Амазонка

              Амазонка.

Часть I
  Город мой, словно сердце, бьется в самом центре западной Руси. Река, что несет свои воды сквозь него, не столь полноводна, как матушка Волга. Но наша речушка, подобно сотням других, питает ее, делая величественнее, полнее. Так и в жизни: все начинается с малого, с истоков, с едва заметного ручейка.
  Окончив школу, я стал студентом местного университета. Была возможность уехать в другие города, в другие учебные заведения. Но я – единственный ребенок у родителей, и видел, как они переживают за меня уже сейчас. А если покину родной город, то тревога их станет еще горше. Да и я сам прикипел к этому месту, к друзьям, одноклассникам, с которыми делил радости и горести. Сколько веселого и смешного случилось за те годы! Вспоминаю вступительный экзамен… Принимал его молодой преподаватель. В аудиторию впускали по десять человек. Рассевшись за столами, а перед этим все мы тянули билеты. На какие только ухищрения не шли абитуриенты, дабы ответить на вопросы билет! Кто-то мастерил шпаргалки-гармошки из бумаги, кто-то еще что-то выдумывал. Некоторые девушки умудрялись писать шпаргалки на ногах, выше колен, прикрывая их юбками. Стоило им сесть за стол, как край юбки взмывал вверх, открывая взору целый конспект – только успевай списывать! Нам, сидящим рядом, все было прекрасно видно, а вот преподаватель, казалось, ничего не замечал. Он мог лишь догадываться о проделках абитуриенток по каким-то неведомым признакам. Не раз он делал замечания и даже грозился выгнать с экзамена, но так и не решился привести угрозу в исполнение. Как отберешь шпаргалку у абитуриентки? То ли этикет не позволял, то ли боялся ошибиться и увидеть под юбкой лишь невинную плоть. Но так и не решился. Причем, пока я сидел и готовился к ответу, замечания сыпались градом, и не в адрес одной и той же девицы. Как сейчас помню, экзамен сдали все, получив положительные оценки. Я тогда поразился изобретательности и смекалке этих девчат. Но во время учебы насмотрелся на еще более ловких и изворотливых студентов. Да и со временем сам мог подкинуть сокурсникам какую-нибудь оригинальную идею.   
  Университет располагался за городом, в зоне отдыха. Дорога на учебу была долгой, и малейшая задержка на остановке грозила опозданием на занятия со всеми вытекающими последствиями. Мы с товарищем по группе, жившим неподалеку, знали об этом не понаслышке и выходили на остановку заранее, наученные горьким опытом. Бывало, по субботам на остановках собиралось столько желающих вырваться из города на природу, что в автобусе яблоку негде было упасть. Они ехали отдыхать, а мы – учиться, вот и приходилось пробиваться сквозь толпу с боем.
  Однажды людской поток занес меня в салон автобуса, а мой портфель с конспектами, выбитый из рук, остался лежать на тротуаре. Выйти из автобуса против течения было немыслимо. Что делать? Попросить тех, кто не успел войти в салон? Но вряд ли они захотят помочь, ведь они сами остались за бортом. К счастью, водитель, парень примерно нашего возраста, закрыв двери, вышел из кабины, поднял с асфальта мой портфель и бросил его в открытое окно. Так я получил свой багаж обратно, правда, без ручки. Но конспекты были целы – и это радовало.
  В дальнейшем мы стали садиться на автобус за одну-две остановки до конечной и платили двойной тариф. Обратно ехать было легче: можно было подождать следующий автобус, если в этот не втиснуться. Но и здесь случались истории – порой грустные, порой забавные.
  В город возвращались подвыпившие дачники, а от них можно было ожидать чего угодно: и песен, и плясок, и веселых разговоров, и бурных ссор. Впечатлений от такой поездки хватало на целую неделю. А в следующую субботу все повторялось снова, и так – всю весну, лето и начало осени, пока не наступали холода и горожан переставало тянуть за город. Только тогда можно было передохнуть от трудностей, связанных с поездками на учебу.
  Я был спортсменом и посещал несколько секций. Одна – в университете, другая – недалеко от дома. В секцию единоборств я начал ходить еще до школы. Сейчас уже имел спортивный разряд, был чемпионом и призером различных соревнований. В университетскую команду волейболистов не хватало игрока. Поскольку я был высокого роста, преподаватель предложил мне помочь и выступить на соревнованиях за университет. В свое время я занимался и волейболом, правда, в секцию не ходил, но много играл во дворе и на пляже. Выступал за сборные класса и школы. В тот раз мы сыграли удачно, стали призерами, и меня зачислили в команду на постоянной основе. Это иногда помогало в учебе. Когда планировались соревнования с выездом из города на несколько дней, можно было «свалить» зачет или экзамен досрочно, да еще и воспользоваться льготой, которую негласно предоставляли преподаватели участникам соревнований, защищавшим честь родного вуза.
  Сам играл в футбол и был заядлым болельщиком, можно сказать, фанатом одного столичного клуба. Нас, поклонников этой команды, в городе было много. Мы собирались в разных местах, обсуждали прошедшие матчи, делились впечатлениями, строили прогнозы. В городе известных команд не было. Они находились в других крупных городах, в основном в Москве. Мы иногда ездили на матчи, чтобы поддержать любимую команду. Там были и «кричалки», и ругань, и свист, но до драк, к счастью, никогда не доходило. На матчах мы орали в сторону болельщиков соперника, сложив ладони рупором, всякие гадости, чтобы испортить им настроение, особенно, когда вели в счете. Они отвечали нам тем же. Вот так и жили. Часто на матчи любимой команды я ездил со своей девушкой. Она была моделью одного агентства и часто представляла продукцию на показах, в том числе и заграничных.
  Со временем такие фанаты, как я, подружились. Мы часто проводили время не только на стадионах, но и в других местах. Посещали театры, выставки, но не столько интересуясь экспонатами, сколько общением друг с другом.
  В одной из стран Южной Америки проводился очередной чемпионат мира по футболу. Я был уже студентом пятого выпускного курса и находился на летних каникулах. В столичном фан-клубе нам предложили льготную поездку на чемпионат. Родители дали денег, и мы группой выехали поездом в Москву. Оттуда в Америку планировался чартерный рейс. Таких групп, как наша, было несколько, со всех уголков страны. У нас были билеты на матчи с участием нашей сборной. Была возможность продлить пребывание на чемпионате, если она преодолеет групповой этап и выйдет в следующий круг соревнований.
  Мы собрались в аэропорту. До вылета оставалось время, и мы принялись знакомиться друг с другом. Своих болельщиков я знал, с ними прибыл в аэропорт. Хотелось пообщаться и с другими, из регионов, чтобы наладить отношения после футбольного турнира. В жизни всякое бывает, возможно, когда-нибудь наши пути еще пересекутся. Среди наших болельщиков были люди всех возрастов: от юношей до убеленных сединами дедушек, от молоденьких девушек до бабушек. Тогда я поразился разнообразию нашей армии болельщиков.
  Вскоре в зале появилась целая процессия людей и багажа. Во главе ее шествовал мужчина средних лет, хорошо одетый, но явно не по сезону. На нем был строгий костюм с галстуком. Это сразу бросилось в глаза. На улице царило лето, а он – в смокинге. В свите были две девушки моего возраста. Возле них постоянно крутился юноша. Наверное, жених одной из них, – подумал я. Сначала решил, что это делегация артистов, направляющаяся на кинофестиваль, но ошибся. Это отец одной из девушек с охраной и знакомыми провожал их в путешествие. Куда они собрались? Не на футбол же? Но в расписании ближайшим значился только наш рейс. Значит, попутчики. Рядом со мной оказались свободные места. На них они и расположились. Немного поговорив, они простились с провожающими. Остались только две девушки и юноша, которого я определил в женихи. Когда провожающие покинули зал ожидания, я поздоровался и поинтересовался:
  - Киношники, наверное?
  - С чего вы взяли? – ответил юноша.
  - По свите провожающих, по одежде…
  - Нет! Мы едем на чемпионат мира по футболу, – ответила одна из девушек.
  - Я тоже туда собрался.
  - Полетим вместе, – сказала другая.
  - Мы на десять дней, только пока наша сборная играет.
  - Она будет играть дальше. Мы – на весь срок чемпионата.
  - Есть надежда на это?
  - Не надежда, а уверенность. Меня зовут Светлана.
  - Меня – Николай.
  - Сергей, – представился юноша.
  - Анна.
  - Очень приятно, – ответил я.
  - Студент и болельщик в одном лице? – спросила Анна.
  - По каким признакам догадались?
  - Молод. Примерно нашего возраста. Кто еще может позволить себе лететь в такую даль без родительской поддержки? Только студент-очник. Единственное чадо у родителей, занимающихся бизнесом.
  - Все верно. Откуда такая проницательность?
  - Она у нас видит будущее, – пошутила Светлана.
  Все весело рассмеялись. Я достал бутылку с водой, наполнил свой складной стакан и предложил присутствующим. Те отказались. Пришлось выпить самому.
  - Предлагаю перейти на "ты", кто за? – спросила Светлана.
  - Единогласно, – ответила Анна.
  - Коля! С каких ты краев?
  - Я, Света, из глубинки, как говорят.
  - Чем занимаешься?
  - Учусь в университете. Если точно, то заканчиваю.
  - Еще чем?
  - Играю за сборную вуза по волейболу.
  - Ух ты! – воскликнули девушки, поддразнивая меня.
  - Я немного занимался единоборствами, есть кое-какие пояса.
  - Карате, дзюдо? – уточнил Сергей.
  - И бои без правил, – ответил я небрежно.
  - Не слабо! Давно в спорте?
  - С самого детства.
  - Вам бы в телохранители, – мечтательно произнесла Анна.
  - Охранять богачей?
  - Денежных мешков, – поправила Светлана.
  - Если наймете, пойду с удовольствием.
  - Спасибо, папа уже подарил нам Сергея. Он пока нас защитит. А там посмотрим.
  - А я сначала подумал, что Сережа – жених одной из вас.
  - Всё может быть, – загадочно улыбнулась Светлана.
  - Где учитесь или уже закончили?
  - Я в Англии, – ответила Светлана. – Английский понимаешь? How do you do?
  - Дую, дую, но не в себя, – отпарировал я.
  Все расхохотались.
  - Знал язык на университетском уровне. Перед поездкой прошел ускоренный курс. Сейчас сносно изъясняюсь.
  - А я в Испании.
  - У одной жених лорд, у второй гранд. Не меньше, – съязвил я.
  - Какой женатый мужчина не мечтает хоть часок побыть холостяком, – мечтательно протянул Сергей.
  - Ты, Сергей, семейный человек. Нехорошо так говорить. Вдруг супруга узнает о твоих грезах? Что тогда?
  - Развод и девичья фамилия, – с коварной усмешкой закончила Светлана.
  Новый взрыв хохота.
  - Как в своём городке время коротаешь, Коля?
  - По-разному: учеба, вечеринки, спортивные секции, туристические походы.
  - За границей бывал?
  - Турция, Египет, Италия, Греция и далее. Туристом. Так далеко лечу впервые.
  - В полете будем двенадцать часов, – напомнил Сергей.
  - В детстве обожал проводить каникулы в бабушкиной деревне.
  - Там было интересно? – спросила Анна.
  - Мне очень нравилось.
  Время позволяло, и мы углубились в философские беседы о Вселенной и нашем месте в ней. Девушки явно решили блеснуть эрудицией, демонстрируя знания, полученные в престижных университетах.
  - Большой Взрыв – общепринятая космологическая модель, описывающая раннее развитие Вселенной, а именно – начало её расширения, перед которым та находилась в сингулярном состоянии, характеризующимся бесконечно большой плотностью и температурой вещества, – начала Светлана, словно зачитывая энциклопедическую статью.
  - Динамику расширения Вселенной доказал Стивен Хокинг, но без учета квантовых эффектов, – парировала Анна, демонстрируя более глубокое понимание вопроса.
  - Сам момент начала творения, сингулярность, не подчиняется ни одному из известных законов физики, – добавила Света, подчеркивая загадочность момента зарождения.
  - Почему? – спросил Сергей, нахмурив брови.
  - Потому что не могут одновременно быть бесконечными плотность и температура, так как при бесконечной плотности мера хаоса стремится к нулю, что не может совмещаться с бесконечной температурой.
  - Данная теория утверждает, что на тот момент Вселенной не было, не было пространства и времени. Всё это стало появляться в момент взрыва, – поддержал я разговор.
  - Хокинг ответил на это однозначно: «До Большого Взрыва не было ничего».
  - Какие размеры имела Вселенная, находясь в сингулярном состоянии? – спросил Сергей, пытаясь представить невообразимое.
  - Говорят, что размер горошины или меньше.
  - У меня вопрос, – произнес я, выдержав паузу. - Большой Взрыв произошел, когда была достигнута стопроцентная готовность для этого. А что происходило, когда готовность взрыва существовала на девяносто, на пятьдесят процентов? Откуда взялись эти недостающие проценты и что они из себя могли представлять?
  - Откуда вы столько знаете об этом, девушки? – изумленно спросил Сергей.
  - У нас есть такая дисциплина в университете, там я и узнала, – скромно ответила Анна.
  - А я писала реферат по данной теме и выступала с ним на семинаре. Меня хвалили, – добавила Светлана, не скрывая гордости.
  Объявили посадку в самолет. Все взяли ручную кладь и направились к выходу.
  - Договорим потом, – предложил я.
  - Коля! Ты можешь сесть с нами рядом? – взмолилась Анна.
  - У меня, Аня, место далеко от вас.
  - На твое место сядет Сергей, а ты с нами в люкс, – безапелляционно заявила Светлана.
  - Надо спросить у Сергея.
  - Не против. Полагаю, что в салоне и на высоте более десяти километров на вас никто не будет покушаться.
  - Я защищу, – со смехом заверил я.
  - Тогда договорились.
  После формальностей я оказался в зале ожидания. Отыскал своих попутчиков из группы и предупредил, что буду сидеть отдельно. Лишних вопросов не последовало, ведь в конце полета мы снова объединимся в команду и проследуем к месту проживания. Этим местом было общежитие местных студентов, разъехавшихся на каникулы, которое на время чемпионата служило пристанищем для туристов. Номеров в отелях на всех не хватало, а мы летели по льготной программе, так что обижаться было не на что.
  Мы проследовали в салон самолета и разместились. Мне предложили место между девушками.
  - Расскажите о себе, девушки. Хочу узнать, как живут нынешние короли и королевы, их наследники.
  - Живем в Москве. Точнее, в Подмосковье. Там родительские особняки и виллы.
  - Отгороженные от мира высоченным забором с сигнализацией?
  - Иначе нельзя.
  - Есть недвижимость и в столице. Мы учились в лицеях.
  - Привозили на машинах?
  - В детстве возили. Потом сами приезжали.
  - Уже на своих, – уточнила Анна.
  - Красиво жить не запретишь, – констатировал я.
  - Мы сестры.
  - Кузины, – поправила Анна. - У меня есть брат. Он младше меня.
  - А я одна дочь у родителей.
  - Мы в этом похожи, – отозвался я на реплику Светланы. - А как вы проводили детство?
  -  Как такового его я не видела. Завтрак, обед, ужин по расписанию. Учеба. Занятия иностранными языками с репетиторами. Полька, мазурка.
  - В песочницах, как большинство детей, мы не играли.
  - Одних нас никуда не отпускали.
  - Почему?
  - Боялись.
  - Боятся и сейчас. Иначе отпустили бы без телохранителя.
  - Есть чего бояться. Расскажу случай. У нас с товарищем были мопеды. Вот на этих мопедах мы и поехали в соседнюю с бабушкиной деревню. Выехали рано и решили скоротать время в лесу, который нам встретился по дороге. На окраине выбрали поляну и разместились на ней отведать конфет, которые взяли с собой. Вдруг, откуда ни возьмись, на поляну выскакивает лиса и садится от нас метрах в двадцати. Что делать? Мы решили ее отогнать от себя. Но лиса и не собиралась убегать: она то скакала на месте, то прыгала вокруг нас, то ложилась на бок наблюдая за нами. Мы все ключи от мопедов растеряли по лесу.
  - Почему? – с любопытством спросила Аня.
  - Гонялись и бросали ими в неё.
  - Понятно.
  - У товарища дома было ружье с одним стволом, плохенькое правда. Я поехал за ним. Приехав к нему и объяснив матери, в чем дело, я взял ружье, патроны и тронулся в обратный путь. Подъехав к лесу, я еле нашёл своего товарища. Он сидел на высоком дереве. Под деревом находилась все та же лиса. На мой вопрос, что он делает там, ответил, что лиса может быть бешеная или заколдованная. Вот он и спасается от неё таким способом.
  - Испугался дружок в одиночестве?
  - Конечно! После того, как спустился с дерева, зарядил своё ружье, прицелился, сделал несколько осечек – лисе все это надоело, она наигралась с нами и пропала. Как мы её потом ни искали по всему лесу, отыскать не могли. Делать было нечего, с оружием к соседям не поедешь – пришлось возвращаться домой.
  - У тебя было настоящее детство. Есть что вспомнить, рассказать.
  - Неоднократно я принимал участие в игре в футбол и хоккей за деревенскую команду, когда она играла со сверстниками из соседней деревни.
  - Расскажи ещё что-нибудь из детства? – попросила Анна.
  - Нас было двое, кто приезжал в деревню на каникулы из города, – это я и мой троюродный брат. Мы в городе всегда готовили амуницию: хоккейные клюшки, щитки, маску вратаря, коньки, на которых с ним и играли. А все остальные играли без коньков. Ребята из соседней деревни играли хоккейными клюшками, которые были изготовлены из кустов вётел, спиленных с деревьев в огородах. Играть ими было неудобно, но если они попадали по шайбе со всего маху, то она летела со свистом. Но по шайбе им надо было ещё попасть, ведь на льду им было очень скользко, а мы с братом играли на коньках и у всех игроков нашей команды были хорошие хоккейные клюшки, привезённые из города. До начала игры мы сообщали всем знакомым, чтобы они приходили поболеть за нас на деревенский пруд, где было хоккейное поле.
  - Много собиралось болельщиков?
  - Ой! Почти вся деревня. Ведь зимой колхозной работы было мало. А по уходу за своими домашними животными ждала их только вечером. Мы старались оправдать ожидания на холоде, и всегда выигрывали у соседей с крупным счётом. Это, конечно, служило поводом для деревенских разговоров, в которых обсуждались особо памятные моменты игры. И так длилось до следующей товарищеской встречи между деревенскими командами.
  Мы в полете уже часа четыре. Принесли завтрак.
  - Надо заказать стюардессе виски со льдом, – предложила Светлана.
  - Мне закажи шампанского, пожалуйста. Тебе что, Коля?
  - Я, вообще-то, не любитель, спортсмен как-никак, но компанию поддержу. Мне красного вина, если можно.
  - Без проблем.
  После трапезы потянуло в сон. Подложив под голову подушку, я устроился поудобнее и, чтобы расслабиться, погрузился в воспоминания о детстве. В памяти всплыли школьные годы, когда мы, одноклассники, после уроков оккупировали класс и устраивали баталии в настольный теннис. Вместо стола – сдвинутые парты, по две вместе. Ракетки были не у всех, так что в ход шли учебники. Они служили нам верой и правдой и в этом качестве, особенно те, с шероховатой обложкой. Такой обложкой можно было закрутить подачу, что становилось смертельным номером для соперника. Выявляли чемпиона, потом переходили к парным играм. Наиграемся – уже и домой пора. Так и развлекались. Зато, если нужно, всегда были готовы выставить классную команду на школьное первенство. И выставляли, и мои одноклассники становились чемпионами и призерами. Беда была одна – теннисные шарики. Вечно трескались, особенно когда в запале на них наступали. Мы их в теплой воде вымачивали и ракеткой раскатывали, чтобы снова круглыми стали. А в классе играть – одно удовольствие. Тепло, светло, просторно, даже лучше, чем в спортзале. Хотя и там нам не запрещали, но в классе как-то уютнее…
  - Коля! – донеслось сквозь сон.
  - Слушаю, – отозвался я, не открывая глаз.
  - Просыпайся, соня.
  - Сколько можно дрыхнуть?
  - Простите, девушки. До Москвы ехал в плацкарте. Шум, гам, храп. Не выспался.
  - Мог бы купе взять или самолетом полететь.
  - Мог, но путевка на чемпионат такой вагон предусматривает. Вся наша группа в нем и перемещалась.
  - Ты с группой?
  - Да, несколько человек.
  Я достал влажную салфетку, протер лицо и приготовился отведать предложенных деликатесов.
  - Расскажите, девушки, про Англию, Испанию. Как вам там живется, учится?
  - Я была на приеме у королевы. У нее был юбилей, и нас, студентов университета, пригласили.
  - А я с королевой Испании познакомилась, когда во дворце у них была.
  - Ну, а женихи у наших красавиц имеются? Кто они? Любите ли вы их?
  - В наших кругах замуж выходят не по любви.
  - Не понял.
  - По расчету.
  - Как это?
  - Деньги к деньгам.
  - Как в классических романах.
  - А исключения бывают?
  - Бывают, но только в сказках.
  - Лично я не понимаю, как можно жить с нелюбимым человеком, рожать от него детей?
  - Родить можно и не от него. Примеров – масса.
  - Это не для меня. Я у родителей и бабушек один. Привык, что мое – то мое, и делиться ни с кем не намерен.
  - Эгоист, – со смехом заметила Светлана.
  - А друзья у тебя есть? – спросила Анна.
  - Есть, но немного.
  - Кто они, твои друзья?
  - Так уж вышло, что все мои друзья – из босоногого детства. Кто-то старше, кто-то младше. Кто-то далеко, а кто-то еще дальше, но я помню о них, знаю, что они есть, и от этого на душе становится светло и весело. Им можно позвонить, написать, встретиться вживую или в интернете, вспомнить былое и помечтать о будущем, помочь им и самому получить помощь, если понадобится. Кто чем сможет, тем и поможет. С ними можно отдохнуть душой, чего с другими не получается. Как же это здорово – иметь друзей! Почему мне не встретились такие же друзья в жизни – не знаю. Наверное, нужно родство душ, пуд соли вместе съесть, пройти суровые испытания, проверить друг друга на прочность, чтобы потом назвать их своими друзьями. Это долгий путь. Возможно, на него могут рассчитывать только те, кто идет с тобой с самого детства. Другим не хватает ни времени, ни жизненного расстояния, ни чего-то еще, необъяснимого. А иным просто не по пути со мной, а мне – с ними, и это хорошо. Они так и останутся коллегами, знакомыми, соседями, попутчиками, но не друзьями.
  - Мы будем твоими друзьями.
  - Дружба между мужчиной и женщиной перерастет во что-то другое.
  - Смотря кого ты видишь в девушке, в женщине.
  - Сестру, мать, жену.
  - Мы станем тебе и сестрами, и женами, и мамами твоих детей, – ответила Светлана и подмигнула Анне.
  Все весело рассмеялись.
  - Сколько тебе лет, Коля, что ты все в прошедшем времени говоришь? – спросила Анна.
  - Двадцать один исполнится.
  - Старик!
  - В вопросе дружбы – да. В остальном – нет. Как там у Бендера: "В душе я молод".
  - "А в других местах – старее", – подхватила Анна.
  - Мы шутим, Коля. Не думай, что мы такие уж безнравственные.
  - Честно говоря, подумал, что так. Знаете, девушки, что первым делом сделает слепой, когда к нему вернется зрение?
  - Расскажи.
  - Он бросит палку, которая ему помогала. Истинное лицо человека можно увидеть лишь тогда, когда он перестанет в тебе нуждаться. Люди ценят тебя лишь тогда, когда им что-то от тебя нужно.
  - Философская мысль. Пишешь, печатаешься?
  - В университетском сборнике.
  - Что-нибудь почитаешь из своего?
  - Я последний с собой взял. Если хотите, почитаю.
  - Большой объем?
  - Маленький. Юмористический рассказ.
  - Тогда давай, – сказала Светлана.
  Я достал из сумки журнал, пролистал, нашел свой рассказ и начал читать: "У меня есть одна старинная знакомая, я бы сказал приятельница, с которой иногда встречаюсь в разных заведениях. Она знает, что я ищу сюжеты для рассказов, и этим пользуется за рюмочкой чая или кофе. Я покупаю не все, что она рассказывает, но иногда попадается и интересное. Чтобы не записывать ручкой ее повествования, я беру с собой диктофон и включаю его незаметно, чтобы не привлекать внимания к тем моментам, которые на аудио не каждый отважится произнести.
  Так произошло и в этот раз. Собрались в одном тихом местечке, где я и услышал историю.
  - Я тебе расскажу быль, над которой будешь смеяться. Но обещай, что никому об этом не расскажешь, упоминая наши имена.
  - А с кем это произошло, с тобой?
  - С Сарой. Ну, и со мной, конечно.
  - Готов слушать. Премия – по результату.
  - Пришла я намедни к подруге, с которой проработала несколько лет в одной организации. Дело в том, что она уже третий день на работу не выходила. Начальник меня и послал проведать, узнать, что с ней и не нужно ли что-нибудь из продуктов, лекарства.
  Подошла к двери, звоню и слушаю. В квартире тишина, не слышно, как тапочки шлепают по полу. Мелькнула мысль: а вдруг подруга упокоилась от какой заразы, от коронавируса, например? Звоню еще несколько раз и только на пятом нажатии услышала знакомый звук ее тапочек.
  Когда дверь открылась, первым моим порывом было закричать во все горло и убежать без оглядки. Я не узнала сослуживицу, так она изменилась за эти дни. Прошли в комнату. На столе – початая бутылка водки, закуска, минералка.
  - Что случилось, дорогая?
  - Не спрашивай.
  - Заболела?
  - Говорю – не спрашивай, а лучше накати полстакана.
  - В бутылке столько не наберется, чтобы выполнить твой заказ.
  - Сходи на кухню, в холодильнике возьми.
  Пришла на кухню и обалдела. Там стояли три ряда пустых бутылок разной масти и объема. Были виски, водка, коньяк, но это когда-то. Сейчас – только тара, часть которой валялась на полу в беспорядке. Взяла в холодильнике заказанный продукт и назад. Разлила, выпили.
  - Может, расскажешь? Легче станет.
  - Легче не станет, но расскажу. Ты должна знать в лицо тех, кто так поступает с коллегами.
  - Кто так поступает?
  - Ты завхоза нашего видела?
  - И сегодня видела, и вчера в буфете с женой. Они пирог ели праздничный и кофе запивали. Оба смеялись, перешептывались. А что?
  - А то!
  - Не поняла.
  - Тебя муж когда-нибудь с другим мужиком ловил?
  - Не припомню.
  - А меня поймали.
  - Ты же вроде не замужем.
  - Вроде бы, да кабы…
  - Ты температуру мерила сегодня? У тебя нет жара?
  - Меня накрыла чужая жена со своим мужем.
  - Интересно! С этого момента – подробнее.
  - Я ни одного закона не нарушила. За что такая участь?!
  - Ты пыталась завхоза увести от жены, что ли?
  - Были случаи, но не в этот раз.
  - А сейчас что?
  - Ничего. Просто хотели посидеть, выпить винца, в подкидного перекинуться, оттянуться, и не более.
  - И что получилось?
  - Думаю, рассказывать тебе подробно или нет.
  - Мы же закадычные товарки, сколько раз в разных ситуациях бывали. Говори, чего уж там.
  - Накати еще.
  Я разлила спиртное.
  - Избили, что ли? Смотрю, синяков не вижу, только щеки отвисли.
  - Нет! Пальцем не тронули, но объяснили доходчиво. До сих пор не забыла.
  - Не понимаю.
  - Я с нашим завхозом дружила. Встречались у него, когда жена в командировках, в других местах. Иногда он ко мне приезжал. Жена его уехала, мы встретились… Она вошла со своими "держимордами", каждая килограммов под сто, в свою квартиру после того, как мы только разместились на кровати после выпитого.
  - Спиртное ты принесла, конечно?
  - А кто же! И закуску. Их много, они большие, а я одна. Муж ее, сука, сразу скрылся в соседней комнате, где его настигли и начали избивать все разом. Он громко кричал, звал на помощь, плакал, обещал жене, что больше так не будет. Думала, соседи услышат и полицию вызовут. Но нет!
  - А ты?
  -  Думала, выкинут в окно.
  - Тяжелая, тебя только краном к окну можно подтащить.
  - Их было трое.
  - Пожалели?
  - Не знаю, что и сказать. "Секса захотела? Сейчас мы тебе его предоставим!" – процедила одна из них. Они разделись. Всех бы передушила голыми руками…
  Мы сидели в том же тихом углу, где я и продолжал внимать её исповеди.
  - Непруха пройдет, опыт останется, – изрёк я, пытаясь философствовать.
  Тут меня осенило, и я не смог сдержаться.
  - Из твоего рассказа я сделал вывод, что завхоз с женой и остальными могли товарку просто разыграть.
  - Как разыграть?!
  - Я не исключаю, что сначала был написан сценарий, подобраны актеры, она в том числе, всё это отрепетировали, сыграли и сняли на видео.
  - И что теперь ждать?
  - Трансляцию.
  - О ком, о чем?
  - О твоей подружке, дорогая.
  Знакомая задумалась, глубокая морщина пролегла на её лбу, словно трещина на старом зеркале.
  - Я закончила! Что скажешь?
  - История – огонь! Обычно подобное с мужиками случается, а тут – такое, да еще и в таком количестве! Что сказать?! Только то, что жду продолжения. Она ведь не остановится на угрозах, а воплотит их в жизнь. Будь на стрёме. Историю я покупаю, как и договаривались, никому не расскажу, как и обещал, а сразу же опишу её.
  Что со временем и сделал. Хотите верьте, хотите нет. А я за что купил, за то и продаю».
  Мои попутчики расхохотались. Очевидно, мой рассказ пришелся им по душе. Я закрыл сборник и убрал его в сумку.
  - Я немного задремала, глядя на вас, и мне было видение, – произнесла Аня.
  - У Ани дар.
  - Часто сбывается прогноз? – поинтересовался я.
  - Бывает.
  - Что приснилось?
  - Секс с мужчиной и роды.
  - Полагаю, претензии будут не ко мне. Это к дождю.
  - Почему сразу претензии и почему не к тебе, Николай?
  - Вы сидите так высоко в иерархической структуре, что мне туда не добраться. А когда возможности нет, то и пытаться не стоит. Мой принцип.
  - Ты и не пытайся подняться.
  - А как же?
  - Мы сами к тебе спустимся.
  Все посмеялись, а я сменил тему и хотел вернуться к прошлому разговору, узнать мнение девушек по поводу того вопроса, который обсуждался в здании аэропорта перед регистрацией билетов.
  - Вселенная до сих пор продолжает расширяться, и это факт. А есть ли предел у этого расширения?
  - Предлагаю рассмотреть уровни вращений и что заставляет это делать. Начну с тех вращений, о которых мы знаем из школьной программы.
  Первый уровень: в атоме электроны вращаются вокруг ядра. Водород – 1 электрон, гелий – 2, и так далее.
  Второй уровень: Луна вращается вокруг Земли. Вокруг Марса вращаются два спутника и т.д.
  Третий уровень: планеты со своими спутниками вращаются вокруг Солнца, образуя Солнечную систему.
  Четвертый уровень: Солнце с планетами вращается вокруг центра Млечного Пути, в котором находится от 100 до 200 миллиардов планет и звезд. И так далее.
  На сотом или тысячном вращении мы придем к центру, вокруг которого вращается вся Вселенная. Это и есть место, где расположен Высший Разум.
  - Пространство и время во Вселенной существовали всегда, а Большого Взрыва не было в том виде, в каком его предлагают читателю, – добавила Анна к словам Светланы.
  - А что же тогда было около 14 миллиардов лет назад? – спросил я.
  - Возьмем пространство аэровокзала. Пусть это будет пространством, в котором находятся все существующие Вселенные. Я уверена, что их очень много и все разные. Они могут располагаться впереди и сзади нас, сверху, снизу и по бокам от нас. Рассмотрим нашу, которая является одной из этого множества. Возьмем обручальное кольцо и газовый платок определенного размера: квадратной, круглой или иной формы, и начнем проталкивать один его конец через отверстие в кольце. Первое появление этого конца платка на противоположной стороне можно будет назвать Большим Взрывом с появляющейся Вселенной. До появления платка с противоположной стороны там не было ничего, кроме пустоты. Со временем величина платка будет постоянно увеличиваться с одной стороны кольца и уменьшаться с другой. Это может быть доказательством того, что наша существующая Вселенная постоянно увеличивается. До каких пор? До тех, пока весь платок не пройдет через кольцо. Затем все повторится, но в обратной последовательности. Сейчас Вселенная увеличивается уже 14 миллиардов лет. Это в нашем летоисчислении. Во Вселенных оно иное. И так будет еще 20, 30 или 50 миллиардов.
  - Оригинально, – заметил я. - Затем она начнет сокращаться? Замирает ли время и пространство хоть на миг, когда вся Вселенная пройдет через кольцо?
  - Полагаю, что нет. Это как в часах, где 24 часа этих суток являются в то же время и нулем часов, но уже новых суток. Вместо платка и кольца, как пример, можно использовать песочные часы, когда их переворачиваем. Встает вопрос, а кто тянет за платок или переворачивает часы, чтобы начать новый отсчет, новое появление Вселенной? Этим будут энергии Высшего Разума, которые создали соответствующие законы, действующие на всей, но только данной, выше рассмотренной Вселенной. Для других Вселенных будут другие законы и иной Высший Разум.
  Анна продолжила начатое Светланой. Обе они уже обсуждали это в учебных заведениях и между собой.
  - Я заметила одну особенность - Разум создал всё, что может повторяться, возвращаясь на прежнее место, но с определенным продвижением в пространстве. Электрон, вращаясь вокруг атома, постоянно возвращается на прежнее место. Луна, вращаясь вокруг Земли, возвращается на прежнее место. Земля, вращаясь вокруг Солнца, тоже возвращается на прежнее место. Но, в то же время, возвращаясь на свое прежнее место, как бы возвращается не совсем туда. И электрон, и Луна, и Земля, и Солнце вместе с Млечным путем вращаются вокруг других центров. А как перенести какой-то предмет из точки «А» космического пространства в точку «Б»? На постоянной основе Разум сделать это не пожелал. Для этого ему понадобились существа. Мы их называем инопланетянами, которые перемещаются в космическом пространстве на НЛО.
  Объявили о посадке самолета. Я обменялся визитками с попутчицами, прежде чем проститься. Сообщил им свой адрес в городе. Никаких особых надежд на продолжение знакомства я не питал. Просто очередная встреча, не более.
  Нас встретили в аэропорту и доставили к месту дислокации. Мы разместились. Было свободное время, и мы, небольшой группой, отправились на прогулку по городу, чтобы осмотреть достопримечательности, сделать фотографии и похвастаться дома своим участием в мероприятии.
  Первый матч сборная сыграла вничью. Это нас радовало, поскольку соперник был серьезный и рассчитывал на одно из призовых мест в чемпионате. Во время игры я вспомнил, когда в последний раз выступал за сборную бабушкиной деревни по футболу. Я был уже студентом и приехал тогда навестить родных. Узнал, что парни из соседней деревни вызвали наших ребят на соревнование. Мне предложили тряхнуть стариной. Но народу у нас оказалось мало. Всего человек пять. Один служил в армии, другой жил в городе, третий уехал далеко. Играли на территории соперников, на их спортивной площадке, где были настоящие футбольные ворота с перекладиной.
  В бабушкином амбаре я нашел свои старые коньки. Оторвал ботинки от металла и сделал себе бутсы. У этой обуви была одна особенность – она скользила по сухой траве, и я частенько падал на поворотах. Но было и преимущество, которое перекрывало все недостатки. Удар по мячу получался такой силы, что вратарь соперников не мог его поймать. Защищать наши ворота вызвался товарищ, и на первых же минутах умудрился пропустить два мяча. Пришлось его заменить, поставить в защиту, а самому пойти в нападение. Ситуация сразу изменилась в лучшую для нас сторону. А дальше, как по маслу, мячи стали влетать в их ворота один за другим. После первых пропущенных мячей наши визави просто ругались. Затем ругань переходила в драку, и нам, их соперникам, приходилось их же и успокаивать. Мы выиграли с крупным счетом, сели на мотоцикл товарища и уехали в деревню к бабушкам. Но когда он поехал за нашими болельщиками, мальчишками лет десяти, оказалось, что в отместку за проигранный матч соперники их поколотили. Об этом я узнал только спустя время.
  До следующего матча нашей сборной оставалось три дня. Нам предложили несколько экскурсий по городу. Мы, группой в несколько человек, поехали на автобусе по предложенному маршруту, другие группы – по другим направлениям. Так прошел весь день. Вечером я вернулся в своё временное жилище. По плану должен был состояться ужин. Обед мы пропустили и хотели сейчас наверстать упущенное. Был шведский стол, и такая возможность была. Мы сели за стол и стали рассказывать веселые истории из своей жизни. Поскольку я сидел за столом с болельщиками из своего города, то все места, о которых упоминали товарищи, были мне знакомы, что придавало особый шарм повествованию. Дошла очередь и до меня.
  - В этот раз собралась веселая компания из четырех человек, – начал я. - Мы поехали в соседнюю деревню в клуб. Дело было в августе. Вечер выдался теплым, и мы хотели хорошо провести время. И провели. Наши два старших товарища взяли в клубе своих знакомых девушек и уехали с ними. Нам сказали, чтобы мы с товарищем ждали их в клубе, что они скоро вернутся. Мы так и сделали, стали ждать. Но прошел час, другой, а машины все не было. И клуб уже закрыли, и полночь прошла, и похолодало, а до бабушкиной деревеньки километров шесть, не меньше. И мы пошли. Другого выбора у нас не было. В начале пути было очень темно и дороги почти не было видно. Мы шли, ориентируясь на звук своих каблуков: на дороге он был громкий, потому что она была укатана транспортом, а на обочине стихал – там была трава. Так продолжалось первую половину пути, а во второй половине уже стало светать, и идти стало легче.
  Миновало время, и мы, измотанные дорогой, рухнули передохнуть возле стога соломы, решив там и заночевать. Но навязчивый страх, словно кошмар, что наутро, еще спящих, нас подгребут трактористы волокушей в бесформенный омёт, заставил вскочить и брести дальше. Шли, проклиная опрометчивое согласие на эту безумную авантюру. Ноги горели от усталости, мозоли кровоточили в тесной, неподходящей для странствий обуви. Слабая надежда теплилась в душе – а вдруг товарищи спохватятся и догонят на машине? – но и она угасла, когда мы, еле живые, добрались до дома около пяти утра. Едва успел перекусить и прилечь, как услышал долгожданный звук подъехавшей машины. Это были наши запоздавшие друзья, которые тоже, оказывается, уже вернулись. А наутро они же и обрушились на нас с упреками за то, что не дождались их в клубе. Посмеялись тогда, смеемся над этим и сейчас, при каждой встрече.
  Второй матч наша сборная выиграла, и мы, ликующие, решили отметить это событие в ближайшем кафе. Там я впервые прикоснулся к таинству настоящей текилы. Утро следующего дня началось с неожиданного визита – меня вызвали на проходную из комнаты проживания. Вход, как назло, был строго по пропускам, и бдительная охрана никого не пропускала без оного. Я в недоумении гадал, кому я мог понадобиться в этой далекой стране, за тысячи километров от родного дома. Оказалось, что есть такие. У входа стоял Сергей.
  - Здравствуй, Коля.
  - Привет! Что-то случилось? – настороженно поинтересовался я.
  - Нет. Все в порядке.
  - А где же наши очаровательные спутницы? Что, потерял их?
  - Они меня… послали.
  - Не понял.
  - Вон, - Сергей махнул рукой в сторону припаркованного такси. - Они там сидят и наблюдают за нами.
  Я изобразил на лице крайнюю степень удивления и, не найдя ничего лучше, помахал им рукой. Анна распахнула дверцу и приветственно махнула в ответ. Мы направились к ним и уселись в салон.
  - Как настроение, Николай? – с лукавой улыбкой спросила Светлана.
  - Отмечаем победу. Вернее, отмечали вчера.
  - Голова, наверное, раскалывается с похмелья?
  - Ты же знаешь, Аня, я почти не употребляю. Так, пригубил, чтобы познать вкус местного колорита. Когда теряешь деньги, теряешь немного. Когда теряешь здоровье, теряешь часть себя. А когда теряешь лицо, то теряешь все.
  - Что пил, алкаш? – ехидно поинтересовалась Светлана.
  - Текилу, – ответил я и расхохотался.
  - И как, не понравилась?
  - Однажды я был в Италии. Зашел в магазин и купил виски. Вечером попробовал и пришел к выводу, что это пойло напоминает самогон, который моя бабушка гнала куда лучше. Но на следующий день мне вдруг захотелось снова ощутить этот странный вкус. С тех пор считаю виски лучшим из всего, что мне доводилось пробовать.
  - В этом я с тобой солидарна, – поддержала Света.
  - Может, составишь нам компанию? – робко предложила Анна.
  - Никогда ни к кому не привязывайтесь, – загадочно произнес я.
  - Почему? – удивился Сергей.
  - Даже собственная тень покинет тебя, когда стемнеет.
  - Оригинально. Ты каждый раз удивляешь меня, Ник.
  - Больше не буду. До следующего матча я свободен, как ветер.
  Все дружно рассмеялись.
  - Тогда поехали! – предложила Светлана.
  - Мне нужно взять деньги и хоть немного переодеться.
  - Пяти минут хватит?
  - От пяти до семи.
  - Время пошло! – со смехом воскликнула Анна.
  Я распахнул дверь и помчался в свои апартаменты.
  Мы сидим в номере девушек, в их отеле с видом на бескрайний океан. Стол накрыт изысканными закусками, разнообразным спиртным, и, конечно же, виски. Светлана, с прищуром посмотрев на меня, спросила:
  - Ты говорил, что бывал в Италии. Как тебе там? Лучше, чем в твоей глухомани? – поддела меня она.
  - Я могу бесконечно говорить о своей родине, о той самой «глухомани», как ты выразилась. Я представляю ее себе, как могучее дерево, родословное древо. В этой глубинке – мои корни, и вся крона, которая выросла из них, напрямую зависит от их силы и глубины. Если они начнут подгнивать, то есть забываться, или неглубоко укоренятся в земле, то вся крона начнет чахнуть и сохнуть, а со временем, от малейшего ветерка, не говоря уже о буре, все древо рухнет, и его сожгут в своих каминах другие народы. Это их право, но и это – мое право, и я буду помнить об этом, где бы ни был, где бы ни находился. Опять же, если богач внезапно окажется в пропасти нищеты, то вряд ли когда-нибудь сможет оправиться от этого падения. Тому масса примеров. Но есть и обратная сторона, когда нищий дерзко врывается в круг богатых, повергая их в шок. Граф Монте-Кристо, например, и многие другие.
  - Такие, как мы, не падают, – надменно заявила Света.
  - Хочу тебя спросить, что ты сама сделала, совершила в свои годы, имея за спиной деньги родителей?
  - А я должна что-то делать?
  - Я лично, в свое время, смастерил несколько поделок: шкатулок и полочек из фанеры, орудуя своим любимым лобзиком, и только. Во-вторых, не хочу быть пророком, но все же скажу. Вдруг твой папа встретит другую женщину, женится на ней, и у них появятся дети, твои сводные братья и сестры, и он им оставит свой капитал? Что тогда ты будешь делать?
  - Извини! Не обижайся. Я просто пошутила, – смущенно проговорила Света.
  - Как он тебя умыл, Света! – подтрунила над сестрой Анна.
  - Не обижаюсь. Во все времена власть имущие обращались к черни, к нищете, когда вставал вопрос о сохранении этой самой власти. Вспомните кадры из исторических фильмов. Кто спасал страну? Беднота.
  - Ты хорошо подкован в историческом плане. Так что насчет Италии?
  - Италия мне понравилась, даже очень. Я там бывал, да, на деньги родителей. Не скрываю этого.
  - Что смотрел?
  - Я, Николай, в первую очередь должен был посетить место захоронения моего святого.
  - Их несколько.
  - Был и в Ликии.
  - Однако!
  - На месте его первого захоронения. Я хотел бы жить в Италии, не забывая свою глубинку. Возможно, влюблюсь в итальянку и перееду туда. Нарожаем кучу детей. Будем часто приезжать на родину. Дети будут знать мой язык, обычаи, предков. А я, в свою очередь, буду изучать язык и историю родни по линии супруги.
  - Хорошая мечта.
  - Она у меня есть, и я буду идти к ней медленно, но неуклонно.
  - Коля! У нас к тебе предложение. Мы уже сдружились с тобой. Приглашаем тебя переехать к нам, в наш отель.
  - У меня в моем общежитии все оплачено до конца отборочного турнира сборной: койка, стол…
  - …и стул! – не удержался от шутки Сергей.
  - И он тоже. Последний матч покажет, выйдет ли наша сборная в следующий этап. Если нет, то мы разъезжаемся по домам. Если выходит, то будем посмотреть, как говорят в народе. Скорее всего, через три дня я с группой возвращаюсь домой, и буду вас вспоминать в глубине души.
  - С хорошим чувством или с плохим?
  - Только с хорошим. Вы мне ничего плохого не сделали. Был спор, диспут, как говорят ученые.
  - Ты и говоришь, как ученый.
  - Мне предложили аспирантуру после университета.
  - Не скучно?
  - Семью надо будет кормить, и чем-то питательным.
  - Мы выиграем! – с уверенностью заявила Светлана.
  - Нас и ничья устроит при определенных обстоятельствах, – поддержала ее Анна.
  - Предлагаю перенести окончательное принятие решения до конца матча.
  - Договорились!
  - Все будет хорошо, и ты составишь компанию Сергею в его номере, – предложила Светлана.
  - Правда. В номере я один, и мне бывает скучно.
  - Надоедает одиночество?
  - Бывает.
  - А давайте сыграем в маленькую викторину, – предложил я, лукаво прищурившись. - Кто как любит развалиться на диване?
  - Я – звездой на спине, – мечтательно отозвалась Светлана.
  - А, вот оно что… Ну, это понятно, женщины любят такое положение, – с подтекстом заметил Сергей, вызвав взрыв смеха.
  - Я не в этом смысле! – отмахнулась Светлана, заливаясь краской.
  - На боку, – прощебетала Аня.
  - И я на боку, – поддакнул Сергей.
  - А теперь представьте, что приняли свою любимую позу… но виртуально. Сколько так продержитесь?
  - Минут десять, не больше, – ответила Светлана.
  - Двадцать, – сказала Аня.
  - А ты, Серёжа, сколько вытерпишь?
  - Потерплю полчаса! А что?
  - А то, что в жизни так же. Женился, вышла замуж… и через какое-то время наступает усталость, как от этой самой любимой позы на диване. Бок заныл, нога затекла… И хочется что-то менять.
  - Что же делать? – с интересом спросила Аня.
  - Позу менять? – предположила Светлана, кокетливо взглянув на Сергея.
  - Или партнёра? – подхватил он, многозначительно подняв бровь.
  - Это уж каждый сам для себя решает, – философски заметил я. - Можно и терпеть, как Сергей сказал. Большинство семей, к слову, именно так и живут – на терпении.
  - Ну, я на такое не согласна, – отрезала Света.
  - Всегда есть выход, и многие его находят. Особенно мужчины, – с усмешкой добавил Сергей.
  - Измена? – выдохнула Аня.
  - Она самая, окаянная.
  - Предлагаю тост за то, чтобы эта встреча не была нашей последней импровизацией! – провозгласила Аня, поднимая бокал.
  - Какое у тебя было видение? Секс и рождение детей, – добавила Светлана.
  - Если нельзя избежать насилия, надо расслабиться и получить удовольствие, – парировала Анна, и все дружно расхохотались над этой пикантной репликой.
  Наступил долгожданный день матча. Я вооружился трещоткой, мои товарищи – дудками и барабанами. От неистовых криков у меня перехватило горло. Глотнув воды, я снова погрузился в оглушительную какофонию, создаваемую нашими болельщиками. В этом безумном вихре звуков и эмоций я вдруг вспомнил свою студенческую юность, летние каникулы на третьем курсе. Тогда один из наших друзей решил жениться и попросил меня быть свидетелем. Я, конечно, согласился. В назначенный день мы отправились в ЗАГС, где их расписали и объявили мужем и женой. А затем, вместе со всей честной компанией, поехали венчаться в церковь. Я и представить себе не мог, что это займёт столько времени! Приехали, а там – очередь! Пока ждали, успели изрядно проголодаться и устать. Мало того, местный дворник гонялся за нами с метлой, потому что мы, невежды, сорили на святой территории и не знали местных порядков. Но, как говорится, терпение и труд всё перетрут. Наконец-то подошла наша очередь. Венчали сразу несколько пар. Мне, как свидетелю, полагалось держать корону над головой жениха, а свидетельнице – над головой невесты. А поскольку пар было много, держать приходилось долго, рука немела и отваливалась. Мы изворачивались как могли, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания: и сгибали руки, и меняли их… но выдержали! Венчание закончилось, и нас наконец-то отпустили на волю.
  Свадьбу отмечали в квартире жениха и его родителей, на третьем этаже обычной пятиэтажки. Народу набилось видимо-невидимо: родственники с обеих сторон, друзья, соседи… Танцевать выходили на улицу, потому что в квартире просто не было места. Как же хорошо, когда у тебя такие замечательные соседи! На них всегда можно положиться, и помощь их всегда бескорыстна. Помню, на свадьбу забрели случайные прохожие, которых пригласили танцующие гости. А посуды на всех уже не хватало, и пришлось идти к соседям. Я вызвался помочь. Когда мы зашли к ним, в глаза бросилась скромная обстановка. Оказалось, что они уже отдали свою мебель – столы, стулья – и посуду на нашу свадьбу. Вот так и выручали друг друга в жизни. Не зря говорят, что хороший сосед – дороже брата. Так было и на стадионе в тот день. Мы болели за наших как за родных! Они просто не имели права проиграть этот матч. И они не проиграли, вырвав ничью, хотя поначалу и уступали два мяча.
  Утром следующего дня старший по группе объявил, что сборная будет играть матч в другом городе. Нужно было собираться и ехать туда. Нам разрешили остаться только на эту игру, видимо, полагая, что дальше наша команда не пройдёт, и болеть будет не за кого. Матч планировался через неделю, и нужно было чем-то занять это время. Кто-то улетел в другую страну, кто-то – кататься на волнах океана.
  Я же встретился с девушками и их телохранителем в новом отеле, куда они перебрались. Светлана предложила:
  - А давайте прокатимся на катере по одной из рек, впадающих в Амазонку?
  - На сколько дней поездка? – спросил я.
  - На два. Утром отплываем, вечером прибываем в конечный пункт, там ночуем в комфорте и на следующий день возвращаемся. Вечером мы уже здесь, пьём вино и виски.
  - И что мы там увидим?
  - Экзотику! Племена, живущие по берегам рек.
  - Скоротаем время, – подтвердил Сергей.
  - Читал, что там живут и людоеды, – высказал я свои опасения.
  - Ерунда! Нет их сейчас. В воде, правда, водятся крокодилы, анаконды и пираньи. Но мы же не собираемся купаться, так что бояться нечего.
  - В кино показывали одно племя людоедов, которое живёт на деревьях.
  - Почему? – поинтересовался Сергей.
  - Чтобы их не съели соседи из другого племени! Правда, они перешли на другую пищу. Но когда никто не смотрит, и камера выключена, я не уверен, что они не балуют себя человечинкой.
  - На катере будет охрана с оружием. Она нас и защитит в случае чего, – добавила Аня.
  - В тех краях, если что-то случится, нас и искать никто не будет, – зловеще заметил телохранитель.
  - Не дрейфь, Серёга! Твои страхи хорошо оплачиваются, – поддразнила его Светлана.
  - Я просто высказал своё мнение.
  - Мы его услышали, – отрезала Светлана.
  Нас привезли на автобусе к речному причалу, где нас уже ждал комфортабельный прогулочный кораблик. У него было две палубы, вторая – смотровая. Когда мы поднимались по трапу, я насчитал на нижней палубе человек десять. Ещё несколько поднимались следом за нами. Это меня немного успокоило, но не настолько, чтобы я забыл об опасностях, которые подстерегали нас в этом неведомом цивилизованным людям месте.
  Я достал смартфон, нашёл описание Амазонии и прочитал, что на этой территории вполне могла бы разместиться Австралия. Здесь раскинулся самый большой на планете тропический лес, где произрастает три четверти всех видов растений Земли. Деревья растут в несколько ярусов, самые высокие поднимаются на сорок метров. В сельве живут туканы, муравьеды, броненосцы, капибары – огромные грызуны. В кронах деревьев обитают мириады птиц, с ними соседствуют обезьяны. В водах Амазонки обитают тысячи видов рыб, начиная с пресноводных акул. Особую опасность представляют острозубые амазонские пираньи, внезапно нападающие на животных и людей. Водятся огромные аллигаторы и анаконды, достигающие невероятной длины.
  Мы заняли свои места и вышли на верхнюю палубу, чтобы полюбоваться красотой окружающей природы, сделать фото и видео на память.
  - Ну, как вам вид, ребята?
  - Божественно! – восторженно ответил Сергей.
  - Хотелось бы услышать подобные возгласы по прибытии на этот берег, – сказал я.
  - Никола! Всё будет bien, – сказала Аня на испанском и подняла палец вверх.
  - Incluso genial! – ответил я.
  - Ты знаешь испанский? – удивилась Аня.
  - Только песни пою, да и то со словарём в руках.
  Все весело рассмеялись. Мы сфотографировали друг друга, попросили, чтобы нас сняли всех вместе. И спустились вниз, когда прозвучал сигнал, и пароходик отчалил от причала. День расстелился перед нами, сотканный из ленивых разговоров и нежащего солнца, щедро дарившего бронзовый загар. Мы расположились на верхней палубе, каждый со своим скромным запасом провизии. Мой провиант уместился в незатейливом пакете, а девушки, казалось, могли бы прокормить небольшую армию из бездонной сумки Сергея. Тогда-то и промелькнула мысль: даже если случится непредвиденная задержка, голодная смерть нам не грозит, по крайней мере, в ближайшие пару суток. О большем и думать не хотелось – впереди маячил ответственный матч сборной, который я ни за что не хотел пропустить.
  - Как человек появился на Земле, зачем он здесь и куда уходит? – Сергей бросил вопрос в самое сердце нашей небольшой компании.
  Анна, не мешкая, подхватила нить разговора:
  - Одна теория связывает появление человека с деятельностью внеземных цивилизаций. Она утверждает, что мы – прямые потомки инопланетян, высадившихся на Землю в незапамятные времена. Другая теория, более приземленная, предполагает, что человек произошел от приматов, человекообразных обезьян, постепенно изменяясь под влиянием окружающей среды. Ну, и, конечно, нельзя забывать о третьей теории – о божественном сотворении, когда человек был создан Богом, Богами или некой Божественной силой из ничего, по образу и подобию своему.
  - А мне кажется, что вся жизнь зародилась в океане, куда проникла из Космоса, а потом уже перебралась на сушу, – добавил я, подливая масла в огонь дискуссии. - Если это так, то придется признать, что жизнь существует и в Космосе.
  Светлана, до этого молча внимавшая, вдруг заговорила, и в ее голосе звучала какая-то особая убежденность:
  - На мой взгляд, Разум – это сгусток энергии, который одновременно присутствует во всей Вселенной и может сконцентрироваться в любой ее точке в нужный момент для решения возникающих проблем. Представьте себе емкость, наполненную водой из канавы или лужи. Вместе с водой там будут и мелкие частички, песчинки, муть, которые будут вращаться в круговороте жидкости. Если эти частички принять за планеты и звезды в процентном соотношении, то жидкость будет представлять собой темную материю, которой, как известно, около 80 процентов во Вселенной. Таким образом, планеты, звезды, галактики "плавают" в этой темной материи, которую пока не могут обнаружить ученые. Именно в ней сосредоточены все энергии, отвечающие за процессы, происходящие во Вселенной.
  Анна снова вступила в разговор, задумчиво глядя вдаль:
  - Прежде чем создать человека на Земле, необходимо было создать условия, в которых он сможет существовать. Чем он будет дышать, что будет есть, какая температура будет для него комфортной, и многое другое. Я полагаю, что сначала были созданы необходимые условия, а уже потом – запланированное здравомыслящее существо. Не исключаю, что после тщательных расчетов орбиту Земли скорректировали, чтобы добиться оптимального результата, или же стали создавать организмы под уже существующие условия. Для других планет создали другие условия, под них создали и других здравомыслящих, абсолютно на нас не похожих. Для земных условий был специально создан образец с подобными органами. Человек на планете Земля появился позже животных. Природа и животный мир должны были подготовить определенные условия для его появления. Но помещать человека на планету с такими чудовищами, как динозавры, было невозможно. Шансов на выживание у него не было никаких. Нужно было менять либо человека, придав ему другое обличие: рост, массу тела, клыки и бивни, либо условия его пребывания. Разум выбрал второе – удалил крупных животных, способных истребить человека на Земле.
  - Как это он проделал? Ведь тогда не было ни ядерного, ни химического, ни биологического оружия! – воскликнул Сергей, не унимаясь.
  - На Землю была направлена комета, и шестьдесят четыре миллиона лет назад на планете исчезли все крупные животные. Территория освободилась. Теперь можно подумать и о заселении ее здравомыслящими существами, нашими предками.
  - Где же мог Разум поселить человека на Земле в то давнее время, когда его постоянно поджидала опасность и от диких зверей, и от погодных условий?
  - Его можно было поселять только группами. Для проживания и размножения люди могли быть поселены в разных местах планеты Земля. Я думаю, безусловно, в Африке. В Европе, Азии, Северной и Южной Америке, – ответила Анна.
  - Как он это делал? – не отставал Сергей.
  - Центров создания человека был не один, и он не находился только в Африке, как утверждают некоторые, находя там останки древних. Таких мест было несколько, и находились они в разных частях планеты. На Земле с космических кораблей установили инкубаторы, расположенные по экватору Земли в Африке, Азии, Америке, Европе. Каждый инкубатор производил людей с различным цветом кожи: белой, черной, желтой. Отсюда и существуют отличия людей друг от друга. Не исключаю, что прообразом послужил сам пришелец, сам инопланетянин, и для всего живого на Земле была взята первично его яйцеклетка, ДНК.
  Я решил предложить свой взгляд на проблему:
   - Давайте посмотрим на любое животное, рыбу или птицу. У всех у них есть голова с головным мозгом, две пары конечностей. У человека – это руки и ноги. У птиц – крылья и ноги. У рыб – передние и задние плавники. Сейчас не говорю об их необходимости для жизни и развития каждого вида, говорю только, что они имеются. У всех есть хвост: у коровы, у рыбы, у человека. У всех нас есть два глаза, нос, рот и так далее. Мы все похожи в этом отношении. Стало быть, произошли от единого организма. Первые растения и животные были созданы на Земле в лаборатории, размножены и отпущены в сотворенные земные условия. Каждый раз, при создании нового вида животного, за основу брался первичный экземпляр, и на генном уровне вырабатывался новый, с соответствующими изменениями. Причем новый вид имел все признаки предыдущего, только некоторые органы у него были изменены. Полагаю, что первыми были созданы микробы, грибки, вирусы. Они так же могли проникнуть на поверхность Земли с космическими аппаратами пришельцев на их оборудовании и одежде. Затем создали мелких жучков, паучков, мышек, травоядных, которыми позже стали питаться крупные животные, чтобы не погибнуть с голоду. Когда нам позволят дойти до изменений ДНК, то мы сами сможем путем генной инженерии создавать любых животных. И нового человека в том числе. Овечку Долли уже создали в своё время.
  - Со временем группы людей перемешались друг с другом, но отличительные черты каждой из них сохранились до современности. Думаю, что на Земле было размещено несколько видов людей: эректусы, неандертальцы и другие. Не все "поселенцы", размещенные в свое время Разумом на просторах Земли, смогли выжить? Но кому-то все-таки удалось это сделать и произвести нас, ныне живущих. Не исключаю, что на Земле вместе с нами живут по сей день и другие виды людей, созданные Разумом, но которых мы пока не встретили, – заключила Анна.
  - В каком же возрасте людей поселили на планете? Если в младенческом, то кто их кормил тогда соской!? Некому было! – не унимался Сергей, задавая вопросы.
  - Они были легкой добычей даже для слабого хищника. Представьте себе младенца без присмотра. Он погибнет от голода через несколько дней после рождения. Выходит, первые люди были произведены на космических аппаратах пришельцев, выращены там до зрелого возраста и группами выпущены на поверхность планеты, – ответила Светлана.
  - Не исключаю и такой возможности, что инопланетяне провели изменения на генном уровне и ввели их в яйцеклетку животного, уже живущего на планете, которое нас родило и довело до зрелого возраста, выкармливая и защищая. Обезьяна, например. У них вместо ног руки и хвост, который выполняет определённые функции. У человека этого не имеется, и ему неудобно перемещаться по деревьям, как членам обезьяньей стаи. Он, а затем и его последыши, больше времени находились на поверхности земли. Со временем те образуют своё племя и уходят на свободные территории, – добавила Анна.
  - Вернусь к вопросу: если жизнь зародилась в океане под действием внешних факторов: температуры, давления, солнечного света и так далее, – то почему мудрецы от науки не создадут такие же условия в лабораториях, чтобы повторить природу и создать нечто подобное? Что им мешает это сделать сейчас, сегодня?! – подвел я итог нашей философской беседе.
  Ближе к вечеру наше судно заметно сбавило ход. Я заметил это по замедлившемуся мельканию пейзажа на берегу, но не стал сообщать об этом попутчикам. Когда же стемнело окончательно, корабль остановился совсем. Команда принялась за ремонт двигателя. Многие пассажиры, утомленные дневными разговорами, начали устраиваться на ночлег. Мы тронулись в путь, когда ночь окутала все вокруг непроглядной тьмой. Совершив несколько поворотов, мы оказались в истоке какой-то небольшой речушки. Оба ее берега, словно в насмешку, освещались тусклым светом габаритных огней нашего судна. Причалили. Члены команды принялись ожесточенно спорить между собой на непонятном мне языке. В поисках объяснений я обратился к Анне.
  - На португальском лопочут, — донеслось до Светланы.
  - О чём это они там базарят? – переспросила она.
  - Кажется, мы свернули не в ту протоку. Заблудились, одним словом, — констатировал та.
  Время тянулось, а берег оставался всё так же незыблем. Это начинало меня тревожить.
  - Не понимаю, почему мы причалили?
  - А что, надо было иначе? — отозвался Сергей.
  - Держаться на якоре метрах в тридцати от берега.
  - Зачем? — в голосе Анны прозвучал испуг.
  - Вода между нами и берегом — уже преграда. Не каждый хищник или каннибал рискнет броситься в реку, кишащую всякой живностью.
  - Резонно, — согласилась Светлана.
  Поднявшись на верхнюю палубу для фотосессии, я приметил две спасательные шлюпки по бортам. Нужно было их осмотреть.
  - Сергей, — прошептал я, — надо подготовить шлюпки к спуску.
  - Опасность?
  - На всякий случай. Девчонки, будьте наготове сорваться с места.
  Их глаза округлились от моих слов. Мы вышли на палубу и направились к шлюпке на противоположном от берега борту. Сергей указал на другую, но я настоял на этой. В этом был свой расчет, который впоследствии нас и спас. Сбросив брезент, я увидел четыре весла, багор, топор, бочонок с водой и ящик. Наверное, с провизией, — подумал я и поднял вверх большой палец, давая знак, что всё в порядке. Мы проверили механизм спуска, слегка оторвав шлюпку от борта. Вернуть на место не успели. С берега донеслись дикие крики, и из джунглей высыпала толпа человек двадцать, осыпая нас дротиками.
  - Живо берите вещи и сюда! — заорал я девчонкам.
  Они примчались, и мы стали спешно спускать шлюпку на воду.
  - Моя сумка с документами! Взяли? — крикнул я.
  - Нет! — ответила Светлана дрожащим голосом.
  - Сергей, спускай и прыгай в лодку! Я за документами!
  Со стороны охраны раздались выстрелы, но было поздно. Несколько дикарей прорвались на судно, осыпая дротиками команду и пассажиров. Я схватил сумку и бросился назад. Шлюпка уже покачивалась на воде, отсоединенная от тросов. Я швырнул сумку вниз, Сергей поймал её и завопил:
  - Коля, берегись!
  Я обернулся и увидел бегущего на меня людоеда. Он попытался вонзить дротик мне в живот. Я уклонился и перехватил оружие на лету. Присев, я подсёк нападавшего, и тот, кувыркнувшись через меня и борт, рухнул в реку, подняв столб брызг и привлекая внимание подводных обитателей. Через мгновение его уже не было видно. То ли утонул, не умея плавать, то ли крокодил утащил на дно. Размышлять было некогда. Я метнул свой дротик в людоеда, выскочившего из-под палубы. Схватившись за трос, я скользнул вниз, не обращая внимания на обожженные ладони.
  - Погнали! — заорал я, хватаясь за весла.
  Сергей успел сделать несколько гребков, пока я устраивался. В нас полетели дротики. Два вонзились в борт шлюпки. Один Сергей отбил веслом. Остальные уже не долетали. Мы были вне зоны досягаемости. Отплыли достаточно далеко, как мне показалось, когда взошло солнце. За это время никто не проронил ни слова. Все были в шоке. Я понимал, что остался жив только благодаря своей ловкости и спортивной подготовке. Не собирался хвастаться, просто судьба поставила перед выбором: либо я, либо меня. Но это только начало. Что ждет нас впереди? Нужно подбодрить попутчиков, которые всё ещё не могли поверить, что вырвались из лап смерти, возможно, даже лютой, если эти каннибалы не жарят свою добычу.
  - "Почему аборигены съели Кука? Попался под руку каменюка, метнул гадюка и нету Кука", — процитировал я известного поэта. - Веселее, ребята! Это только начало! Дальше будет…
  - …ещё хуже, — закончила за меня Светлана.
  - Куда уж хуже-то? — удивился Сергей.
  - Плавание наше может затянуться. Предлагаю избрать капитаном студентку Лондонского университета — Светлану!
  - Нет, нет! — запротестовала та. - Только не меня! Предлагаю Николая. Кто за? Единогласно!
  Я огляделся, чтобы убедиться, что это не шутка. Все трое подняли руки.
  - Однако! Не успел мужик крякнуть, как медведь на него насел! Тогда приступаю к исполнению обязанностей. Первое. Назначаю Светлану ответственной за продукты и воду. Возражения есть? Нет. Идём дальше. Света, садись на корму и прими содержимое ящика и бочонка. Аня, на нос и смотри по сторонам. Мы с Сергеем на вёслах. Следующее. Никто не трогает воду ни рукой, ни ногой!
  - Почему?
  - Крокодил схватит и утащит на дно. На бортах тоже не сидеть. Лучше на дне лодки, по той же причине. Крокодил из воды может высунуться метра на два, а то и больше. Ничего страшного. Просто путешествуют по Амазонке две амазонки в сопровождении спутников. Как вам моё предложение?
  Все немного оживились и улыбнулись.
  - Тебе, Аня, мы дадим в руки топор.
  Я достал его и протянул Анне.
  - Тебе, Света, багор.
  - Тебе, Сергей, два весла, как и мне. Сейчас из этих весел и брезента сделаем полог, чтобы не сгореть на солнце.
  - А грести чем будем?
  - Грести пока не станем, положимся на течение. Надо держаться середины реки.
  - Причаливать не будем?
  - Пока есть вода и продукты, не будем выходить на берег. Опасно.
  - Сейчас рассказываем весёлые истории из жизни и не унываем. Согласны? Первым начну я. За мной по кругу.
  Когда последний рассказ закончился, я предложил всем перекусить. После еды и нервного напряжения наступила расслабленность и захотелось спать.
  - Всем спать. Сергей на вахте. Если что, кричи "полундра!". Курс вест-норд-вест.
  - По фарватеру, что ли? — спросил тот.
  - Точно так!
  Когда все проснулись, поступил вопрос:
  - Как быть с туалетом, капитан?
  - Пей вода, ешь вода, в гальюн не потянет никогда.
  - Что такое гальюн?
  - Туалет, типа сортир.
  - Понятно, — со смехом ответила мне Анна.
  - Серж, сними тент и перегороди шлюпку. Там будет туалет. Временно. Ходить будем на ведро по очереди три раза в сутки.
  - А чаще можно?
  - Можно, но только с разрешения. И слезь, Светлана, с борта. Я же предупреждал!
  - Я посмотрела содержимое бочонка. Там литров девять. Если тратить по литру в день, то на восемь дней нам хватит.
  - На человека в сутки получится по стакану, — посчитал Сергей.
  - При такой жаре маловато, — сказал я. — Надо по два стакана.
  - Тогда через четверо суток надо искать воду на берегу.
  - А речную нельзя пить? — спросила Анна.
  - Я бы не рекомендовал. Возможно заражение, она грязная и много микробов. При необходимости и только в крайнем случае будем её фильтровать.
  - Есть несколько коробков спичек, лампа с керосином и фонарик.
  - Хорошо, – выдохнул я.
  - И пистолет с патронами есть.
  - Не может быть! Покажи!
  Светлана протянула мне ракетницу и несколько ракет.
  - Это ракетница. Её мы отдадим Сергею. Стрелял из такого?
  - Из других – да, а из этой не доводилось.
  - Особой разницы нет.
  - Ещё несколько ножей.
  - Возьмите по одному и держите на виду.
  - А тебе?
  - У меня свой. На рынке прикупил, когда собирались.
  Я приподнял штанину, демонстрируя нож в чехле, закреплённом на ноге.
  - Похож на «Корво». Хороший нож, – одобрил Сергей.
  - Буду знать. Спасибо. Итак, подведём итог. Четверо суток в лодке. Вода есть, пища есть. Гальюн – в наличии. Что ещё?
Все расхохотались, словно оттаивая после пережитого шока.
  - Удочку бы… Тогда и рыбку можно было поймать, – мечтательно протянул Сергей.
  - Если бы у бабушки был… – Я выразительно махнул рукой.  - Она была бы дедушкой.
  Новый взрыв хохота прокатился по лодке.
  - Коля! Ты столько для нас сделал!
  - Мы этого никогда не забудем, – продолжила Светлана слова Анны, глядя на меня с искренней благодарностью.
  - Забудете в первую брачную ночь.
  - А может, она будет с тобой, – кокетливо заметила Анна.
  - Вряд ли.
  - Что, не нравимся?
  - Нравитесь. Даже очень. Но вы привыкли повелевать, а я не обучен быть на побегушках. Мы движемся в разных направлениях. Вы – дочери миллионеров…
  - Миллиардеров.
  - Когда родители трудятся, а дети только наслаждаются жизнью, внуки будут просить милостыню.
  - Надо запомнить эти слова, – задумчиво проговорила Анна.
  - Когда вырвемся отсюда, у всех будут другие интересы. Здесь мы связаны необходимостью стоять друг за друга. Иначе станем обедом для дикарей или животных. Когда эта угроза исчезнет, исчезнет и всё остальное.
  - Нет! Мы столько пережили вместе, что я этого никогда не забуду! – воскликнула Анна, глядя мне прямо в глаза.
  - Я тоже буду помнить, а дочерей назову вашими именами.
  - Спасибо! Уважил!
  Все немного посмеялись, стараясь разрядить повисшее напряжение.
  - Сергей! А ты что молчишь?
  - Спрашивай, Николай.
  - Откуда ты, как пришёл в профессию и всё такое? Полагаю, что особы, которых ты охраняешь, этого не знают.
  - Кто нанимал, те знают, а они – вряд ли. Я родом из Саратова. Занимался спортом, многоборьем. Отслужил в армии. Там выступал за армейский клуб. На дембеле предложили. Я согласился – и вот я тут.
  - Я был в Саратове на экскурсии ещё школьником. Речной вокзал, цирк, консерватория…
  - Я жил далеко от центра. Между третьей дачной и Стрелкой.
  - Учился где-то?
  - Учился. После женитьбы перешёл на заочное.
  - Деньги нужны, чтобы семью кормить?
  - Да, Света. Так оно и есть.
  - Детям сколько лет? – спросила Анна.
  - У меня один ребёнок, сын. Ему третий год пошёл.
  - Услышали. На дежурстве за тобой буду я. За мной – Светлана, за ней – Аня. Затем снова Сергей.
  - Спасибо тебе, Коля, и за это, и за всё остальное.
  Днём и вечером стояла изнуряющая жара. Нужно было что-то предпринять, чтобы хоть немного облегчить влияние тропиков на наши организмы, особенно на девушек. Тент уже не спасал. Я расстелил его на дне лодки, аккуратно, стараясь не шуметь и не поднимать волну, наполнил ведром получившийся бассейн и предложил девушкам окунуться. Те с радостью приняли моё предложение. Мы с Сергеем, отвернувшись, внимательно осматривали горизонт, чтобы не смущать дам. После них искупались и мы. Так повторяли в течение всего дня.
  Вода закончилась раньше расчётного времени, и встал вопрос о высадке на берег. Один я не мог принять такое решение. На совете постановили пополнить запасы. Приблизились к берегу, высматривая место, где в реку впадает ручеёк. Недалеко от устья должен был быть и родник. Вскоре такой ручеёк нашёлся.
  Остановились. На берег высадились я, Сергей и Анна. Мы несли бочонок, а Аня шла следом с багром наготове. В лодке осталась Светлана с топором и двумя дротиками – «подарком» от людоедов. До источника было недалеко. Мы опустили бочонок на землю, и я начал набирать воду ведром. Сергей с ракетницей в руках внимательно осматривал окрестности. Искал опасность на земле, не подозревая, что она может прийти сверху. Пантера обрушилась на него с ветвей дерева, вцепившись зубами в шею. Оба рухнули на землю, ракетница отлетела в сторону. Я выхватил багор из рук Анны и вонзил его остриё в бок зверя. Пантера ослабила хватку, но не отпускала Сергея. Я с силой надавил на багор. Подключилась и Анна. Вдвоём мы проткнули живот пантеры и пригвоздили её к стволу огромного дерева. Прикованная к стволу, она не могла маневрировать. В ярости пантера полоснула когтями мою руку, из раны хлынула кровь. Остановить кровотечение времени не было.
  В этот момент Светлана, оставшаяся в лодке, издала истошный крик. Что с ней случилось, я увидел, выглянув из-за кустов. Несколько дикарей ворвались к ней в лодку и скрутили руки. В голове промелькнула мысль: что делать? Оставить пантеру с Сергеем и Анной? Она разорвёт их. Я, не ослабляя давления на багор, нагнулся, достал свой нож и прыгнул на зверя, вонзив лезвие в горло. Горячий поток крови окатил меня с головы до ног. Пантера дёрнулась несколько раз и затихла. Я поднялся. Приблизился к Сергею. Он был при смерти, и я ничем не мог ему помочь. Анна была парализована страхом и не реагировала на мои слова. Я потянул её в джунгли, но она не могла сдвинуться с места. Я двинулся один, чтобы принять какое-то решение.
  Отряд дикарей состоял из десяти человек. Охотники, элита племени, преследовали пантеру, но она перехитрила их, выведя на нас. Члены племени забрали лодку, посадив в неё троих, погрузили тело Сергея и тушу пантеры. Девушек оставили на берегу. Всё это я видел, прячась в кустах. Меня никто не преследовал, полагая, что европеец погибнет в джунглях от голода или диких зверей. И они были правы. Что мне было делать? Трое суток я скитался по лесу, ожидая нападения. Нашёл ракетницу с одним патроном, который Сергей не успел использовать против пантеры. Но с одним патроном и багром мне не было возможности добраться до цивилизации. Да и в какой стороне она находилась? Ответа не было. Рана на руке воспалилась, кожа вздулась. Я приложил к ране лист, с виду напоминавший наш родной лопух, но облегчения не последовало. Боль лишь усилилась, я становился приманкой для чутких хищников сельвы. Кровь, как назойливый глашатай, разносила весть о моей слабости, предвещая неминуемую гибель в пасти неведомого зверя или от заражения. Единственным спасением виделось племя.
  Выйдя на их территорию, я увидел, как по самому сердцу поселения струится ручей, откуда женщины черпали воду в грубо выдолбленные ступы. Меня тут же окружила толпа любопытных, рассматривая, словно диковинную зверушку. Багор и нож, спрятанный под штаниной, оставались моим последним аргументом. Ракетница же, надежно укрытая в джунглях, ждала своего часа. Вскоре появился вожак, окинул меня оценивающим взглядом и что-то отрывисто скомандовал. Меня повели к жилищу, которое с первого взгляда сложно было определить – то ли хижина, то ли вигвам, то ли яранга. В центре поселения, на вытоптанной площади, возвышалось строение вождя. Он стоял на импровизированном крыльце, изучая меня. В знак доброй воли я поднял штанину, извлек нож и бросил его к ногам вождя. Один из охранников подскочил, поднял оружие и передал его предводителю. Тот, осмотрев клинок, что-то произнес своим соплеменникам. Затем ко мне подошел старик, видимо, знахарь или шаман. Он приложил к моей руке тот же лопух, но уже с какой-то темной мазью, и туго перевязал рану травинкой. Двое воинов с дротиками под конвоем повели меня через лагерь к хижине на самой окраине. Я старался запомнить расположение жилищ и тропинок, выискивая пути к отступлению. Единственной надеждой оставалась наша шлюпка. Пусть без припасов и воды, но с веслами. Ручей впадал в реку, но лодки нигде не было видно, да и расстояние казалось слишком большим, чтобы разглядеть ее. Меня втолкнули в хижину. Там я увидел своих попутчиков, но Сергея среди них не было. О его судьбе девушкам ничего не было известно. Раз за трое суток их не съели, значит, мы стали пленниками, но не людоедов. Это немного меня успокоило. Кормили девушек дважды в день тем же, что и все племя. Вечером, как они видели сквозь щели в стенах, у костра жарили целого аллигатора, а затем все вместе приступали к трапезе.
  - Здесь есть охрана? – спросил я.
  - Никто нас не охраняет.
  - Наверное, считают, что нам все равно некуда бежать. После трех дней блужданий по джунглям я и сам это понял. Одному мне не найти выхода. Надо пробовать всем троим.
  - Ты вспоминал о нас, Коленька, – проговорила Анна и обняла меня.
  - Аня! Не трогай меня.
  - Ой! Болит рука? Прости.
  - Я давно не ласкал женщину. Боюсь не сдержаться.
  Все улыбнулись, но как-то натянуто. Положение оставалось отчаянным.
  - Нас обеих водили к вождю. Раздевали догола. Он ощупывал наши тела, тискал груди и ягодицы, причмокивая губами.
  - Кажется, мы ему приглянулись, – добавила Аня.
  - И вот уже третий день мы гадаем, что он с нами сделает.
  - Возьмет в жены.
  - Или сделает наложницами и будем ублажать его.
  - Возможно, не только его одного.
  - Рожать от них мне бы не хотелось, – подытожила Светлана.
  - Они совсем не похожи на нас, и дети будут такими же.
  - Ты появился, словно по счастливой случайности, и теперь просто обязан…
  - Просто обязан нам помочь, – подхватила Анна.
  - Да. Обязан это сделать.
  - Что вы такое говорите? Бежать нам некуда, сельва нас поглотит, а шлюпки я не видел.
  - Ты не понял. Мы должны забеременеть, прежде чем вождь решит нами воспользоваться.
  - Не вижу связи.
  - Ты должен нас оплодотворить.
  - Что тут непонятного?
  - Теперь понял. Когда нужно?
  - Что нужно? – переспросила Светлана.
  - Оплодотворять когда?
  - Прямо сейчас. Завтра будет поздно.
  - Кто первая, раздевайтесь, – пошутил я.
  - Начинай с меня…
  Через неделю их увели. Я остался в хижине один. Рука постепенно заживала, опухоль спала. Однажды утром я вышел на зарядку. Тело требовало движения. Сделал пробежку, нашел дерево с крепкой веткой и стал подтягиваться. С тех пор это вошло в привычку. Сначала на меня с любопытством смотрел один из племени, а затем присоединился ко мне, повторяя упражнения на перекладине, беге и отжимании. Через неделю нас было уже десять человек. Образовалась группа. Со временем мы установили два столба и на них водрузили лом, который нашли в шлюпке. Так получился турник.
  С девушками я виделся во время общих трапез, на которые приглашали и меня. Я научился есть мясо крокодила руками. Света и Анна украдкой подмигивали мне, кивком головы спрашивая о моем самочувствии. Я незаметно показывал им палец, поднятый вверх. Все идет хорошо. Они отвечали тем же, демонстрируя свое настроение. Так прошло около трех месяцев. Однажды я заметил у обеих небольшие животики. Вряд ли от такой пищи можно было так быстро поправиться. Значит, обе беременны. От кого? Возможности поговорить с ними наедине не было.
  Я задумал вернуть наш катер, захваченный людоедами. Во время одной из тренировок я стал чертить на песке и жестами объяснять свой план. К тому времени большинство воинов, тренировавшихся со мной, были готовы составить компанию по вылазке к соседям. Один из них понял меня и отправился к вождю.
  На совете племени мне пришлось еще раз повторить свой замысел с помощью рисунков и жестов. Я показал пятерню, объясняя, что со мной пойдут пять человек, я буду шестым. Нам нужна наша шлюпка и оружие. К тому времени я свободно перемещался по территории племени и перенес ракетницу в свою хижину. Однажды меня пригласил к себе вождь, отдал мой нож и пятерых воинов в мое распоряжение. Одного из них я попросил заменить. Вождь согласился. Мы прошли к лодке, где я нашел еще несколько патронов к ракетнице. Это было удачей. Необходимо было потренировать товарищей, ведь мы шли на дело, из которого могли не вернуться. Я тренировал их целую неделю. Каждому объяснил его задачу во время штурма. Повторил все несколько раз, так как они не знали моего языка, а я их. Все объяснял жестами и на практике.
  В шлюпку положили запас еды, воды и оружие. Вождь прибыл нас проводить на носилках в сопровождении соплеменников, среди которых были и девушки.
  Мы плыли по противоположному берегу реки, где, по моим расчетам, должен был находиться катер. На третьи сутки, гребя против течения, я увидел его. Мы причалили к берегу и спрятались в зарослях. Я указал на катер, который планировал штурмовать на рассвете. Когда наступило утро, с тремя помощниками перебрался на борт и попытался пробраться в носовую часть судна, чтобы перерезать канат. Охрана, состоящая из трех человек, не дремала. Началась схватка. Я увидел, насколько хорошо подготовлены мои попутчики. Показал и я, на что способен. Моя работа тренера, заразившего охотников своим примером, дала свои плоды. Двух людоедов мы нейтрализовали на катере. Когда я перерезал канат и катер стало медленно относить течением, третий охранник, находившийся на берегу, поднял тревогу. Мы уже отошли от причала метров на десять, когда прибыла подмога. В нас полетели дротики, мы отвечали тем же. Я достал ракетницу, прицелился и выстрелил. Ракета осветила пространство, пролетела и попала в одного из людоедов. Метание дротиков мгновенно прекратилось. Все замерли, мои попутчики не понимали, откуда исходит такой яркий свет. Он исходил от ракеты, выпущенной мной из ракетницы. Свет был ярким, но не таким, как после попадания в людоеда. Тот заорал и бросился бежать от причала, размахивая руками. За ним рванулись и другие, но светящаяся часть ракеты продолжала испускать искры. От этого эффекта бегущие резко изменили направление и побежали не только от причала, но и от своего соплеменника.
  Я бросил конец верёвки в шлюпку, где ютились двое наших, и жестом указал направление – прямо на середину реки. Там течение понесло нас к лагерю, обещая скорое возвращение. На третьи сутки, измотанные, но живые, мы причалили к родному берегу.
  Вечером грянул пир – мой личный триумф, как я его про себя окрестил, в честь благополучного завершения экспедиции в самое сердце людоедских земель. После того, как последний кусок крокодила исчез в утробах, все встали в круг, и под мерный грохот барабанов, сливающийся с дикими песнями, начался танец. Краем глаза я заметил девушку, она то и дело бросала на меня украдкой взгляды. Я приглянулся ей. В переводе на язык цивилизации это означало одно – сваты уже на пороге. Нужно было решать. В разгар веселья вождь преподнес мне шкуру пантеры, символ власти и силы. Меня подхватили на руки воины и понесли к импровизированному столу, демонстрируя всем, что отныне я – «командир» охотников. Мне выделили новую хижину, ближе к обиталищу вождя и его семьи.
  Наступило время исполнять новые обязанности. Тренировки – трижды в неделю. Ежедневная утренняя зарядка, которую в моё отсутствие проводил мой «заместитель». Лопатами, чудом уцелевшими в трюме катера, топором и пилой мы вырыли несколько ловчих ям, утыкав дно острыми дротиками. В некоторых, правда, дротиков не хватало. Крокодилье мясо – специфический деликатес, требовавший привычки, а оленину мы ели и дома. Пойманных оленей и диких свиней мы поместили в вольеры. Одна свинья, к нашей радости, разродилась дюжиной поросят. Вокруг лагеря возвели тын, высотой в три человеческих роста. Я ввёл ночное дежурство с фонарём, и вождь одобрил мою инициативу. В баках катера плескалось около двухсот литров солярки – запаса, которого хватило бы на год, чтобы освещать ночные бдения дежурного. Из старого ведра соорудили колокол, в который дежурный бил в случае опасности или общего сбора племени. Я провёл несколько учебных тревог, оттачивая скорость реакции воинов.
  Однажды вождь, признав меня главным в силовом блоке, поручил сопровождать группу охотников в джунгли, к подножию горы. Нам предстояло доставить в лагерь некий груз, о котором вождь говорил весьма туманно. Придя на место, я увидел в реке россыпь золотых самородков. Вот что должны были собрать мои попутчики. Вернувшись в лагерь, всё золото было отправлено в огромную хижину, где уже высилась целая гора драгоценного металла. По моим скромным подсчетам, там хранилось больше тонны золота. Зачем оно дикарям? Ответа я не находил.
  Вождь был стар, жизнь в диких условиях быстро состарила его. Его всегда носили на носилках четверо воинов. Однажды один из них оступился, и вождь рухнул с высоты человеческого роста на землю. Его подняли и отнесли в хижину. Пригласили шамана, чтобы оказать первую помощь. Воина, допустившего оплошность, предали суду и приговорили к смерти. Собралось всё племя. Несчастному связали руки, и шаман уже занёс нож над его горлом, когда я вмешался и не позволил совершить это зверство. Я вышел вперёд и жестами показал, чтобы он остановился. Шаман с деревянным ножом в руке двинулся на меня. Но тут ко мне подоспели охотники с дротиками, элита племени, и встали рядом, готовые защитить меня. После этого шаман развязал верёвки. Я показал приговорённому, что он свободен. Тот поднялся. К нему подбежала женщина в слезах, очевидно мать, и увела с эшафота. По пути к ним присоединился и мужчина, наверное, отец, подумал я. Они вместе направились к своей хижине. Никто из членов племени не выказал враждебности к моим действиям. Более того, на мою сторону встала боевая элита племени.
  Вождь долго болел после падения. Его организм не выдержал потрясения, да и возраст давал о себе знать. Всё вместе отправило его в мир иной. В племени существовал обычай не хоронить мёртвых в земле, а отвозить на лодке в реку и опускать в воду. У них был культ крокодила. Очевидно, так же похоронили и Сергея, подумал я.
  Встал вопрос о выборе нового вождя. Избрали меня. Моим конкурентом был шаман. Но моя работа и мой поступок с приговорённым пришлись всем по душе, и они «проголосовали» за меня криком. Так они выбирали большинством голосов – кто кого перекричит, тот и победил. Об этом я узнал позже. Должность шамана я сократил, оставив его только лекарем. Согласно ритуалу, всё движимое и недвижимое имущество перешло ко мне. Это власть в виде посоха, золото и прочее. Мои попутчицы на чемпионат мира по футболу стали моими жёнами официально. По прошествии девяти месяцев обе родили. Одна мальчика, другая девочку. Оба ребёнка были похожи на меня. Мне ничего не оставалось, как признать их своими детьми. Надо было решать вопросы, и не только племени, но и семейные.
  - Как будем строить наш семейный мост, вдоль или поперёк? Возможно, имеются какие-то другие варианты? – спросила Светлана вечером, когда все собрались в кругу семьи.
  - Вверх, – сказал я.
  - Поясни? – подала свой голос Анна.
  - Построим вверх, а затем положим в том направлении, в котором потребуется. Надо решить несколько вопросов. Вам обеим надо будет покидать племя.
  - Почему? Я могу и остаться.
  - Какое-то время.
  - Согласна. Не долго.
  - Не сможете здесь жить постоянно. Вы из другого мира. Не буду читать лекцию. Спросите себя сами и дайте ответ на свой вопрос.
  - А ты сам останешься тут навсегда?
  - И я со временем, возможно, покину это место. Следующее. Вы не можете появиться перед своей роднёй с младенцами. Будет масса вопросов. Нужно будет оформлять документы на ребёнка. Что будете говорить, что предъявлять, когда на руках ничего нет.
  - Чего нет, Коля?
  - Свидетельств о рождении детей, в которых надо будет указать фамилии отцов.
  - Да, это проблема.
  - Кто вас возьмёт замуж таких? Их надо будет сбывать на чьи-то руки. На чьи?
  - Что ты конкретно предлагаешь?
  - Нам нужен телефон, чтобы сообщить родственникам о том, что мы живы и здоровы.
  - У нас есть телефоны у всех, но что толку от них.
  - Да и зарядка закончилась, а подзарядить негде.
  - Нам нужен телефон спутниковой связи, чтобы наладить разговоры с любой точкой земного шара.
  - Где взять такой?
  - Нам нужен катер.
  - У нас имеется целый пароход. Что толку.
  - Обобщу сказанное. Какая-то из вас, решите сами, поедет на лодке в цивилизацию. Я дам в помощь двух человек. Там купит телефон и сообщит нашим родственникам, что мы живы и находимся в этой стране. Конкретики им не надо. Племя должно оставаться в таком же виде.
  - Дикарями?
  - Сообщит им наш номер телефона для связи.
  - Хорошая идея.
  - Я дам золота.
  - Для чего?
  - Надо будет купить катер для сообщения с цивилизацией.
  - Да. Если приедут родственники, чтобы повидаться с ними на другом берегу.
  - С золотом могут возникнуть проблемы. У нас на карточках есть суммы денег в валюте. Родители ещё добавят. На них и купим.
  - Великолепно. Вы обе останетесь здесь какое-то время, пока наши дети не станут есть пищу самостоятельно. На это уйдёт несколько месяцев. Кто тут будет их кормить грудью? Некому.
  - Хорошо. Хочу внести ясность. Вождь нас не трогал и с нами не сожительствовал. Это не делал, и никто другой. Он только смотрел на нас.
  - Правда, раздевал догола, – уточнила Анна.
  - Дети твои, и только твои. Не смей думать, что мы обманываем. Ты наш верный друг, и мы не опустимся до низости, предательства или несправедливости по отношению к тебе. Никогда не сомневайся в нас, ни в чём.
  - Спасибо.
  - Как же мы жили всё это время без мужчины, спросишь ты?
  - Мы лесбиянки.
  - Сейчас век перемен, когда меняют пол, живут с себе подобными и даже заключают однополые браки.
  - Дикий запад. Хорошо. Раз мы друзья…
  - Ты нам брат, а мы твои сёстры. Прими нас такими, какие мы есть.
  - Принял. Тогда будем придерживаться нашего плана.
  - Мы согласны. Правда, Аня?
  - Правда, Света.
  Наутро собрал всё племя, чтобы пересчитать их и определить: сколько мужчин, женщин, детей и стариков. Я уже понимал некоторые слова из их лексикона и сам мог ответить. Надо было убрать прогулочное судно в речку, что протекала через деревню, чтобы скрыть его от глаз со стороны Амазонки. Поставил задачу воинам: нарезать брёвна (пилы и топоры были в достатке) и изготовить круглые катки из деревьев, чтобы вытащить судно на берег и использовать его уже не по назначению. Сам принял деятельное участие. Я всегда помнил науку о личном примере.
  По воде, с помощью канатов и верёвок из травы, доставили прогулочное судно к берегу, где планировал я вытащить его и установить на лаги для дальнейшего хранения. Положили подготовленные круглые стволы деревьев под корпус и стали тянуть всем составом племени. Мучений было много, но мы справились и с этой задачей. Я спросил себя: - Под что ты, Коля, приспособишь это помещение? Возьмёшь себе, оборудуешь склад или отдашь семье воина? Решил этот вопрос вынести на совет племени, пусть он решает его дальнейшую судьбу. Совет принял решение отдать его под склад имущества. Он попадал под покровительство одного из моих доверенных лиц.
  Надо было решить вопрос с золотым запасом. Он не должен храниться на видном месте. Этот вопрос решил обсудить с доверенными людьми: заместителем вождя, главой силового блока и главным охотником (эту должность занимал я до избрания вождём) и заведующим всем имуществом племени, моим заместителем по МТО. Скрытно от всего племени мы отрыли большую яму, обложили её внутри деревом, сделали перекрытие в два наката, оборудовали скрытый вход и в ночное время перенесли туда весь золотой запас. Пришлось заниматься переносом несколько ночей. Но мы сделали и это. О тайнике никто не должен был знать, кроме нас. Об этом их предупредил. Я доверял этим воинам. Они были со мной, когда мы лезли в пасть людоедам, угоняя из-под их носа пароходик, рискуя своими жизнями.
  Время шло. Необходимо сообщить нашим родственникам о нас самих. Надо было отправлять в цивилизацию гонца. Поехать вызвалась Светлана. Я с Анной передали ей свои заграничные паспорта, чтобы она продлила нам всем визы и узнала о возможности получения двойного гражданства. Она должна была купить и оформить быстроходный катер из пластмассы с каютами, чтобы корпус не ржавел. Кроме этого, понадобился большой казан с таганом для приготовления пищи на всё племя и одежда. Решили всем купить джинсовые шорты и такие же рубашки. Они дольше носились. Всего в списке было много. Света всё это записала. Я проинструктировал двух доверенных людей, моих заместителей, дал им дротик, стрелу и объяснил, чтобы они подобрали для них металлические наконечники. Сколько времени займёт это путешествие, я не знал. Загрузили в шлюпку воду, продукты питания и отправили в путь. Сами стали ждать их возвращения с катером и покупками.
  Лодка с пассажирами, двигаясь по течению, достигла поселения рыбаков на исходе третьих суток. Причалили. Светлана вышла на берег, чтобы сориентироваться и разузнать обстановку. Попутчики остались с лодкой в посёлке, а она сама наняла скоростную лодку и устремилась в большой город. Туда прибыли на рассвете. Рассчитавшись с владельцем плавательного средства, она поехала на такси в отель, чтобы принять душ, отдохнуть и затем пройтись по магазинам, когда они откроются, чтобы купить себе одежду и обувь. В этой выходить «в люди» было уже невозможно. Недалеко от отеля находился такой магазин. Там она оделась, обулась, села в кафе, взяла свой смартфон, аккумулятор которого зарядился в номере, и набрала номер телефона своих родителей. Рассказала им подробности и попросила отца пополнить её банковский счёт, обещая в скором времени вернуться в родительский дом.
  - Папа! Сообщи, пожалуйста, родителям Анны, что она вместе со мной и у нас всё хорошо. Возможно, скоро обе приедем.
  Затем набрала номер моих родителей.
  - Здравствуйте! Это мама Николая?
  - Да. Но Коли нет. Он уехал в Америку около года тому назад и пропал без вести.
  - Не волнуйтесь. С Николаем всё хорошо. Он жив и здоров. Скоро сам позвонит вам.
  - Где он, что с ним? – спросила мать и заплакала.
  - Мы в Южной Америке. Полагаю, что обо всём расскажет сам Коля в телефонном режиме.
  - Почему так долго не давал о себе весть?
  - Тут не работает телефонная связь. Я звоню из другого места. Тут связь есть. Я позвонила и своим родителям. Успокоила их.
  - Когда он позвонит?
  - В течение недели.
  - Хорошо! Мы будем ждать звонка.
  - До свидания.
  - Храни вас Бог.
  Позвонив и предупредив всех заинтересованных в том, что все живы и здоровы, надо было приступать к осуществлению намеченного плана. Прошла в банк и проверила состояние своего счёта. На эти деньги можно было купить телефон спутниковой связи. Надо было узнать цену катера и побывать в консульстве, чтобы объяснить своё исчезновение и продлить визы себе, сестре и мне. Через три дня, решив все необходимые задачи, купила катер и оформила его на моё имя с помощью заграничного паспорта, который был у неё на руках. Также открыла счёт и положила на него несколько тысяч евро. Остальное добавит после того, как отец ещё пришлёт ей запрошенную сумму. Получила карточку со счётом и двинулась в обратном направлении. В посёлке рыбаков забрала шлюпку и двух воинов, которых оставила там. С ними и отправилась в расположение племени.
  Время здесь я не терял даром. Однажды, преследуя дичь вместе с охотниками, наткнулся на овраг с глиной. В памяти всплыли кадры из фильмов, где золото хранили в брикетах. Пришла в голову идея переплавить часть самородков в слитки разных размеров — своего рода валюту для расчетов в цивилизованном мире: за продукты, одежду, медицинские услуги. Вскоре, вместе с доверенным лицом, я вернулся к оврагу, набрал глину и отнес ее вглубь джунглей. Переплавлять золото должны были только проверенные люди, двое из которых сопровождали Светлану в ее поездке. До их возвращения оставалось заняться изготовлением форм из глины. Нужно было продумать, в чем плавить золото.
  Нетерпение подталкивало меня к тому, чтобы изготовить первые образцы до возвращения Светланы и ее спутников. В том же овраге я нашел несколько красивых ракушек, различных форм и размеров. Очистив их от грязи, решил отлить их золотые копии, надеясь, что получится нечто изысканное. В трюме старого речного трамвайчика нашел черпак из грубого металла, надеясь, что он выдержит температуру плавления золота. Достав из тайника несколько самородков, с товарищем поместили их в черпак и стали нагревать на костре, разведенном вдали от деревни. Я помнил о трагической гибели Сергея, убитого пантерой, и всегда носил с собой ракетницу. Под рукой были дротики и стрелы без наконечников, а также топор и багор.
  Взял одну ракушки и вдавил её в глину. Затем залил расплавленное золото в получившиеся углубления и, дождавшись, когда металл остынет, извлек золотые изделия из грунта. Товарищ был восхищен. Спрятав сокровища, вернулись в деревню. Так, раз за разом, мы создавали золотые изделия: пластины, брикеты, геометрические фигуры.
  Через десять дней Светлана с помощниками вернулась на быстроходном катере. О ее прибытии сообщил дежурный по деревне. Все, как по тревоге, с оружием в руках, сбежались к берегу и увидели приближающееся судно. Его почти не было слышно, лишь волна выдавала его движение.
  - Рассказывай, Света, как съездила? — спросил я её.
  - Моих предупредила, что я жива и здорова? — поинтересовалась Анна.
  - Сделала почти все, что запланировала. Вот вам подарки и одежда детям.
  Она развернула большой сверток.
  - Спасибо! — почти в унисон ответили родственники.
  - Вот вам спутниковый телефон. Можете сами позвонить родным. Когда я звонила и говорила о тебе, Коля, твоя мама заплакала. О тебе, Аня, я сказала своему отцу. Он сообщит твоему папе и матушке. Продлила всем визы на максимальный срок.
  - Думаю, что вы уедете раньше.
  - А ты?
  - Много вопросов надо решить.
  - Конкретнее?
  - Документы на детей. Как их вывезти на родину? Кто это сделает, когда и так далее. Вам надо уезжать и оттуда попытаться что-то наладить. У меня есть одна мысль, но пока я не готов поделиться ею с вами.
  - Надеюсь, что ты не планируешь остаться здесь с нашими детьми?
  - Это и мои дети! Я не планирую этого делать. Надо подождать немного. Вы имена им дали?
  - Предлагаю нашего мальчика назвать Юрием. В честь моего отца, — ответила Светлана.
  - Нашу девочку предлагаю назвать Марией. В честь мамы.
  - Я, как отец, утверждаю ваши предложения.
  - Спасибо! Катер оформила на твое имя. Вот карточка. Открыла счет. Деньги тебе понадобятся, и немалые. Своих не хватит.
  - Откуда они у него? — поддержала сестру Анна. - Я тоже поделюсь с тобой, Коля, когда буду в городе.
  - Спасибо, родненькие.
  На следующий день позвонил родителям. Из-за разницы во времени пришлось ждать, пока на родине наступит день. Я подробно рассказал о том, как с туристками попали в руки к людоедам, как вырвались и где находился сейчас.
  - В посольство сообщил о своем местонахождении? — спросил отец.
  - Сообщили. Нам продлили всем визы.
  - Сколько там вас?
  - Было трое. Сейчас пятеро.
  - Откуда остальные?
  - Так случилось, что у меня родились двое детей, и я хочу их переправить на родину.
  - А их мама где?
  - Пропала. Здесь дикий край. Река Амазонка. Слышал о местных нравах, папа?
  - Слышал и кино смотрел.
  - Что мешает, сынок? — спросила мама.
  - Родились они в племени, от девушки из России. Тут метрики никому не выписывают, а через кордон без них переправить возможности нет. Нужна ваша помощь.
  - В чем можем помочь?
  - Пока не знаю. Жду родительского совета. Если будут предложения, звоните на этот номер.
  - Хорошо, Коля. Он у нас высветился. Очень рады, что ты жив, здоров и стал отцом.
  - Спаси тебя, Господи, сынок, — добавила мама, плача от радости.
  У бывшего вождя жена умерла задолго до него, оставив дочь, которая вышла замуж за местного и родила ребенка. Поскольку все считали моих детей детьми вождя от двух пленниц, получалось, что они были братом и сестрой дочери покойного вождя. За моими детьми и ребенком дочери бывшего вождя присматривала она, что облегчало задачу кормления и ухода за моими ребятами, когда Света и Анна покидали свою хижину.
  Примерно через два месяца после рождения детей одна из девочек племени стала жаловаться на острую боль в правом боку. Шаман предложил лишь прикладывать лист с утренней росой к больному месту. Я, Анна и Светлана пришли посмотреть на девочку и посоветоваться, что можно сделать. Было ясно, что это аппендицит, и утренняя роса тут не поможет. Нужна была операция в большом городе. Девочку нужно было отправлять туда как можно скорее. Я незаметно передал доверенному лицу, чтобы он отнес матери девочки несколько самородков в сумке, поскольку собирался везти ее в клинику сам, и драгоценный металл мог пригодиться при решении вопросов лечения ребенка.
  В хижине объявил обеим женщинам, что им пора собираться в путь, в путь без возврата. Растерянность застыла в их глазах.
  - А дети? – взвыли они в один голос.
  - Это моя забота. Я договорюсь со своими родителями. Всё, как и было оговорено. Вы обе свободны. Вольны распоряжаться своей судьбой, как вам заблагорассудится. Можете снова выйти замуж. С детьми сможете видеться, когда пожелаете. Но пока не стоит распространяться о них. Это может вам навредить. Говорите, если есть что сказать. Я слушаю.
  Обе бросились к своим детям, осыпая их поцелуями и горестными причитаниями. Оставив мальчика и девочку на попечение дочери бывшего вождя, все двинулись к катеру. Вместе со мной в путь отправились больная девочка с матерью и сумкой, полной золота, Света, Анна, воин, сопровождавший Светлану при покупке катера. Мы вышли в ночь, дорожа каждой минутой. Управляли катером посменно: Светлана, я и воин, обладавший небольшим опытом плавания, полученным во время возвращения в племя из цивилизации. К полудню второго дня мы достигли города. На такси все пятеро, включая Свету и Анну, отправились в клинику. Воин остался охранять катер. В клинике никто не задавал лишних вопросов. Сразу взяли анализы и направили девочку на операцию. Мне предоставили счет. Я оплатил его своей картой и вышел в коридор, где мать девочки сидела вместе со Светой и Анной.
  - Девушки! Вы свободны. Отправляйтесь в аэропорт, берите билеты и не забывайте меня.
  Обе кинулись ко мне на шею, обливаясь слезами и причитая. Успокоившись, они поднялись, поцеловали меня, попрощались с матерью девочки и пошли к выходу из клиники. Мы с матерью прошли в комнату для посетителей, где можно было выпить кофе и немного отдохнуть. Я, как мог, успокаивал женщину, уверяя, что она скоро увидит свою дочь. Я подошел к автомату в коридоре, купил несколько пачек печенья и угостил ее. Мы не ели ничего с самого отъезда из племени.
  Операция длилась около часа. Нас пригласили взглянуть на девочку через окно палаты. Она помахала матери, успокаивая ее.
  - Когда ее выпишут? – спросил я у медицинской сестры.
  - На третьи сутки она сама сможет выйти к вам.
  - Спасибо!
  Я предложил матери пойти со мной. Она вопросительно взглянула на меня, показывая жестами на дочь. Я показал ей три пальца и мимикой объяснил, что через три дня мы заберем ее и уедем. А завтра навестим. Она успокоилась, и мы вышли из клиники. Зашли в магазин, купили продукты и несколько кукол для ребенка. Их я отдал матери девочки. Вернулись на катер, поужинали и легли спать в каютах.
  Утром позвонила Светлана и сообщила, что они взяли билеты в Европу и скоро вылетают.
  - Счастливого пути. Берегите себя. Я вас люблю.
  - Спасибо, Коля! И мы тебя любим обе, очень, очень. Получила перевод от родителей и пополнила твой счет. Анна добавила свои.
  - Спасибо!
  Я хотел спросить о сумме, поступившей на счет, но передумал. Сколько смогли, столько и положили. Спасибо им и за это.
  Светлана и Анна прибыли в аэропорт. В руках у них были билеты в Европу, а оттуда – домой, в Москву. Пройдя таможенный контроль, они устроились в креслах самолёта. Вскоре стюардесса принесла напитки.
  - Простите, – обратилась к ней Светлана. - Мне виски, пожалуйста. А тебе что, Ань?
  - Мне коньяк.
  Когда заказ выполнили, Светлана подняла бокал:
  - За наше освобождение из плена! За нас с тобой, сестрица!
  - Как они там?
  - Кто?
  - Николай и наши детишки.
  - У них всё хорошо. Они ещё ничего не понимают. Коля их не бросит, он обещал.
  - Что ты дальше планируешь делать?
  - Надо восстановиться в университете, получить образование. Год мы потеряли. Надо хотя бы в этом году влиться в поток.
  - Деньги родителей нам помогут.
  - Это да.
  - Коля просил нас подумать, как мы могли бы помочь ему, когда вернёмся.
  - Я помню и думаю об этом, но пока ничего не могу придумать.
  - Дома будет больше возможностей.
  - Откуда им взяться? У тебя есть какие-нибудь предложения, Ань?
  - Надо организовать экспедицию к этим дикарям с отрядом вооружённых людей и вызволить оттуда всех пленников.
  - Дальше что? Ты собралась стать матерью на полном серьёзе?
  - Честно говоря, мне даже родственникам об этом страшно говорить. Засыплют вопросами, а главное, куда мне с ребёнком. Страшно…
  - Почему?
  - Потому, что так сложилось…
  - Коля оказался провидцем, когда предостерегал нас.
  В аэропорту их встретили словно долгожданных птиц, измученных бурей, и доставили в тихую обитель. Там, словно бабочки в коконе, они провели несколько недель, залечивая раны души и тела у светил медицины, возвращая себе прежний облик. Затем, крылья расправив, разлетелись самолётами по городам, где ждали их alma mater. И учебный год, словно сон, растаял в суете будней. Обе вернулись под родительский кров.
  После обеда мы с матерью девочки пошли в клинику. Она подарила дочке куклы, чем несказанно ее обрадовала. Девочка была весела, а мать нежно гладила ее по голове и что-то шептала на своем родном языке.
  Вернувшись на катер, я оставил мать в каюте, а с воином отправился по лавкам, чтобы купить металлические наконечники для стрел и дротиков, а также другие необходимые предметы обихода. Все покупки погрузили в такси и вернулись на лодочную станцию.
  Через три дня дочку женщины выписали из клиники, как и было обещано. Мы забрали ее. Пока они с матерью сидели в комнате для отдыха и общались, я взял сумку с самородками и проследовал в туалет. Там переложил содержимое в свою сумку, а затем зашел к доктору, чтобы проконсультироваться об уходе за девочкой после операции. Выслушав рекомендации, я вернулся к родным, вернул сумку и на такси мы поехали к катеру. Необходимо было купить медицинские средства: бинты, вату, спирт для обработки. Я поехал в аптеку, купил все необходимое, закопал золото в лесу, вернулся, и мы отправились в племя. За штурвалом посменно стояли я и воин. Через два дня, под утро, мы прибыли в племя и разошлись по своим жилищам.

Вечером был устроен праздник – пляски и пение песен. Мать водила свою дочь, демонстрируя всем, что она выздоровела благодаря помощи вождя. Впервые я сам сделал ей перевязку в присутствии матери. Затем она уже делала это сама, но под моим присмотром. Я помогал и давал советы. Через десять дней перевязка стала излишней. Девочка снова играла и бегала со своими сверстниками, ограничения были сняты. Это радовало и ее, и ее мать.
  Теперь нужно было продумать, как переправить моих детей на большую землю, к себе на родину. Вскоре такой случай неожиданно представился, хотя я его ждал, и мы к нему готовились. Прилетели мои родители. По их плану, они должны были обратиться в консульство и поинтересоваться обо мне, их сыне. Главное – создать видимость беременности моей матери. Для этого они с отцом подложили небольшую подушку под одежду. Оба поселились в отеле и стали ждать меня. У моих детей, видимо, случилась аллергия – на коже появилась сыпь. Я подозревал, что это не опасно, но все же решил показать их врачам в городе.
  Ночью доверенное лицо принесло мне сумку с золотыми самородками, на этот раз больше, чем когда мы отправляли на лечение девочку. Вероятно, он решил, что за двоих детей полагается платить больше. Возможно, он догадывался, что я больше не вернусь в племя, но я не стал его об этом спрашивать. Я взял сумку, передал ему свой нож с ножнами и посох – символ власти в племени. Поклонился, сел в катер и отчалил от берега. Прибыв в город, я встретился с родителями, показал им детей и отправил их на такси в знакомую клинику. Там детей осмотрели и не обнаружили ничего серьезного. Мой диагноз оказался верным. Я знал об этом, так как у самого однажды была подобная аллергия после переедания вареных яиц на празднике после поста. Получив справку и рекомендации врача, мы отправились к консулу. Долго там не задержались. Маму с большим животом видели, лишних вопросов не задавали. Для убедительности она показала справки из клиники. Через день мы получили необходимые документы и вышли, чтобы поехать ко мне на катер и там принять окончательное решение. Прибыв на место, мы спустились в каюту. Мама начала пеленать детей, а я предложил отцу подняться наверх и подышать свежим воздухом. Там я открыл сумку и показал ему самородки. У него широко раскрылись глаза.
  - Это золото, сынок?!
  - Оно самое. Но тише.
  - Откуда у тебя столько?
  - Нашел в лесу.
  - Мне тоже надо походить. Вдруг повезет.
  - Я поделюсь, если посоветуешь.
  - Слушаю.
  - Надо переправить его на родину, в Европу хотя бы.
  - Самолетом исключено. Таможня, металлоискатели. Не пройдет.
  - Вы полетите самолетом с мамой и детьми, а я рвану на катере вплавь с сумкой.
  - Мы тебя не оставим одного. Уже раз тебя теряли. Мама больше не выдержит. Пожалей нас.
  - Предлагай.
  - Все поедем на катере.
  - Исключено.
  - Почему?
  - На самолете до Москвы двенадцать часов, а на лодке – недели две. Разницу видишь?
  - Вижу.
  - Маме в полёте без помощи не обойтись. Дети – это шум, гам, кормление…
  - Возьмём ей билет в люкс, да сразу на два места. Одно для неё, другое – для малышей. Там и перепеленать можно, и уложить спать, а на втором пусть сама отдохнёт.
  - А ты?
  - Я тебя не брошу. Не простим себе, если с тобой что-то случится. И не уговаривай. Нужно составить маршрут, закупить провизию, топливо… и вперёд!
  - Ладно. Поговори с мамой.
  - Я не могу ей сказать о золоте.
  - Скажи про катер. Он тоже стоит больше миллиона долларов.
  - Этим и буду мотивировать наше путешествие.
  - В Москве живёт твой брат. Пусть он встретит её и довезёт до дома.
  - Об этом не беспокойся. Позвоню и прикажу сделать всё, как надо.
  Аэропорт, обслуживающий международные рейсы, располагался в соседнем городе. Приехали с запасом времени. Я достал и надел на шеи маме, папе и детям свои золотые улитки. Родители были ошеломлены подарком.
  - Скажите, что купили украшения на местном рынке в память о рождении детей.
  - Принято, – ответил отец, рассматривая подарок.
  - Дома купите всем золотые цепочки. А пока пусть побудут на ниточках.
  - Спасибо сынок, - сказала мама и расплакалась.
  Ещё раз всё проверили и тронулись в обратный путь, лишь когда самолёт с мамой и детьми, набрав скорость, оторвался от взлётной полосы и взмыл в небеса. Теперь нужно было готовить моторную яхту к дальнему плаванию. Несколько дней ушли на закупку еды, воды, бензина и всего необходимого. Топлива взяли с избытком. Мало ли что в дороге случится. По паспорту двигатель потреблял определённое количество, да и волну держать должен. Но в открытом море всякое бывает: и встречный ветер, и шторм. Когда всё было готово, уселись за стол, разложили карту и фломастером наметили маршрут.
  - А ночью как ориентироваться будем?
  - На яхте спутниковый навигатор и автопилот. Забил маршрут в память и спи спокойно. Он остановится, когда приплывём или, когда топливо кончится.
  - Не может быть! Такое оборудование только на самолётах ставят.
  - Тут и устройство есть, которое прогноз погоды на несколько дней вперёд показывает, и путь обхода облачности прокладывает. И ещё куча всяких наворотов.
  - Да… Не зря он миллион стоит.
  - Он и стоит больше.
  - А дома куда его девать?
  - Будешь с детьми рыбачить, пока они маленькие.
  - Конечно.
  - На нём и поедешь.
  - Права нужны, разрешения…
  - Кореша помогут.
  - Это верно.
  Оба весело рассмеялись. С рассветом двинулись в путь. В Италии планировали быть дней через девять, если по максимуму. Или через шесть, если повезёт.
  В Макане, последнем крупном городе на берегах Амазонки перед её впадением в океан, пришлось задержаться. Нужно было пройти таможенный контроль и зарегистрироваться, чтобы не затеряться в Атлантике. Это своего рода спасательная служба, которая отслеживает движение судов и приходит на помощь в случае необходимости. При пересечении океана они передают эстафету европейской организации, выполняющей аналогичные функции. Отец со своим рюкзаком отправился в город, а я остался на катере, чтобы пройти все необходимые формальности. Закончив к вечеру, мы медленно двинулись в дельту реки, чтобы начать свой путь в неизвестность ранним утром, когда будет светло. Так предложил отец, верящий в знамения и символы, которые провидение посылает каждому.
  - Просто не каждый способен их разглядеть за житейской суетой, – пояснял он.
  Провидение не явило ему никаких знамений, и мы отправились в дальний и рискованный путь.
  - Коля! Почему на яхте два двигателя?
  - Один бензиновый, а другой – на аккумуляторах, как на подводной лодке. Сейчас мы идём на аккумуляторах. Когда они разрядятся, переключимся на бензиновый мотор.
  - А аккумуляторы, где заряжать, на берегу?
  - От бензинового мотора и будем заряжать. Как зарядятся, снова перейдём на них. И так по кругу.
  - Да! Так можно весь земной шар обогнуть!
  - Нам весь не нужен. Хватит и половины. Лишь бы еды хватило.
  - Я удочку взял. Поймаем рыбу – будет нам и еда.
  - По поводу «если поймаем» отвечу. Был у меня один товарищ. Когда плыли по Амазонке, он всё говорил: «Если бы сейчас удочку…»
  - И что ты ему ответил?
  - Если бы бабушке…
  Докончить я не успел. Отец расхохотался, схватившись за живот. Он знал этот анекдот.
  - А где он сейчас?
  - На нас напала пантера и перегрызла ему горло.
  - А ты?
  - Я её зарезал ножом.
  - Досталось же тебе, сынок…
  Через двое суток мы остановились. Отец был заядлым рыбаком, и ему не терпелось забросить удочку, чтобы потом похвастаться перед друзьями этим событием.
  - Надеешься что-то поймать? – спросил я со смехом.
  - На удачу не надеюсь, но в памяти останется, что ловил рыбу в открытом океане.
  - С уловом можно и приврать.
  - Конечно. Знаешь анекдот про рыбака?
  - Знаю и много.
  Он взял спиннинг, насадил на крючок рыбёшку из холодильника и забросил в воду. Ждать долго не пришлось. Клюнул тунец, да какой! Отец провозился с ним несколько минут, прежде чем вытащил на катер. Я подошёл поздравить его с уловом.
  - Спасибо! – ответил папа на мои слова.
  - Ты не будешь возражать, если эту рыбку поймал я, когда буду рассказывать о своих приключениях посреди океана?
  - Конечно, нет. Можешь отнести улов в морозилку, чтобы почувствовать вес пойманного.
  - Хорошо.
  Взял тунца, мы сфотографировались, и я отнёс рыбу в каюту. Там разделил её на несколько частей и положил в холодильник. В этот раз мы поймали несколько подобных рыб.
  - С таким уловом можно и не заходить в порты по пути.
  - Лишь бы погода не подвела.
  - Приборы не сообщают об изменениях.
  - Ну и славно.
  Мы останавливались и рыбачили ещё дважды. Правда, тунца больше не было. Были другие рыбы, тоже весьма внушительных размеров и веса.
  - В нашей речке таких никогда не встретишь.
  - Разве что в анекдотах рыболовов.
  Мы немного отстали от графика и прибыли к островам Кабо-Верде только к концу шестых суток. Это означало, что основная часть пути пройдена успешно. Мотор работал стабильно, топлива и еды было достаточно. Здесь мы встретили других туристов на яхтах и катерах, похожих на наш.
  - Будем заходить в порт? – спросил отец.
  - Не думаю. Лишняя морока нам ни к чему.
  - Согласен. У нас всё есть, пополнять запасы не нужно.
  - Возьми спутниковый телефон и позвони маме. Узнай, как она, добралась ли до дома. Передай привет брату и сестре.
  Отец рассмеялся и пошёл в каюту. Вернулся оттуда весёлым.
  - Доложил обстановку. Мама дома, всё хорошо. Брат отвёз их на своей машине. Сейчас с женой у нас в гостях. Все тебе передают привет.
  - Спасибо. Это радостная весть на фоне всего негатива, что мне пришлось пережить в последнее время.
  - Всё хорошо, сынок. Страхи позади. Впереди путешествие и дом. Лично я так воспринимаю наш дальнейший путь. Давай не будем спешить. Надо любоваться панорамой. Видишь, какая красота? У нас ведь такого нет.
  - Надо сделать фотографии. Потом будем вспоминать и рассказывать родным и близким о нашем путешествии.
  - Сейчас я, словно художник, запечатлеваю себя на фоне этих сказочных островов архипелага.
  - Кадр, достойный лишь твоей коллекции. У друзей такого сокровища не будет, и вряд ли когда-нибудь подобное украсит их семейные альбомы.
  - Согласен, – отозвался папа со смехом.
  - Давай запечатлею тебя?
  - Фотографируй. А потом я тебя.
  Мы проходим мимо Канарских островов, количество яхт и катеров вокруг заметно возросло.
  - Мог ли я когда-нибудь подумать, что доберусь до Канаров?
  - Вот они. Можешь искупаться, если осмелишься.
  - Страшно. Акул боюсь.
  - Тогда возьми ведро и окати себя океанской водой, освященной духом Канарских островов. Будешь вспоминать, а я это засниму.
  - Отличная идея. Притормози немного.
  Миновав Гибралтар, мы оказались в объятиях Средиземного моря.
  - Считай, что мы почти дома.
  - До дома ещё тысячи миль, но ветер родины уже ласкает лицо.
  - Наверное, часто вспоминал родину в заточении, родителей, друзей…
  - Было такое. И пока я не отошёл от этого, воспоминания нагоняют печаль и давят на душу.
- Прости, что напомнил о тех страшных временах, проведённых у людоедов. Тебе нужен будет отдых, когда вернёмся домой.
  - Там было и хорошее. Детей мне родили, твоих внуков.
  - Когда-нибудь ты нам об этом расскажешь. А сейчас отдохни. Я постою на вахте.
  - Курс на Грецию.
  - Может, причалим к берегу раньше?
  - Тогда Сан-Ремо или Генуя.
  - Почему именно они?
  - Я там когда-то бывал, и кое-что ещё помню.
  - Понятно. А как быть с таможней и нашим грузом?
  - Совсем забыл об этом. Тогда идём в Элладу.
  - Почему туда? Ты там тоже бывал?
  - Бывал, но дело не в этом. Там множество необитаемых островов. Спрячем груз и налегке помчимся домой.
  - А может, всё повезём домой?
  - Дома в порту таможня тоже устроит досмотр. До Стамбула нужно этот вопрос решить.
  - Там будет проверка?
  - Я не проходил Босфор, но такая вероятность есть. Не будем испытывать судьбу.
  - Согласен, сынок.
  - Я проложу курс, а ты прикинь, где удобнее хранить катер.
  - Дома, конечно.
  - Не спеши. Дома не река, а лужа. Куда можно выехать на таком корабле? Будет только стоять и ржаветь.
  - Да он же не ржавеет!
  - Я, к слову. От нас до моря тысячи две километров.
  - По воде будет около трёх, а может, и больше. Придётся проходить шлюзы. Я посмотрю по карте и уточню километраж.
  - В Крыму есть яхтенный клуб, в Балаклаве. Там можно будет его швартовать.
  - Далековато от нас.
  - Посчитай, во что выльется нам перегон катера до Крыма и сравни со стоимостью стоянки в яхт-клубе. Решим, исходя из наименьших затрат.
  - Готов сказать и без расчётов. Стоянка в Крыму будет дешевле. Надо учитывать износ двигателя, топливо, харчи и прочее на дорогу до моря и обратно.
  - Верно. Но всё равно посчитай.
  По навигационной аппаратуре определили, что вошли в территориальные воды Греции. Отыскали безлюдный остров, обозначили его на карте. Высадились на берег и, словно пираты, спрятали сокровища, разделив самородки поровну между двумя сумками. С облегчением на душе двинулись в сторону Стамбула.
  В Стамбуле пришлось задержаться на два дня. В проливе образовалась очередь в обе стороны, и нам пришлось ждать какое-то время. К счастью, нас не досматривали. Я взял это на заметку. Вдруг когда-нибудь ещё придётся проходить этот пролив. Пополнив запасы, мы продолжили путь.
  Прошли таможню. В Балаклаве оформили стоянку, вступили в яхтенный клуб, оплатили все взносы и налоги. Только здесь я осознал, что управлял катером без прав. Разрешение на управление осталось дома. Получается, я прошёл полмира на плавательном средстве, не имея на то законного основания. Самолётом из Симферополя мы вылетели домой. В аэропорту нас встречала мама без детей. Те были дома под присмотром нанятой няни.

Часть II
  Первым делом, отогревшись душой после пережитого, я решил вернуться в университет. Собрал документы, отнёс в деканат, и вот он – академический отпуск, тянувшийся целый год, подошёл к концу. Мысль об аспирантуре мелькнула, но хоронить себя в науке на несколько лет не хотелось. Подключил связи отца – договорился с его старым знакомым, профессором, и с головой ушёл в работу над диссертацией.
  - Где же матери твоих деток, сынок? – спросила мать, когда мы собрались за обеденным столом. В её голосе звучала тревога.
  - Они уехали, – коротко ответил я.
  - Их несколько? – она сузила глаза.
  - Две.
  - Как?! Как они могли бросить своих кровиночек? Что это за женщины такие, ума не приложу!
  - Это моё решение, мама. Они подчинились моей воле.
  - И что же дальше? – она смотрела на меня с нескрываемым беспокойством.
  - Если мой поступок тяготит тебя, я готов уехать от вас с детьми.
  - Куда же ты с младенцами подашься, сынок?
  - Место найдётся.
  - Да я ничего… Просто сердце матери за тебя болит. У них что, сердца не кровью, а льдом наполнены? Как же так?
  - Я понимаю тебя.
  В разговор грубо вмешался отец:
  - Вечно ты со своими неуместными вопросами! Забыла, откуда он вернулся? С того света, можно сказать. Неизвестно, как бы ты или я себя повели в подобной ситуации. Дай парню прийти в себя, не терзай душу!
  - Прости, – виновато пробормотала мать.
  - Ты даже не представляешь, чего ему это стоило. Побывал на краю, вырвался оттуда, да ещё и детей спас. Я горжусь своим сыном.
  - Я тоже… Прости меня, Коля, ещё раз.
  Как же я любил встречи с товарищами! С ними всегда было о чём поговорить, ведь сколько событий и приключений мы вместе пережили. С годами потребность в общении лишь возрастала. А с кем ещё делиться наболевшим, как не со старыми, проверенными друзьями, с которыми съел не один пуд соли в школе, в университете, да и в тех передрягах, в которые нас забрасывала судьба?
  На очередную встречу выпускников пригласили и меня. В прошлый раз я пропустил её по веской причине. Сейчас же, едва переступив порог, я был окружён вопросами: куда пропал, почему перестал появляться? Тут же посыпались воспоминания о школьных годах.
  - Были и другие игры, – подхватил я разговор, начатый кем-то из приятелей. - Об одной просто не могу не рассказать. Называлась она у нас «очко».
  Многие улыбнулись, вспомнив, как сами в неё играли.
  - Только это не то «очко», которое в карты играется, а другое, – пояснил сосед по столу для девочек, которые, кажется, не были знакомы с этой забавой. - Пальцами на руках играют.
  - Правила простые: берём две свои руки и две руки соперника, и на счёт «три» выкидываем пальцы. По очереди. У кого больше пальцев выкинуто, тот и победил. Проигравшему – щелбан по лбу.
  - «Чилим», как мы его называли, – вставил кто-то.
  - Этот «чилим», если умеючи, пробивался очень даже больно для собственного лба, когда проигрывал игру.
  - Щелчок мог таким быть, что искры из глаз сыпались, – поддержал сосед.
  - Ну, а если выигрывал, то сопернику доставалось, – добавил я.
  - В эту игру мы умудрялись ещё и в девятом классе играть!
  - Помню, играем мы с тобой, Серёга, на «Осеннем балу», – обратился я к соседу. - Помнишь?
  - Конечно, помню! Только тогда нам не дали доиграть, и ничей лоб не пострадал.
  - Да! Ко мне подошла молодая учительница и пригласила на белый танец. Я весь смутился, покраснел, ждал не дождусь, когда это закончится. Шутка ли – танцевать с учительницей, да ещё и с классным руководителем! Вот тогда я и понял, что детство моё закончилось, и началась юность со всеми её радостями и печалями, первой любовью и едва заметными усиками над губой. После этого случая я в «очко» больше не играл, да и сама игра как-то сошла на нет и забылась. Этот случай я до сих пор вспоминаю, как границу между детством и юностью. Та учительница вышла замуж. При случайных встречах с ней мы вспоминаем тот танец – смеёмся, но в глазах появляется лёгкая грусть.
  - Жизнь, Коля, не останавливается, не ждёт, когда мы будем готовы, а несётся вперёд, как бы нам ни хотелось остановить мгновение, – сказала моя одноклассница, с которой мы когда-то сидели за одной партой.
  - Только молчаливая фотография посылает нам пламенный привет из светлого прошлого, из застывшего мгновения. И этот привет греет душу тем солнечным светом, каким он был в тот день, когда мы позировали перед «Самсунгом».
  - Революционным по тем временам, – уточнила она.
  - Примерно с этого времени повзрослели и другие. Стали собираться на танцы, на уличные посиделки, вместе встречать праздники, влюбляться…
  На деньги с карточки, оформленной на моё имя Светланой, мы с детьми и жили. Родители, конечно, старались помочь, но я решил пока использовать свои сбережения. Отец подтрунивал над мамой, которая пыталась дать мне денег на проезд до университета: он-то знал про мой миллионный катер и спрятанное за границей золото. Через два года я защитил диссертацию и стал доцентом кафедры. Дети подросли, и я стал получать зарплату в университете.
  Этим летом мы всей семьёй поехали в Крым и там показали маме наш катер. Она ахнула! До этого мы рассказывали ей о нашем возвращении домой, но без подробностей. Увидев судно, она, кажется, начала понимать масштабы нашего путешествия через океан. На этот случай документы на управление катером я взял с собой. К этому времени и отец получил права, так что командовать с капитанского мостика могли уже двое. Мы проплыли вдоль всего побережья, сделали массу фотографий, привезли домой незабываемые впечатления. Дети просили повторить путешествие, и мы пообещали им это на следующий год.
  Первое время у нас жила мамина помощница. Когда она была на работе, та присматривала за детьми. Когда они подросли, её заменил я – их отец, который большую часть времени сидел дома, корпя над диссертацией. Я оставался один только тогда, когда приходили мама или папа.
  У меня появилась хорошая знакомая. Она была разведена, работала на соседней кафедре, была доктором наук и заведующей. Я познакомил её с родителями. Мама, правда, забраковала её кандидатуру в невестки, о чём честно мне и сообщила, когда я вернулся с остановки, проводив её.
  Светлана, старшая из сестёр, по строгим меркам родителей, уже должна была думать о создании семьи. Ей прочили в мужья сына компаньона отца – выгодная партия, выкованная золотыми нитями бизнеса. Они вместе грызли гранит науки в лицее, и их связывали годы знакомства.
  - Света! Как ты смотришь на то, чтобы связать свою судьбу с твоим одноклассником?
  - Мне ещё рано замуж, папа. Сердце моё свободно.
  - Мы можем упустить прекрасную возможность для тебя. Подумай хорошенько.
  - Хорошо. Когда мне нужно дать ответ?
  - Не тяни кота за хвост.
  - Неделя у меня есть?
  - Две, не больше.
  Сёстры встретились в уютном кафе в самом сердце Москвы, словно две лани, ищущие защиты друг у друга.
  - Меня выдают замуж, – прошептала Светлана, словно признаваясь в смертном грехе.
  - За кого?
  - За моего одноклассника… Ты его знаешь.
  - Что же делать?
  - Я решилась. Еду к Николаю. Хочу быть с ним и детьми.
  - Что ты такое говоришь?!
  - Я уже наняла людей, они помогут мне добраться туда и остаться там навсегда.
  - А если Николая там нет?
  - Где же ему быть?
  - Возможно, он уже вернулся.
  - За год? Едва ли. Он там, и я еду к нему.
  - Я с тобой, Света.
  - Нет. Ты остаёшься здесь. Прикроешь меня, если что-то пойдёт не так.
  - Откуда вылетаешь?
  - Из Лондона.
  - А кто эти люди, что помогают тебе?
  - Фифти-фифти. Друзья и… не совсем.
  - Понятно. Когда вылет?
  - Через три дня.
  - Я приеду проводить.
  - И выдать меня… Будь дома, отвечай на все вопросы, которые будут сыпаться, как град.
  Анна не выдержала, слёзы хлынули потоком. Она достала платок, скрывая за ним дрожащие губы и отчаяние в глазах.
  - А как же Мария?
  - Я лечу за ними. Там решим, как быть дальше. Здесь, дома, у нас больше возможностей.
  - В этом ты права, – ответила Анна, пряча платок в сумочку. В её голосе появилась сталь. - Тебе нужны деньги. Вдруг не хватит на месте?
  - Дашь, когда вернусь со всеми. Там нужно будет решать много вопросов, тогда они точно пригодятся.
  - Ты молодец, сестрица! Я горжусь тобой.
  Через три дня Светлана улетела в далёкую Южную Америку, а Анна осталась, готовая принять на себя удар, отвечая на вопросы любопытных родственников. Она уже мысленно строила планы, где будут жить дети с Николаем, если им удастся вернуться в Москву, как оформить документы и решить все необходимые формальности. Но этим планам не суждено было сбыться. Через неделю Светлана вернулась в Москву, сломленная горем, и поведала страшную правду.
  - Дети… Николай… Они погибли в реке. Ехали в город на катере. У детей появилась сыпь, и он повёз их в больницу. Обратно они не вернулись…
  Анна зарыдала, её голос наполнился болью утраты. Светлана, как эхо, повторила её рыдания. Нервы не выдержали этого страшного удара.
  Прошёл год. Обе закончили обучение и стали работать в банке, основанном их отцами. Светлане ничего не оставалось, как выйти замуж за нелюбимого одноклассника, повинуясь воле отца. В голове всплыли слова Николая, сказанные когда-то в заточении: «Не хочу быть пророком, но всё же скажу… Вдруг твой папа встретит другую женщину, женится на ней, и у них появятся дети, твои сводные сёстры и братья? Что тогда? Кому он оставит своё богатство?» Страх остаться без наследства пересилил всё, и она дала согласие на брак без любви. Вспомнились и её собственные слова, сказанные когда-то с легкомысленностью юности: «В наших кругах замуж выходят не по любви, а по расчёту. Деньги к деньгам. А родить можно и не от законного мужа. Примеров – масса».
  Но Анна не сдавалась. Она наняла адвоката, чтобы тот через посольство выяснил, возвращался ли Николай в Россию, когда и с кем. Где живут его родители, она знала из его рассказов. Адвокат доложил, что Николай вернулся в Россию один. Сейчас живёт с родителями по тому самому адресу. Вопрос оставался один: где дети? Очевидно, они погибли в той злополучной реке, но в памяти всплыл разговор о запасном плане, который Николай когда-то обдумывал. Слабая, еле теплящаяся надежда на то, что дети живы, не давала ей покоя. Она боялась услышать страшную правду от самого Николая, но не могла больше жить в неведении. Однажды, не выдержав мучительного ожидания, она решила поехать в его город и спросить всё у него самого.
  Выйдя из университета, я сел в машину и поехал домой. У ворот стоял припаркованный автомобиль, загораживая проезд.
  - Кого принесло? – пробормотал я. - Может, и не к нам. Но почему так близко к дому? Словно ждёт кого-то. Может, меня? Но номера московские… Непонятно.
  Я подъехал, нажал на кнопку. Ворота открылись, и я уже хотел въехать во двор, как передо мной возник незнакомец, преграждая путь.
  - Вопросы? – спросил я.
  - Вас приглашают к автомобилю. Пройдите, пожалуйста.
  - А сами не могут подойти?
  - Подойдите и спросите.
  Я загнал машину во двор, закрыл ворота и пошёл к автомобилю, гадая, кто же там внутри. Постучал пальцем в тонированное стекло. Оно опустилось, и я увидел Анну. Ноги подкосились, я упёрся рукой в крышу машины. Постоял немного, пытаясь отдышаться, прежде чем выдавить из себя хоть слово.
  - Здравствуйте!
  - Почему во множественном числе, Коленька?
  - Честно признаюсь, не знаю, как к вам обращаться.
  - Как и прежде. Анна. Аня. Как тебе больше нравится.
  - Спасибо! Я понял. Какими судьбами?
  - Может, пригласишь меня в дом, если это возможно? Я проделала путь в тысячи километров. Устала.
  - Да, конечно. Проходи.
  Я открыл дверь, помог ей выйти из машины, взял под руку и повёл к дому. В доме нас встретили мальчик и девочка.
  - Что так долго сегодня? – спросил мальчик.
  - Давал консультацию отстающим по моему предмету.
  - Не ставь им двойки! Тогда и консультировать не придётся, – посоветовала девочка.
  - Видишь, как молодёжь учит старшее поколение, – улыбнулся я.
  - Мы не учим, а рекомендуем!
  - Ты сам так говоришь.
  - Ребята! Давайте напоим нашу гостью чаем. А потом поговорим. Не против?
  - Сейчас поставим чайник! – ответили те.
  Дети побежали на кухню, а мы с Анной пошли мыть руки перед едой. Разместились в зале. Малыши из кухни привезли тележку с угощениями, разлили чай.
  - Знакомьтесь. Это Анна, моя бывшая однокурсница.
  Анна протянула им руку.
  - А этих, Аня, ты, возможно, помнишь?
  - Откуда мне помнить твоих детей?
  - Мария, - представил я девочку. Та плавно поднялась и грациозно поклонилась гостье.
  Анна, словно громом поражённая, застыла. Слова замерли у неё в горле. Я вспомнил, как однажды, в джунглях, когда на нас из засады выскочила пантера. Спустя некоторое время она слегка пришла в себя, достала из сумочки платок и промокнула влажные от слёз глаза.
  - Долго ехала в машине, голова что-то разболелась.
  - А это Юрий.
  Он приблизился и галантно поцеловал Анне руку. Этот жест явно её обескуражил, и она, смущённо улыбнувшись, промолвила:
  - Очень приятно, сударь.
  - Юрий у нас и музыкант, и спортсмен. Ходит в музыкальную школу и в секцию борьбы. Пока ещё в детскую, но скоро перейдёт во взрослую.
  - Это ты ему привил эту любовь?
  - Я его старший брат, могу лишь подать пример, а не заставлять насильно.
  Я лукаво подмигнул Анне. Услышав мои слова о родстве с Юрием, она удивлённо распахнула глаза.
  - Правда. Он такой, - отозвался тот, смущаясь и краснея.
  Наши стулья стояли бок о бок. Анна тихо склонила голову и устало прислонилась к моему плечу.
  - Я помню. Делай, как я, - прошептала она едва слышно.
  - А Мария в нашей семье – художник. У неё уже есть выставки и призы, правда, пока домашние. Сейчас она тебе покажет свои работы.
  Мы допили чай и переместились в комнату Марии. Стены были увешаны её картинами: портреты родных, пейзажи. Анна остановилась возле одного из полотен и надолго погрузилась в созерцание.
  -Эту картину я рисовала с фотографии брата.
  - На прогулочном катере в джунглях, - уточнила Анна, не отрывая взгляда от картины.
  - Я помню, - тихо отозвался я.
  - Явно это не у нас. Здесь пальмы не растут, - заметила Мария, стараясь скрыть волнение в голосе.
  - Согласен с тобой, сестрица.
  Затем мы перешли в комнату Юрия. Там он исполнил для нас отрывок из скрипичного концерта Николо Паганини. После чего я пригласил Анну в свою комнату.
  - Расскажи, как живёшь?
  - Живу хорошо. Сама видишь. Преподаю в университете, защитил диссертацию. Помогаю родителям в их бизнесе.
  - Где они?
  - В санатории. Давно не отдыхали. Еле уговорил их поправить своё здоровье.
  - Женат, дети?
  - Женат неофициально. Двое детей. Ты их только что видела.
  - Где жена?
  - Одна сидит передо мной. Вторая в отъезде.
  Анна молча поднялась, подошла ко мне и нежно поцеловала в губы.
  - Расскажи, как ты вернулся с детьми на родину?
  - Родители приехали после вашего отъезда. Я им всё рассказал и попросил забрать ребят с собой. Естественно, нужны были документы на них.
  - Мы это обсуждали в своё время.
  - Папа предложил их усыновить. Будто бы мама была беременна, когда туда приехала, а там их и родила.
  - Детям было уже несколько месяцев. Это могли заметить в посольстве.
  - Сказали, что в дороге по стране у мамы стали отходить воды и начались преждевременные роды. Отец отыскал в какой-то глухой деревушке женщину, которая помогла ей родить здоровую двойню. У неё она и пробыла некоторое время, прежде чем с детьми появилась в консульстве. Там им выдали соответствующие документы, по которым все и пересекли границу. В своё время по ним получат и паспорта граждан своей страны.
  - Я всегда верила в твою гениальность.
  - Спасибо! Но это прежде всего упорный труд. А меня ещё и нужда подгоняла, животный страх за новорождённых.
  - Упорная и настойчивая работа в достижении поставленной цели.
  - Неужели ты могла подумать, что я брошу своих детей?
  - Нет. Конечно, нет.
  Теперь они мои брат и сестра. Так уж сложилось. Об этом знали только я с родителями, а теперь и ты. Надеюсь, не выдашь нас?
  - О чём ты говоришь! Дочка, как выросла! Невеста!
  - На тебя похожа. Я боялся, что она узнает сходство с тобой.
  - Узнала?
  - Или предпочла промолчать. Она очень наблюдательна. Оба изучают иностранные языки.
  - Какие?
  - Английский и испанский. Можешь пообщаться с обоими на любом из них, и сама оценить их уровень.
  - Хорошо. Обязательно воспользуюсь случаем вспомнить свою молодость.
  - Ты и не изменилась вовсе.
  - Есть немного.
  - Замужем? Муж? Дети?
  - Нет. И желания нет.
  - Я недавно прочитал заметку. Автор писал, что у него две собаки. Одной уже почтенный возраст. И посещение зоомагазина стало обыденностью. Каждый раз, заходя туда, он старается смотреть себе под ноги, чтобы не видеть несчастных «братьев наших меньших» в клетках. Вид маленькой, забившейся в угол шиншиллы выбил его из колеи на весь день. Видит Бог, купил бы её и выпустил на волю, но это невозможно. Я вспомнил своё детство в отчем доме. Зима. Мы идём по птичьему рынку, чтобы купить мне аквариумных рыбок и корм для них. Со мной родители и дядя с супругой, слегка опьяневшие от мороза и выпитого алкоголя. Все одеты по-зимнему: пальто, шапки, варежки, на ногах у меня валенки. Крёстный вдруг увидел в клетке маленькую птичку, как сейчас помню – жёлтую, канарейку, скорее всего. Подошли, и он тут же начал торговаться с владельцем. Сговорились, деньги на стол. Дядя бережно извлёк её из тесной клетки и выпустил на свободу. Та с радостью вспорхнула и устремилась в морозное небо, в неизвестность. Только сейчас я понимаю, что, скорее всего, она погибла. Зима, лютый холод, а она – не здешних краёв. Ей негде было согреться, нечем питаться – она просто не смогла выжить. Мы порой делаем, казалось бы, доброе дело, но на самом деле… На тот момент этой канарейке лучше всего было остаться в клетке. Не всегда и не для всех клетка означает смерть, а свобода – жизнь. Вот если бы это случилось летом, тогда…
  - Поди разберись, что лучше, а что хуже, - задумчиво произнесла Анна.
  В дверь тихо постучали.
  - Входите.
  - Извините. Коля! – обратилась Мария. – Мама звонит по городскому телефону. Подойдёшь?
  - Да. Конечно. Извини, Аня. Посидите. Я скоро вернусь.
  Я вышел в соседнюю комнату, оставив Марию и Анну наедине.
  - Николай сказал, что ты говоришь на испанском?
  - И на английском тоже.
  - Давай поговорим?
  - На каком?
  - На обоих!
  Они оживлённо беседовали, когда я вернулся.
  -Прекрасно говорит на обоих языках. С кем она занимается?
  - Приходит репетитор. С ним они и занимаются. Иностранные языки лучше всего изучать в детстве, в раннем детстве.
  - Нужна практика, надо поехать в Европу.
  - Но мы же и так в ней живём.
  - Я имею в виду заграничную Европу.
  - Тогда свози их туда, когда будет время.
  - Хорошо. Я решу этот вопрос.
  - Можем поехать все вместе, когда у меня будет отпуск. В школу им ещё рановато.
  - Потребуется разрешение родителей. Без него через границу не пропустят.
  - Будем все вместе слёзно просить их об этом. Правда, Мэри?
  - Как скажешь, братик. С вашего позволения я вас покину, - сказала Мария и вышла из комнаты.
  - Когда у тебя отпуск?
  - С июня по август.
  - Почему не спросишь о Светлане?
  - Расскажешь, если захочешь.
  - Рассказываю. Света вышла замуж. Детей пока нет.
  - Что так?
  - Не знаю. Не спрашивала. Она ведь ездила к тебе на Амазонку.
  - Да быть не может! – изумлённо воскликнул я.
  - Ещё как может. Говорят, дети заболели, и ты уплыл с ними на катере в город, да так и не вернулся. Поговаривали, все погибли в реке.
  - Так оно и было…
  - Расскажешь?
  - Расскажу, когда раны затянутся. Душевные, прежде всего.
  - Там нового вождя не избрали. Тебя ждут в племени, считают им.
  Анна задумчиво взглянула на мой руку, испещрённую шрамами.
  - Смотрю, отметины на руке с тобой навсегда?
  - Это на годы… Напоминание о былом.
  - Мой отец и отец Светланы – родные братья, владеют крупным банком, наследство от их родителя. Мы сказали, что ты нас там не раз спасал и теперь тебе нужна помощь.
  Я покачал головой.
  - Это факт, и спорить не стоит.
  - Не спорю. Вам виднее.
  - Света осталась в городе, когда туда прилетели. В племя отправилась целая армия вооружённых до зубов людей.
  - Кто они?
  - Коммандос.
  - Понятно. Скоро у детей день рождения.
  - Они родились в один день?
  - С разницей в несколько минут. Близнецы.
  - Надо поздравить.
  - Обязательно.
  - Передам Свете о нашей встрече и о близнецах.
  - Где остановилась?
  - В гостинице.
  - Оставайся у нас. Родительская комната свободна.
  - Лучше в отеле. Там можно и поплакать, и виски выпить.
  - Понимаю.
  - Я тебя нашла по адресу родителей.
  - Да. Я теперь живу с ними, помогаю, присматриваю за детьми.
  - Когда-нибудь расскажешь им правду?
  - Всё зависит от обстоятельств.
  - Каких?
  - Чисто гипотетически… Если бы мы жили в стране, где разрешено многожёнство, я бы женился на вас обеих и воспитывал детей. Но поскольку это невозможно, об этом можно только мечтать.
  - Расскажу Светлане о твоих грёзах.
  - Узнай её мнение.
  - Лично я бы с тобой уехала хоть на край света.
  - Я готов, только не на самый край. Боюсь обрыва и высоты.
  Впереди были выходные. Анна, желая нас развеять, повезла по окрестным городам, чтобы дети поиграли на площадках и аттракционах. Через два дня мы вернулись. Поездка всем понравилась. Подходя к дому, Мария спросила:
  - Коля, это твоя невеста?
  - Как догадалась?
  - Так смотрят только любящие люди.
  - Рекомендуешь мне на ней жениться?
  - Настоятельно рекомендую. Она в сто раз лучше твоей докторши.
  - У тебя вкус, не отнять.
  - Знаю. Не впервые слышу.
  Вечером мы с Анной ужинали в ресторане, а после поднялись в её номер. Прощаясь, я сунул ей в ладонь небольшой самородный осколок золота. Она повертела его, прищурилась, попробовала на зуб.
  - Золото?
  - Чистейшей пробы.
  - И что с ним делать?
  - Искать покупателя.
  - Много у тебя его?
  - Не у меня – у нас. Нас пятеро: мама, папа, двое сорванцов и я. Всех кормить надо, одевать, обувать… Аппетиты растут, сама понимаешь.
  - Я помогу.
  - Спасибо. Я перед вами и так в долгу, а должником быть неохота.
  - Ну, брось, Коля. Мы же родня.
  - Тем более. Официально станем роднёй, когда женой станешь. Килограммов пятнадцать продам. Товар за бугром. Когда поедем – там и посмотрим. Цену бы узнать, чтобы сориентироваться.
  - Я поговорю со Светой и с родителями. Покупателя найдём, и цена будет достойная.
  - Миллионеры умеют считать деньги.
  - Это да, но не в ущерб детям. А что?
  - Читал, как один миллионер занял в банке пять тысяч долларов на две недели на поездку в Европу. В залог оставил свой автомобиль стоимостью двести тысяч. Вернулся, отдал пять тысяч и пятнадцать долларов процентов. Его спросили, зачем ему это. А он ответил: где я в Вашингтоне найду парковку на две недели за пятнадцать долларов с крышей и охраной? А ваши отцы, как мне в самолете рассказывали, миллиардеры.
  Расставаясь, мы расцеловались. Анна села на заднее сиденье автомобиля и уехала. Я помахал ей вслед рукой, как тогда, когда они – она и Светлана – приезжали ко мне в студенческое общежитие на такси во время чемпионата мира по футболу и сидели в салоне.
  Света и Анна встретились со своими отцами в их банке, в кабинете президента. Секретарша принесла чай и печенье.
  - Какие проблемы решают мои красавицы? – спросил глава банка и отец Светы.
  - Самолёт для поездки в Европу к вашим услугам. Маршрут определите и передайте секретарше. Она согласует его с капитаном и авиационными службами, – добавил отец Анны.
  - Что с самородком, который я вам передала? – поинтересовалась Анна.
  - За сколько можно продать? – дополнила Светлана.
  - Ты узнал? – спросил президент у своего брата.
  - Такое золото дорого ценится. Посмотри, – ответил отец Анны и протянул брату лист бумаги с расценками. Тот изучил его, повертел в руке и показал девушкам.
  - Его устроит такая цена?
  Сёстры взяли предложенный лист и углубились в цифры.
  - Он несколько раз нас спасал.
  - Мы сейчас сидим и разговариваем только благодаря его защите.
  - Когда мы с ним пошли за водой в джунгли, на нас с дерева напала пантера и перегрызла горло нашему телохранителю Сергею. Коля не струсил, не бросил меня погибать, а отбился багром и ножом перерезал ей горло. Сам при этом сильно пострадал. Руки были в крови и порезах. Он мог сбежать, спрятаться, но не сделал этого, – взволнованно рассказывала Анна.
  - Надо помочь ему с продажей золота, – сказала Света.
  - Мы готовы его купить.
  - Может, просто дать ему денег за ваше спасение и забыть об этом?
  - Он не возьмёт.
  - Почему? – удивился отец Анны.
  - Гордый. От подачки откажется, – ответила его дочь.
  - Вы его плохо знаете. Давайте мы с братом поговорим с ним и убедим его.
  - Да как раз мы его знаем очень хорошо. Поэтому и говорим, что откажется.
  - Мы оставили ему деньги, чтобы он вырвался оттуда. Тогда он их взял, а теперь хочет вернуть, – добавила кузина.
  - Прибавьте немного нашему спасителю.
  - Немного – это сколько?
  - Миллион за килограмм.
  Братья переглянулись. Отец Анны едва заметно кивнул.
  - Мы согласны с вашим предложением, – сказал президент.
  Сёстры бросились к родителям, осыпая их поцелуями.
  - Спасибо, папа! Спасибо, крёстный! – наперебой говорили они.
  - Теперь будете летать с двумя телохранителями.
  - Что от них толку?
  - Как Николай, всё равно, другого не найти.
  - Эти – профессионалы.
  - Коля их обоих двумя ударами уложит.
  - Не может быть.
  - А если ударит в третий раз, то они отправятся в мир иной безвозвратно, – добавила Анна.
  - Тогда он будет третьим.
  - Мы принимаем это предложение.
  - Где первая остановка?
  - Я позвоню и спрошу сегодня.
  - Скажешь мне. Там будет группа, которой ты передашь товар, чтобы не таскать его за собой.
  Анна сняла с шеи кулон на шнурке, подаренный Николаем, и показала родственникам.
  - Подарок Коли. Смотрите, какой оттенок у этого золота.
  - Хороший колер, – сказал отец, рассматривая кулон. – Почему на шнурке? Купи цепочку.
  - Объездила все магазины в городе. Такого цвета нет. То белее, то темнее. Вот и ношу пока на верёвочке.
  Когда кузины вышли от родителей, Света сказала:
  - Мне он такой кулон не подарил.
  - А ты его видела, встречалась с ним?
  - Нет, не встречалась.
  - Как же он тебе его подарит? Не по телефону же?
  - Я и не звонила ему.
  - Позвони.
  - Дай я посмотрю на кулон.
  Анна сняла кулон и протянула Светлане.
  - Тут можно немного отрезать.
  - Зачем?
  - Этого хватит, чтобы изготовить проволоку.
  - Для чего?
  -  Из неё получится цепочка точно такого же цвета.
  -  Гениально, сестрица! Так и сделаю. Спасибо.
  - У меня есть знакомый ювелир. Поехали, я покажу и познакомлю.
  Днём позвонила Светлана.
  - Аня рассказала о вашей встрече с детьми. Спасибо, Коля. Большое спасибо.
  - Пожалуйста. Приезжай и познакомься с моими братиком и сестричкой.
  - Приеду. Предлагаю поехать за границу всей компанией.
  - Я не против. У меня отпуск.
  - Полетим самолётом. Отец даёт свой с пилотами и стюардессой. Надо определить время и составить маршрут. Так положено.
  - Через неделю будем готовы.
  - Летим из Москвы. Куда? Ты должен сказать. По поводу твоего вопроса: да, его могут купить по миллиону за килограмм.
  - Дорого. Это вы постарались?
  - И мы в том числе.
  - Хорошо. Первая остановка – Салоники.
  -  Греческие?
  - Да.
  - Записала. Дальше?
  - По твоему желанию.
  - Тогда ещё западнее. На сколько времени можно рассчитывать?
  - Мы свободны, как ветер.
  - Этот ответ я уже слышала от тебя в Южной Америке. Разрешение на детей от родителей не забудь оформить.
  - Это прежде всего.
  Вечером я спросил у родителей разрешения на поездку за границу.
  - Мы не против, сынок. Ты волен поступать по своему разумению, – сказал отец.
  - Хочу взять с собой малышей. Надо ваше письменное разрешение.
  - Мы дадим. Когда оно нужно?
  - Через неделю вылетаем из столицы.
  - Дети не испугаются? – забеспокоилась мать.
  - Они летали с тобой в младенчестве. Должны привыкнуть, – ответил я.
  - Ты вернёшься, сын?
  - Конечно, вернётся, что ты спрашиваешь? – ответил отец.
  - Вернусь обязательно. И пойдём в школу, и вы оба поведёте их.
  - А ты?
  - И я. Куда же без меня.
  Я шагнул вперед и коснулся губами маминой щеки.
  Ночь разрезали винты. Самолёт, хоть и невелик, оказался на удивление уютным. Расположившись в мягких креслах, мы ждали взлета. Стюардесса, словно фея, разносила прохладительные напитки. Не успели мы набрать высоту, как утомленные дети, вдоволь набегавшись, провалились в сон. Мамы, словно заботливые птицы, укрыли их легкими пледами. Меня кольнула странная мысль: кровные узы, должно быть, сильнее родственных. Материнское сердце всегда ближе к своему дитя, чем к племяннику.
  - Какой план в Салониках? – голос Светланы вырвал меня из раздумий.
  - Арендуем катер и отправимся в плавание по островам.
  -  Цель?
  - Сделать фото на фоне прошлого.
  - Конкретнее?
  - Там, в тайниках, я припрятал кое-что ценное. Несколько килограммов драгоценного металла.
  - Тогда нам понадобятся весы.
  - Зачем? – не поняла Анна.
  - Я сообщу точный вес, и деньги переведут на Колин счет. Он у тебя есть, действует?
  - Да, тот самый. Ты сама помогала его открывать в банке твоего отца.
  - Ты им до сих пор пользуешься?
  -  Конечно.
  - Именно туда и поступит оплата, как только груз будет у меня.
  - Предварительно взвешенный.
  В порту нас ждал белоснежный катер, готовый рассекать волны. Мы разместились на борту, и, оставив за кормой пенный след, двинулись в путь. Я проложил маршрут таким образом, чтобы посетить несколько островов. Не хотелось, чтобы у капитана сложилось впечатление, будто нас интересует лишь один конкретный клочок суши. На каждом острове мы сходили на берег, позволяя детям вдоволь наиграться, делали памятные снимки, а иногда даже окунались в ласковое море. Наконец, мы прибыли к заветному месту, где меня ждал клад. Под предлогом полюбоваться пейзажем, мы со Светланой отошли от катера, скрывшись от посторонних глаз. Анне с телохранителями я наказал остаться с детьми на месте. Не теряя ни секунды, я извлек из тайника заветную сумку и передал ее Светлане. Она ловко развернула сверток, взвесила золото на портативных весах и огласила вердикт:
  - Семь килограммов и семьсот граммов.
  - Что это значит?
  - Тебе переведут семь миллионов семьсот тысяч евро.
  - Когда?
  - Сейчас позвоню, и все уладится вмиг.
  -  Погоди.
  - Что-то не так?
  - Все так, но есть еще один сюрприз.
  - Где?
  - Здесь же.
  Я быстро сориентировался. Отсчитал от этого места несколько шагов и принялся яростно рыть песок руками. Вскоре мои пальцы наткнулись на второй мешок, полный драгоценного содержимого. Светлана взвесила и его.
  - Здесь столько же, сколько и в первом. Больше никаких тайников нет? – с лукавой улыбкой спросила она.
  - На этом острове нет.
  - Тогда звоню.
  - Звони.
  Она вытащила телефон и набрала номер.
  - Проверяй счет. Деньги должны поступить в ближайшее время.
  Я достал свой смартфон и через несколько томительных минут увидел, как баланс моего счета стремительно увеличился.
  - Наверное, золото столько не стоит. Это ваша с сестрой щедрость?
  - В этом золоте нет ни единой примеси. Абсолютная чистота – это важно. К тому же, оно отличается по цвету от российского, африканского и европейского.
  - Дело не в этом.
  - Коля! Сколько стоит твоя жизнь?
  - Для меня она бесценна.
  - Для нас с сестрой – тоже. Сколько раз ты рисковал жизнью, чтобы нас спасти. А наши дети! Сколько усилий ты приложил, чтобы вырвать их из этого кошмара.
  Она не смогла сдержать слез и отвернулась, скрывая мимолетную слабость.
  - Не знаю, не считал.
  - А мы знаем, мы вели счет. Не будем спорить.
  - Прости меня.
  Я подошёл к Светлане, прижал к себе и поцеловал.
  - Я попрошу, чтобы меня с грузом встретили доверенные люди отца.
  - Нужно покинуть катер до захода в порт.
  - Так и сделаем.
  Мы посетили еще два острова, но на этот раз обошлись без купания и игр. Сделали несколько дежурных снимков и взяли курс на обратный путь.
  Когда летели из Греции в Италию, я обратился к девушкам:
  - Света, ты купила катер на свои деньги. Он сейчас у меня в Крыму.
  - Ты его перегнал из Америки?
  Обе покачали головами.
  - С ним тоже было немало хлопот.
  - Так вышло. Я обязан возместить тебе его стоимость. И еще. На мой счет вы перевели сто двадцать тысяч евро на мелкие расходы.
  - Коля! Это дела минувших дней. Мы думали о себе и о детях. Просто забудь об этом.
  - Я чувствую себя альфонсом, живущим за счет женского труда.
  - Не говори глупостей. Ты не альфонс, и не стоит себя изводить.
  - Ты отец наших детей, - добавила Анна.
  - И все-таки. Примите эти деньги. Сделайте мне одолжение.
  Я скрестил руки на груди.
  - Ладно. Катер остается у тебя, а деньги вернешь, когда прилетим в Милан.
  - Спасибо! Договорились. Словно камень с души свалился.
  Я поднялся и отвесил низкий поклон. Все расхохотались. Дети поддержали общий тон, не понимая, над чем смеются взрослые. Просто заразились хорошим настроением.
  В банке Милана я снял со своего счета два миллиона. Часть отдал женщинам в счет долга, а оставшуюся сумму положил в свою сумку.
  - Не страшно носить с собой такие деньги? – обеспокоенно спросила Анна.
  - Страшно, но сегодня день рождения у брата с сестрой, нужно купить им подарки, а вечером посидеть и отметить это событие.
  - И ты только сейчас нам об этом сказал!? Это просто возмутительно!
  - Бей его, Света!
  Обе набросились на меня с шуточными ударами.
  - Помогите, помогите! – притворно закричал я.
  Дети бросились на мою защиту, повиснув на руках "обидчиц". Когда все, вдоволь насмеявшись, успокоились, я спросил ребят, что бы они хотели получить в подарок на свой день рождения. Долго думать не пришлось. Было видно, что каждый давно определился с желанием и ждал лишь удобного момента, чтобы его озвучить. Юрий попросил электрогитару, а Мария заказала импортные краски и холст на подрамнике. Мы отправились по магазинам.
  Мои родственники, а они действительно стали мне родными, захотели посетить показ мод. Мы пришли, заняли свои места. В одной из девушек, дефилирующих по подиуму, я узнал свою бывшую подругу из родного города. Я подмигнул ей и одобрительно поднял палец вверх. Она узнала меня и улыбнулась в ответ.
  До вылета домой оставалось время, и мы арендовали микроавтобус, чтобы съездить в Рим. По пути заехали на озеро Гарда. Когда-то давно я купил здесь себе шляпу. Эту историю я и поведал своим попутчикам. Решил повторить покупку. Мой пример оказался заразительным. Вскоре все обзавелись похожими головными уборами. Детям особенно понравился местный замок, внутри которого расположено озеро. Мы сделали несколько фото на его фоне и двинулись дальше.
  В Симферополь мы прибыли ночью. На такси добрались до Балаклавы и переночевали в каютах катера. Утром за завтраком мы принялись обсуждать дальнейшие планы.
  - Я предлагаю купить здесь большой дом для всех нас.
  - Может быть, в Италии? Ты же мечтал жениться на итальянке, нарожать детей и жить там.
  - Не забывая о русской глубинке, – подколол я Светлану.
  Все рассмеялись.
  - Готов выслушать ваши предложения.
  - Невеста в Италии уже есть?
  - Есть, но не там, а здесь. Я сделал Анне предложение, и она дала свое согласие.
  - Правда, Аня? – воскликнула Светлана.
  - Чистая правда.
  - Тогда поздравляю вас с помолвкой! Это нужно отметить.
  - Так что насчет жилья, родственники? Только не предлагайте Англию и северные страны.
  - Почему?
  - Я на родине намерзся на всю жизнь. С меня хватит.
  - Ты и под американским солнцем прогрелся.
  - И не говори! Как вспомню, так вздрогну. Как вздрогну, так мороз по коже. Хотя именно там я встретил вас и полюбил.
  - Почему так долго молчал? – шутливо спросила Света.
  - Всему свое время.
  - Ах ты, вот оно что!
  С этими словами обе набросились на меня и принялись щекотать. Я вырывался и кричал. Когда все вдоволь наигрались, мы приступили к трапезе.
  Свадьбу играли в Москве. Там были родственники, друзья, партнеры родителей. Произнесли множество тостов, подарили подарки. Несколько раз прерывались на танцы и снова возвращались за стол. Мы благодарили за теплые пожелания и щедрые дары.
  - А мы сделали подарок сами себе и купили виллу в Испании, – объявил я во всеуслышание.
  Любопытство об их обители, об их сущности росло, словно виноградная лоза. Анна извлекла фамильный альбом, и на его страницах ожили запечатленные моменты: вот мы в объятиях небес, летим навстречу греческим мифам, итальянским страстям, крымским тайнам.
  В антракте, когда сцена принадлежала приглашенным артистам, отец приблизился ко мне, и в его глазах читалась невысказанная догадка.
  - Сынок… эти две женщины — матери твоих детей? — прозвучал вопрос, словно эхо давних размышлений.
  - Сам догадался или кто-то шепнул?
  - Просто предположение, хотя… могу и ошибаться. Слишком уж трепетно они опекают своих чад.
  - Да, папа, ты прав. Но прошу, поведай об этом лишь маме.
  - Будет исполнено.
  Мы в нашем испанском убежище. Светлана приехала без мужа, и в воздухе повисла легкая недосказанность.
  - Где же твой супруг, Светик?
  - Он прямо передо мной.
  - Анна не воспылает ревностью?
  - Нет, — твердо произнесла Анна. - Помнишь последнюю неделю перед хижиной вождя?
  - Как такое забудешь? — отозвался я со смехом.
  - Там было наше маленькое «все включено», и никто не знал, уколов ревности.
  - Мне об этом неведомо, — признался я жене.
  - Я сейчас разве не говорю правду? Или ты сомневаешься?
  - Верю.
  - У вас здесь просто рай. Вы ждете пополнение? — поинтересовалась Светлана.
  - Да, ждем, — подтвердил я.
  - И с нетерпением! Может, будешь крестной?
  - С огромным удовольствием! — воскликнула Светлана в ответ на предложение Анны.
  - Тогда оставайся у нас навсегда!
  - Спасибо, Коля! Наверное, ребята, я присоединюсь к вам, но чуть позже.
  - А муж? — полюбопытствовал я.
  - Пока не официально.
  - Через год детям в школу.
  - Они пойдут здесь?
  - Конечно, — ответил я.
  - Язык у обоих на приличном уровне. Но до школы еще поработаем над произношением, — добавила Анна.
  - За год управлюсь, — подхватила Света.
  - Отлично! Тогда предлагаю всем окунуться в бассейн.
  - А после? — спросила Анна.
  - Вспомним хижину в племени.
  - Туда поедем или здесь отыщем подобие?
  - У нас тут есть одна похожая, я покажу, — сказала Аня.
  Взрыв смеха – и мы направились к бассейну.
  Светлана развелась с мужем и поселилась с нами. Так мы и зажили втроем на вилле. Каждый год выбирались навестить родителей. Они тоже не забывали – гостили у нас неделями, нянчились с внуками, нежились на пляже. Мужчины иногда бороздили море на катере, преследуя рыбу. У нас с Анной родился сын, а через девять месяцев Светлана подарила мне дочь.
  Какая же здесь природа! Море, солнце, океан… Но и родина моя прекрасна. Ветлы, склонившиеся над деревенским прудом, где жили мои бабушки. А зимы… Березы, словно стражи, выстроились вдоль нашей улицы. Улица-картина, единственная в своем роде. Деревья стояли через каждые десять метров, и зимой, когда их покрывал иней, улица превращалась в сказку. Именно там я поджидал одноклассников, чтобы обрушить на них инеевый дождь, ударяя ногой по стволу. А иногда, зазевавшись, сам оказывался погребен под снежной лавиной, созданной товарищем. Но это лишь добавляло веселья.
  Мы часто всей семьей навещали родину Анны и Светланы, жили в Подмосковье, не забывали и моих родителей. Вся родня знала о нашей жизни, и никто не осуждал. По крайней мере, этот вопрос не поднимался, и никто не отчитывал нас, как в детстве, за шалости.
  Младшие дети остались со мной, пока Света и Аня со старшими были у своих родителей. Они направлялись из пригорода в столицу. В машине были все и телохранитель за рулем, а в машине сопровождения — еще несколько охранников. Вдруг — знак: ремонт дороги. Засада, как я потом понял. Одна полоса перекрыта, на другой, в самом узком месте, — строительный вагончик и бочки. Когда машина поравнялась с ними, одна из бочек взорвалась. Десятки килограммов взрывчатки. Взрыв сорвал крышу, бензобак вспыхнул. Все погибли мгновенно, включая охрану в соседней машине. Тонированные стекла скрывали пассажиров, и преступники могли не знать, кто в машине. А может, знали… Кто был мишенью? Следствие не дало ответа. Возможно, младший брат Анны, бизнесмен, правая рука отца. А может, месть бывшего мужа Светланы, потерявшего при разводе состояние. Отцы планировали ввести дочерей в совет директоров банка, чтобы те унаследовали его. Возможно, это было предупреждение братьям за их дела. От кого? Этот вопрос остался отцам погибших. Вскоре арестовали бывшего мужа Светланы. Он угрожал ей – она не обращала внимания. И вот случилось непоправимое. На похоронах были мои родители. От родственников я узнал, что бывшего мужа Светы задушили в СИЗО. До суда он не дожил, и мне не удалось взглянуть ему в глаза. Кто это сделал — неизвестно. Но эти люди существовали, и они должны быть найдены и покараны такой же смертью, которую избрали для моих родных и близких людей.
  Родители Светланы и Анны просили меня оставить детей у них – ведь погибла не только Анна, но и ее брат. Обе семьи остались без детей, и мои дети стали единственными наследниками их состояния.
  - Приезжайте, когда захотите, живите, сколько нужно. Взлетно-посадочной полосы нет, но есть причал для яхт.
  - Спасибо, Коля, будем наведываться, чтобы видеть внуков.
  После похорон я заехал с родителями на родину, а оттуда мы полетели на виллу в Испании. Там я собрал документы и пошел к нотариусу. Написал завещание. Один экземпляр остался у меня. Дома объявил:
  - Родители! Все мое имущество переписал на вас.
  Я протянул матери завещание. Она прочитала и передала отцу.
  - А ты куда, сынок?
  - Мне нужно отойти от траура, побыть одному. Я уеду. Дети останутся с вами. У них больше никого нет, кроме вас.
  - Хорошо, сынок! Не волнуйся, — сказал отец.
  - Ты надолго?
  - Не знаю, мама. Когда вернусь, тогда и вернусь. Сейчас я расскажу, где что находится, как платить за все. Возьму с собой только деньги и спутниковый телефон. Связь будем держать через него.
  - У нас есть его номер.
  - Сейчас его подготовлю.
  Я простился с родителями, детьми, и сердце моё, словно перелётная птица, устремилось в Южную Америку. Ночь обняла меня по прибытии. Отель встретил тишиной, той самой, в которой трепетно ждала вся моя семья, отправки самолёта, что унесёт маму и детей на родину. С первыми лучами солнца я уже держал билет в руках, и город, где когда-то я привёз девочку с подозрением на аппендицит и её мать, вновь распахнул предо мной свои объятия. Прошёлся по знакомым улочкам, хранящим отпечатки моей души. Не смог миновать магазин, где красовались моторные лодки. От катера я намеренно отказался – слишком дорог, слишком громоздок. В этот раз Атлантика не звала меня. Мой выбор пал на скоростную лодку и мощный подвесной мотор. Я испытал их в деле на реке, убеждаясь, что они не подведут меня в пути. На следующий день я запаковал провизию на несколько суток, наполнил фляги водой, бак бензином и взял с собой запас, на случай, если племя не примет меня, и придётся возвращаться в город. Ранним утром отправился туда, где когда-то был вождём. Быть может, этот титул всё ещё принадлежит мне, как говорила Аня, а может, и нет. Я готов принять любую роль, которую мне уготовит судьба. На какой срок я еду туда? Этот вопрос преследовал меня, но ответа пока не было. Возможно, со временем он сам собой найдётся.
  В племени меня встретили с распростёртыми объятиями, помня мои заслуги. Мой бывший заместитель и доверенное лицо, исполняющий обязанности вождя, в своей хижине протянул мне посох – символ власти – и нож, подаренный мною перед отъездом. Я отказался. На следующий день он собрал всё племя и повторил своё предложение перед всеми. Но я снова отверг его. Я взял посох, переданный им, и вручил его своему товарищу, а сам встал за его спиной, давая понять всем, что отныне он – вождь, а я – его заместитель или советник. Пусть считают, как им угодно. Вопрос был вынесен на всеобщее голосование, и громким криком большинство утвердило его в должности нового вождя. Вечером был устроен праздничный ужин с плясками и песнями.
  Я поселился в хижине бывшего вождя. Недавно Амазонка вышла из берегов, и вся территория оказалась под водой. Бурный поток унёс множество построек. Люди спасались в джунглях, проводя на деревьях по несколько суток. Вода ещё стояла в низинах. Я прошёл по территории и, глядя на отметки на деревьях, понял, что она поднималась на два метра. Нужно было что-то делать, ведь подобное повторялось каждый год, разнясь лишь высотой подъёма воды. Проливные дожди обрушивались на землю ежегодно, в одно и то же время. Необходима была дамба, высотой не менее трёх метров. Именно это я и посоветовал вождю, когда мы осматривали территорию деревни, оценивая ущерб. Он согласился, и работа закипела. Сначала с помощью пил, сохранившихся ещё со времён моего правления, заготовили брёвна. Затем их вкопали в землю, и со стороны деревни отсыпали грунтом. Щели между бревнами замазывали глиной с обеих сторон, которую носили из оврага. Всё это время я изучал язык племени. Больше всего общался с дочерью бывшего вождя, кормившей иногда моих детей своим молоком. Я рассказал ей, подняв руки к небу, что мои дети и бывшие жёны погибли. Она поняла меня и прослезилась. Вскоре эта весть облетела всю деревню.
  Прогулочный катерок, на котором мы когда-то совершили путешествие по реке, наполовину находился в воде, а частично – на берегу. Если бы его вовремя не привязали, он, как и другие постройки, был бы унесён в Амазонку. Нужно было предложить вождю решение этой и других проблем. На совете племени, в который вошли мои бывшие доверенные лица, участвовавшие в освобождении катера у людоедов, я представил свои рекомендации. К тому времени я уже сносно общался с окружающими, понимая их мимику и жесты. На песке я нарисовал перспективу деревни, состоящей не из хижин, а из домиков, которые нужно было купить в городе, доставить сюда и собрать своими силами. Для этого необходимо было отремонтировать катер, покрасить его и использовать для транспортировки грузов. Встал вопрос, чем платить за товар. У меня было немного денег, но их не хватило бы на всё. Нужно золото. Я сказал им об этом. Они не возражали. Нужно было готовить экспедицию в город. Языка горожан никто не знал, кроме меня. Мне в помощь дали человека, заведующего имуществом племени, того самого, которого я когда-то назначил на эту должность. У него были золотые самородки, которые он положил в сумку. Вождь спросил меня, хватит ли их для приобретения всего необходимого. Я кивнул в знак согласия. С нами отправились ещё трое. Они должны были помогать грузить товар на катер после ремонта. На всё это я отводил недели две. Так и сказал вождю.
  Ранним утром, ещё до восхода солнца, мы тронулись в путь. Катер на буксире у моторной лодки медленно, но верно двигались к цели. К концу четвёртых суток мы прибыли в город. Ночевали в катере, места хватило всем. Там же готовили еду на керосинках, купленных ещё при мне. Затем мы с казначеем отправились в город, чтобы обменять самородки на деньги. В банке нам отказали, мотивируя это тем, что я не гражданин этой страны. Мой помощник вообще не имел никакого гражданства. Без паспорта и прописки, он не мог подтвердить свою принадлежность к этой территории. Мы пошли на рынок в надежде там совершить обмен. Нашли людей, согласных нам помочь. Цена была намного ниже, чем предлагали отцы Анны и Светланы. Пришлось согласиться.
  В пригороде я снял лачугу, в которой мы все и разместились. Утром отогнал катер в док для ремонта и покраски, а сам с помощником поехал на рынок, чтобы присмотреть деревянные домики, те самые дачные домики. Возник вопрос, сколько их покупать? Я прикинул и решил, что на катер поместится пять комплектов. Их и приобрели с условием, что мы вывезем их со склада после ремонта катера. На чёрном рынке я купил двуствольное ружьё и многозарядный пистолет с боеприпасами. На своей скоростной лодке я отвёз оружие и остатки золота в ближайший лес и закопал их там. Затем вернулся к месту проживания.
  Время позволяло, и я посетил консульство, чтобы отметиться. Затем мы купили два портативных генератора для освещения территории, пару бензопил, лопаты и всё остальное, что могло понадобиться в хозяйстве.
  Через восемь дней катер был отремонтирован, покрашен и передан нам. Мы загрузили все покупки на палубу. Я купил для всего племени шорты, майки и обувь. На девятый день мы отправились домой.
  Когда прибыли и стали швартоваться у причала, в нас полетели стрелы и дротики. Один попал в нашего попутчика, привязывавшего канат на берегу. Мы спрятались за стенами катера и стали наблюдать. На бруствер вышел шаман, как я его раньше называл, и объявил, что отныне он – вождь, а нам предлагается выйти из катера с поднятыми руками и предстать перед его судом. Обстановка требовала немедленных действий. Я зарядил ружьё, передёрнул затвор пистолета и вышел на палубу. Меня с улыбками встретили три путчиста во главе с шаманом. Недолго думая, я выстрелил в ближайших ко мне. Оба замертво рухнули на землю, а шаман застыл в оцепенении от грохота выстрела, дыма и падения своих соратников. За мной на причал вышли двое других. Третьего, раненого, они увели с собой. Мы прошли на территорию племени и стали разбираться в случившемся. Допрос вёл мой доверенный, бывший казначей, я присутствовал при этом, задавая вопросы. Выяснилось, что шаман подговорил четверых воинов совершить переворот и захватить власть, пообещав им высокие должности. Они согласились и ночью напали на вождя в его доме. Тот оказал сопротивление, был ранен, но шум услышали другие воины. Главный охотник выбежал из хижины и попытался вступить в схватку, но получил ранение и с одним сторонником покинул деревню. Остальные были задержаны, связаны и находились под охраной. Из путчистов в живых осталось трое: шаман и два воина. Я предложил вождю принять решение. Он приказал казнить шамана, а воинов с семьями изгнать из племени. Такая кара была для них страшнее смерти. Изгнание означало медленную и мучительную гибель. На площади собралось всё племя. Там вождь, лёжа на носилках, объявил своё решение. Нужно было заняться сообщниками путчистов, но сейчас у меня не было времени. Вождь был очень плох, и требовалась операция, которую могли сделать только в городских условиях. Я отдал предварительные распоряжения от имени вождя. Своего доверенного, казначея, назначил главным охотником, поручив ему организовать охрану территории, пополнив ряды молодёжью, которая в этом случае получала статус воина и право на создание семьи. Я предложил вождю выявить сторонников путчистов, дабы искоренить саму возможность мятежа в будущем. Сам же переговорил с дочерью почившего вождя, вскормившей моих детей своим молоком, о временном исполнении ею обязанностей вождя. Несколько занятий с ружьем, и уже с двадцатого выстрела она уверенно поражала мишени. Вождь утвердил предложенные кандидатуры, и племя смиренно склонилось перед его решением. Загрузив лодку провизией, залив бак до отказа, я под покровом ночи двинулся в путь. Со мной был лишь один помощник, дабы тот ухаживал за вождем, пока я веду судно. Деньги имелись, а в случае нужды всегда можно было рассчитывать на золото, сокрытое в тайнике. Состояние вождя ухудшалось с каждой минутой, и я боялся, что не довезу его живым. Но он выдержал тяготы пути, хотя и был на грани, когда я на такси доставил его до знакомой клиники. Там его осмотрели и тут же увезли в операционную. Оплатив услуги докторов, я погрузился в томительное ожидание.
  Лишь спустя пять долгих часов в комнату отдыха вошел замученный доктор.
  - Операция прошла успешно, – произнес он, – но пациенту потребуется время на восстановление. Слишком поздно он был доставлен, и за один раз все исправить не удалось.
  - Сколько времени он проведет в клинике?
  - Дней десять.
  - А после?
  - Необходим тщательный уход. Диета, процедуры и прочее. Задет кишечник.
  - Могу ли я нанять сиделку?
  - Ухаживать придется долго.
  - Сколько?
  - Недели две, три.
  - Можно ли нанять ее здесь?
  - Возможно, но это обойдется недешево.
  - Мы заплатим. Она должна будет сопровождать его на лодке в племя.
  - Он не местный?
  - Он даже не говорит на нашем языке.
  - Тогда после выписки с вами поедет наш медик.
  Я понимал, что исцеление вождя займет немало времени, а значит, нужно устраиваться здесь основательно. И пополнить запасы денежных средств. К этому я был готов. Вместе с помощником мы отправились по магазинам, дабы приобрести приличествующую одежду, чтобы не выделяться из толпы. Купив продукты, вернулись в наше временное пристанище. Время тянулось мучительно медленно. Чтобы хоть как-то скоротать часы, мы ходили на рыбалку. Порой попадались трофейные экземпляры, с которыми в одиночку было не справиться. Тогда приходилось звать на помощь товарища. После удачной рыбалки с провизией проблем не возникало.
  Наконец, настал долгожданный день выписки, и мы вчетвером тронулись в обратный путь. Перед отъездом я попросил медсестру осмотреть и остальных членов племени, оценить их здоровье. Она согласилась, попросив меня приобрести необходимые медикаменты, понимая, что в племени их достать будет невозможно. Она составила список, и мы обошли все аптеки. Все покупки тщательно упаковали в целлофан, чтобы речные брызги не повредили лекарства. Ранним утром отправились в путь. За штурвалом был я, но иногда меня подменял помощник, уже освоивший управление лодкой. Тогда я мог немного отдохнуть. Мы двигались и ночью, ориентируясь по яркому лунному свету. На третьи сутки мы прибыли в деревню. Там все оставалось по-прежнему.
  Вместе с руководством племени мы осмотрели территорию и определили места для новых домов. Решили создать целую улицу, состоящую из четырех строений. Пятое я предложил установить в центре площади, чтобы там разместилось управление племени. С помощью бензопилы я подготовил столбы, на которые и водрузили купленные строения. Перед домом правления изготовил крыльцо с трибуной, чтобы вождь мог вещать свои указы. Встал вопрос распределения построенного. Один дом решено было отдать вождю, второй – его заместителю, временно исполняющей обязанности, третий – предводителю воинов. С четвертым решили повременить, так как была идея приобрести еще несколько строений, а затем уже распределить все. Я согласился, ведь через месяц мне предстояло вернуть медсестру в город, и этим рейсом можно будет доставить еще пять домов.
  Вечером я провел электричество и зажег свет на столбе в центре площади. Вторую лампочку вкрутил в прожектор на смотровой вышке. В первый вечер никто не подошел к чудо-столбу, но с третьего дня вокруг него стали собираться люди, веселясь до тех пор, пока не кончался бензин. В бак генератора я заливал два стакана, и он автоматически глох, когда топливо заканчивалось.
  Через неделю в племени появился бывший предводитель воинов с беглецами. В джунглях они встретили изгнанников, и те поведали им о произошедшем.
  Пришло время восстанавливать прерванные традиции. Возобновились тренировки силового блока племени, дважды в неделю. В кино я видел, как тренируется спецназ, и нечто подобное организовал и здесь. Была построена полоса препятствий с различными элементами, которые обучаемые преодолевали в процессе занятий. На смотровой вышке, помимо прожектора, установили корабельный колокол, звук которого разносился далеко за пределы племени.
  Однажды появились изгнанники, несущие на носилках женщину, пострадавшую от нападения хищника. Вождь спросил моего мнения.
  - Они прошли через страдания в изгнании, получили урок. Пусть живут в племени, на его окраине.
  - Хорошо.
  Их приняли и разместили в хижине на самом краю деревни, ближе к воде. Основные задачи были выполнены. Здоровье вождя улучшалось, он уже поднимался с помощью медсестры и посоха власти передвигался по территории племени. Я собрался в город. Мне выделили в помощь трех человек, тех, кто ездил со мной в первый раз и знал, куда мы направляемся и зачем. Некоторые умели управлять лодкой, но только днем, когда я мог контролировать их действия. Казначей взял сумку с золотыми самородками, выданными ему вождем, и мы двинулись в город по знакомому маршруту. Через трое суток все были на месте. Жили на катере, на нижней палубе, где оборудовали импровизированную кухню. В племя вернулись через десять дней, доставив все, что планировали. Установили привезенные дома, образовав полноценную улицу. Я провел свет к крыльцу каждого строения, а сам генератор разместил в траншее под брезентом, чтобы уменьшить шум. Все складывалось наилучшим образом.
  Позвонил отец и сказал, что мама приболела, и мне лучше приехать. Делать было нечего. Я сообщил об этом вождю.
  - Спасибо тебе, Коля, за помощь, которую ты нам оказал в трудную минуту. Поезжай, проведай свою семью и возвращайся. Я знаю, что твоя жена, дети погибли, и ты живешь с родителями. Им тоже нужна твоя поддержка.
  - Спасибо за гостеприимство, вождь. Когда меня повезут на другой берег, я куплю и отправлю в племя полный бак керосина для ламп и канистры с бензином для лодки, генераторов и бензопил. На какое-то время вам хватит. Сам в цивилизации не бывай и никого не отправляй. Там живут люди, которые тебя обманут, обворуют и могут убить. Ты не знаешь их языка и обычаев. Там везде тебя будет поджидать опасность. Закончится бензин, живи на керосине, фонари у тебя имеются. Я чем-то тебе и племени помог, дальше руководи сам. Помощники у тебя есть достойные.
  - В добрый путь.
  Мы обменялись крепким рукопожатием. Вождь вручил мне увесистый мешочек с самородками, и вскоре я уже спешил в город. Там, словно зачарованный барахолкой желаний, я приобрел все необходимое. Пристань ожила от погрузки, и катер, груженый добром, устремился в сторону племени. Оставшееся золото превратилось в шелест европейской валюты, а я, облачившись в новый, с иголочки, костюм и начистив до блеска ботинки, взмыл в небеса, направляясь в Испанию.
  Дом дышал покоем. Мама, казалось, и вовсе не болела. То ли тоска о сыне прикинулась недугом, то ли просто соскучились и нашли повод для моего возвращения. Я не стал бередить сомнения. На душе разливалось тепло, груз прошлого немного отступил, хотя и не исчез бесследно. Я верил, что смех детей развеет остатки печали, затянувшей души убиенных невинных.
  Стук в дверь вырвал меня из раздумий.
  - Войдите.
  - К тебе можно? – прозвучал робкий голосок дочери, приоткрывшей дверь.
  - Конечно, заходите.
  Вслед за ней несмело шагнул и сынишка.
  - Какие будут предложения? – улыбнулся я, глядя на вошедших.
  - Приглашаем к детскому бассейну!
  - Я только за! А кто сегодня капитан?
  - Я! – звонко провозгласил сын.
  - Я! – эхом отозвалась дочь.
  - Юра, сынок, ты ведь джентльмен, настоящий мужчина. Не уступишь ли сегодня бразды правления прекрасной леди?
  - Хорошо, папа, но только сегодня!
  - Итак, сударыня капитан, какие будут приказания?
  - Свистать всех наверх! Занять свои места!
  И вот они уже устроились у меня на руках, словно на капитанском мостике огромного корабля.
  - Какой курс, капитан?
  - Норд-норд-вест! – скомандовала она.
  - Что дальше?
  - Полный вперед! – отдал распоряжение юный капитан.
  - Полный, полный вперед! – подхватил Юра.
  - Самый полный! – резюмировала Мария.
  И я, словно локомотив, на всех парах помчался из комнаты к бассейну. Там мы предавались водному безумию, пока счастливый смех не потонул в призыве к столу.
  Месяц спустя после моего возвращения в гости приехали родители Анны. Мы встретили их с распростертыми объятиями, разместили в гостевой комнате. Они делились новостями столичной жизни, впечатлениями от долгой дороги. Отец Анны, словно заправский рыбак, предложил отправиться на катере за уловом. Все с радостью согласились, даже мама. Я остался с детьми, наслаждаясь их беззаботностью.
  Вечером, когда закатное солнце окрашивало воду бассейна в багряные тона, и бокалы с виски мелодично позвякивали в руках, отец Анны завел разговор о наследниках.
  - У вас есть продолжатель рода, ваш внук Юра.
  - Он еще совсем ребенок, – возразил тесть.
  - Время неумолимо.
  - Нужно уже сейчас готовить тех, кто примет наследство.
  - Да, Николай, – поддакнула теща.
  Меня пронзила мысль, что подобный разговор уже звучал в московских кабинетах перед приездом сюда. Здесь эта тема обсуждалась с моими родителями на моторной яхте, во время безмятежной рыбалки. И вот теперь они хотят узнать и мое мнение.
  - Ты ведь получил профильное образование в университете, – напомнил отец.
  - Защитил диссертацию на соответствующую тему. Кто, как не ты, сможет помочь родне в этом важном деле? – добавила мама.
  - Вначале войдешь в совет директоров, возглавишь одно из направлений банка, а затем заменишь нас с братом. Мы ведь не вечны.
  - Соглашайся, – проговорила теща.
  - Помоги родственникам, сынок, – поддержала ее мама.
  - Я согласен, но дети останутся здесь, вдали от столичной суеты, до школьного возраста. Я помню, как погибли мои старшие, и не хочу повторения трагедии. Убийцы до сих пор не найдены, и кто знает, где они плетут свои сети.
  - У тебя будет возможность найти их и воздать им, по справедливости.
  - Это то, чего я хочу в первую очередь.
  - Значит, договорились?
  - Благодарю за доверие. Я принимаю ваше предложение.
  - За это и выпьем!
  В банке царила жесткая иерархия. Президентом был отец Светланы. Отец Анны занимал пост первого вице-президента, являясь вторым лицом в компании. Меня назначили вторым вице-президентом, возложив на мои плечи руководство специальными службами банка. Изучив их обязанности, я немедленно приступил к работе. Вызвал к себе начальника охраны и его заместителя, а также людей, непосредственно отвечающих за безопасность президента и его заместителей. Когда все собрались в кабинете, я начал разговор.
  - Здравствуйте! Проходите, располагайтесь, – приветствовал я их. - С завтрашнего дня я вывожу из-под вашего подчинения телохранителей президента и его двух заместителей. Они будут подчиняться только: первый – президенту и мне, второй – его первому заместителю и мне, третий – только мне. Приказ об этом будет обнародован сегодня во второй половине дня. Есть ли вопросы по данному распоряжению?
  - То есть я не буду иметь никакого отношения к телохранителям? – уточнил начальник охраны.
  - Вы все верно поняли. Далее. Мой телохранитель должен постоянно находиться рядом со мной, в готовности прийти на помощь, используя, в том числе, и личное оружие. Мой телохранитель, займите позицию у стола и наблюдайте за присутствующими.
  Тот мгновенно поднялся, подошел к столу и сел в кресло таким образом, чтобы видеть каждого из присутствующих.
  - Оружие при вас?
  - Да, при мне.
  - Готово к применению?
  - Готово.
  - Отлично. Так должны действовать и другие телохранители, если не поступит иного распоряжения от охраняемого лица. Садитесь на свое место.
  Телохранитель вернулся на свое место.
  - Если вас попросили покинуть кабинет, вы находитесь в приемной и по первому сигналу немедленно появляетесь здесь, принимая решение, исходя из сложившейся обстановки. Это ясно?
  - Ясно, – ответили они хором.
  - Далее. В каждой приемной установить детекторы на взрывоопасные и металлические предметы. Для часов, мелочи, телефонов и прочего оборудовать сейфы, в которых посетители будут оставлять свои вещи, запирая их на ключ, который останется у них. На исполнение приказа даю ровно неделю. Через семь дней лично попытаюсь пронести что-либо из перечисленного через систему безопасности. Если мне это удастся, ответственный за это будет уволен без выходного пособия. Каждый телохранитель должен взять себе по два помощника. Предоставьте мне их фамилии, чтобы я включил их в приказ президента. Во время поездок с охраняемым лицом в автомобиле или другом транспорте телохранители должны постоянно находиться рядом с ним. Если вопросов нет, телохранители президента и первого заместителя свободны. Приступайте к выполнению приказа. Мой телохранитель, займите позицию и приступайте к исполнению своих прямых обязанностей.
  Тот поднялся и хотел было пересесть ближе к моему столу.
  - Будем считать, что потренировались. Сейчас пройдите в приемную и расположитесь там. А вас прошу остаться, – обратился я к начальнику охраны и его заместителю.
  Когда телохранитель растворился за дверью, я вернулся к делу.
  - Приказываю немедленно приступить к выявлению убийц детей и внуков президента и его заместителя. Вопросы?
  - Полиция зашла в тупик.
  - Это объясняется их профессией. У них есть такое понятие – «глухарь». У нас этого быть не должно. Начните с исполнителя, того, кто привёл в действие взрывное устройство. Уверен, в криминальном мире его имя известно. Он – ваша отправная точка. Раскрутите эту нить, и она выведет вас к тем, кто стоит выше.
  - Потребуются ресурсы.
  - По каждому случаю обращайтесь лично ко мне. Будем решать, кому и сколько платить за информацию.
  - Понял.
  - Раз всё ясно, даю вам три недели. Через три недели у меня на столе должны лежать неопровержимые доказательства вины исполнителей и заказчиков. Идеально, если они сами будут дожидаться решения своей участи в клетках. Если не уложитесь в срок – жду вас здесь же с рапортами об отставке. А теперь – приступайте. И не забывайте о прочих обязанностях. В связи с выделением телохранителей в отдельную службу вам потребуется перегруппироваться.
  Когда кабинет опустел, я погрузился в изучение полицейских отчетов. После их внимательного анализа меня не покидало ощущение, что «крот» засел где-то в нашей организации. Нужно было действовать. Однажды я специально задержался на работе до глубокой ночи, имитируя аврал. Ровно в полночь прибыла группа специалистов из другого региона. Они тщательно просканировали кабинеты руководства и обнаружили несколько «жучков». Мы решили не трогать их. Пусть те, кто их установил, не узнают об обнаружении и не сделают свои выводы. Мне нужно было вычислить этих установщиков. Я нанял своих людей. Они установили скрытые камеры в коридорах и кабинетах руководства. Четыре камеры в каждом помещении, искусно замаскированные в мебели, столах и стенах. Началась игра в кошки-мышки. Камеры передавали информацию только после запроса с устройства, которое было у определенного человека. Он подходил к камере, направлял на неё своё устройство, и информация перекачивалась в его аппаратуру. Мы вычислили этого человека и проследили за ним. Полученные данные он пересылал по зашифрованному каналу на электронную почту клиента. Нужно было взломать эту почту. Я привлек к делу хакера. И он дал нам ответ. Этим человеком оказался заместитель начальника охраны, которого я лично инструктировал всего несколько дней назад, которому поручил выявить причастных к убийству моей семьи. Теперь предстояло выяснить, был ли он замешан в этом деле сам, и его начальник.
  Нанятые люди схватили связного и доставили его в подвал загородного дома. Под давлением он признался, что работает на начальника охраны. Картина начала проясняться. Но главный вопрос оставался открытым: кто заказчик? Эти люди были лишь пешками, исполнителями, и вряд ли могли претендовать на столь крупный куш, как гибель наследников. Значит, за ними стоял кто-то, кто имел на это определенные права и хотел воспользоваться ими нелегально. Через свои источники я поднял все телефонные разговоры за последние месяцы и обнаружил связь начальника охраны с бывшим мужем Светланы, которого задушили в СИЗО. А от него – ниточка потянулась к самому тестю, который был компаньоном братьев, владельцев банка. Всех их схватили и привезли в тот же загородный дом, где они выложили всё как на духу. Их признания были записаны на видео, которое я и представил своим родственникам. Мы собрались у меня на даче, под предлогом скорого дня рождения моей дочери. Я включил аппаратуру и начал комментировать увиденное. Звук тоже был записан. Под тяжестью улик все признали свою вину. Более того, они сознались, что убили исполнителя теракта и закопали его в лесу. Мы нашли его могилу. В кармане брюк обнаружился мобильный телефон, а в нём – СМС с отчетом вышестоящему нанимателю о выполненном задании, о гибели всех наследников. Этим получателем был сам компаньон моих родственников.
  - Что с ними делать? – спросил я своих родственников.
  - Я не знаю, – пробормотал президент, избегая моего взгляда.
  - Что значит «не знаешь»?! Они убили наших детей и внуков! Смерть, и точка!
  - Да… Пожалуй, ты прав.
  - Это ваше окончательное решение? Или есть какие-то сомнения? – настаивал я.
  - Окончательное! – почти прокричал президент.
  - Я согласен с братом. Только наши имена не должны всплыть нигде.
  - Они убили моих детей… Я не пощадил их. Я привёл свой приговор в исполнение. Смотрите, – произнес я с горечью.
  Включил видео, на котором все виновные в убийстве моей семьи были привязаны к дереву, обложены дровами и соломой. Затем их облили бензином и подожгли. Камера продолжала снимать до тех пор, пока от них остались лишь обугленные головешки. Президент отвернулся, не в силах смотреть, а его брат, с сурово сжатыми челюстями, досмотрел видео до конца.
  - Хочу предупредить: вы никогда не видели этого видео. Вы не знаете, где находятся люди, показанные на нём. Сейчас я сожгу этот ноутбук. Будем считать, что мы отомстили за смерть наших близких. У меня к вам одна просьба.
  - Говори, Коля.
  - Надо пустить по ветру всё имущество вашего компаньона. А лучше – забрать его себе.
  - Да! Так и нужно сделать!
  - Так и поступим, – твердо сказал президент.
  На этом наш разговор закончился, и все разъехались по домам. Я бросил ноутбук в камин и дождался, пока он не сгорит дотла. Собрав пепел в ведро, я высыпал его в пруд. Затем направился к машине, стоявшей во дворе.
  Прошло время. Я сижу в кресле генерального директора банка, который унаследовал от своих родственников. Звонок селектора возвестил о прибытии посетителей.
  - К вам гости.
  - Кто именно?
  - Ваши дети.
  - Пусть проходят. Приготовьте им всё, что пожелают. А мне – стакан холодной воды.
  - Слушаюсь.
  Я встал из-за стола и направился навстречу своим детям. Первой вошла дочь. Я поцеловал её, а сыну крепко пожал руку.
  - Проходите, присаживайтесь.
  Все расположились в удобных креслах возле журнального столика. Секретарша принесла напитки и бесшумно удалилась.
  - Как ваши успехи, молодёжь?
  - У меня всё отлично.
  - У меня тоже. Мы до сих пор опираемся на тот фундамент, который ты заложил, руководя нашими направлениями.
  - С чем пожаловали?
  - У тебя скоро день рождения,
  - Юбилей!
  - Ты не забыл? – лукаво спросила дочь.
  - Неужели я дожил до него, – с лёгким удивлением ответил я.
  - Нужно наметить место, составить меню и согласовать список приглашенных.
  - Не возражаю. Мэри, предлагаю тебе заняться выбором места и составлением меню. Юра, подготовь список приглашённых и культурную программу вечера. Через неделю жду ваши предложения на утверждение. Кто будет капитаном?
  - Юра, – ответила дочь.
  - Раньше ты никому не уступала эту роль.
  - Время идёт, папа. Меняются и интересы. Это ответственное мероприятие, и оно должно быть в надёжных руках. В таких, как у брата.
  - Юра! Ты капитан. Определяй курс и отдавай команды! – предложил я сыну.
  - Курс – как обычно. Норд-норд-вест. Полный вперёд! – скомандовал тот и показал рукой направление движения.
  - Самый полный! – подхватила дочь.
  - Самый-самый полный! – закончил я.
  И все весело рассмеялись.
  - Как семья, Юра? Как дети?
  - Всё хорошо, папа. Все живы и здоровы. Чего и тебе желаем.
- А ты, доченька, чем нынче сердце порадуешь? – прозвучал вопрос, словно ласковый шелест листвы.
  - У нас тоже, слава Богу, всё ладно. Старшенькая скоро в школу пойдет.
  - В школу ли? Скорее, в лицей…
  - Или гимназию какую-нибудь приглядим.
  - Определились уже с выбором?
  - Да, этим всецело супруг занимается, да матушка его.
  - А я вот, после торжества, в Испанию думаю сорваться. Хочу душой отдохнуть, закинуть удочку с катера, да ухи наваристой отведать, с дымком.
  - Эх, составил бы тебе компанию с превеликим удовольствием, да дела не отпускают, как назло.
  - Отдохнешь летом, что тебе в эту пору ехать, когда осень в самом разгаре?
  - Да там, куда ты путь держишь, ни осени, ни зимы не бывает в помине. Это у нас тут морозы да стужа, а там – вечное лето балом правит.
  Дети потянулись к выходу из кабинета, а я, погруженный в раздумья, опустился в кресло за своим столом, предаваясь размышлениям об окончании мемуаров. Напечатаешь ли ты их на этот раз, или нет? – вопрошал я сам себя. Скорее всего, нет. Ведь это уже не первое моё повествование, да и, вероятно, не последнее. Все предыдущие были преданы огню. Но почему? Я не могу изложить свою жизнь и жизни моих близких в том виде, в каком они действительно протекали, приукрашивать же и лгать не хотелось. А что конкретно тебе мешает? Первое. То, каким обманным путем мы переправили детей на нашу родину. Согласен, это не совсем законно. Но законным путем это было невозможно, а оставить их там я не мог. Второе. Золото. Как ты его перевез? И таких щекотливых моментов наберётся немало. Тогда зачем вся эта возня с мемуарами? Мне хочется в очередной раз, хоть и мысленно, перенестись в то время, в те места, к тем людям, с которыми мне было хорошо и комфортно, даже когда приходилось рисковать жизнью – ради себя и ради других. Ведь только общая опасность способна сблизить людей. Мог ли я, парень из глубинки, сблизиться с дочерями миллиардеров в обычных обстоятельствах? Вопрос весьма спорный, но общая беда, как ни странно, сделала это возможным. Получается какой-то заколдованный круг. Но именно этот круг и спасает меня, когда я мысленно встречаюсь с теми, кого любил, и кого, увы, уже нет в этом мире.
  Когда Всевышний вдыхает жизнь в новорожденного, ему назначается незримый куратор – ангел-хранитель, существо неземной красоты и силы. Он способен на многое, дабы оградить и направить нас на верный путь. То же самое, пусть и не напрямую, могут совершать и наши ушедшие предки, вознося мольбы к Высшему Разуму за наше благополучие. И чем искреннее и настойчивее их молитвы, тем больше надежды, что небеса внемлют и помогут нам, живущим в земном мире. Ангел-хранитель может услышать нас и сам, без чьей-либо просьбы, если узрит и захочет изменить нашу участь, но случается это редко. Ведь для преображения одной жизни необходимо затронуть судьбы тысяч, а то и миллионов людей, с которыми мы неразрывно связаны. Задача эта, хоть и сложна, но не невозможна. Рая и ада в привычном понимании для душ усопших не существует. Мне доводилось видеть и праведников, и грешников, пребывающих бок о бок в загробном мире, взирающих на нас с немым укором. Там им может быть одиноко и неуютно. Они также живут своими чувствами, мыслями, страстями – кто-то в большей гармонии, кто-то в меньшей. У них возникают свои, потусторонние заботы и тревоги. Наш долг – хранить о них память. Необходимо общаться с ними мысленно, интересоваться их желаниями, помогать им так же, как они незримо помогают нам оттуда.
  Я поднялся, развёл огонь в камин и без сожаления бросил в него свои мемуары. Вернувшись к столу, достал новую тетрадь и принялся за воспоминания, мысленно беседуя с теми, кого уже нет рядом, но чье дыхание и биение сердец я по-прежнему ощущаю. Попросил секретаршу принести мне план мероприятий на сегодняшний день, дабы ничего не упустить из запланированного, ведь, погружаясь в воспоминания, я нередко терял связь с реальностью. В такие моменты мне было хорошо, и я знал, что буду совершать подобное путешествие в прошлое ещё не раз.