Красный граф. Писатель Алексей Толстой

   Настала благоговейная тишина, и вдруг какой-то шум привлек внимание всех  к входным дверям, в которые  торопливо и слегка властно входил молодой, красивый человек  очень холеного вида, с живым лицом и веселыми глазами. И мне показалось, что этот человек из какого-то другого, более жизнерадостного мира. Что-то особенное было в нем. Вошел Алексей Николаевич Толстой. (Из воспоминаний Игоря Северянина).
   Толстой был человек –праздник. Восхитительный циник, очаровательный негодяй, щедрый мот. Отличный рассказчик, веселый собеседник, великий писатель, знавший все русское, как не многие.
    Некоторые критики говорили о бессознательности дара Толстого, дивились его размашистой неряшливости, блестящей растрепанности его письма.
  Алексей Николаевич  Толстой принадлежал к тому типу людей, которые берут в плен своим обаянием раз и навсегда. И, кажется, что они и живут играючи, и творят играючи, весело и талантливо.
    Его называли «наш красный граф». И шутили, что он не снимает свой титул даже на ночь. А он сам с юмором утверждал, что в России нельзя быть Толстым, не будучи графом.  Но, в общем, реальный Толстой был фигурой сложной и в молодости, и в зрелые годы, и вопросы его тревожили, и загадки мучили, но маски беззаботного успешного весельчака он не снимал. Эдакой маскарадный образ.
   Алексей Николаевич Варламов, русский писатель, публицист,  исследователь истории русской литературы, описал нам в своей книге ЖЗЛ  «Алексей Толстой», его,  как  Гаргантюа и Одиссея, живавшего в Самаре, Петербурге, Москве и Одессе, Константинополе, Париже и  Берлине, словно непрерывно летающего будто поверх жизни, везде на виду и так ловко, что история не сумеет его ухватить ни в обеих мировых войнах, ни в революциях, ни в бегстве, ни в возвращении.
     В открытом письме Чайковскому, одному из редакторов «Грядущей России», Толстой писал, что в эпоху борьбы белых и красных он был на стороне белых. «Я ненавидел большевиков физически. Я считал их разорителями русского государства, причиной всех бед».
     Конечно,  было все не так просто. Но если  описать ситуацию кратко, то  в итоге пришло решение принять и признать Россию, как данность, и  вместо «ни к красным и белым» поставить гордое и доверчивое «и к  красным, и белым», и  принять сразу и Врангеля, и  Брусилова, и Ленина.
  В 1918 году Александр Блок написал поэму «Двенадцать». Толстой оценил ее очень высоко, а Иван Бунин  попытался обвинить Толстого в неискренности,  приписывая ему  признание в том, что он  защищал Блока, чтобы показаться лояльным к большевистской власти.
   В  дневниковой книге «Окаянные дни», которую он вел с 1918 по 1920 г.г.  Бунин  открыто выразил свою позицию к Октябрьской революции и власти большевиков. Книга  долгие годы была запрещена в СССР.
       «В тот год уже шло великое бегство из России людей всех чинов и званий, всякого пола и возраста- всякий, кто мог, бежал». Бежали в Одессу, еще не охваченную щупальцами большевиков. Толстой тоже оказался в Одессе.  Конфликт Бунина и Толстого, медленно тлевший в Москве, обострился в Одессе, во время их совместного пребывания с осени1918 по весну 1919 года.
   Чуть ли не центральное место занимал Толстой в «зернистых» воспоминаниях Бунина.  В то время в Одессе жило много  писателей. Все они сходились вечерами у Теффи в гостинице «Лондонская», у редактора «Одесского листка», у Инберов, дом которых был как бы филиалом «Литературки».
В то время, как  в Одессу входила  Красная армия, из порта уходил последний  пароход в Константинополь. Не дай бог  кому-то еще  раз пережить этот  момент.
   Про бегство из Одессы: «Неудобства почти не замечаются. Состояние анестезии. Слишком все неожиданно, хаотично, будущее страшно и непонятно».
         В эмиграции, в Париже, Толстой  и начал свое великое произведение «Хождение по мукам», трилогию, прослеживающую судьбы русской интеллигенции накануне, во время, и после революционных событий 1917 года. Идея романа  -очищение России через страдание: «Великое страдание родит великое добро. Перешедшие через страдание   узнают, что бытие живо не злом, но добром: волей к жизни, свободой и милосердием».
    Роман «Хождение по мукам» привлекал внимание  подробным описанием таких явлений довоенного художественного и литературного Петербурга, как религиозно-филососфское общество,  первые выступления футуристов,  кабачки-кабаре «Бродячая собака», «Привал комедиантов». Узнаваемые лица, точка зрения посвященного в закулисную сторону культурной жизни столицы, едкий, сатирический тон гарантировали  этим главам романа успех.
«Хождение по мукам» был тем порогом, перешагнув который Толстой стал писателем первого ряда.
      Поразительна была эволюция Толстого  уже к 1920 году. В письме к некоему профессору Ященко он писал: « Россия снова становится грозной и сильной. Я сравниваю 1917 год и 1920, и кривая государственной мощи  идет сильно вверх. Приходится жить применяясь к очень непривычной обстановке, когда создаются государства, вырастают и формируются народы, когда дремлющая колесница истории вдруг начинает настегивать лошадей, и поди поспевай за ней малой рысью». Это письмо - один из самых важных документов в биографии писателя. Исходный момент его поворота в сторону красной Москвы.
   Роман «Хождение по мукам» Толстой заканчивал уже в России. В последующие годы  им были созданы «Аэлита» в 1922 году. «Гиперболоид инженера Гарина» 1925-1927 г.г.  В 1928 году Толстой пишет пронзительную и мощную по силе воздействия на читателя повесть «Гадюка», в которой описывается судьба   молодой женщины, потерявшей в начале революции все, что было ей дорого:  родителей,  свое представление об окружающем мире. Чудом избежав гибели, героиня решает примерить на себя  новый облик, который позволит ей противостоять враждебному и страшному миру.             
       А в 1929 году Толстой пишет пленительную, благоуханную повесть «Детство Никиты», в некотором роде описывая свое детство, и как бы желая омыться этими  чистыми впечатлениями незамутненной памяти ребенка.
   «Детство Никиты» - одна из самых замечательных русских книг. Уединенный степной хутор, природа, речка Чагра, домашний учитель Аркадий Иванович, игры и драки с деревенскими детьми, рождество, пасха, ласковая матушка и заботливый отец, первые отроческие переживания, девочка Лиля с голубыми бантами, в которую Никита влюблен, и деревенская девочка Аня, которая влюблена в него, скворец Желтухин, сугробы, овраги, разливы рек-все это было в жизни Алексея Толстого, и без  детских деревенских впечатлений он, по своему собственному признанию, никогда бы не стал писателем. «Я думаю, если бы я родился в городе, а не в деревне не знал бы с детства тысячи вещей,- эту зимнюю вьюгу в степях, святки,  гадания, лучину, овины, которые особым образом пахнут, я, наверное, не мог бы так описать старую Москву».
   « Никита вздохнул, просыпаясь, и открыл глаза. Сквозь морозные узоры на  окнах, сквозь чудесно расписанные серебром  звезды и лапчатые листья светило солнце. Свет в комнате был снежно-белый. С умывальной чашки скользнул зайчик и дрожал на стене».
    В детстве он был действительно счастлив, и, полюбив этот вкус навсегда, последующую  жизнь за счастьем гнался.
В   1929 году Толстой   начал  свой фундаментальный труд- роман «Петр Первый». Над ним он работал до самой смерти. Две первые книги были опубликованы в 1934 году.  В 1943 году автор начал работу над третьей книгой. Но не успел…
      В свое время Лев Николаевич Толстой, его дальний родственник, тоже примерялся роман о царе написать, но передумал, в своем герое разочаровавшись. Алексей Николаевич Толстой же за эту работу взялся и в феврале 1929 года  сообщал в письме   В.П. Полонскому, русскому критику,  Главному редактору журнала «Новый мир»: « Дорогой  Вячеслав Павлович. Не писал Вам так давно, потому что готовился к серьезнейшей и крайне ответственной вещи, - повести о Петре Первом. Теперь я начал ее, хоть и  с большим трудом…». В следующем письме он  пишет  В.П.Полонскому: « Мне кажется, Вы будете довольны «Петром»,- лучшего я не писал».
    Это не было преувеличением. «Петра Первого» приняли все. И в России и в эмиграции. И в те времена и в наши. По сей день, наряду с «Детством Никиты» эта книга считается лучшим художественным произведением Алексея Николаевича  Толстого и лучшей книгой о Петре, притом, что к  эпохе и образу Петра обращались   и другие известные писатели: Тынянов, Платонов, Пришвин.
    Роман признали  даже те писатели, кто к Толстому  по разным причинам были настроены враждебно. Так Фадеев, к примеру, писал: «Вещь замечательная. Полнокровная, блестящая по языку…. Я почувствовал просто уважение к старику,- он прямо в расцвете своего дарования. Даже зависть берет».
     Известный французский  историк литературы, Жорж Нива, написал, что «граф Алексей Толстой вошел в русскую литературу, как Пьер Безухов в петербургские салоны: небрежно и лениво». Звучит красиво, а если учесть, что на Толстого, как и Пьера, неожиданно свалились графский титул и богатство, то по своему глубоко- налицо не сходство, а вопиющее различие: Пьер палец о палец не ударил, чтобы стать графом и получить наследство. Что касается Алексея Николаевича, то, конечно, можно было бы воскликнуть: «Граф, не граф, какая разница! Он все равно великий писатель земли русской». Все так, но в те времена от титула или дворянства зависело очень много. Принадлежность к определенному кругу, возможность получить достойное образование, обустроить свою жизнь.
    А.Н. Толстой появился на свет тогда, когда его мать по обстоятельствам  ушла от мужа, графа Толстого, и уже была замужем за неким А. Бостромом. Несколько лет Александра Леонтьевна добивалась того, чтобы графский титул  сыну ее вернули. В 1901 году девятнадцатилетний  юноша стал графом Толстым. 
    Современники по-  разному высказывались о Толстом. Вот, например: «Кто не знает, что это бывший граф Толстой! А теперь? Теперь он товарищ Толстой, один из лучших и самых популярных писателей России - товарищ А.Н. Толстой». А некоторые с гордостью говорили- «Наш советский граф».
      В  своей книге « Я балерина» Татьяна Вечеслова,  солистка  Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова,( Мариинского театра), так описывает свои встречи с Алексеем Николаевичем Толстым: «Помню, Алексей Николаевич говорил:»…Все, что естественно, не может быть безвкусно». Это был не просто звонкий афоризм, это был его жизненный и творческий принцип. А какой он сам был простой и естественный! С каким азартом он отдавался своим увлечениям, даже самым неприхотливым. Если Толстой смеялся, никто рядом с ним не мог оставаться серьезным- так заразительно, сочно раскатисто звучал его смех. То был какой-то вихрь смеха, который закруживал всех и вся.
    Толстой страстно любил балет. Понимал его высокий романтизм, его    чудовищный труд, приводящий не только к профессионализму, но и к подлинному вдохновенному мастерству. С огромным увлечением относился он к искусству Галины Улановой, ценил в ней художника, наделенного тонким вкусом, чувством меры и правды.
    Помню Толстого веселым, обаятельным, полным радушного русского гостеприимства». После премьеры балета «Эсмеральда» 1935г., где Вечеслова танцевала главную партию, он пригласил всех в ресторан «Астория».   «В ресторане  уже стоял накрытый стол. Какой ужин заказал  для нас  Алексей Николаевич! Все тут было вплоть до «жареного мороженого», так называли суфле-сюприз. Это мороженое заливалось взбитым белком и ставилось в печь- было и холодно и жарко!
 Веселились мы до утра. Обсуждали спектакль, говорили о работе балетмейстера, художника, исполнителей.  Были серьезные разговоры, были шутки и смех. А с каким азартом танцевал Алексей Николаевич  фокстрот! Он был молодым, самым молодым в тот вечер, заразительно озорным, таким нежным и добрым в своем стремлении всех радовать и радоваться самому. Почти до рассвета праздновали мы премьеру».
   В 1936 году Алексей Николаевич Толстой написал самую  любимую детскую  сказку «Приключения Буратино» по мотивам сказки «Пиноккио» итальянского писателя Карло Коллоди.
  Все у него было в свой час. И все для того, чтобы в конце пути найти за нарисованным очагом бедной каморки золотую страну, и не где-то «далеко, далеко за морем», а в своем сердце. И не изменить ей.
 
                Использованная литература: А. Варламов ЖЗЛ   
                Алексей Толстой. Е. Толстая «Деготь или  мед».
                А. Толстой «Детство Никиты». В. Курбатов.