Третий долг

(Продолжение рассказов о «Странной девушке Полине».

Глава V

Со всех сторон убеждают, что человек должен построить дом, посадить дерево и вырастить сына. Верят ли в эти аксиомы сами убеждающие – вопрос второстепенный. Я взял и поверил. И пришёл к следующим выводам.

Жил-был в Рязани Иван Петрович Павлов. Тот самый, который сначала собачек резал, потом замаливал свой грех в церкви, потом получил Нобелевку и установил собачкам памятник. Этот академик говорил молодёжи то же самое: прежде всего – последовательность. Сначала обеспечь кров. Потом добейся материального благополучия. И только после всего этого женись и заводи детей. Лучше, конечно, сына. Другими словами - наследника.

По первому пункту у меня всё вышло хорошо. Но немного наоборот. Своими руками дом, разумеется, не строил. Родители получили квартиру от государства бесплатно. Были, говорят, и такие времена, но в них верится с трудом. Мне повезло поступить в Московский мединститут, но не повезло с получением места в общежитии. Сразу возникла проблема жилья. Другими словами, постройка того самого дома, о котором и трендели убеждающие. Ездить на лекции из Рязани в Москву не столько дорого, сколько неудобно. Можно, конечно, читать учебники и в электричке, но выезжать в пять утра и возвращаться домой к девяти часам вечера… Сами понимаете.

Удалось скооперироваться с одним парнем из Коломны и снять на двоих комнату в коммунальной квартире. Нам кроме кроватей и душа в ней ничего больше и не требовалось. Питались в студенческой столовой, кафешках или пиццериях в зависимости от того, что находилось ближе к тому учебному корпусу, где читались лекции или проводились семинарские занятия. С родительским вспомоществованием и скудной для Москвы стипендией жили как большинство студентов. Ребята в таких случаях говорили: нам ещё хватит на две субботы с пивом и девочками. С третьего курса стал подрабатывать санитаром на Скорой помощи. Вскоре две субботы с пивом превратились в четыре четверга в студенческом кружке по хирургии.

Что-то я отошёл от темы, но студенческие годы наверняка всем приятно вспомнить. Когда закончил в тринадцатом году магистратуру, смог найти работу хирурга в ближайшей к Москве районной больнице Подмосковья. Оказалось, что родители, которые все годы моей учёбы не только финансово споспешествовали мне, но копили деньги на отдельную квартиру для будущего светила отечественной медицины. Таковую я в первый год своей работы от них и получил. Моя берлога оказалась б/у. Квартиру в новом доме, работающие педагогами родители, не потянули. Так что практически весь косметический ремонт своей однушки я сделал своими руками с редким привлечением для совета опытного мастера, чтобы не пришлось переделывать. Экономия часто обходится дорого. На апгрейд квартиры ушёл год и половина всех моих зарплат. Обои, побелка потолков, замена двери с установкой новых замков, замена стёртого до дыр паркета на ламинат и т.д. и т.п. Можно с чистой совестью заявить, что частично я свой дом всё-таки построил. Жить приходилось аскетично, хотя девушек стороной не обходил. Так что по первому пункту – «построить дом» я себе поставил «зачёт».

Теперь разберёмся с деревом, которое вырастает из второго пункта. В буквальном смысле всяких разных саженцев неизвестных для меня сортов и видов пересажал я в школьные и студенческие годы немеряно. Ленина уже не вспоминали, но за «ленинские субботники» администрации всех учреждений держались двумя руками, и никто их не отменял. Даже в больнице начальство настойчиво намекало заведующим, что хорошо бы «навести должный порядок» хотя бы под окнами своих отделений. Под окнами хирургического отделения, к нашему счастью, был голый и голимый асфальт, который через бордюр переходил сначала в дорогу, которая вела к приёмному покою, а потом через второй ряд бордюра - в асфальтовую же площадку перед гаражом. Так что деревья деревьями, но в смысле материального благополучия, я мог говорить лишь после шести-семи лет работы. При этом учтите, хоть никто в это не верил и не верит до сих пор, денег с пациентов я никогда не брал, о чём их решительно и заблаговременно предупреждала перед операциями Анна Петровна. Затем, правда, скромно намекала, что от канцелярских товаров мы никогда не отказываемся, а врачу, если «очень хотите», можете преподнести бутылку коньяка. Неупомянутые при этом коробки шоколадных конфет прилагались родственниками пациентов автоматически.
Постепенно научился откладывать деньги. Появился хороший комп и не самый дешёвый смартфон, как без них?

О чём это я? Ах, да! Пора перейти к третьему долгу – проблеме «вырастить сына». Которого у меня пока нет. И который, как и Сын Божий, без «промежуточного этапа» на свет появиться не мог. Таков уж непререкаемый закон природы, что без его учёта даже христианство не обошлось. Споры о наличии или отсутствия пупка у Евы продолжаются, но с самим Иисусом всё ясно. В распространённой христианами гипотезе проблема была не в женщине, а в мужчине. Плотник ли, римский воин ли или Дух Святой – какая разница? Кто-то должен был быть и точка. Так и у меня. Только наоборот. Хочешь – не хочешь, воленс неволенс или, выражаясь языком наших предков, «nolens volens», но для исполнения этого долга мне нужна жена любой профессии и национальности. Вырастить сына мужчина может и сам, да только кто из него при таком однополом воспитании в итоге получится? Какая личность сформируется, Бог весть. То-то и оно!

Раньше у меня была надежда на Полину. Но моя любимая растворилась в необозримых китайских просторах. Там и степи широкие, и горы высокие, и реки многоводные, и пустыни, ужас вызывающие одним названием. Например, пустыня Такла-Макан. В ней столичной девушке-пианистке без рояля разве выжить? Или пустыня со смертоносным, как песчаная буря, названием Гоби. Тут и говорить нечего кроме: оставь надежду, всяк сюда входящий.
От Полины сначала шли звонки, потом приходили SMS-ки. Но всё реже и реже, всё короче и короче. А затем она вовсе замолчала.
Позвонил Тамаре Георгиевне. Ответ её прозвучал вполне доброжелательно:

- У неё всё в полном порядке, Виктор. Не беспокойтесь. И вспомните, что я вам когда-то говорила. А как у вас дела? По какому каторжному графику сейчас работаете?

Я вкратце ответил на её вопросы и решил больше не звонить. Что толку?
Но в первый же свободный мой вечер после нашего разговора (той ночью дежурил Ефим Соломонович) часов в девять вечера раздался звонок в дверь. Я только закончил принимать душ. Пришлось наскоро прикрыться полотенцем и направиться к двери. Приличные люди в такое время не приходят, а на остальных мне было наплевать.
Открыл дверь и с трудом удержал стянутое на животе пляжное полотенце. Передо мной стояла горничная-«фотомодель» с двойным именем. Не сложно было догадаться, кто её прислал.

- Вы один? – спросила Наташа.
- Да.
- Никого не ждёте?
- Нет.
- Тогда добрый вечер. Позвольте?
- Да, конечно, входи, - не на шутку растерявшись ответил я.
- Тамара Георгиевна просила передать вам этот пакет. Там всякие деликатесы, вкусняшки и всё тому подобное.
- Спасибо, Натали. – Одной рукой я взял пакет, другой придерживал полотенце. – Ты уж извини, я только из-под душа. Голова мокрая… И сам без галстука.
- Галстук ни к чему. Но голову лучше вытереть.

Она потянула к себе полотенце, накинула его мне на голову и стала её вытирать. Прижаться ко мне при этом всем телом, честно говоря, было с её стороны перестраховкой. Начав в коридоре, мы рывками переместились в комнату на постель, а закончили рядом с моей кроватью на полу. В отличие от непрекращающегося в таких случаях саундтрека междометий и ойканий моей несостоявшейся невесты Натали не произнесла ни звука. О её ощущениях я мог судить только по глубине проникновений ногтей в мою кожу.

- Мне пора возвращаться. Что передать Тамаре Георгиевне?
- Натали, ты бесподобна! Уникальна как сильнейший наркотик. К вкусному быстро привыкаешь, но потом такая ломка, что некоторые нарики предпочитают сделать себе «золотой укол», чем мучаться дальше.
- Да, к вкусному быстро привыкаешь. Мне это знакомо…
- Передай Тамаре Георгиевне мою громадную и самую глубокую… Ох, Натали, Натали… Самую глубокую благодарность особенно за «вкусняшки». Но скажи ей, что я уже привык к нехитрому больничному меню… Меня ты можешь считать с этого вечера своим близким другом. Случаются чаще, конечно, неприятные, чем приятные моменты, когда люди обращаются за помощью ко мне. Могу и я тебе пригодиться.
- Ты прав. Хотя сейчас был момент из разряда приятных. Считай, что твоё предложение дружбы принято. Спокойной ночи, доктор.

Разглядывая себя в зеркало, я не очень удивился царапинам на плечах, спине и даже на ягодицах. Но каким образом они появились у меня на животе, вспомнить так и не смог. Что значит работаешь, как раб на галере! Да ещё не досыпаешь! Память подводить стала…

*

Отвлёкся от основной темы, но по уважительной причине.
Опять же Полина до тридцати лет рожать не собиралась. Так что, если даже и вернётся после года молчания, то потом ещё придётся ждать лет семь-восемь. Мне стукнет сорок три, сорок четыре года. Казалось бы – цветущий возраст для мужчины. Но не в России. Не во время военных операций. Не работая в бюджетном учреждении за трёх врачей. Не при ухудшившемся качестве продуктов, воды и воздуха. И не в окружении обалдевших от страха или мракобесия людей. При таких обстоятельствах, если не убьют раньше, умереть своей смертью в сорок три года – большая удача.
Ещё проблема. Где мне искать подходящую жену? Среди пациенток, овдовевших медсестёр и женщин-врачей? «Фотомодель» безусловно шикарна, но это не мой вариант, не по Сеньке шапка.
Да, через пресловутый «промежуточный этап» не перепрыгнешь. Его придётся искать, найти и не упустить. Советовал кто-то: ищите и обрящете. Проще говоря, под лежачий камень коньяк не потечёт.
Проблема усложнялась тем обстоятельством, что Костю грозили мобилизовать по второму разу. Вредные языки злословили, что он сам пошёл заключать контракт, чтобы заполучить при жизни обещаемые Минобороной два «лимона». А потом будь, что будет, после него хоть потоп.
Как нарочно подошёл к финишу и полуторагодовой период работы у меня в отделении Татьяны-Талсии. Она уже собралась переезжать в «свою Норвегию». За ней приехал её жених по имени Пётр Петрович Дмитриев. Интересно, как его называли в далёкой Скандинавии? Петтер Педерсон? В московском ЗАГСе расписали обоих по всем правилам под свадебный марш Феликса Мендельсона, с родственниками с обеих сторон и последующей весьма скромной церемонией на западный манер: Шампанское + высокий торт + букеты цветов. И всё. Коньяк пришлось пить до того. И после того. Зато не дрались и даже песен не пели. Татьянин чувак пребывал в Норвегии в качестве релоканта. Короче, шпионил то ли от Газпрома, то ли от Нефтепрома за добычей нефти работниками недружественного нам члена НАТО.

После увольнения с завтрашнего дня Талсии Григорьевны на меня и Ефима Соломоновича (Костя уже испарился, то есть «пребывал в командировке») ложились все ночные дежурства. Мудрый Соломон строго придерживался правила «Прежде всего здоровье». И правильно делал, надо заметить.

- Дорогой друг Виктор. Я готов дежурить ночами в любые дни с одним условием – не больше двух ночей в неделю.
- Завтра ваша обычная суббота. Татьяна устраивает отходную, созывает всех, с кем работала и кого лечила. Вы уж пожертвуйте ради меня, младшего по возрасту, но старшего по должности.
- Я разве спорю? Какая требуется жертва?
- Придите часа на полтора раньше. Она объявила сбор к семи часам. Хотелось бы успеть помыться и побриться. Придёте на десять минут раньше или позже значения не имеет. Договорились?
- Эх, молодёжь! Десять минут. Иногда это половина жизни, дорогой мой! Десять минут можно смотреть, как остывает чай в стакане и вспоминать что-нибудь приятное. А можно за десять минут съесть цыплёнка табака вместе с гарниром, не задумываясь ни о чём. В жизни всё так относительно… Но умоляю вас, не волнуйтесь. Я обязательно приеду пораньше, и вы успеете проститься со своей любимицей.
- Спасибо, Ефим Соломонович. Вы всегда были добрым философом.
- Передайте Танечке мои самые наилучшие пожелания. Но с замужеством не поздравляйте. Сердце мне подсказывает, что она о происшедшем в её жизни инциденте ещё пожалеет. Этого тоже ей не говорите. А скажите так: я, в смысле я, а не вы, хотел бы жить и умереть в Эйлате, но каждое лето уезжать на дикий берег её фьорда. Жить в отдалённой хижине и любоваться морем. Но только чтобы в домике были вода, свет, интернет и никаких бомбёжек.

Скорбное лично для меня торжество – увольнение и отъезд Татьяны – отмечали во дворе дачи её дяди. Он оказался архонтом, работая главным инженером на том оборонном предприятии, куда все больничные сёстры сбегали за длинным рублём.
Двор был раз в пять обширнее полагающихся дачникам в прошлые времена шести соток. Хозяева сдвинули два раздвижных стола, вынесенных из дома. К торцу присоединили третий стол. Опорой ему служили складные строительные козлы, на которые положили доски, которые накрыли листами фанеры, которые в свою очередь накрыли венгерской бордового цвета скатертью с кистями по углам. Столы, уставленные бутылками, разнообразной снедью выглядели даже с ещё пустыми сервизными тарелками и приборами весьма соблазнительно.
Говорили тосты. Пили. Закусывали. Мне показалось, что я сам не столько закусывал, сколько ел. Но пропустить такое изобилие качественных продуктов было бы непростительным грехом. Неожиданно услышал тост с благодарностью в свой адрес. Приподнялся (уже с трудом), поклонился, поблагодарил, что-то сказал сам, выпил и сел на место, позволив по такому случаю положить себе в тарелку ещё один люля-кебаб.
Наконец музыка заиграла громче. Внушительная и на треть незнакомая мне толпа приглашённых стала кучковаться. Некоторые отходили в сторону и что-то обсуждали. Другие, не соблюдая мест, пересаживались ближе к своим визавишникам. Около меня образовался пустой стул. Но ненадолго. На нём оказалась заметно подвыпившая Анжелика Валентиновна, которая сразу уверенно обхватила меня за шею, приблизилась и зашептала:

- Виктор, родной мой человек, снова вся надежда на вас. Но вы ничего не бойтесь… Я клянусь... Чем хотите клянусь… С завтрашнего дня у вас снова будет повышенная зарплата. Только не уходите от нас. Где мы ещё найдём такого…
- Добавьте «дурака».
- Что вы, что вы?! Мы все так любим вас, уважаем. Вы у нас самый лучший и самый незаменимый врач.
- С последним я согласен.
- Мы всё с вами решили, да? Я так Пермякову и передам. А то он уже икру стал метать… Ха-ха… Старый мерин… Ещё эта его Маринуля… Сучка… Я хотела сказать… Идиот он… Ну, это… между нами, да?.. Договорились, да?.. Дайте я вас поцелую. Давно хотелось, а тут такой удобный случай…

И заместитель главврача впилась в меня хорошо отрепетированным засосом. Я от неожиданности не успел набрать в лёгкие воздух, но вытерпел поцелуй начальницы от начала до конца.
Стул опустел. А я словно наелся бесцеремонным поцелуем. Посмотрел на стоящие передо мной салатницы и с грустью почувствовал, что есть больше не хочется. Надо же, надо же, надо ж такому случиться!.. При таких-то необъятных и нескончаемых возможностях…
Над головой раздался мелодичный голос:

- Простите, Виктор Владимирович, можно сесть рядом с вами?

Я оглянулся. Всех сотрудников и бывших пациентов помнил в лицо. А это вроде незнакомое. Глаза цыганские. Про такие пели «Очи чёрные, очи страстные! Очи жгучие и прекрасные!»... Кто-то из восточной родни Талсии?

- Разумеется, можно. Красивая девушка лучше пустого стула.
- Вы меня не узнали?
- А должен? Если только глаза…
- Вы мне зимой жизнь спасли.
- Такие серьёзные операции мы не делаем. Нет необходимого оборудования, приборов и лекарств. Да и опыта тоже.
- Приборы и лекарства вам не потребовались.
- Уже теплее, но интересно, как же я вас тогда спас?
- Вы мне перелили свою кровь. Она у нас одинаковая и очень редкая.
- Вот теперь горячо! Вспомнил. Мы с вами одной крови, милая! Первая группа, резус отрицательная. И операцию вспомнил. Вы та девушка, которую проткнули лыжной палкой. В трёх сантиметрах от сердца. Вот имя ваше забыл, извините.
- Я налетела на неё, когда спускалась с горки. А имя вы не спрашивали. Может быть, и не знали совсем.
- Такого не могло быть.
- Не могло быть, а случилось. На следующее утро вы приходили ко мне в палату. Я уже пришла в сознание. Сказали: «Смотри, цыганка, не вздумай помереть с моей кровью. Вернусь через две недели, чтобы уже плясала. Татьяна Григорьевна вас долечит. Выздоравливайте». И всё. Больше я вас не видела. Танюша сказала, что вы уехали в отпуск.
- Да, было дело под Полтавой.
- Танюша мне всё про ту операцию рассказала. Вы у меня внутри что-то зашивали, а потом легли рядом на каталку и нам стали проводить прямое переливание крови. Это меня и спасло. А Танюша в это время последние швы накладывала. Говорила, что на таком видном месте она аккуратнее вас швы сделает. Чтобы на пляже в глаза не очень бросались.
- Вы и без переливания поправились бы. Девушка молодая, здоровая. Вы все в таком возрасте живучие.
- Врач, который анестезиолог, пророчил другое. У неё, говорит, кровопотеря до двух литров. Всё равно придётся везти не в реанимацию, а в морг.
- Вы не могли его слышать.
- Мне потом Танюша поведала. Мы с ней давно дружим.
- За длинный язык ей надо было бы выговор объявить. Только теперь уже поздно… Значит выжили. Слава богу! Я в тот же день действительно улетел по турпутёвке в Турцию. Признаюсь, тоже думал: выживет или нет? Никто ведь точно не знал, сколько вы крови потеряли. Были бледной и замороженной. Холод, наверное, вам помог. На жаре кровь хлестала бы как из шланга…
- Я не успела вас тогда поблагодарить. Сейчас увидела и говорю: большое спасибо вам, Виктор Владимирович за то, что спасли меня. Если вам понадобится моя кровь, всегда помогу. Вот и всё. Извините что помешала вашему застолью.

Девушка встала. Теперь я оценил её стройную фигуру. Конечно, я должен был видеть её обнажённой с головы до пяток, но во время операции мысли в голове совсем другие.

- Подождите секунду. Скажите хотя бы сейчас, как вас зовут? Вдруг действительно кровь ваша понадобится.
- Полина. Полина Михайловна Асовская. Живу и работаю в Москве. Я с Танюшей первые три курса медицинского закончила. Но мозги у меня не такие умные, как у неё. Дальше не вытянула.

У меня даже сердце биться перестало. Что это? Насмешка судьбы или элементарная случайность? Две Полины - не перебор ли? Но и я не в «21» играю, а о своей жизни думаю. Неужели нет другого имени под небом?

- Значит врачом вы не стали. А чем занимаетесь? Гадаете по ладони и предсказываете судьбу? 
- Не угадали.

Я наконец-то оторвал задницу от стула и встал. Неудобно беседовать сидя со стоящей рядом девушкой. И рассмотреть её теперь можно как следует. Улыбка у второй Полины была милой, но без всякой примеси растерянности. Вполне состоявшаяся и уверенная в себе молодая женщина.
Однако. Привлекательная особа. Сексапильная.

- Откройте мне свою жуткую тайну. Кем работаете? Кому я спас жизнь? А то потребую свою кровь обратно!
- Если такая потребность возникнет, я никогда не откажусь. А работаю парикмахером. Наверное думаете, зря мне свою кровь отдавали. Вашей коллегой я не стала.
- Парикмахер – тоже человек. Видите, какой я нестриженный? Даже признаться стыдно, кто и как меня стрижёт.
- Да. Причёска у вас не очень. Своего парикмахера у вас нет?
- Как раз свой у меня есть. Только работает у меня медсестрой. А стрижёт раз в месяц, когда наши ночные смены совпадают. Ближе к часу ночи, когда отделение затихает, заводит в процедурку, почиркает ножницами, раз-два и готово. И абсолютно безвозмездно.
- Приезжайте ко мне. Гарантирую модную причёску, которая подойдёт вашему лицу. И тоже за счёт заведения.
- Эх, Полина, Полина, Москва, Москва… Мне в местную парикмахерскую некогда сходить. Как-то позвонил им. Мне ответили, только по записи, только через неделю… А уж к вам в Москву ехать, тем более.
- Очень жаль. Мне так хотелось чем-нибудь тоже помочь вам. В знак благодарности.
- Знаете... Можете исполнить своё желание. Спасти на этот раз мою жизнь. В переносном смысле, конечно. У вас дети есть?
- К счастью, нет.
- Почему к счастью?
- Не быть замужем, но с ребёнком в качестве прицепа? Не самый лучший вариант для дальнейшей жизни.
- Полностью согласен с вами. Поэтому предлагаю вам мужа и ребёнка.
- Вы сейчас о ком говорите?
- О себе.
- У вас есть ребёнок?
- Пока нет. Сына мне должна родить жена. Но и жены пока нет. Была невеста, но и та исчезла. Сейчас внимательно следите за ходом моих мыслей. Выходите за меня замуж. Раз! Рожаете мне сына. Два! У вас сразу муж и ребёнок в одном флаконе. Три! Вуаля!
- Вы всё это серьёзно сейчас сказали?
- Знаю, что не поверили, но говорю вполне серьёзно. И готов это повторить в трезвом виде. Геродот писал о древних персах, старейшины которого принимали важное решение сначала в пьяном виде, а потом обсуждали его в трезвом. И если оставались при том же мнении, то принимали обсуждаемый закон. Так что мы должны ещё с вами встретиться в обоюдно трезвом виде и поговорить. Не возражаете?
- Поговорить не возражаю. Надеюсь, моё мнение вы учтёте, прежде чем приводить в исполнение своё.
- Безусловно!
- А как же сможете выбраться в Москву, если каждый день заняты?
- Этот фактор и станет решающим критерием. Если действительно хочу того, о чём говорил, то выберусь. Можете оставить мне номер своего телефона?
- Могу.
- Итак, уважаемая Полина Михайловна. Если я в течение ближайшей недели не позвоню вам, и мы не договоримся о встрече, можете заблокировать мой номер и проклясть меня как гнусного соблазнителя. Дикси!
- Виктор Владимирович, вы же меня совсем не знаете. Даже сначала в лицо не узнали.
- Я вас видел всю снаружи и частично изнутри. Что ещё нужно знать о девушке, чтобы жениться?
- Во время операции я была совсем без одежды?
- Нет, что вы! В лыжном костюме, ботинках, в шлеме и чёрных очках.
- Вы шутите?
- А вы не задавайте глупых вопросов. При таком падении, ушибах и проникающем ранении брюшной полости на пациенте для полного осмотра вообще ничего не должно быть. После трёх курсов мединститута об этом нужно было бы знать.
- Вы правы. Хорошо. Я обещала вам помочь и от своих слов не отказываюсь. Начнём с вашего предложения о встрече. В трезвом виде.
- А какое решение принимаем сейчас, в состоянии сладостного опьянения?
- Такое, что я должна обдумать ваше предложение. Вот моя визитка. Там номер телефона. А сейчас извините, но я пойду к Танюше. Мы надолго прощаемся, и я хочу побыть с ней.

Я посмотрел вслед второй Полине. Бёдра у неё пошире первой. Фигура почти спортивная. Пожалуй, сможет родить мне не только одного сына.
Рассмотрел её визитку. На лицевой стороне: «СПА салон и парикмахерская. Два в одном». На обороте: «Главный администратор Полина Асовская. Адрес… Телефоны… E-mail…»
Однако!

Перед уходом подошёл проститься с Татьяной, которая сидела в обнимку с Полиной.

- Извините, дамы, что вмешиваюсь в ваши объятия. Татьяночка, хочу попрощаться с тобой.

Она встала и отвела меня в сторону.

- Мне Полька уже рассказала о твоём предложении. Ты с ума не сошёл? Повторения истории с первой Полиной не боишься?
- Волков бояться - в лес не ходить.
- Полька ещё та волчица стала. Не семи пядей во лбу, но очень практичная. Была такой доброй и доверчивой девчонкой, чем всякие сволочи мужского пола и пользовались. Намёк понял? Жалко, что не успею тебе всего рассказать, но вы могли быть с ней хорошей парой. При условии, что всё время будете вместе завтракать, ужинать и спать. Для обоюдного счастья этого достаточно. А как это устроить, соображай сам. Окончательный мой диагноз такой: если она тебя полюбит, то уже не бросит и не изменит. В этом я уверена. Но полюбит, если почувствует, что и ты любишь её. В чём я уже не очень уверена. Реши сначала сам для себя: любишь её или используешь для достижения своей цели. И пока не решишь, лучше близко не подходи к ней... А тебе я благодарна за науку и за всё, что ты для меня сделал.
- И тебе спасибо за помощь. Сама понимаешь, насколько мне было легче работать с тобой, чем снова оставаться одному. За женские советы отдельное спасибо. Буду иметь их ввиду.
- Надеюсь, мы продолжим с тобой общение по интернету.
- Безусловно, Татьяночка.

Бывшая коллега обняла меня, поцеловала в щёку и произнесла какую-то замысловатую аббревиатуру из слов и слогов.

- Это не ругань на норвежском языке?
- Что ты? Пожелала тебе удачи и счастья.
- Забыл передать тебе наилучшие пожелания и привет от Ефима Соломоновича.
- Спасибо. Хороший, хоть и чудной дядька. А ты поблагодари, когда увидишь, от моего имени Михалыча.
- Обязательно. Прощай, Татьяночка. Привет счастливой Норвегии.
- Будет и Россия счастливой. Надо только немного подождать.
- Если ждать, то можно этого и не дождаться. – Повернулся в сторону Полины. – До связи, чудесная девушка! И постарайтесь хотя бы этим летом обойтись без лыжной прогулки.

Полина обожгла меня взглядом, но кивнула утвердительно.
Я церемонно раскланялся с будущим Педерсоном, пожал ему руку и был таков. Ушёл, как говорят интеллигентные люди, по-английски.

*

Упускать вторую Полину я не хотел. По многим причинам, из которых преобладало в основном одно – самолюбие. Сколько можно? Что я вам мальчик? Пусть одна от меня ушла, но эта моей будет!
Никакого рационального объяснения! Не хочу и всё! Хочу, чтобы она стала моей женой. Хочу, чтобы она родила мне сына. Да хоть дочь, какая разница? Дочка потом родит мне внука. Вот и продолжится род. И будет наследник.
Глупые хотелки? Может быть. Но это мои хотелки.
Впрочем, есть и рациональные обоснования. Отличная почти спортивная фигура. Никакой физической субтильности и психического инфантилизма. Полная противоположность первой Полине. У такой женщины могут родиться только здоровые дети.
Как приехать к ней в течение первой недели? Тоже вполне возможно.
По средам и субботам дежурит Ефим Соломонович. (Лишь бы он не заболел и не помер. Тьфу, тьфу, тьфу через левое плечо). В следующую субботу будет ровно семь дней. Окончание обещанной мною недели. Но зачем рисковать в таком важном деле? Существует мудрый закон: лучше перебдеть, чем недобдеть.
Возможности у меня такие. В среду к восьми часам вечера придёт на своё дежурство Ефим Соломонович. После обеда и до восьми часов попрошу, чтобы меня подменила Никифорова. Предоставил ей возможность хорошо заработать на Марго, пусть теперь мне поможет. Не откажет. У нас с ней вроде дружба мужчины с женщиной наладилась. А с Полиной буду договариваться о встрече в пять или шесть часов вечера. На крайний случай у меня ещё и суббота останется.
Чем наша встреча закончится предсказать трудно. Ясно, что сразу она не согласится, но и я не собираюсь прессовать её. Главное – наладить постоянный контакт.

В понедельник звонить Галине не стал, сам спустился в гинекологическое отделение. Озвучил свою просьбу.

- А что случилось? Возникла из небытия твоя пианистка?
- Нет. Она исчезла окончательно, хотя, скорее всего, поворотно.
- Хочешь сказать: окончательно и бесповоротно?
- Нет, именно поворотно. Моё предположение вытекает из полученного жизненного опыта. Но в Москве оказывается ещё остались незамужние девушки. Хотел помочь одной из них в матримониальном плане.
- Не торопишься?
- А чего ждать? Когда продлят пенсионный возраст ещё больше и тогда жениться?

В итоге дружеского разговора достигли полного согласия и взаимопонимания, то бишь консенсуса.   

Предупреждать бизнесвумен о встрече полагается заранее. У неё день, скорее всего, расписан по часам и минутам. Это всё лучше, чем без всякого распорядка в окно смотреть и мух давить, а через секунду нестись как угорелому после звонка: «Виктор Владимирович, бегом на приём!»    
Поэтому, решив проблему с Никифоровой, сразу позвонил своей будущей жене:

- Полина?
- Да.
- Привет. Это Виктор. Побеспокоил?
- Нет.
- Ты с мужчиной?
- Нет.
- А чего так дышишь?
- Господи, у тебя одно на уме. Ревнуешь раньше времени. Я в фитнес-клубе. Делаю специальные упражнения на тренажёре. Но несколько минут есть. Отдохну немного. Говори, что хотел.
- Как насчёт нашей встречи послезавтра, в среду часов в пять-шесть?
- Лучше в шесть. Я к этому времени освобожусь. Где встречаемся?
- Я приеду на автобусе. На «Первомайской» постараюсь быть ровно в шесть.
- Выходи из метро в сторону Измайловского бульвара. Буду тебя ждать напротив выхода. Позвони, когда въедешь в город, чтобы я успела подъехать. Ничего, что я тоже перешла на «ты»?
- Для будущей жены простительно.
- Ещё нюанс. Никаких цветов, конфет и прочей чепухи. У нас не свидание, а деловая встреча.
- Намёк понял.
- Начнём, как и планировали, с парикмахерской. Горю желанием собственноручно придать тебе более интеллигентный облик. Затем посидим в кафе и обсудим все условия нашего брачного договора.
- Будем заверять его у нотариуса?
- Зачем? Я поверю тебе. Ты поверишь мне. И если никто не нарушит принятых условий и обязательств, можно будет подумать и о свадьбе.

Что ж, для начала всё протекает нормально, подумал я. Заодно и пострижёт по-человечески. А дальше видно будет... Что-то самоуверенности во мне поубавилось. Но взялся за гуж, не говори, что не дюж. Женюсь на второй Полине чего бы мне это не стоило! Пацан сказал, пацан сделал!

Вышел из метро и сразу увидел Полину. На её фигуре прекрасно смотрелся бежевый брючный костюм, на фоне которого вспышками чёрного пламени выделялись волосы, блузка и туфли. И стояла на фоне чёрной «Тойоты Короллы».
Эх, сфотографировать бы её сейчас, да неудобно. Ну ничего. Надеюсь, что время для самых разных фотосессий в брючном костюме и без оного у нас ещё будет…

В парикмахерской Полина усадила меня в кресло перед зеркалом. Подозвала пёстро одетого чувака с лохматой головой.

- Георгий, какая причёска лучше подойдёт этому молодому человеку?
- Простите, вы кем работаете, сударь? – С неожиданной любезностью обратился ко мне стилист-барбер, которого сотню лет назад назвали бы цирюльником.
- Врачом.
- Ясненько. Андеркат и британка отпадают сразу. С такими волосами… Простите, сударь, вы последний раз стриглись, дайте угадаю, месяца два назад, если не больше, так?
- В самое яблочко.
- Ему бы подошёл мужской боб, но при такой профессией… несолидно как-то. Вы согласны со мной?
- Не беспокойтесь. – Я не понял кому адресовался вопрос, мне или Полине и на всякий случая пояснил: - В больнице постоянно хожу в чепчике. Можете хоть косички заплести, их всё равно никто не увидит.
- Когда выйдите из своего храма Гиппократа, вас увидят все. Полина Михайловна, остаётся только короткое каре… Да, начинайте с каре.
- Это женская причёска! - Попытался я проявить свою осведомлённость.
- Есть и мужская причёска с таким названием. – Чувак почти с нежностью погладил меня по голове и заметил: - Но сначала как следует вымыть голову. Какой взять шампунь, вы знаете.
- Спасибо за совет, Жора. А если нам запланировать небольшую бородку в стиле эспаньолки?
- Исключено! – Тут я уже повысил голос до приказного. – Я оперирую в маске. Какая может быть борода?
- Спокойно, Виктор. Это моя ошибка, - сказала Полина. - Никаких бород не будет.
- Зато вашему мужественному лицу идеально подошла бы лёгкая небритость, – заступился за свою начальницу стилист. - Прошлись триммером пару раз в неделю и никаких забот. А привлекательность при этом у мужчин стопроцентная. Уверен, что вашей маске она никак не помешает.

Настёна в процедурке справлялась с моей стрижкой максимум за две минуты. Здесь ушёл чуть ли не целый час. Можно было бы подробнее описать, насколько по-другому я стал выглядеть, но зачем на себя время тратить? Короче, стрижкой я был доволен, успокаивая себя тем, что в больнице под чепчиком её всё равно никто не увидит. Торчащие волосы я и раньше всегда заправлял под шапочку. А «лёгкая небритость» даже лучше, чем та, какая была у меня: то гладко выбрит, то недельная щетина!
Потом мы сидел с Полиной в кафе и намечали план предстоящей перестройки наших отношений. Правильнее было бы сказать так: план гармоничной настройки наших отношений, которая требовала от каждого полной перестройки своего образа жизни.

- Виктор, хочу сразу прояснить один вопрос. Ты обо мне практически ничего не знаешь, кроме того, как я выгляжу одетой и в раздетом виде. Я о тебе знаю всё, что знала Танюша. Вполне достаточно, чтобы сложить о твоей личности адекватное представление.
- Ты меня удивила. А зачем Татьяна…
- Прости, перебью. Давай приглушим эмоции при деловом разговоре. Про Татьяну сообщу следующее: она последний год была по уши влюблена в тебя, чем и вызвано типично бабское любопытство к твоей личной жизни. Ты взаимностью не отвечал, хотя сам её всем расхваливал.
- Какая взаимность? У неё был норвежский жених, которого она каждый раз вспоминала.
- Что за жених, который на полтора года оставил свою невесту? Впрочем, на Рождество однажды приезжал.
- Зачем тогда она за него замуж вышла?
- Мы с тобой будем сейчас выяснять их отношения или свои?
- Разумеется, наши. Молчу и слушаю.
- У меня к тебе, вернее – к нам обоим одно единственное, но решающее условие. Мне необходимо постоянное присутствие мужа… Коряво выразилась. В общем я не хочу становиться женой моряка дальнего плавания, героя-полярника или врача, который появляется дома два раза в неделю на несколько часов. Мне безразлично, кем и где ты будешь работать, сколько будешь зарабатывать. Но отработав свои семь или восемь часов в день, я хочу, чтобы все оставшиеся часы ты был дома, в семье. И с обязательным выходным днём. Сама я пойду на любые жертвы, но перекрою свой рабочий день так, чтобы быть с тобой дома в это же время. Танюша, у которой ума и проницательности в десять раз больше, чем у меня, так и сказала на прощание: завтракать, ужинать и спать ты должна вместе с мужем. Иначе и не начинай. Что ты можешь мне ответить на это?
- У меня… у нас две проблемы. Первая - моя работа. Я давно собирался перейти в коммерческий медцентр. Однажды даже приглашали. Но оказалось, что к плохому привыкаешь также сильно, как и к хорошему. Отказался. Сейчас наверняка все штаты они себе укомплектовали. Но я последний год жил несколько в отстранённом от окружающей меня среды состоянии. Так сложилось… Первая моя задача – прошерстить свои и в ближайших городах такие медцентры. Сейчас бесплатная медицины медленно, но верно замещается платной. Наверняка организуются новые медцентры. В нём будешь работать определённое время и получать определённую ставку.
- Будем считать эту проблему общей. У меня есть свои знакомые. В том числе жёны врачей.
- Ты можешь найти такой центр только в Москве.
- А ты только в своём Подмосковье. И что из этого? Где ты будешь работать, там я и буду жить. У меня машина, до своего салона всегда доберусь.
- Станешь жить в моей однушке? У меня в ней только кровать и стол.
- Забыл добавить, что в ней ещё будет мой муж. Больше мне ничего не требуется. Детали пока обсуждать не будем. С первой твоей проблемой ясно. Какая вторая?
- Вторая – мы живём в разных городах. Но после твоих слов она автоматически разрешилась. Я правильно тебя понял?
- Абсолютно. Меня не смущает однокомнатная квартира. Мне довелось несколько лет прожить в коммуналке, да ещё деля комнату с подругой. И потом, если помнишь моё решающее условие, у тебя должен быть, как минимум, один выходной день. Тогда мы смогли бы провести его в моей московской квартире. А если выбьешь себе два выходных, у нас будет не жизнь, а сказки Шахерезады.
- Та-а-а-ак, сказал бедняк… Это я не про себя. Была такая поговорка у моей бабушки… Если у меня будет два выходных, ты мне тысячу и одну ночь гарантируешь?
- Думаю, что больше.
- Запомнил! Итак, на чём мы остановились? Как только я решу свою проблему, ты начнёшь решать свои, правильно?
- Абсолютно. Остаются ещё два вопроса. На первый ты ответишь после нашей второй или третьей встречи. Может быть раньше. Звучать он будет так: «Что тебе не нравится во мне?» Я постараюсь, что смогу, исправить.
- А как с моими недостатками?
- О некоторых я уже знаю. С ними смирюсь или приспособлюсь. Но некоторые и мне ещё предстоит узнать. Тогда я тоже скажу тебе о них. Справедливо?
- Вполне. У нас действительно получается что-то вроде брачного договора.
- Разве это плохо? Тем более наш случай не самый рядовой. Ты наверняка захотел бы задать мне кучу вопросов о моём прошлом. Спрашивай. Отвечать буду искренне, но за мной остаётся право на некоторые вопросы не отвечать. Согласен?
- Знаешь, Полиночка, мне ничего пока не хочется знать о тебе кроме одного. Понравимся ли мы с тобой друг другу в постели?
- Удивительно, как точно совпало у нас с тобой это желание. В таком случае моё предложение следующее. Немного погуляем по Измайловскому бульвару. Целый день пришлось сидеть с бумагами, хочу размяться. И продолжим наш ознакомительный разговор.

Полина держала меня под руку, и мы шли как супружеская пара, которой некуда торопиться, потому что их постель из спальни никуда не убежит. Беседу, разумеется, продолжили.

- К физкультуре у тебя отношение отрицательное. Я права?
- У меня вся физкультура в пределах больницы. Поверь, сидеть там если и приходится, так только за компом. А неподвижно стоять и оперировать часа два или три подряд – ещё тот вид спорта. Килограмм, а то и полтора точно теряешь. Наверняка твой фитнес клуб мне не помешал бы. Выбрать бы для него время.
- Появится такое время. Ходить будем вместе… О! Скажи спасибо модной причёске. Заметил, с каким интересом посмотрела на тебя эта девушка?
- Блондинка с пацаном?
- Да. Тебе она понравилась?
- Слишком полная.
- У меня такая же фигура.
- Нет. У тебя удивительно точная в анатомическом плане женская фигура. Где надо тонко, где надо… Как лучше сказать? Побольше, так что ли? В этом можешь мне поверить. Другой вопрос, что некоторым нравятся женщины с какой-нибудь особенностью в телосложении или в психологии. Моя пропавшая невеста, например, была очень худой и очень странной. И при всём этом я в неё влюбился. Правда, в конечном результате такой любви решил категорически придерживаться нормальных стандартов соматики и психики.
- Хотела бы эти слова считать комплиментом. Согласна, что иногда всякие особенности, как ты выразился, могут стать более привлекательными, чем норма… Любопытно узнать, какие у меня самые тонкие места в теле?
- Нос, шея, талия и дистальная часть голени.
- Когда успел разглядеть?
- У нас с тобой первое свидание, но не первая встреча. Было время присмотреться.
- Про полные места я спрашивать не буду, сама догадалась. Недостатков у меня пока никаких не обнаружил?
- Есть один. Ты втихаря куришь. А я не курящий. Так что даже приятный аромат твоих духов этот запах не заглушает. Я, кстати, не возражаю, так как наверняка ты куришь немного. Боишься, как бы не растолстеть. Но во время беременности курение исключаешь на сто процентов. Согласна?
- Не ожидала, что у тебя такое хорошее обоняние. А я выкурила сегодня одну после завтрака и вторую – после обеда. Волновалась немного. Но с твоим замечанием согласна. Самое неприятное, что может случиться с женщиной, если её запах не нравится мужчине. Обещаю, что моя послеобеденная сигарета была последней.
- Принял к сведению.
- Тогда идём ужинать. Потом купим бутылку вина и - ко мне. Моя программа не слишком молниеносная?
- Вполне нормальная. К чему я сам и стремлюсь. К норме.

Утром уже из больницы после обхода послал ей короткую SMS:

«Первый тайм мы с тобой отыграли. Претензии есть?»
Ответ был столь же лаконичным и более красноречивым:
«С нетерпением жду второго тайма».

Меня удивила быстрота нашего сближения. Наконец понял, что сознательно или подсознательно, но Полина стремилась к тому же, к чему стремился и я – создать семью. И нам обоим повезло, что мы во многом случайно оказались в одном месте в одно и то же время. А её запоздалая благодарность за когда-то проведённую операцию послужила лишь удачным триггером.

*
Сентябрь 2024