобрать слова похлеще.

— Думаю, ты не за тем разбежалась, фантазерка. — Ехидно цедит она и со статью королевы удаляется к своему столу.

— Сейчас тебе думать будет нечем… — Чуть ли не брызжу ядом, но…

— Филлипс! — Окрик начальника чуть гасит мой пушечный залп.

Джанин, наша серая мышь, протягивает мне стопку салфеток и сочувственно кивает на блузку. Ладно, гадина, позже. Кивнув девушке, я беру предложенное и иду к кабинету. Как получается промокаю свой плачевный наряд и захожу в прокуренную вотчину главного редактора. Бубня ругательства под нос, сажусь в гостевое кресло напротив стола мистера Бушара. В помещении душно, стоит запах пота, который не может заглушить дорогой одеколон. И спрашивается, зачем столько денег тратить на бренд, если мыло и душ обойдется в разы дешевле.

Редактор, с которым у меня с самого начала установились натянутые отношения, буравит меня тяжелым взглядом своих мутных глаз.

Да, я дерзкая на язык, не захотела стелиться под него, когда он намекал на это так прозрачно, как мог. Меня не волнует его неудавшийся брак и похождения на стороне. С этим замечательно справляется наша ш… Фло. И потому за каждый косяк конторы он отыгрывается на мне. Наша Фло получает самые сочные сюжеты и мои сочинения, чуть отредактированные под нее. А я… На «нет» и суда нет — любимая фраза Пола Бушара в мой адрес. Ну может хоть сейчас он проявит свою милость ко мне…

— Я вынужден сократить штат.

Его фраза неприятно скребет затылок. Но я упрямая и все еще пытаюсь удержать птицу-счастье за хвост.

— Мы должны проститься с Флоренс?! Хотите, чтобы я помягче ей это донесла? Закатим прощальную вечеринку, может… — Улыбаясь во все 32, выпалила я, надеясь, что пронесет.

— И ты займешь ее место? — Двусмысленно ухмыляется Бушар. Не пронесло. Мы оба понимаем, на что он намекает. Хрен ему.

— Мне неплохо и на своем месте. — Цежу я сквозь уже неуместную идиотскую улыбку.

— Тогда… — Он с хлопком ставит штамп на бумаге перед собой. Мое заявление на увольнение?! И прежде, чем я собираюсь раскрыть рот в справедливой оскорбительной его поросячью рожу тираде, он тычет в мою сторону своим пальцем-сарделькой, мгновенно затыкая. — Будешь скандалить и получишь такую характеристику, что тебя разве что в поломойки примут. Я сыт по горло вашими склоками с Флоренс и твоим грязным ртом. Все, свободна!

Не помня, как, покидаю кабинет. Очухиваюсь уже у своего стола. На меня это так не похоже. Я? И молчу?! Где ехидства и оскорбления, срывающиеся с губ?! Меня только что облили кофе и вышвырнули с работы!…

Коллеги притихли на своих рабочих местах, видимо уже прознав о моем плачевном состоянии. И тут не обошлось без нее… Флоренс Митчел! Выдохнув пар из ушей, проглотив пламя, рвавшееся наружу, я плавной походкой от бедра иду в дальний угол к ней. Ее победоносную улыбку я впитываю в себя, как напалм для своего фитиля ярости. Проходя мимо одного письменного стола, попутно цепляю бутылку с чем-то красным. Кто-то решил выпить в обеденный перерыв? Не удастся. Компот, сок… не важно! Он под цвет моей жажды крови этот стервы.

— Что? В горле пересохло? Так упрашивала его не вышвыривать тебя на улицу? — Поет она мне, откинувшись в кресле и качая босоножкой на кончиках своих напедикюренных пальчиков.

— Да, сейчас смочу… — Мои глаза стеклянные, а на губы накатывает маниакальное блаженство. Представляю не сок в руках, а бензин. Сорвав крышку, поливаю им недоразумение в стразах перед собой под ее же истошный визг. И вот она, горящая зажигалка, прямо позади меня!

— ФИЛЛИПС! Я вызвал охрану! Убирайся сейчас же!

— Теперь… с радостью. — Мурлычу я, подхватываю свою сумочку со стула и под отборный мат мокрой курицы и жирного борова я покидаю контору, даже не поставив точку в своей утренней, так и неисправленной статье.

Вот это да! Еще не обед, но уже и не утро, а я стою на мостовой, мешая спешащим прохожим, и не знаю, куда податься. Меня омывают волны ярости, вот-вот затопят, утянут в черную пучину. Такую усмирить можно лишь силой. Но спортзал, где я обычно сбрасываю напряжение на ринге, еще закрыт. Куда же?… Пабло! В его гараже есть боксерская груша! Или она, или же мягкая кровать и крепкие мужские объятья мне сейчас помогут.

Смотрю по сторонам, будто что-то ищу глазами, и готова хлопнуть себя по лбу с досады! Байк на ремонте в гараже! Денег на такси не наскребу. Пешком вообще не вариант. Одно остается — душный дребезжащий шестеренками автобус. Градус моей злости плавно движется вверх, когда настроение наоборот, безвозвратно стукнулось об дно. Высекая каблуками из асфальта искры, фигурально выражаясь, марширую до ближайшей остановки. Хуже дня у меня еще не было. Так думала я. Но подождите!
Сорок минут тряски в жарком замкнутом пространстве с невероятным букетом застарелых запахов, потом еще минут двадцать пешком по бездорожью и щебню на каблуках, проклиная все и вся на этом свете, минуя ржавые склады, гаражи и пилораму, циркулярка которой сейчас милостиво молчала, а не истерично визжала над деревом, и вот я потная, пыльная и бешеная на месте!

Ряд последних ангаров, два из которых принадлежат Пабло. И что ему не живется в городе?! Так нет же! Его апартаменты в задней части этой мусорки!

Обычно здесь не протолкнуться между хромированными байками и прокачанными тачками. Но сейчас утро и раннее, по меркам завсегдатаев. Поэтому топчу тут пыль только я. Дверь, всегда открытая нараспашку ночами, сейчас досадно неприступна, и я остервенело калачу по ней. Мои вопли разбудят и мертвого, чего уж говорить о вполне еще живом мужике. Он открывает спустя долгих для меня десять минут, хмурясь и пряча руку за спиной. Я знаю, что у него там. Револьвер. Никто не любит незваных гостей. И я таковая, судя по всему.

Его недобрый прищур серых глаз буравит во мне пулевые отверстия не хуже своей игрушки. Но я легко игнорирую его, проходя внутрь. Цокая по бетону, рассматриваю в утреннем свете весь тот хлам, что обычно бывает в любой автомастерской. Движки, газовые баллоны, запчасти, фильтры, канистры и тому подобную дребедень. А вот это что-то новенькое, не вписывается в антураж. Вскидываю бровь на розовый бюстгальтер на капоте его Хонды. Не мой размерчик. Тревожные звоночки глушит моя истерия по утерянной работе. А стоило бы прислушаться к себе…

Оборачиваюсь через плечо к Пабло. Тот настороженно наблюдает за мной, но с места не двигается. Раньше давно бы уже сжал в объятиях. Не выспался что ли?
— Меня уволили… — Начинаю я, как дверь позади меня в его спальню со скрипом приоткрывается.

Высокая брюнетка. В майке Пабло. И все. Немая сцена как в третьесортном кино. Пазлы, мать их, как фишки домино складываются в елочку. Я говорила, что Пабло без ума от меня?! Видимо, врала я себе жестко. Нет, я его не люблю, но от того не менее обидно! Все мы, кошечки, собственницы, пусть и гуляющие сами по себе, как буду сейчас «гулять» я.

— Сестренка навестила? — Сухо осведомилась ради проформы. Родственников у Пабло нет, и все же надежда не хочет дохнуть.

— Мэл. Зачем ты здесь? — Прочистив горло, басит Пабло. Обходит меня кругом, встает передо мной и закрывает обзор на силиконово-нарощенный субпродукт. А то, что она вся искусственная, я отчего-то не сомневаюсь. Падки наши мальчики на вот такую синтетику. И мой не разочаровал.

— За своей долей. — Фыркаю, тряхнув натуральной густой копной. Правильно, отбросим романтику, перейдем к делу. Но бл…! Если хотел темненькую, мог бы только попросить, гад! И я надела бы парик! Спазм в горле душит, но Пабло не достоин и хрипа.

— Ее нет.

А вот такой ответ совсем мне не по душе.

— Видимо вопли Фло все же порвали мне перепонки, раз я не расслышала, сладкий. — Впиваюсь в него взглядом, зверея изнутри. Бабу я еще могу спустить на тормозах. Но не мою зарплату.

— Ты услышала верно. — Вторит мудак передо мной. — Из-за тебя мы чуть не попались.

— Хрень полная! — Цежу сквозь зубы и прислоняюсь к полированному черному капоту бедром. Чем спокойнее я снаружи, тем неистовее становлюсь изнутри. А там уже вовсю бурлит лавой кровь. Еще секунда и я за себя не в ответе. Химоза теперь здесь правит балом.

— Ты навела копов!

— Я впустила вас внутрь!

— Чтобы заманить в ловушку?!

— И самой же попасться?!

Мы перебиваем друг друга, повышая голос. Он засовывает оружие сзади за пояс штанов и складывает руки на обнаженной груди. Боится ненароком меня пристрелить или придушить? Между нами все так же искрит, как и раньше.

— Мне плевать на твой план. Он все равно сорвался. Уходи.

— Черта с два! Не без моих денег!

Мы стоим нос к носу, не желая уступать друг другу. Да, меня утерли чужими большими сиськами. Но предательство банды ему мне не втюхать. Дьяволы — моя семья!

— Твоя доля — это откат. — Как выстрел в живот. Он что… гонит меня из банды?

— Ты не сделаешь этого… — Слабо выдыхаю.

— Уже. И наши согласны. — Он даже не моргнул.

А это точно все. Раз все знают, значит голосовали. Значит не поверили. Мой промах вышел мне боком. Была девушкой главаря, стала никем. Без работы, без семьи, без денег. Ниже некуда. Дно, о которое я шваркнулась с размаху.

Меня ведет. Адреналин в кровь. Терять нечего, так поглумиться напоследок. Под рукой на верстаке газовый ключ. Хватаю его и с размаху на лобовое стекло любимой тачки. Вдребезги. Бинго! И это я только начала. Пабло отпрыгивает от меня, но я не калечу людей без надобности. Он знает меня насквозь. В такие моменты опасно быть у меня на пути, когда в моих руках что-то тяжелое. И он не мешает мне… пока. Сшибаю боковое зеркало. Стекло передней двери, за ним и заднее в ошметки. Все в сверкающих осколках моей жизни, как чертовы бриллианты. Вижу, как Мисс Накаченные Губки, прикрывается дверью в страхе и смеюсь истерично в голос.

— Решил заменить меня этой трусливой ш…?! — Рявкаю я, когда слышу взведённый курок у своего виска. Бесстрашно смотрю в дуло расширившимися, как у наркоманки, зрачками.

— Мэлори. У-би-рай-ся. — Цедит он, сдерживаясь из последних сил.

Знаю, он бы с наслаждением запустил кулаки в мои космы, чтобы протащить лицом по всему стеклу от его любимицы. Но он сейчас трезв, а значит рационален. Он не бьет женщин, пока я не за порогом, куда он сам меня впустил, я его гость. Его принципиальность меня всегда восхищала.

— Ты. Пожалеешь. — Я должна была ответить. Хоть как-то выдохнуть жар дракона из себя. И теперь сдулась, как шарик без гелия.

Пусто на душе и в голове. Мои слова еще отдаются эхом под сводом ржавой крыши, но меня уже здесь нет. Ни в гараже, ни в этом мире. Ушла.

Продолжение: http://proza.ru/2024/07/06/1049