Из мрака ночи да в пекло Ада 33 глава

Ксеркс терпеливо наблюдал за вялыми телодвижениями своей жены. Ее грациозность проскальзывала даже через боль, что она сейчас без сомнения ощущала. В ней есть некая дикость, и он с удовольствием приручит ее. Да, он возьмет ее снова, после возвращения. И может даже свяжет. А если будет сильно сопротивляться, то отстегает, как нерадивую кобылу. Ему все больше нравится это слово — «брак». Сколько возможностей он скрывает в себе…

Валентина шагнула вперед, упрямо вздернув точеный подбородок, на котором красовался лиловый синяк. И не он один украшал лицо фурии. Но ничего, сама напросилась. А следы исчезнут уже к рассвету — их место займут другие.

Он открыл дверь и впустил своих солдат, не без злорадства заметив нервозность девушки.

— Держи. Он тебе понадобится. — Сказал Ксеркс, бросив ей небольшой предмет, который она ловко перехватила на лету. Не перестает его удивлять эта девчонка. Такую будет непросто сломить, но ему по вкусу трудные задачи.

Валентина с опаской взглянула на свою ладонь, на которой поблескивал в свете свечей амулет фениксов, благодаря которому она впервые перенеслась в другой мир.

— Ты не шутил о прогулке? — Фурия вопросительно вздернула бровь, на что феникс раздраженно фыркнул.

Солдаты окружили их, но к жене командира не приблизились. Ее статус в глазах врага возрос, однако Вал все равно оставалась настороже. Неизвестно, что взбредет в голову ее муженьку.

Амулеты, как один, вспыхнули внутренним сиянием у всех присутствующих, и фениксы один за другим начали исчезать из этого мира. Ксеркс с недобрым оскалом обхватил ее ладонь, и они тот час же последовали вслед за ушедшими в неизвестность.

Знакомый омут затянул Валентину в свое нутро, ослепив ее на миг, чтобы сразу вышвырнуть, как пробку, с другой стороны. Она снова была на Земле. Порыв ледяного ветра чуть не сшиб девушку с ног, и она крепче ухватилась за руку Ксеркса, непроизвольно задрожав. В другой ситуации Валентина незамедлительно бы отшатнулась от феникса, помня его жестокие прикосновения, но сейчас, когда мир вращался вокруг нее в дикой пляске, хотелось держаться хоть за что-то материальное, пусть даже за руку, которая совсем недавно удерживала ее за горло.

Когда зрение прояснилось и желудок передумал вывернуться наизнанку, фурия оглянулась по сторонам и оцепенела, хотя и без того была заморожена снаружи. Ее окружали такие знакомые горы и хвойный лес. И запах был таким же, как она помнила. Они вернулись на то же место, где она в последний раз видела вампира наяву и в воображении на листе своего альбома.

— Зачем ты привел меня сюда?… — Произнесла Валентина, едва шевельнув окоченевшими губами.

Здесь стало значительно холоднее с ее последнего момента пребывания в этом мире. Или же они забрались выше в горы? Скорее всего. Ксеркс не торопился с ответом, зашагав вперед и снова дернув ее за руку за собой.

Ее бедные ноги! Сначала жар углей, теперь лед стылой твердой, как гранит, земли. Феникс желал слышать ее мольбы, но как же долго ему придется их дожидаться. Валентина упрямо шла за ним, содрогаясь от порывов ледяного ветра и той боли, что она теперь никогда не забудет, всякий раз глядя на мужа.

Они поднимались все выше по склону, где воздух становился все более разреженным и колючим. Пошел снег, и фурия впервые наблюдала это чудо природы, которого никогда не бывало в Аду. Маленькие ажурные кусочки льда порхали в небе под известную лишь им мелодию. Они кружились вокруг нее, невесомо ложась на волосы и плечи, едва ощутимо касались щек. Дыхание стало видимым паром зависать перед ее лицом, и Вал улыбнулась, выдувая его снова и снова. Так красиво. Безмятежно. Неповторимо. Подобное она вряд ли еще когда-нибудь увидит. И она подставила раскрытую ладонь навстречу падающему небу, чем изрядно насмешила мужа, шедшего впереди. Он часто оглядывался на нее с какой-то нечитаемой тьмой в глазах. Он что-то задумал, и Валентину пробрал озноб другого вида. Не от холода природы. Осознание беды засело в ее душе, крича, предупреждая ее.

Деревья постепенно редели и, в конце концов, расступились перед ними. Задумавшись, Валентина споткнулась и резко налетела на Ксеркса, когда он вдруг остановился. Перед ними высились гранитные стены, уходя в головокружительную высоту. Неровные каменистые уступы покрывали темная зелень устойчивых к холоду растений и белые шапки снега. Ущелье переходило в полноценную отвесную скалу, будто давным-давно от нее откололся клин, оставив на своем месте глубокую борозду.

И он был там… Ее рисунок воплотился в реальности, которую бы она желала всеми силами избежать. Вампир раскачивался на вмурованных в камень цепях под резкими порывами ветра. Металл прочно охватывал его оголенную грудь и плечи, благодаря чему он не мог самостоятельно освободиться. Сделав шаг вперед, Вал выдернула ладонь из руки мужа и прищурилась. И только детали прояснились перед ее взором, как фурия сдавленно застонала. Агония сложила ее пополам. Живот скрутило от пустых спазмов. Она не могла поверить своим глазам и зажмурила их так крепко, дабы не видеть этой чудовищности вновь. Однако память та еще стерва. Она раз за разом воспроизводила в ее подсознании каждую мельчайшую деталь.

Киллиан был не просто скован цепями. Они пронзали его насквозь. Без сомнения прочие увечья уже успели затянуться с его ускоренной регенерацией, которые причинили ему фениксы, стоило лишь Вал вернуться на родину. Но это варварское украшение надолго осталось с ним, заставляя испытывать адские муки снова и снова. И в одиночку ей не удастся его снять.

— Ты обещал его освободить! — Выкрикнула фурия, стремительно оборачиваясь к садисту, что стоял за всем этим спектаклем. Ее голос эхом оттолкнулся от скал и многократно усилившись, затих где-то очень высоко. В глазах Ксеркса она не увидела ни искорки раскаяния. Наоборот, они жаждали еще большего. Отшатнувшись от него, она задохнулась от своей пораженной догадки.

— И он будет свободен. — Мрачно подтвердил ее опасения Ксеркс. — Все мы свободны после смерти.

— Нет… — Она не ведала, что говорит или делает. Мысли хаотичным потоком неслись в ее сознании, но не одна не предлагала пути спасения. Киллиан был обречен. И что она могла предпринять, чтобы спасти его из цепких лап чудовища, что по воле ее народа стал ей мужем? Что она могла предложить ему? Она знала ответ. На негнущихся ногах, она подошла к фениксу и упала на колени. Слезы застилали ее глаза, но она отчетливо видела холодное выражение его лица. Сломал. Уничтожил весь ее мир, что она заключила в одном человеке. Он убьет его прямо сейчас. И солдаты здесь не для того, чтобы предотвратить ее новый побег. А чтобы остановить ее, если понадобится, от себя самой. «Умрет любой, кто будет рядом». Она не готова к смерти Киллиана. Еще нет. И никогда не будет. — Молю тебя… муж мой… и повелитель.

Кто бы знал, как трудно дались ей подобные слова, что унизили весь ее род за одно мгновение, перечеркнув столетия жестокой войны. Но ей было плевать. Она не мигая, смотрела снизу вверх на феникса, а ветер трепал ее платье, срывал слезы с ледяных щек, донося до ее слуха невыносимый скрип цепей над ее головой и едва уловимое хриплое рваное дыхание.

— Я обещал научить тебя истиной ярости, фурия. — Проговорил Ксеркс, наконец, посмотрев на нее в упор. — Но испытать ее можно лишь через агонию. Чужую и в то же время невозможно близкую.

Она бы прыгнула на него. Вонзила бы когти в его безжалостные глаза. Вырвала бы клыками горло. Но не смогла сдвинуться с места и наблюдала, вместе с абсолютным уничтожением чего-то еле трепыхающегося в ее заиндевелой груди, как рука Ксеркса воспламеняется, словно облитая бензином. Пламя росло и крепчало, на миг обогрев и ее. А затем… оно обрело свободу и понеслось, набирая скорость и высоту к неподвижной мишени в цепях.

И тогда Вал закричала…

Продолжение: http://proza.ru/2024/07/18/390