Алиган-5

Начало http://proza.ru/2024/08/20/779

                И рыцари уже не те, и набирают качество мельницы.
                Они и раньше были непобедимы,  а скоро начнут
                давить ДонКихотов двумя пальцами

     С обеда вышел с чувством раздражения. Комната на троих, телевизор в круглосуточном режиме. Вечером убираем громкость, получается ночник. Но днем ТНТ со звуком, и в обед заряжается "сага" "Саша-Таня".

     Сериалы потоком, я и не смотрю, но этот, ненормативное вводное слово, каждый день. Приходишь в комнату пообедать, прилечь на пол часика, а в телевизоре дебильно "шутят". Сколько времени на обед, а еще приходится тратить, чтобы в панике переключиться, пусть и на неправдивые, новости.

     Настроение удалось вернуть почти сразу. Проходя мимо бытовки, услышал странное пыхтение. Открыл дверь и заглянул. Мастер Михалыч сам с собой играл в нарды и вполголоса матерился, если на кубиках выпадало мало очков. Знаю, в шахматы так играют, но чтоб в нарды. Не смолчалось: сказал, что играет неправильно. Михалыч аж взвился, типа, всю жизнь кубики бросает, учить не надо. Пришлось объяснять, что туда надо бросать кости на правую половину, а обратно на левую. Против логики не попрешь, и Михалыч проводил меня взглядом, в котором не читалась дружба.

     Работа простая, но нудноватая: взять с поддона-полета боковину, двухкилограммовую пластину, пробить в углу отверстие и положить на другой, и так тысячу раз. Разнорабочий, что сказали, то и делаю.

     Хозяин четко разделял работяг по сортам. Местные получали урезанный соцпакет: официальную минималку по зарплате плюс доплата "черным налом", больничные, отпуска. «Знают, где живу. Чтоб не возникло желания поджечь», - поделился в минуту откровенности.

     Гастарбайтеры-вахтовики  – жители городков и деревень из области и любой не местный, может быть просто сельский житель, приехавший в город на заработки. Автоматически лишался соцпакета, обзывался разнорабочим и "пахал" за кусок хлеба, пока не обживется и не научится показывать зубы.

     Отработав две недели, получали расчет и отправлялись домой. В случае травмы или обиды предъявить нечего: «У нас не записан, кто такой, не знаем. Наверное, пьяный на территорию забрел.»

     Пенсионный стаж прерывался, соответственно и отчисления не велись, человечек, мягко выражаясь, выпадал из социума. Ниже на социальной лестнице только бомжи. Единственный плюс в череде минусов - не снимался подоходный налог.

     Случались еще приблудные: «С улицы подобрали», «С поезда сняли», - эти, кажется, и вовсе за еду и койку «вкалывали». Сентиментальность российским предпринимателям не свойственна, равно, и Российские законы для них неписаны.

     Я гастарбайтер, три года с лишком приумножаю хозяйские доходы. Обжился, осмотрелся. Считаюсь разнорабочим. Малопонятная профессия. Не токарь, часами вглядывающийся в бешено вращающуюся болванку и жестко закрепленный резец. Не фрезеровщик, подставляющий детали под крутящийся инструмент. Даже не слесарь, «маракующий», как приспособить относительно похожую железяку вместо неисправной штатной детали, чтобы станок худо-бедно заработал, и «свободный художник» смог отлучиться в бытовку, где уже «нолито».

     Честно, не понимаю стремления пить во время работы. Выпил и побежал план выполнять? Допинг принял, чтоб лучше работалось? Идиотизм совершенный. А поговорить душевно? Поделиться заботами, внимательно выслушать товарища, уважение высказать, удивиться, что там америкосы в очередной стране начудили, поспорить до горячего о недостатках в работе правительства. Хозяина ругнуть от души: не потому что антисемиты, а оттого что слово "еврей" в России на девяносто девять процентов характеристика, и хозяин ей стопроцентно соответствует. На худой конец, разругаться вдрызг, подраться мимолетно, опозориться на весь свет, а утром опохмелиться и побрататься навеки. Да мало ли тем, вопросов и дел, насущных и важных, без бутылки никак не решаемых.

     Опять же, не обойтись без отключающего расслабона. Мужики ранимы, но горды. Не высказывают боль и не плачут в первую подвернувшуюся жилетку. Держат в себе, нагружая сердце и натягивая до срыва нервы. Водка отключает в первую очередь совесть и открывает шлюзы. Краем уха слышал, что в царской России чиновникам отпуск на время запоя давали с формулировкой: "Нервы подлечить".

     Пьянка - это отдельная серьезная работа, на которую надо выделять достаточно времени, например, вечер пятницы. Приготовить, собраться, выполнить, отдохнуть и в понедельник трезвым вернуться к производству, а не размениваться ежедневно на стограммовые пятиминутки. 

     Разнорабочий – «мастер, куда пошлют», он же «на все руки от скуки», он же «главный за все», он же «затычка всем дыркам». Помочь слесарю, встать на токарку или фрезеровку, когда "простенько, но много". Или маляры не успевают, или сборщики не справляются...

     «Или пробить «дырку» в месте, нарисованном на чертеже», - усмехнулся и придавил педаль, глуховато щелкнул штамп, очередная пластина с отверстием в правом верхнем углу ровно умостилась в стопке готовых деталей.

     Приостановился рядом Петрович с ящиком нарубленных кронштейнов:
- Федор, будь другом, присмотри за Алиганом, пока я на сверловке.
- Так вы вроде расстались? Почему?
- Решил парень, что делить зарплату пополам несправедливо.
- Так всегда бывает: разделив кусок ровно пополам, чувствуют себя обделенными даже братья.
- Мы друг другу никто, а справедливость всегда имеет принадлежность, - Петрович засмеялся. - Причем наша самая справедливая. На слово поверишь или кулак показать? Присмотри, зла я ему не желаю.
- Боишься палец под нож запустит?
- Он и голову может, хорошо, если свою.
- Ок. Лады. Глаз не спущу. Проконтролирую. Можешь положиться. Как за сыном.
- Надеюсь на тебя.
- Будь спок.

     Алиган с чертежами в руках по-хозяйски перетаптывался около большой гильотины. Отложил бумаги, взял рулетку, измерил расстояние от упора до ножа. Пока все правильно делает. Я отвернулся, взял в руки очередную боковину и... подпрыгнул от громкого удара кувалдой по железу.

     Упор в ста миллиметрах от ножа, Алигану требовалось семьдесят, решил сократить, заколотив кувалдой. По счастью, с кувалдой парень обращался так же "умело", как с гильотиной: не ударил, а шлепнул, более громко, чем сильно, и резьбу на штоке не снес.

- Алиган! Твою ж мать! – как тут ни заматеришься?
     Расстояние между станками пять метров. Проскочил в два прыжка и успел остановить занесенный для нового удара инструмент. Коротко объяснил, как двигается упор от поворота ключа:
- Один оборот – десять миллиметров. Пол оборота – пять, четверть оборота – два с половиной. Сначала правый, потом – левый. Уловил?
- Без проблем. Все будет, как у Аннушки.

     Посмотрел в  карие просветы меж толстых век и встретил пустоту, никак не соотносящуюся с бодрым ответом.
- Да-да, которая купила масло и уже разлила.* Смотри сюда.

     У гастарбайтера Алигана первая вахта. Передаю знания, полученные за три года. Ланкастерова система: научился сам – научи товарища. Потратил десяток минут, по шагам настраивая размер. Открутил назад и велел повторить. К удивлению, Алиган справился:
- Это чо? Каждый раз так?
- Да, и обрати внимание на толщину: два чертежа из шестерки, один из восьмерки, два из четверки, - глаза в ответ вновь заполнились пустотой. – Ладно, разбирайся.

     Остановил выходящую от сварных Оксану Викторовну.
- Здравствуй, красивая. Не присмотришь за интересным мужчинкой, чтоб не накосяпорил?

     Оксане Викторовне только дай кого-нибудь поучить и направить. Смерила меня скептическим взглядом, глянула на Алигана, насмешливо хмыкнула и кивнула - снисходительно-презрительно относилась к гастарбайтерам – погрузилась в чертежи, заговорила напористо, отрывисто, резко.

     Старые работяги, уверенные профи, советы от Оксаны Викторовны терпели, включали иронию, иногда и специально подзывали поболтать, пошутить с красивой женщиной. Молодые старались не попадать в поле зрения бескомпромиссной ОТКашницы, пытались оспорить неколебимое, единственно правильное мнение. Разочаровавшись, в безнадежности убедить, посылали со всей возможной грубостью и обретали в ее лице мстительного непрощающего врага. Алиган воспринял помощь как подарок: красивая, рядом - расцветился павлином. А работа? К черту работу!

     Я наконец-то смог вернуться к прессу. У меня свой график: стараюсь завершить труды, точнее, заработать три тысячи к семи вечера, принять душ, поужинать под ТВ новости и в десять, максимум, в половине одиннадцатого, на боковую. Мазнул масляной кисточкой по штампу, запихнул очередную боковину и придавил педаль. Разнорабочий.

     Кому-то нравится творческая работа: подумать, посчитать, изобрести приспособы-«приблуды», «ловить» миллиметры и их десятки, а я предпочитаю «гнать вал». Чем проще и больше, тем лучше. Одна и та же простая работа на весь день, а лучше, чтоб и завтра так же. Как медитация: движение рук здесь, а мысли где-то там.

     Например: с ноткой удивления подумать о жадности современных буржуев-предпринимателей. Расценки на работу изначально выставляются по минимуму, а чаще "в минус", и работягам приходится покрутиться, поизобретать, чтобы этот минимум заработать, но, если минимум перекрывается, расценка еще снижается. Жадность перевешивает здравый смысл. Я могу и вдвое больше деталей выдать, но пока хозяин не поумнеет, команда: «Копать от забора до обеда,» - устраивает меня идеально.

     Удовольствие думать на свободную тему долго не продлилось: сбоку проявился Ромка сварной:
- Косынки не рубятся. Петрович где?
- Обернись.

     Ромка обернулся, и подошедший Петрович сунул ему в руки ящик с просверленными кронштейнами. Достал из кармана сборочный чертеж - «Блок роликовый»:
- Михалыч велел тебе отдать. Делов на час, расценка калымная, трубы везут, - мельком оглянулся на Алигана и Оксану Викторовну, удовлетворенно кивнул. – Хотя бы не даст накосячить.

- Коня на скаку остановит, горячего батыра направит, - торопливо включился в тему Ромка. - Крепкая тетенька, с характером - сама говорила, и к тебе с интересом. Ты как?
- Я, никак, - Петрович поднял очки на лоб и тут же сдвинул на кончик носа. - Женщина с характером - молотобоец и таран - однозначно не мой идеал. Кувалдой стучать по железу я и сам умею, а на работе думаю о работе. Это понятно?
- Косынки кончаются, - поворачиваясь уходить, оставил за собой последнее слово Ромка.

     У меня об Оксане Викторовне свое мнение. Если женщина сама объявляет и гордится своим характером, то имя ему - вздорность. Кстати заметить, вздорность и стервозность - это разные типы. Стерва, как правило хладнокровная расчетливая сука, однажды выбравшая для себя стиль и манеру наступательного поведения. Вздорность - эмоциональна: активно, а часто и агрессивно, хотя и не всегда умно, реагирует на внешние вызовы. Точно, как наша красотка.

     Промолчал: некоторые, особенно молодые, считают меня - безосновательно - занудой, поэтому стараюсь только слушать в общих разговорах, чтобы лишний раз не подтверждать статус.

- Едят они что ли эти косынки? –  буркнул в пространство Петрович и вновь оглянулся на большую гильотину. – Сейчас нарублю.

     Подцепил кран-балкой, подал к станку пачку полос. Поставил на направляющие сразу две, пару раз рубанул и проверил размер. Смотреть на работу профессионала – отдельное удовольствие. По техническому паспорту станок может за минуту нанести пятьдесят восемь ударов, а Петрович еще и рубил по две. Гильотина стучала пулеметом, косынки в приемный лоток сыпались градом. За полтора часа обеспечил сварщиков работой на два дня.

     Оксана Викторовна взяла Алигана в жесткий оборот. Рулеткой измеряла расстояние до упора:
- Два миллиметра вперед. Вперед, сказала. Чуть назад. Еще, Стой. Руби. Принеси - проверю.

     Алиган катался на толстых ножках колобком, порой восторженно припрыгивал в предвкушении исполнения похотливых желаний, косился на приоткрытую ложбинку между достойными шарами, угодливо вкладывал в руки женщины деталь. Заглядывал в глаза и рассказывал, пытаясь разбудить сочувствие, о своей нескладывающейся жизни:
- Я  валютой зарплату получал. Валюта - это доллары такие. И дочку родили, я все для нее делал, а она… Обижала,да.

     Оксана Викторовна пересчитала детали в стопке:
- Еще две, - маркером поставила на чертеже "галочку". - Не стой, руби.

     Алиган дважды придавил педаль и, набивая себе цену, слегка "распушил хвост":
- Очень я удачливый. Один раз тысячу долларов в секу** выиграл. В Рио де Жанейро рыбу разгружали, у нас много долларов было.

     Подошел Ромка сварной и сходу озвучил требование:
- Платики семьдесят на девяносто. Палыч сказал, у вас
- На полу  возьми, - не отрывая взгляда от чертежа, небрежно обронила Оксана Викторовна и поторопила Алигана. - Не стой. Деталь из восьмерки. Как, не с чего рубить? – Попыталась заглянуть за спину глупо улыбающегося Алигана.

     Не успевший отойти Ромка мгновенно вспомнил любимый прикол-рефрен:
- Алиган, ты же в Америку плавал?
- Ходил, - привычно поправил Алиган. - В Канаду и в Бразилию несколько раз... два.
- Один черт, - Ромка для убедительности свел глаза к носу. - В Америке ни одна железка не выбрасывается, все в дело идет. - Снизошел до объяснений. - Берете остатки из ящиков, размечаете, обрубаете лишнее, следите за диагональю.

    Оксана Викторовна сразу поняла, горячо взялась за дело. Маркером отмечала размер. Алиган рубил и рассказывал, как весной с зятем посадил бахчу, через месяц продадут арбузы и заработают по пятьсот тысяч. Похвастал к месту:
- У меня "Газель" с будкой, белая такая. Сами возить будем. Может быть, и больше заработаем. Грамотно торговать - это не инкаль кушать и не кумысом запивать. Ну, типа, не крестиком на пальцах и не этим, беечком по канаве.

     Я выключил станок и начал закуривать, речь Алигана заслуживала, чтобы выслушать ее, не пропуская ни слова.
 
- Наколки цветные сделаем на груди: у тебя мой портрет, а у меня твой. В ноябре в Москву поедем. Будем жить в гостинице, только там на ресепшене паспорт спрашивают, - Алигану очень понравилось слово, решил повторить. -  У тебя паспорт есть для ресепшена?

     Хочет парень быть в тренде. У всех наколки, и ему надо. Все в ресторане, и ему хочется "красивой" жизни. Так и формируется мясной материал для пятых колонн и майданов: оне хотят кружевные трусики, клевые наколки, гамбургер и новый телефон - и это все, что им нужно для счастья. "Потреблять, потреблять и потреблять",*** - как завещал великий Хефнер. Да, еще гостиница, чтобы почувствовать себя барином на ресепшене. А ведь предупреждал классик, что человечек, развившийся до уровня Дуньки****, непременно захочет в Европу.

     Оксана Викторовна, занятая работой, только сейчас обратила внимание на болтовню Алигана. Очень удивилась вопросу. Припомнила предыдущие речи и сообразила наконец, что ее уже час «сватают». Прижала правой рукой левую грудь. Видимо, представила, как неведомый художник рисует на ее богатстве круглое восточное лицо. Начала оглядываться в совершенном недоумении и растерянности.

     Алиган, уверенный в согласии, - какая женщина устоит от экскурсии в Москву с богатым кавалером,  к тому же наколку цветную на грудь обещал - решил завершить сватовство поцелуем. Не глядя, сунул деталь мимо прижима, придавил ногой педаль. Обнял женщину левой рукой за плечо, правую положил на живот и потянулся губами к щеке. Еще и подпеть умудрился ловелас:
- "Держу тебя за талию, за поручни любви".*****

     Приготовился осчастливить красавицу с напором, напоминающим наглость. Да только не на ту напал. Оксана Викторовна среагировала молниеносно и почти смертельно. Двинула правым локтем между ребрами и выступающим пузцом. Алиган  согнулся и попятился. Тем временем, верхний нож гильотины развернул незакрепленную деталь вертикально, прострогал вдоль, на обратном ходе выплюнул на рабочий стол кусок исковерканного железа и осколок ножа.

     Продолжительный скрежет разделил мир на до и после. Картина маслом и со смыслом: Оксана Викторовна летела в сторону офиса, словно пыталась догнать свою негодующе прыгающую грудь, отплевывалась и бормотала что-то; согнувшийся и недоуменно глядящий ей вслед Алиган - не повезло парню с любовью, но зато есть о чем вспоминать до старости, и хохочущий Ромка сварной.

- Не в бровь, а в челюсть стажеру. Захотел свежатинки, а не посмотрел, что она по рыночной цене.
    Ромке только дай поржать.

    
*    М.Булгаков "Мастер и Маргарита"
**   Сека - карточная игра
***  Создатель журнала "Плейбой" и философии потребления
**** К. Тренев "Любовь Яровая"
*****Шлягер

Продолжение http://proza.ru/2024/12/06/354