Философия как рабочий инструмент. Часть третья

 
 
В предыдущем эссе мы взяли на себя смелость прикоснуться к такой скользкой теме, как лицемерие. И, похоже, это сошло с рук!
Концептуалисты, стоящие на позициях «не буди лихо, пока спит» и «если ты долго  смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя», пожалуй, скажут, что лицемерна сама попытка заговорить о лицемерии. Что ж, флаг им в руки и барабан на шею.   Мы, в отличие от Ницше, в бездну заглянуть не страшимся. Не пугает нас, и перспектива превратиться в чудовище, сражаясь с чудовищами. Потому и приступаем к такой неисчерпаемой теме как Добро и Зло.
В наш секулярный, прагматичный век, когда  глубоко индивидуализированная нравственность людей -  атомов стремится окончательно извести общественную мораль, мы    намерены во всеуслышание заявить о неизбежном торжестве вселенского Добра!
Провозвестники Царства Небесного и победы коммунизма в мировом масштабе основывали свои заявления исключительно на вере. Мы же готовы под наш тезис подвести некоторые обоснования. И в глубине души надеемся: пусть данное положение никогда и не станет догматом, но существовать в качестве парадигмы оно   имеет полное право.


Прежде, чем вести речь, о чём либо, надо сначала выработать дефиницию предмета или явления. Итак, что такое Добро? «Это же элементарно, - скажет готтентот, - Добро – это когда я у зулуса украл быков. Ну, а Зло, соответственно, это когда зулус украл быков у меня».
 «Чё ты тут нам мозги паришь, - возмутится среднестатистический россиянин, - каких-то дикарей приплёл не в тему. Давай ближе к жизни. Зло – это когда америкосы везде понаставили свои базы, рулят во всех комиссиях и комитетах, впаривают кругом ничем не обеспеченные баксы по цене реальных денег, считают, козлы, наши лекарства допингом, а свой допинг лекарством.  Ну, а Добро – это когда мы выкатили им предъяву, лупим их и в хвост и в гриву, формируем всепланетную повестку дня и не учим английский, потому что все уже выучили русский». 
Конечно, два вышеприведённых определения Добра крайне реалистичны и, как руководство к действию, наиболее оптимальны. Но мы, всё-таки, попытаемся копнуть глубже.
На сегодняшний день классическая дефиниция: "Добро – это   намеренное, бескорыстное и искреннее стремление к осуществлению блага, полезного деяния. Зло — это намеренное, умышленное, сознательное причинение кому-либо вреда, ущерба, страданий».
Как видим, такое понимание рассматриваемых категорий весьма разнится, если не сказать  больше, с их бытовым, жизненным осознанием. Приведём примеры.


Некто не просто боится, а искренно любит Бога и   живёт строго по его заповедям. По канонам, какой конкретной религии не столь уж и важно, по крайней мере, для Бога. Здесь явно прослеживается искренность и намерение. Но имеем ли мы право говорить о бескорыстии?  Никоим образом! Ведь в конечном итоге за благостное поведение адепт получает спасение бессмертной души. А это, согласитесь, бонус покруче «золотых парашютов» уходящих на пенсию директоров крупных сырьевых корпораций! То есть корысть тут видна невооружённым глазом.
 Оппоненты резонно заявят: «А как же бедолага Иов? Ведь в тот момент, когда Бог и Сатана «сделали» этого безгрешного праведника «в два смычка», он не имел ни малейшего представления, чем всё кончится. Но остался верным своим идеалам».
Мы советуем участникам  дискурса внимательнее изучить первоисточник. Иов, по попущению  Господа, весь срок безжалостного эксперимента пребывал в полной уверенности в благоприятном исходе дела. Для него всё происходило как во сне, ну, или как в компьютерной игре. По сути, он был в доле. Так что и здесь корысть налицо. Особенно, с учётом полученной Иовом материальной компенсации.



С теологических  высот спустимся на грешную землю.  Везде и всюду мы видим, как обыкновенные граждане подают нищим. На первый взгляд рафинированное Добро. Ан нет! Вы только вслушайтесь, под какой манипуляторный слоган происходит передача денег из одних рук в другие:  «дайте мне, а Бог вам стократ вернёт!» Корысть здесь не то, что прослеживается, а стоит во главе угла. Перспектива получить гешефт  в десять тысяч процентов добрит не по-детски!
Помнится, Маркс называл прибыль в 300% как пороговую для преодоления  всех моральных преград.
Теперь внимательнее посмотрим на Зло. Защищая Отчизну, воин в страшной, кровавой битве острой саблей надвое, до седла,  рассекает вражеского всадника. Обратимся к нашей дефиниции. Вред, ущерб и страдания причинены? Несомненно. Сделано это   намеренно, умышленно, сознательно? Бесспорно. Ага, вот оно Зло, квинтэссенция, так сказать. Ничего подобного. Убийца, то есть защитник родной земли, совершил благое и даже богоугодное дело, короче, Добро.



Напомним, изначально мы ставили перед собой задачу доказать, что мир обречён на победу  Добра. Но, оказывается, в рамках общепринятого определения нет ни малейшей возможности провести границу между Добром и Злом!  Несколько забегая вперёд, заметим, что лишь в авраамических религиях, особенно христианстве, проводится чёткая грань между данными категориями.
Остальные религиозно - этические концепции  говорят  о равнозначности рассматриваемых проявлений естественного состояния мироздания. Все понятия и ценности относительны, анализ же их бесплоден по причине своей бесконечности.
Мы, как люди, воспитанные на базисе марксистско – христианских ценностей, принять эти «азиатские заморочки» не можем ни душой, ни сердцем, ни разумом. Вернёмся к  выверенной парадигме.


Столбовая дорога победного натиска Добра, это своевременная смена его дефиниции!
 И вовсе не в демагогических традициях англо-саксонской морали «джентльмены всегда играют по правилам, но если проигрывают, то  меняют правила». Нет, мы люди основательные и хотим обстоятельно говорить о серьёзных вещах. Хотя демагогической подменой понятий пронизано всё существование человечества, нас этим не испугать.
 В эпоху развитого социализма, 1964-1985г.г., или период застоя, кому как удобней считать, экономика начала сильно тормозить. Ведь за невыполнение государственного задания уже не  расстреливали, можно было и расслабиться.
   Так вот и без того невысокие планы везде и всюду стали корректировать в сторону снижения, затем их перевыполняли и за это получали немалые премии. Ну, разве это не победа Добра?!   Тогда же никак не удавалось наладить производство в колхозах овощей, фруктов и ягод. Хранение, переработка – всё очень щепетильно, без личной заинтересованности дело с места не сдвинуть.
 Это тебе не комсомольцев с пионерами на  уборку «второго хлеба» сгонять. Ведь ягоды, в отличие от  картошки, эти пройдохи мигом, падлы, пожрут, до склада ничего и не дойдёт.
Для справки: в барских имениях этот вопрос решался тем, что девок - сборщиц заставляли непрерывно петь, закрывая, таким образом, постоянно открытый рот.
 В общем, картофелем «строители коммунизма» были обеспечены изрядно. И что бы вы думали? Правильно! Если буржуйская сволочь на загнивающем Западе не считает картошку овощем, группируя её   в одной экономической категории с такими крахмалосодержащими культурами, как маниока, таро, батат и ямс, так это ж их, буржуйские, проблемы.
 А у советских, как говаривал товарищ Маяковский, собственная гордость. И наша родная картоха была повышена до звания овоща. Так мы тут же всех буржуев сразу обогнали на душу населения не только по производству шерстяных тканей, но также и овощей.
С высокой колокольни, или, как учил товарищ Высоцкий, с Эйфелевой башни плюя на головы беспечных парижан, по глупости наяривающих свои артишоки, каперсы, и, не к ночи будет помянуто, каштаны со спаржей.




Ещё пару слов в защиту креативного подхода к выработке дефиниций.
 Выполнить религиозные ограничения невозможно в принципе из-за противоречивости требований. Ведь любая религия — это не состояние, а процесс. Тут всё, как в квантовой механике. Кроме ответственности за ошибки, конечно. Их прощать никто не собирается.
 Святые, а они к Богу поближе прочих, это диалектическое противоречие уловили первыми. И, не лицемеря, объективно оценивали себя как великих грешников.
«Отделяя мух от котлет» они чётко понимали, что «дешёвые понты» безгрешной жизни и выеденного яйца не стоят в сравнении с качественным покаянием.
А теперь сузим широкий круг  рассуждений до  вектора, на котором мы расположим неопровержимые факты, подтверждающие неизбежность поражения Зла.
Едва первый человек слез с дерева, сторонники теории изгнания из Эдема тоже могут поучаствовать в процессе поиска, ему пришлось задействовать всеобъемлющее Зло, для внедрения хотя бы элементов Добра в общественную жизнь.
Травоядные звери друг друга не едят чисто по физиологическим причинам. У хищников выработался целый набор адаптационных  механизмов, чтобы такие формы поведения были исключением, а не нормой.
Человек в эволюционном развитии прошёл, в том числе,  и стадию падальщика. Сожрав всех неандертальцев, сапиенсы принялись друг за друга. А ведь у обезьян ничего подобного нет. В общем, такого каннибализма, в форме людоедства, планета ещё не видела.
Как можно было объяснить дикарям, что нельзя есть младшего брата и совокупляться с матерью? Только через табу, безусловный религиозный запрет. Ну, а единственно серьёзной карой была смертная казнь.   Остальные наказания – это как мёртвому припарки.  Вся конкуренция между кланами сводилась к одному. Надо было убить как можно больше чужаков, чтобы не раскрывали рот на наших мамонтов, бизонов, да хоть и лягушек. Ведь рост численности людей на планете вовсе не сопровождался увеличением пищевых ресурсов.
Контроль над работой вёлся через скальпы, сушёные головы и прочие подобные атрибуты.
Но об этом в следующей главе…