643 Возвращение командира на корабль 28. 10. 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2–е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

643. Возвращение командира на корабль. 28.10.1973 г.

Ещё в четверг 25 октября 1973 года на БПК «Свирепый» разнёсся слух, что наш корабль не пойдёт в Средиземное море на новую БС (боевую службу). При этом нам было сказано, что БПК «Свирепый» продолжит нести вахту дежурного боевого корабля 128-й БРК 12-й ДиРК ДКБФ в постоянной готовности немедленно выйти в Балтийское море по боевой тревоге. Этот слух совсем не взбодрил офицерский и мичманский состав экипажа корабля, потому что боевой поход в Средиземное море, где сейчас шла война между арабскими странами и Израилем, сулил им звания, награды, заходы в иностранные порты и базы, валюту и разные сопутствующие блага.

При этом угроза каких-либо боевых действий с американскими или натовскими морскими силами воспринималась как обычный «технологический риск» военно-морской службы. По всем признакам и сообщениям в газетах и по телевидению «странная» война на Ближнем Востоке заканчивалась и ни у кого из нас на БПК «Свирепый» не было страха перед возможной второй БС (боевой службой) в Средиземном или даже в Карибском море. Досадовали и тревожились только ДМБовские годки осеннего призыва 1970 года, так как их могли задержать на службе до зимы.

Ещё в среду 24 октября 1973 года Советское правительство в своём официальном заявлении называло грубой ложью обещание Израиля выполнять решение СБ ООН от 22 октября с призывом о прекращении боевых действий. Президент Арабской Республики Египет заявил, что выполнит это решение Совета Безопасности ООН и прекратит боевые действия на египетско-израильском фронте, а Израиль обрушил свои удары на египетские войска. Советское правительство и советский народ «гневно осудили наглость израильской военщины» и «предупреждает правительство Израиля о самых тяжёлых последствиях, которые повлечёт продолжение его агрессивных действий против Арабской Республики Египет и Сирийской Арабской Республики».

В четверг 25 октября 1973 года Израиль прекратил все и всякие военные действия на фронтах войны с арабскими странами, а СССР и США отменили состояние повышенной боевой готовности наших дивизий ВДВ и морской пехоты и американских ядерных сил; угроза «большой войны» отступила.

Конечно, личный состав моряков экипажа БПК «Свирепый» ничего не знал об этих решениях правительств Израиля, Египта, Сирии, США и Советского Союза, однако мы сразу же почувствовали изменения в обстановке, потому что в молчаливо-напряжённой до этого атмосфере на корабле вдруг появились «мирные» звуки и шумы: говор на занятиях и тренировках; хождение по коридорам; шум выполняемых работ; свободный разговор матросов за обедом и ужином; шутки, анекдоты и розыгрыши в матросских кубриках.

В четверг 25 октября 1973 года в Москве начал работу Конгресс миролюбивых сил, на который съехались делегаты из более 140 стран мира от 100 национальных и 120 международных организаций, выступающих за всеобщий мир на планете. Все центральные газеты сообщали о работе Конгресса миролюбивых сил, о сдерживании гонки вооружений, о прекращении войны на Ближнем Востоке, о визитах иностранных глав государств в Советский Союз. Основной заголовок этого дня: «Мир – дело каждого и всех!».

В пятницу 26 октября 1973 года в Кремлёвском Дворце съездов в Москве состоялось заседание всемирного Конгресса миролюбивых сил, его темой стал лозунг: «За прочный мир и безопасность народов». Однако речи и выступления на этом форуме на БПК «Свирепый», вероятно, прочитали только мы с начальником РТС капитан-лейтенантом К.Д. Васильевым. При этом я читал все газетные сообщения, как говорится, «по диагонали» или «по заголовкам», больше угадывая, что в них сказано, чем вникая в их смысл и текст. Например, я вдруг понял, что мир на Ближнем Востоке наступил благодаря договорённости государственного секретаря США Генри Киссинджера и нашего генерального секретаря Леонида Брежнева…

Решение капитан-лейтенанта Николая Валериановича Протопопова начать в субботу 27 октября 1973 года всеобщую помывку, постирушку и большую приборку на корабле я сначала принял за подготовку к празднованию Дня рождения ВЛКСМ и Великого Октября, но всё оказалось гораздо проще и понятнее. В воскресенье с утра 28 октября 1973 года на БПК «Свирепый» одновременно вернулись командир корабля капитан 2 ранга Евгений Петрович Назаров и замполит капитан 2 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин.

Сам приход и захождение командира корабля и замполита по трапу на борт БПК «Свирепый» я не видел, потому что меня никто не предупредил и не вызвал на ют, чтобы я это сфотографировал, да и условия для съёмки были неудобные. Утром в воскресенье 28 октября 1973 года было холодно, даже слегка морозно (ночью и рано утром –2.0°С). В момент захода командира корабля и замполита на корабль температура воздуха ощущалась как –0.2°С. Ветерок дул со скоростью 2 м/с, осадков не было. Днём (в полдень) температура воздуха не поднималась выше 8°С. Так что все мероприятия на корабле в это воскресенье были внутри…

О возвращении и нахождении на корабле командира возвестил по КГС (корабельной громкоговорящей связи) дежурный офицер по кораблю и все остальные звуки и шумы на корабле подтвердили – на корабль вернулся «хозяин». Находясь в ленкаюте, прислушиваясь к каждому и любому звуку, я с удивлением отметил, что звуки и шумы разделились на три категории: напряжённую, осторожную и затаённую тишину, торопливые и почти неслышные быстрые перемещения, и бодрые жизнерадостные, но тоже напряжённые доклады и рапорты. Кто-то тихо, как мыши, сидел на своих местах в кубриках, на боевых постах и заведованиях. Кто-то тихо, почти неслышно, перебегал с места на место и что-то поспешно делал-доделывал, прятал или маскировал. Кто-то кому-то браво докладывал и отвечал на вопросы.

Я тоже пережил всю гамму этих звуков-чувств и тоже ждал посещения моей ленкаюты и корабельной библиотеки командиром корабля и замполитом. Должны же они были проверить, как готова ленкаюта к октябрьским праздникам! Я же так готовился! Увы, ни утром, ни к обеду ко мне никто не пришёл…

После обеда, на который наши коки выдали: овощной салат, «завтрак туриста», суп фасолевый, плов рисовый с бараниной, компот и воблу, я показал ребятам, не помню какой кинофильм, и ушёл к себе в ленкаюту, опять «страдая» от обиды невнимания. До вечерней приборки перед ужином (в 17:00) я «страдал», а потом на свой страх и риск решил о себе напомнить…

Я не стал никому звонить по телефону, чтобы испросить разрешение вывесить комсомольский стенд и корабельную стенгазету к празднованию 55-летия ВЛКСМ. Во-первых, после окончания БС (боевой службы) само собой «включились» уставные правила субординации и служебного общения подчинённых с начальниками. Во-вторых, звонить по телефону замполиту, когда он чем-то там занят вместе с командиром корабля, это, значит, мешать им. В-третьих, старшие офицеры командования корабля сами знают, когда им нужно поговорить с подчинённым матросом по телефону, а когда – лично. В-четвёртых, время «поджимало» – завтра уже 55-летие ВЛКСМ и завтра понедельник, рабочий день на корабле, праздновать будет некогда…

В 17:05, мешая матросам, моющим с мылом чистую палубу в коридорах личного состава, я принёс в столовую комсомольский стенд и с помощью молодых матросов, которые тут же столпились вокруг, водрузил его на своё место. За то время, пока я не спеша ходил за рулоном корабельной стенгазеты, возле стенда уже образовался кружок из моряков, матросов, старшин и мичманов. Теперь они с воодушевлением помогли мне прикрепить к планшету двойные листы красочной корабельной стенгазеты и с восторгом узнали, что завтра 29 октября 1973 года сравняется ровно 55 лет со дня образования Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи. Вот тут-то все вдруг вспомнили, что они комсомольцы и очень этим возгордились.

Во время ужина в 17:30 – 17:50 возле комсомольского стенда и корабельной стенгазеты побывал практически весь личный состав экипажа корабля, кроме командиров и офицеров боевых частей и служб, командира корабля и замполита. Все они в это время находились в офицерской кают-компании и отмечали присвоение Евгению Петровичу Назарову и Дмитрию Васильевичу Бородавкину званий капитанов второго ранга.

На ужин личному составу экипажа корабля коки выдали: очень вкусные консервы овощные, сардины в масле, горячий и острый суп харчо, эскалоп с гречей и компот. Эскалоп был большой (с ладонь) и очень вкусный. Когда в кинобудке я перематывал на бобину только что показанный в 19:00 праздничный кинофильм «Добровольцы» (1958), я специально с уважением попросил коков рассказать мне, как они готовили этот праздничный эскалоп из жареной свинины с сыром и гречкой.

– Очень просто, – небрежно, но явно гордясь, ответили почти хором помощники нашего кока, который ревниво слушал за их спинами, что они «буровят».
– Взяли 2 столовые ложки сливочного масла, 3 столовые ложки соуса чили, четыре хороших свиных стейка, 120 грамм сыра, половинку чайной ложки соли, столько же чёрного молотого перца.
– Стейки из свинины натёрли солью и перцем, – подхватил второй помощник кока. – А потом отложили стейки в сторонку на 7–8 минут.
– А я в это время отварил гречневую крупу в кипящей подсоленной воде до готовности, – подхватил третий. - Варил недолго – 15–20 минут…
– А что потом, – с искренним интересом спросил я.

– А потом «суп с котом», – сказал наш корабельный старший кок, выступая из-за спин своих помощников и оттесняя их от дверей в камбуз.
– На сковороде я растопил сливочное масло, добавил две столовые ложки острого соуса и тщательно всё это перемешал. Потом в эту горячую смесь выложил стейки из свинины и обжаривал их на сильном огне по 3–4 минуты с каждой стороны.
– А потом?
– Потом снял сковороду с огня и переложил стейки на противень, застеленный пекарской бумагой, – сказал важно старший кок. – Смазал каждый стейк оставшимся острым соусом и выложил на каждый стейк ломтик сыра.
– И что потом? – теряя терпение, спросил я почти гневно…
– Отправил противень со стейками в предварительно разогретую до 180°С духовку на 5–7 минут, пока сыр не расплавится, – кратко и отворачиваясь от меня, ответил старший кок.

– Да, – сказал я подобострастно старшему коку в спину. – И так надо было с каждой порцией стейков, а их ведь надо было сделать сотни две! Чтобы всем хватило и ещё на добавку осталось…
– Да, – сурово подтвердил старший кок. – Работа не из лёгких, но никто этого не замечает…
– Почему не замечает? Я замечаю и готовлю о вас большой рассказ в корабельной стенгазете, – сказал я уверенным и почти «обиженным» тоном.
– Это хорошо, – промолвил старший кок и добавил, обращаясь к своим помощникам. – Дайте ему добавки…

Помощники кока выдали мне миску с гречневой кашей и жареным свиным стейком, добавив к ним большой солёный огурец. Я, счастливый и довольный, побежал к себе в ленкаюту так, как будто боялся, что у меня кто-то отнимет эту неожиданную радость…

В ленкаюте никто меня не ждал и не искал. Судя по шумам и звукам, доносившимся до ленкаюты из глубин корабля, в этот вечер воскресенья 28 октября 1973 года в кают-компаниях офицеров и мичманов бурно праздновали прибытие на корабль из отпуска командира корабля и замполита. Там шумели, а в коридорах и кубриках личного состава было тихо и спокойно. Обычного вечернего подведения итогов боевой и политической подготовки за сутки в 18:30 – 19:00 не было, так что матросы, старшины и годки отдыхали кто, как хотел и мог. Ко мне в ленкаюту опять никто не пришёл…

В 21:50 – 22:00 прошла вечерняя поверка, которую кратко вёл дежурный офицер по кораблю и дежурный мичман по низам (даже командиров боевых частей не было). Это отсутствие на вечерней поверке командира корабля, замполита и старших офицеров всех насторожило. Молчаливое сдержанное поведение матросов, старшин и годков продолжилось до ночи. Мало ли что вздумается в головах наших командиров, которые сейчас радуются встрече и возвращению на корабль командира корабля и замполита, которые стали ещё главнее, старше по званию и авторитету…

Интересно, но в это позднее вечернее время даже отработки провинившимися и молодыми матросами нарядов вне очереди не было. Все моряки сидели по своим кубрикам чинно и благородно, что-то делали, во что-то играли, о чём-то шептались, тихо говорили и не «шлялись» по коридорам без нужды…

Поздно вечером перед отбоем в 23:30 – 23:50 очередная смена дежурной вахты и все желающие в столовой личного состава попили чаю с сахаром, вареньем, ватрушками и сушками, и в 00:30 «сыграли отбой». Думаю, что за весь день почти никто, кроме вестовых, из личного состава матросов и старшин не видел и не общался с командиром БПК «Свирепый» капитаном 2 ранга Евгением Петровичем Назаровым и замполитом капитаном 2 ранга Дмитрием Васильевичем Бородавкиным.

До часу ночи я, как это часто бывало, ожидал телефонного звонка от дежурного офицера по кораблю, командира корабля или замполита, но звонков не было. Что ж, на нет и суда нет, но ощущение крутых перемен в моей жизни, службе и судьбе нарастало. Так оно и случилось…

Фотоиллюстрация из ДМБовского фотоальбома автора: 01.11.1973 г. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Фото командира корабля капитана 2 ранга Евгения Петровича Назарова в его обновлённое личное дело в канцелярии БПК «Свирепый». В тот день я устроил в столовой личного состава нечто подобие фотостудии с боковым освещением и фотографировал множество офицеров, мичманов, матросов, старшин, командиров отделений, команд и групп, отличников боевой и политической подготовки, сдавших квалификационные экзамены на «отлично», а также ДМБовских годков осеннего призыва 1970 года и просто всех желающих, кто смог ко мне прорваться, потому что в этот предпраздничный день я готовил материалы к встрече праздника Великого Октября.