Прости нам долги наши

(Финал «Странной девушки Полины»)

 Глава 6

Начало осени снова выдалось тёплым. По этой причине раньше пожелтевших листьев берёз и покрасневших от стыда клёнов семо и овамо полетели на землю со своих высоких постов генералы. Кто не мог одновременно хорошо воровать и воевать, тех за первое и повязали.
Но я не об этом. Так, к слову, сравнение удачное пришлось. А то: у них рокировки и пертурбации, а у нас с Полиной сплошная стагнация. И всё потому, что первые недели нашей «новой жизни» продолжался без заметных изменений. Но и Москва не сразу строилась. В городе греха врачам платили гораздо больше, чем врачам в области. Я надеялся, что Полина сможет найти для меня возможность устроиться в какой-нибудь коммерческий медцентр в столице. Не удалось. Даже работать в государственной клинике в любом случае было бы лучше. И зарплата больше. Но само словосочетание «работа в бюджетном учреждении» вызывало у меня отторжение. Хотя я ещё помнил восторженные восклицании Татьяны-Талсии: «У нас в Москве!»

В близких ко мне городах Подмосковья имелись различные вакансии. Но не хотелось уезжать отсюда, где меня хорошо знали и признавали. Другой дело, что слишком уж дорого доставалось такое признание. И нужно ли оно мне сейчас? Приоритетная цель – Полина. Проведённые с нею несколько ночей окончательно убедила меня в этом. Пора устраивать личную жизнь раз и навсегда.

Вечером в субботу, передав ночную смену Ефиму Соломоновичу, медленно шёл домой. Полина права, как и когда-то советовавший мне врач-бурят: надо больше гулять. И Соломон прав: прежде всего здоровье. Без него всё другое уже имеет мало смысла. Чаще дышать не больничным, а свежим вечерним воздухом окружённого лесом маленького городка – на самом деле приятное и полезное удовольствие.

Рядом со мной, резко затормозил и прижался к бордюру бардовый «Мини Купер». Редкая в нашем городке марка. Открылась дверца и я увидел наклонившуюся ко мне Наташу. Которая Натали, которая горничная, которая «фотомодель». И с которой я как-то провёл незабываемую ночь. Вру! Какая ночь? Она была у меня не дольше часа. Но «деликатесов и вкусняшек» я испробовал по полной программе.
Поманила рукой, приглашая сесть. Занял место рядом с ней. Достала из сумочки блокнот. Стала его листать. Выбрала несколько листков и один протянула мне. «Нужна твоя помощь. Сможешь её оказать?»

- Пожалуйста. А что случилось? И почему молча?

Протянула второй листочек: «Мне отрезали кончик языка. Говорить больно и не могу. Меня так наказали и уволили».

- Это такая шутка или новый способ заигрывания?

Повернулась, несколько секунд смотрела на меня, плотно сжав губы. Лицо бледное, осунувшееся и отнюдь не весёлое. Но поверить в сказанное мне было трудно.
Медленно разжала губы. Между ними я увидел горизонтально ровный край языка и желтоватые стежки кетгута. Шов сантиметра три длиной. Значит минимум полтора сантиметра от кончика языка действительно отрезали. Варварская и очень болезненная операция!

- Под наркозом делали?

В ответ кивнула. Выпрямила два пальца, затем большим пальцем указала за спину.

- Два дня назад?

Снова кивок.

- Чем я могу помочь?

Протянула очередной, заранее заготовленный листок: «У тебя в квартире никого нет?» Я отрицательно потряс головой. Дописала: «У меня два больших чемодана и тяжёлая сумка. Сама не смогу сесть в поезд. Поможешь?»

- Когда отходит поезд? Куда собралась? Почему на машине не можешь уехать?

Дописала что-то в следующий листок. «Электричка завтра в 6 утра. Машина не моя. Её оставлю около вокзала в Мытищах. Там сяду в поезд. Еду в Сергиев Посад к родителям». Вопросительно посмотрела на меня. Бросить девчонку в таких условиях подлость. Но для меня важно успеть вернуться до восьми часов. Вроде должен.

- На твоей машине мне нельзя вернуться?

«Она не моя. Обещала там оставить. И не хочу, чтобы подозревали тебя. Возьми такси. До отъезда у тебя можно побыть? У меня ещё сильная слабость».

- Поехали.

Рванула с места и погнала свой «Мини Купер» к моему дому. Помочь помогу, но задать несколько неприятных вопросов придётся.

- Натали, у тебя лишних вещей с собой нет?

Поняла вопрос правильно. С упрёком взглянула на меня и отрицательно помотала головой.

- В полицию не обращалась?

Тот же ответ.

- Тебя будут искать?

Тот же ответ.
На кухне странный разговор пришлось продолжить. До сих пор немые пациенты мне не попадались. Я понял до чего же неудобно не иметь возможности говорить. Был один раз слепой. Были глухие. Помню, переписывался с одним. Но немые не попадались.

- Что-нибудь хочешь? Или жевать ещё больно?

Показала рукой на кран.

- Налить воды?

Кивнула. Хотел предложить ей «Нарзан», но шипучий напиток может оказаться болезненным. Налил воды из чайника. Потом включил его и стал мастерить себе бутерброды. Наташа достала из сумки блокнот и ручку. Что-то стала писать.
После перекуса я обычно принимал душ и сразу ложился спать. Утром снова «в бой»…

Думал. «Чтобы меня не заподозрили? В чём? Мне глупо скрываться. На вокзале, да ещё в Мытищах на каждом столбе видеокамеры. Если машина хозяев, то на ней может стоять «маячок». Тогда и до Мытищ не доедем. Буду надеяться, что она не обманывает и её не разыскивает полиция. Или кто похуже».

Наташа, сделав несколько осторожных глотков воды, протянула мне листок. «Заранее спасибо тебе за всё. Я лягу здесь на диванчике. Ты занимайся тем, что тебе нужно. Главное – не проспать. Надо выехать не позднее 5. Прости меня. Я знаю, как тебе тяжело на работе. Следила за тобой одно время. Это было поручение Т.Г.».
Подумал: «Ну и семейка! Хотел спросить, чем Наташа «провинилась». Но это означала влезать в чужую и вряд ли безопасную игру. Оно мне надо? Помочь девушке – совсем другое дело».

- Всё понял, Натали. Я сейчас поужинаю. Туалет и ванна в твоём распоряжении. Будильник поставлю на 4-30. Завтракать не будем, оденемся и сразу поедем. Хорошо?

Наташа согласно кивнула. Что-то стала писать на листочках в блокноте. Возможные фразы для будущего разговора со мной или с кем другим.

Рано утром успели к подходу её электричке. Оставалось минут пять, и я решился.

- Мне надо сфотографировать твоё лицо и язык.

Отрицательно покачала головой. Потянулась к двери.

- Подожди, - остановил я её: - пара минут у нас есть, успеем. Я помог тебе, но и ты должна помочь мне. Обещаю никому фото не показывать кроме самой Тамары. У меня своя жизнь намечается, а она может помешать. Шантажировать их не собираюсь. Мне от них ничего не надо, как и от дочери. Но таким людям опасно доверять. Эта фотка послужит мне защитой.

Повернулась ко мне и нетерпеливо махнула ладонью, приоткрыв рот. Второпях сделал пару снимков на телефон, и мы вышли из машины. Оставили её, как и планировалось, на вокзальной площади и пошли в сторону второй платформы.
В вагоне полупустой электричке закидывать сумку на багажную сетку не стал, вдруг не сможет достать. Она благодарно покивала, сунула мне в руку несколько листков из своего блокнота и стала толкать к выходу. Едва успел выскочить, как двери вагона с шумом закрылись. Смотрел вслед мелькавшим перед глазами вагонам, с трудом представляя себе последующую жизнь Наташи.               

Назад ехал в такси и по пути читал её прощальное письмо.

«Ты наверняка догадался, что я спала с хозяином. Знала это и Т.Г., но говорить или даже намекать на это было запрещено. Недавно она разоралась на меня за приготовленный с опозданием завтрак. Обзывала подстилкой стариков и ****ью. Я не выдержала и ответила. – Извините, но этим утром у вашего мужа оказался слишком затяжной минет. Следующий раз сами его делайте, может в вас он быстрее кончит. - Через два дня меня отвезли в какую-то больницу. Под сильным наркозом была, поэтому никого и ничего не запомнила. Проснулась на следующий день. В квартире был только Толя, охранник. Сказал, что хозяева на даче, приедут через неделю. Но я должна уехать сегодня. Передал мне пакет: мои документы, деньги за последний месяц и ещё сколько-то за «моральный ущерб». Сволочи! Охраннику придётся доложить им, когда я уеду. До вечера могу побыть и собрать свои вещи. Толя сам предложил мне доехать до вокзала и там оставить машину. Утром он её заберёт, а хозяевам не скажет. Но если я угоню её, меня быстро найдут и отрежут «всё остальное». Провожать меня побоялся. Сказала ему, что уеду из Мытищ рано утром. Там мне проще садиться. Про эту электричку знала, несколько раз ею пользовалась. Когда выехала на машине, то поняла, что сама не справлюсь. Сил нет. И заехала за тобой. Будешь свидетелем, что я не угоняла машину, а ключи бросила в багажник. У Толи есть запасные. Надеюсь, что он не обманул и не подставит меня. Искать не должны, но я их ненавижу. Платили хорошо, но и заставляли делать всё, что прикажут. «Обслуживала» похотливое извращённое старичьё. Ты оказался редким исключением.
Хотела попросить тебя отомстить. Суки, превратили меня в инвалида… Но не надо. Сама виновата. Сама на всё соглашалась за дополнительную плату. Не стоит с ними связываться, опасно…
Ты, кстати, классный любовник. Учти это.
И ещё. Полина полгода назад вышла замуж за нашего работника посольства в Китае».

Подписи не было.
Текст этого письма на листочках надолго застрял у меня в голове.

*

Живу я далеко от границы, но близко к столице. Не стреляют и не бомбят, хотя самолёты и вертолёты летают почему-то чаще обычного. И не облетают наш городок, прижимаясь к облакам, как раньше, а шуруют с шумом над крышами домов, поднимая в воздух стаи голубей и заставляя включаться противоугонные сирены на автомашинах.

Пока тянулись безрезультатные поиски для меня подходящей работы, Полина регулярно приезжала ко мне в свободные вечера - по средам и субботам. На следующее утро подвозила меня до больницы и уезжала в Москву, в свой СПА-салон. Оба понимали, что это не совсем то, о чём договаривались и к чему оба стремились.
Помощь пришла от Анжелики Валентиновны, чего я совсем не ожидал. В обеденное время, прервав моё священнодействие с чаем и гамбургером, позвонила и попросила зайти к ней.

- Хорошо бы прямо сейчас, Виктор Владимирович, – со значением добавила она.

Просьба начальства, как правило, приказ. Пришлось накрыть салфеткой свой «обед» и спуститься к ней в кабинет. Обратил внимание, что Марины не было (обед же!). А Пермяков сегодня уехал с утра в Москву. Местонахождение главного врача всегда непроизвольно и без особого труда отслеживалось персоналом и доводилось до моего сведения.
Уж не собирается ли Анжелика по примеру главного врача склонить своего подчинённого к сожительству? Какова среда, таково и поведение людей. Карла Маркса можно не читать, но знать его высказывания нужно. Например, такое: «Бытие определяет сознание». Прямо в точку.

Снял чепчик, поправил перед зеркалом свою «убийственную», как сказали мои медсёстры, причёску, постучал в дверь кабинета. Вошёл.

- Чем обязан, уважаемая Анжелика Валентиновна?
- Присядьте здесь. Поближе. Разговор серьёзный и без громких шуток.
- Понятно. Слушаю вас.
- Мне верно сообщили, что вы ищите место в медцентрах и хотите уволиться?
- Официально не объявлял, но попытки делаю. Сразу скажу, уволюсь по любому.
- Понятно выразились. Рядом с вашим домом стоит 14-этажная высотка. Что в ней на первом этаже расположено, знаете?
- Аптека. Больше ничего.
- Не любопытный вы человек, однако. С другой стороны дома находится подъезд, над которым скоро появится вывеска медицинского центра под названием «Биос». Оборудование завезено. Набрали специалистов. Но пришлось учесть все запретительные случаи, дом-то многоквартирный. Некоторой желательной аппаратуры не будет, но многоцелевой УЗИ и ещё кое-какие игрушки установили в отдельных кабинетах. Тем не менее некоторых специалистов пришлось исключить. Зато через дорогу открывается лаборатория «Биостест». Тоже наша «детка». У нас будут работать терапевты всех видов, кардиолог, эндокринолог, офтальмолог, невролог и так далее. Двенадцать врачей. Требуется ещё хирург… Что же вы, дорогой мой, до сих пор высшую категорию не оформили?
- Для этого время нужно. У меня и первая практически по блату получена. Можно узнать, кто там будет главным врачом?
- Я.
- Опаньки! Очень неожиданно. Зато больше вопросов нет.
- Вопрос у меня. Если я правильно информирована, первые годы вы работали на приёме в поликлинике?
- Два года. Потом всё время в стационаре.
- В общем работа амбулаторного хирурга вам знакома. Во всех случаях она не в пример легче стационарной, согласны?
- Без ночных дежурств и с выходным днём я готов работать в «Биосе» медбратом.
- Не ёрничайте. Проблема в другом. Двое врачей из перечисленных, не считая меня, из нашего стационара. Плюс вы, ежели согласитесь. Если уволятся сразу четверо врачей… Сами понимаете. Нужно по очереди и по разным причинам. Все торопятся, хотя некоторые будут там зарабатывать особенно в первые месяцы меньше. Вы, кстати, потеряете половину того, что получаете сейчас. Но в очереди на увольнение стоите первым. Вам уйти легче других, есть повод.
- Какой режим работы?
- Три дня с 8 до 14, три дня с 14 до 20. Разумеется, никаких дежурств и всего того, от чего вы наверняка очень устали.
- Выходной гарантирован?
- Разумеется. В полном соответствии с Трудовым кодексом.
- Вы меня приглашаете?
- Да. Но с некоторыми неприятными условиями. Вы увольняетесь по собственному желанию, сказав, что нашли выгодную работу где-то в Москве. И торопитесь на неё перейти. У меня уже есть на примете два хирурга. Наконец-то выходит после декрета, Григорьева. Должны помнить её, если не забыли за три года. Вторая – девчонка после специалитета по травматологии и ортопедии. Как только я с ними сговорюсь о дне выхода, сразу сообщу вам. Разыграем сцену перед Пермяковым. Вам надо якобы дать немедленный ответ в московскую больницу о согласии на работу, а я предложу освободить вас от занимаемой должности без двухнедельной отработки. Но вам недели три-четыре придётся отдохнуть где-нибудь в Турции. Мы откроемся не раньше, чем через месяц, а то и полтора.
- В Турцию не хочу. Лучше я в Москве поживу.
- Это ваше дело. Договорённость у нас устная, но давайте не будем подводить друг друга. Вы твёрдо обещаете не устраиваться в другое учреждение?
- Да. Хотя бы потому, что до «Биоса» мне пять минут хода. А в другой город придётся ездить. Остался только этический компонент вашей кадровой комбинации. Он вас не смущает?
- В наступившие времена, дорогой Виктор Владимирович, меня уже ничего не смущает. Больница разваливается всё больше, как и всё остальное. Нам надо самим выживать, не дожидаясь милостей от природы.
- Спасение утопающих дело рук самих утопающих?
- Правильно меня поняли, Виктор Владимирович.

Анжелика Валентиновна посмотрела на меня, традиционно выражаясь, «пронизывающим взглядом». Это она так думала. А я подумал, что она хитрее, чем казалась. Меня такой вариант вполне устраивал. И ещё представил, как обрадуется Полина по поводу моего вынужденного месячного «отпуска». Тысяча и одна ночь могут начаться гораздо раньше, чем считает сама Шехерезада.

Кадровая каверза Анжелики прошла как по маслу. Главный врач только уточнил:

- Ваши кандидатки справятся с этим сдвоенным отделением?
- Безусловно. Одна уже работала в нём хирургом, а у второй специальность травматолога-ортопеда. Идеальный вариант. Каждая окажется на своём месте. И дежурант, я о Ефиме Соломоновиче, от своей работы не отказывается. Да и нам давно пора пожалеть Сахранова. Ещё не хватало инфаркта в таком возрасте у доктора. Если кто начнёт копать от чего и почему…
- Я всё понял, - перебил её Пермяков. И продолжил, сменив тон на более доброжелательный: - Виктор Владимирович, нап;шите своё заявление в день выхода этих докторов. Я его подпишу без отработки двух недель. Вы действительно сделали, что могли. Мало кто выдержал бы такую нагрузку. Премии у нас теперь не предусмотрены. Могу отблагодарить вас только Почётной грамотой, если пожелаете.
- Это не обязательно, Владимир Дмитриевич, спасибо.
- Нет-нет! – выступила Анжелика Валентиновна. - Я считаю, что такая грамота необходима Сахранову. Она поможет при новом трудоустройстве. Но было бы очень здорово, если бы подписал её мэр города. Сможете такое устроить, Владимир Дмитриевич?
- Думаю, что получится.

Я оценил предусмотрительность своего будущего главного врача в лице Анжелики Валентиновны.

*

Через пять дней, уволенный по собственному желанию, я переехал в квартиру Полины в новом доме на Сиреневом Бульваре. Две комнаты, но общая площадь больше шестидесяти квадратов. Есть где разгуляться. Первые десять дней мы вместе не только завтракали, ужинали и спали, но даже обедали.
Вы жили когда-нибудь в раю? При жизни, разумеется. Нет? А мне такое счастье выпало. Ешь четыре раза в день строго по режиму в компании с любимой женщиной. Спишь тоже с нею. Не то чтобы, когда захотелось, но всегда по возможности. Чтобы счастье чувствовалось острее, приходилось по чётным дням посещать фитнес клуб. Полина познакомила меня со своим персональном инструктором. Тот, осмотрев мою «интеллигентную» фигуру, спросил:

- Какие ваши пожелание?
- Чтобы мне не было стыдно и мучительно больно находиться рядом с этой прекрасной девушкой в раздетом виде.
- Сделаем. Месяца через два-три ваше желание процентов на девяносто исполнится. Если без пропусков занятий.

По нечётным дням – бассейн. В нём мне было по-райски кайфово. И везде со своей обожаемой богиней. Поначалу были запланированы и пробежки по утрам в Измайловском парке (к чёрту на кулички через два квартала). Пришлось сознаться, что бегать мне трудно из-за травмы стопы.

- Почему раньше мне об этом не сказал? – с тревогой спросила Полина. – И я, дурёха, не обратила внимание на твоё прихрамывание.
- Вдруг ты не согласилась бы выходить замуж за инвалида.
- Глупенький. Можно подумать я тебя за ногу полюбила. В таком случае я ограничусь беговой дорожкой. Будем делать всё вместе и одновременно, как договорились раньше.

Не менее важен и такой факт: никаких посторонних мыслей и переживаний. Как в раю и полагается… Впрочем, не хочу вызывать у вас зависть. И делиться своей радостью тоже не очень-то хотелось. Пусть вся она моя будет…
Но мужчину, привыкшего работать по системе 24х7, нельзя оставлять на долгое время без дополнительной нагрузки. Добром это не заканчивается. Так и со мной. Пребывая постоянно в повышенном и радостном настроении, иногда хочется совершить что-нибудь эдакое.  Чаще – глупость.
Но об этом позже. Как мудро советовал академик Павлов, прежде всего – последовательность.
Раз в неделю мне звонила Анжелика Валентиновна. Иногда без повода, чтобы убедиться, что я у неё «на крючке» и не сорвался. Все конспиративные разговоры начинались у неё не раньше десяти часов вечера. Полина иной раз не без иронии замечала:

- Что-то не вижу я у своего форварда желания забить очередной гол в пустующие ворота.
- Подожду ещё немного и лягу. Обещала сегодня позвонить.

Во время очередного звонка Анжелика распорядилась:

- Виктор Владимирович! Первое. Вам надо завтра зайти в «Биос» и осмотреть свой кабинет. Завтра в это же время сообщите мне, что в нём не хватает и что нужно убрать. Второе. Сестру себе нашли?
- Какую?
- С которой будете работать. Не мне же вам её искать? Завтра ответите мне на эти вопросы. Спокойной ночи!
- Спокойной ночи, Анжелика Валентиновна!

Выключил телефон и стал укладываться на постель рядом с Полиной.

- Ну что, нападающий, - с добродушной насмешкой спросила она: - Теперь готов бить по воротам? Или будешь дожидаться, когда тебе назначат штрафной удар?
- От штрафного я ещё никогда не отказывался, моя спортивная богиня. Но завтра мне придётся поехать в свои пенаты: проверить квартиру, познакомиться со своим будущим кабинетом и завербовать себе в помощницы медсестру.
- Сначала фитнес клуб! Пообедаешь после него и езжай. Если не задумаешь совместить с грязными намерениями вербовку медсестры с проверкой своей квартиры, то уверена, что к ужину вернёшься.
- Твоя ревность безосновательна. Кроме тебя мне никто больше не нужен… Подожди ещё секунду. Мне надо предупредить Нину о встрече.
- Какую Нину?
- Свою медсестру, которую хочу уговорить работать со мной.
- Ладно, решай свои проблемы в спокойном темпе. А то потом набросишься, яко тать. Я торопливость в футболе не люблю.

Номера всех своих сотрудников у меня остались в «контактах» мобильного телефона. Позвонил Нине Серовой. Извинился за поздний звонок. Узнал, как она завтра работает. Маячить без нужды в больнице я не хотел, и мы договорились о встрече в Алее героев.
Нина была моей лучшей и самой дисциплинированной медсестрой. Разумеется, после Анны Петровны. Но у старшей сестры возраст уже предпенсионный. Поэтому я и хотел уговорить именно Нину перейти со мной в «Биос».
Встретились, как и было условлено.

- Вы так неожиданно позвали меня на встречу, Виктор Владимирович, даже боязно стало. Что за серьёзный разговор?

Когда любительница беллетристики услышала режим будущей работы, то вскликнула:

- Это не работа, а синекура.
- Ещё бы! Получать будешь столько же, а работать в два раза меньше. Главное – все ночи твои, никаких дежурств.
- Действительно. Хотя относительно ночей, кто знает, где лучше.
- Не понял.
- У меня муж так и не появился. Недавно вернулся его друг, их вместе призвали, Денис. Без левой руки, но… Даже работу нашёл в типографии на заводе. А я жду мужа.  Мало ли что в той неразберихе может случиться! Может в плену… Денис привёз мне обручальное кольцо мужа. Я его узнала: на внутренней поверхности гравировка - моё имя. Признался, что снял его с убитого Олега. Как такому не поверить? А у меня справка: «Пропал без вести». Денис хочет, чтобы мы сошлись. Представьте только, что выйду за Дениса замуж, а вдруг появится Олег. Что мне делать?
- Зачем обязательно замуж? Живи с ним, помогай ему. Самой легче на душе станет. Что ещё надо?
- Я ребёнка хочу. Мне тридцать скоро. А родить без законного отца, как-то…
- Можно родить. Спокойно. А брак оформишь, когда решишь сама. Надо только быть уверенной в том, что Денис тебя не бросит… А ты меня не бросишь, уйдя в декрет?
- Года два вас точно не брошу. Надеюсь, за это время война так или иначе закончится, правда? Многое станет ясно, кто жив, кто нет… Наверное, вы правы. Так и поступлю… Извините. Заговорила я вас. А насчёт перехода – безусловно согласна! Тем более, если жить с мужчиной, лучше иметь побольше свободного времени.
- В том числе и ночного.
- Да. Как без этого?.. Так что согласна. Ск;жете, когда мне писать заявление.
- Разумеется. Но пока этот разговор тет-а-тет. Договорились?
- Обещаю.
- Как с Григорьевой работается?
- Она вроде вас, хирург от Бога. Матерится только в операционной. Мы при вас от этого отвыкли, а теперь и сами начинаем.
- Был у неё такой грех и раньше. Думаю, он не самый страшный…

Потом осмотрел свой врачебный кабинет: достаточно обширный. Белый письменный стол, напротив на стене часы с секундной стрелкой. Настольная лампа и даже небольшой письменный прибор. Рядом – столик с компьютером. Кушетка, ширма. Приятно, что всё новое и блестящее. В отдельной комнатке шкаф для инструментария и маленького холодильника. Направо кабинет с операционным столом, манипуляционным столиком и мощными светильниками. Здесь полостную операцию, конечно, делать не станешь. Но для незначительных хирургических вмешательств вполне удобно: вскрывать абсцессы, обработать рану, удалять новообразования кожи, вросший ноготь и так далее. Стояло и необходимое оборудование. Я остался доволен.
Потом зашёл в свою квартиру. Там смотреть было нечего.
Собрался уходить и подумал: «А не позвонить ли мне многоуважаемой Тамаре Георгиевне? Тем более что такой разговор при Полине не заведёшь.»

В подсознании давно созревало не самое похвальное решение. Вспоминая драму с Наташей-Натали, всё больше хотелось отомстить за неё «хозяевам жизни». Этот социальный слой «аристократического населения», не имеющий к народу никакого отношения, всегда вызывал у меня возмущение. Вытеснять его я мог только в тех случаях, когда кто-то из мелких его представителей оказывался на моём операционном столе. Пациент – есть пациент, будь он грузчик или президент. Но родители первой Полины - особо отвратительный случай. Закрывать глаза на такое – себя не уважать. Тем более, когда сам живёшь райской жизнью.
Может быть, поэтому я взял и позвонил.

- Здравствуйте, Тамара Георгиевна! Виктор беспокоит. Не помешал?
- Виктор! Рада тебя слышать. Как дела?
- Вроде нормально. Хотел узнать, как там Полина? Не надумала возвращаться?
- Она в сплошных гастролях по Китаю. Успех ошеломляющий. Но собирается вскоре вернуться.
- Уже хорошо. Рад за неё. А можно мне поговорить с Наташей?
- Понравились «вкусняшки»?
- Очень! Моя благодарность к вам безгранична.
- Наташа, к сожалению, уволилась. Вернулась к родителям. То ли в Загорск, то ли в Зарайск, я эти города всегда путаю. Но номер телефона у меня её где-то остался. Вам он нужен?
- Нет, спасибо. Далековато она уехала.
- Виктор, у нас новая горничная. Милая симпатичная девочка. Пасторальное чудо почти восемнадцати лет. Соскучитесь по «деликатесам» дайте знать. Она всегда может их занести вам от меня в подарок.
- Вы так добры ко мне, Тамара Георгиевна. Буду иметь ввиду и как-нибудь перезвоню вам. Не возражаете?
- Буду только рада.
- Я вообще-то собираюсь жениться. Всегда лучше, когда деликатесы под рукой, правда?
- Очень разумная точка зрения. На то они и «вкусняшки», чтобы быть всегда под рукой. Но стоит ли обременять себя росписью в ЗАГСе? Подумайте сами.
- Согласен с вами, Тамара Георгиевна. Сначала лучше подумать, а потом сделать.
- Логично мыслите, Виктор.

Так. И для чего я ей звонил? Что узнал нового? Не обманывает, но и всей правды не говорит. Занимается сводничеством и принуждает к разврату прислугу. Странно другое. Не хочет, чтобы я знал о замужестве дочери. Не советует мне связывать себя узами официального брака. Не может же она видеть во мне потенциального мужа Полины? Для последней наверняка запланирован полёт в более высокие слои элитной атмосферы. Здесь какая-то непонятка. Очень интересно, какая?
И что я могу сделать для отмщения Наташи? Разбить стёкла в их апартаментах? Проколоть колёса на их машинах? Глупо. И окна, и автостоянка наверняка находятся под постоянным наблюдением видеокамер. Плюс ещё охранник в квартире. И новая горничная… А вот девчонка-горничная из сельской местности… Это уже интересно. Она может оказаться тем слабым звеном, которое я ищу. Встретиться бы с ней надо... Мало ли что…

*

С началом функционирование медцентра «Биос» наступил новый этап в нашей совместной жизни. Полина сразу поменяла расписание своей работы и свой досуг, чтобы мы как можно чаще оказывались дома вместе. Договорилась со своим директором о таком же расписании работы, как и у меня: три дня после обеда, три дня до обеда. В будни приезжала ко мне, а в субботу сразу после приёма уже я ехал к ней в Москву, откуда возвращался к себе в понедельник к обеду. Разумеется, и в освободившиеся часы неуёмная Полина не давала мне поваляться на диване. Прогулка по лесу – два раза в неделю; бассейн в одной из школ в моём городе – три раза в неделю; занятия в фитнес клубе в Москве – два раза в неделю. Я попытался слабо возразить против лесных прогулок.

- Ты чудак, Виктор! У тебя такой сосновый бор в двухстах метрах, а ты предлагаешь дома сидеть.
- Гулять вечером по лесу страшно.
- Не бойся! Я быстро бегаю.
- Не сомневаюсь. Ты-то убежишь. А беспомощного слабого мужчину оставишь на произвол негодяям.
- Никогда в жизни! Меня один знакомый научил нескольким защитным приёмом. Я тебе их покажу. От двух мужиков точно можно отбиться даже одной. А нас двое. Буду брать с собой ещё шокер.
- Я шучу. Надеялся, что лишний час мы могли бы приятно поваляться на диване.
- Ласки слаще, когда их ожидаешь, милый. Но я поклялась себе, что внедрю в твою жизнь оздоровительные процедуры. Так что лучше не сопротивляйся, а расслабься и постарайся получать удовольствие.
- Между прочим, я физически и даже психологически стал чувствовать себя лучше. Даже увереннее, так бы я сказал.
- Ты думаешь, я этого не заметила?..

Тем не менее «райская жизнь» при новом раскладе несколько упростилась. Но не всё коту масленица? Полина без лишних слов «переехала» в мою однушку. Огляделась. Сделала несущественные замечания и предложения, с которыми я согласился. Резюмировала:

- Нормальное жильё. Будем в нём жить, пока не родится ребёнок или не купим для себя двухкомнатную в этом городке. Посмотрим, что у нас получится быстрее…

Я искренне удивился тому наплыву страждущих, которые в первые же дни стали записываться на приём к большинству врачей «Биоса». Откуда они узнали о каком-то медицинском центре? Я сам-то о нём узнал, когда меня в него носом ткнули.
Ларчик открывался просто, как только я заметил, что все обратившиеся были сотрудниками нашего градообразующего предприятия. На его территории всю рекламную кампанию и провели. Умница Анжелика. Не ожидал. Тихо и без лишнего шума. Но с хорошей приманкой. Работникам этого завода при обращении к специалисту полагалась скидка в 15%. Стоимость анализов в лаборатории «Биостеста» по направлению наших врачей – 10% скидка. Деньги – решающий фактор во многих проблемах. Тем более в наше не самое простое время.

*

Вернувшись через месяц после описываемых событий в Москву, Полина Первая (а как ещё её назвать, чтобы не запутаться?) узнала у матери, что:
- Твой ненаглядный уволился из больницы и работает за копейки в медцентре в своём городишке.
- Собирается жениться на какой-то чмошнице, которая работает парикмахером. Её адрес я узнала.
- Он звонил мне и интересовался Наташей. Необходимо узнать, что ему известно о её судьбе. Мы расстались с ней по-плохому.
- Ты должна подружиться с его любовницей, чтобы я была в курсе всего происходящего. Понятно? И не вздумай сказать ему, что ты замужем.
- Мамуль, мне надоело выполнять ваши с папой идиотские просьбы. То выйти замуж за пожилого вдовца. То долго не возвращаться. Теперь следить за Виктором? Я не собираюсь этого делать. Встретиться с ним хочу. И встречусь. Но что делать дальше – это уже моя проблема. Ищи себе другого лазутчика. Где работает его парикмахерша? Дай мне, пожалуйста, адрес. Я завтра или послезавтра переберусь на дачу и отдохну там от миллиарда китайцев. Мне без твоих мудрёных махинаций и одной как-то комфортнее.
- Надеюсь, ты с отцом всё-таки встретишься? Он завтра приедет.
- Если я ещё буду здесь, то мы обязательно встретимся.

*

Узнав адрес СПА-салона, в котором работала Полина Асовская, Полина Первая на следующее же утро поехала в этот рассадник женской красоты. Про себя с досадой подумала, что Виктор мог бы найти женщину с другим именем… Или он нарочно выбрал с таким же именем, чтобы она напоминала о её встречах с ним? Хотелось бы, но…

Небольшое, декоративно отделанное двухэтажное здание СПА-салона располагалось между двумя жилыми высотками. Полина Первая вошла внутрь и остановилась около пустой стойки администратора. Нажала на серебристую кнопку колокольчика.
Из двери коридора вышла стройная спортивного вида женщина и направилась к ней:

- Доброе утро! Вы к какому специалисту записаны?
- Здравствуйте… Я не знаю... Я хотела увидеть Полину Михайловну Асовскую… Сказали, что она работает здесь.
- Я вас слушаю.
- Ой! Это вы, да?.. Я без записи… Я хотела только поговорить с вами.

А сама во все глаза разглядывала Полину Вторую. Вполне импозантный костюм с зауженной книзу юбкой. Вся фигура налицо. Есть чему позавидовать женщине и на что поглядеть мужчине. Но неужели Виктору стали нравиться такие фигуристые женщины? Он вроде всегда…

- О чём вы хотели поговорить? Есть какие-то претензии?
- Нет-нет-нет, что вы! Я у вас впервые… Хотела посмотреть на вас… Познакомиться.
- Не очень поняла. С какой целью знакомиться?
- Меня тоже зовут Полина. Интересное совпадение, правда? Мы с вами тёзки.
- Полина – не самое редкое имя. Простите, но я всё-таки хотела узнать конкретную цель вашего обращения в наш салон.
- Цели нет... Я уже сказала вам… Вы могли бы уделить мне минут пять-десять?
- Извините, вы не та Полина, у которой были когда-то… отношения с доктором Сахрановым?
- Да-да, это я, - радостно улыбнулась Полина Первая. – Но мне никогда не нравилось слово «отношения». Впрочем, теперь это уже не важно.
- Пойдёмте со мной. – Полина Вторая привела Полину Первую в свой кабинет. – Садитесь здесь, в это кресло. Воды не хотите? Мне кажется, что вы волнуетесь.
- Да. Я волнуюсь. Не ожидала, что сразу увижу вас… Вы такая красивая и энергичная.
- Откуда взяли, что я энергичная?
- Не знаю. Я просто это чувствую.
- Сойдёт и такой ответ. Вы что-то хотели у меня спросить или узнать?
- Вы правы. И спросить, и узнать. Я хотела встретиться с Виктором.
- Понимаю. Встречайтесь. Пожалуйста.
- Но звонить ему я боюсь. Очень стыдно за долгое молчание.
- Какие проблемы? Позвоните ему и попросите встретиться. У него сейчас приём, так что уверяю вас, никаких личных вопросов он задавать не станет. Его номер знаете?
- А вдруг всё-таки что-нибудь спросит? Я по телефону и ответить не смогу… Мне лучше встретиться с ним и всё объяснить.
- И я вам о том же говорю. Вы знаете, где он сейчас работает?
- Да… Он там каждый день работает?
- Разумеется, но в разные часы и с выходным днём. Я бы посоветовала вам договориться на завтра. После окончания его приёма. Он сразу пойдёт обедать. Вот и составьте ему компанию. За столом всегда удобнее начинать сложные разговоры.
- Вы правы. Лучше завтра. Но я хочу, чтобы наша встреча не носила интимного характера. Просто беседа и всё… Чтобы вы ничего плохого о нём не подумали.
- О, Господи! Что мне думать о Викторе, позвольте я буду решать сама. Почему вы такая нерешительная? Уверяю вас, что катастрофой ни для кого из нас ваша встреча не закончится.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
- Вы тоже любите его?
- На эту тему я разговаривать не хочу.
- Ой, простите меня. Вопрос неуместный и глупый… Что же мне делать?
- Хотите я сама позвоню ему? А то наш разговор становится бесконечным.
- Вы можете так сделать?
- Нет ничего проще. Но мне нужно ваше согласие.
- А ему удобно будет разговаривать со мной за обедом?
- Не знаю. Захочет разговаривать, поговорит. Не захочет, вы это быстро поймёте. Встанете и уйдёте.
-  Не знаю даже, как лучше…
- Уважаемая Полина. Надеюсь, что вы станете нашим постоянным клиентом, но даже в этом случае не могу дольше с вами разговаривать. У меня много других дел. Мне звонить ему?.. Чего ждёте? Хоть головой кивните: да или нет?

Глубоко вздохнув, Полина Первая на выдохе прошептала:

- Да. Пожалуйста.

Полина Вторая набрала номер Виктора:

- Извини, я быстро. У меня здесь Полина Первая… Да, она. Хочет с тобой встретиться завтра после твоего приёма. Ты сможешь?.. Отлично. Там и будет тебя ждать. Пока. – Закончив разговор, обратилась к своей тёзке: - Вы извините, что я вас назвала Полина Первая. Но объясняться вышло бы дольше. А так быстро и всё понятно. Завтра после четырнадцати часов… Минут пять третьего он выйдет из своего  медцентра. Знаете, где он находится? Вот и ладушки. А дальше уже сами разберётесь.
- Спасибо вам, Полина. Выручили меня… Кстати, моё настоящее имя Паола. Лучше называть меня так… Мы же не императрицы, чтобы Первая и Вторая… Я, пожалуй, пойду… Нет… Ещё скажите… Витюша вас сильно любит?
- Вот завтра вы ему этот вопрос и задайте. А потом, вспомнив женскую солидарность, шепнёте мне, что он ответил.
- Нет, так поступать плохо.
- Я пошутила, не волнуйтесь.
- Тогда я пойду… А вы красивая и добрая. Это самое главное.
- Дело не в том, кто красивее, а кто больше нравится Виктору. Это две большие разницы.
- Вы снова правы. Я пойду. Спасибо вам ещё раз.
- До свидания. Захотите обновить маникюр, обращайтесь. У нас отличные специалисты.
- Спасибо. Я подумаю…

После ухода несостоявшейся клиентки салона, Полина Вторая поначалу решила, что Полина Первая, которая оказывается Паола, ей не соперница. Хотя в жизни всякое бывает, о чём свидетельствовал её собственный опыт. Девушка привлекательная. О таких иногда говорят «умилительная». И «Витюшу» она здорово придумала. А то я всё «Виктор» да «Виктор». Но очень уж странная, что, видимо, и понравилось ему. Что-то подсказывает мне, что мы с ней или сильно подружимся, или станем смертельными врагами. Интересная ситуация складывается…

*

Деньги от проданного «Рено» (стоило, дураку, покупать, чтобы чрез пару лет продать!) отложил в сбербанке на свадьбу и подарки невесте. Не на её же деньги мне жениться?! Но процент, который должен был «набегать» на мой вклад, постепенно, но решительно перекрывала инфляция. Что делать с деньгами, не знал. В финансовых операциях вообще соображал плохо. Понял только одно: не надо было продавать машину. Уж она-то в цене, учитывая малый пробег, никак не потеряла бы. Но пилить опилки поздно и бесполезно. А что ещё придумать? Если только советоваться с Полиной. Да! Ещё сегодня меня будет ждать у входа Полина Первая. Принесла её нелёгкая…
Пока принимал и оказывал посильную помощь пациентам, периодически вспоминал первые месяцы, проведённые с Полиной-Паолой. Но стоило закончить приём и снять халат, как мысли сразу переключились на обед. Поэтому, спускаясь с крыльца, неожиданно для себя услышал откуда-то снизу-сбоку из-за массивных перилл робкое: «Здравствуй, Витюша!».
Остолбенел, заледенел, но быстро оттаял.
Обернулся. Ангел в образе Полиночки, ангельски улыбаясь, ангельским голосом удивлённо спросил:

- Витюш, ты меня не узнал?

Подошёл к ней. Присмотрелся. Загорела, но изменилась мало. Поцеловал по-братски в щёчку.

- Со мной пообедаешь? В нашем доме. Мы туда иногда с тобой ходили.
- Конечно. Я есть не хочу… Но с тобой посижу. Возьму себе кофе. Раньше там был неплохой… Хотела увидеть тебя и поговорить с тобой…

И пошли мы солнцем палимые в ресторан, который днём работал по системе столовых, а вечерами устраивал разгульные дни рождения и всякие другие торжества с возлияниями.
Зная наизусть нехитрое дневное меню, я сразу заказал первое-второе-третье. Полина, неуверенно полистав толстый журнал с обложкой из кожзаменителя китайского производства, прошептала:

- Мне, пожалуйста, капучино.
- С сахаром, с корицей?
- Сахар не нужно. Спасибо.

Мы сидели напротив и смотрели друг другу в глаза. И молчали, пока не появилась официантка с подносом.

- Ladies first, - наконец сказал я. – Я буду есть, а ты рассказывай зачем, почему и как там?
- Странно, но я от тебя не отвыкла за это время… Ладно… Зачем? Если коротко, то… Я хотела, чтобы ты забыл меня и нашёл другую женщину… Почему? Потому что ты хотел семью и ребёнка, а я бесплодная. Последствия аборта… Обманывать тебя ещё семь или восемь лет было бы безжалостно. Доказательства этого? Ты, мой китайский муж и мой любовник - китайский переводчик. Я же никогда не предохранялась. Вот тебе и ответ… Как в Китае? По-разному… Чужая для меня страна. С трудом выучила три фразы: «Здравствуйте», «Спасибо» и «До свидания». Сначала думала, что здесь мне и место, пока не узнала, что строгий контроль за рождаемостью уже ликвидировали… А чудес там, Витюша, немеряно! Даже не ожидала. В плане архитектуры, строительства и прочей техники. Всего и не пересказать. Но всё равно – чужой язык, чужая цивилизация. Больше года там прожила, а запомнила названия только трёх городов, которые по звучанию близки к русскому языку: Пекин, Нанкин, Харбин и Шанхай. Выступала и в других, но хоть убей, ни за что не вспомню названия. Запомнила только, что моего переводчика, он наполовину русский и хорошо говорит на двух языках, зовут Веньян, что значит «добродетельный». Имени своему соответствует, так как не изменяет мне, как я своему мужу.
- Зачем вышла замуж?
- Чтобы там остаться. Генеральный консул России в Шанхае – не последний человек. Его жена умерла от онкологии. Дети взрослые. Моя бездетность их устраивает, так что родные не возражали. А ему нужна представительная и молодая жена с хорошим английским. Мой папаша, они дружат со времён МГИМО, меня ему и сосватал. Муж устроил мне путешествие по всем достопримечательностям Китая, это был наш медовый месяц. Потом уже атташе по культуре организовывал мои благотворительные концерты в разных городах.
- И нормально живёте? Тебе с ним хорошо?
- Живём нормально. Ему со мной хорошо. Мне с ним никак. Для «хорошо» существует добродетельный Веньян… А ты ешь также быстро, как и раньше. Привык глотать всё второпях… Витюш, я и не думаю вмешиваться в ваши отношения с Полиной. У меня к тебе только одна просьба. Когда я буду приезжать в Россию, мы могли бы с тобой встречаться хотя бы вот за таким столом? На большее я не претендую. Возможно, со временем и расхочется видеть тебя, но вряд ли…
- А какова судьба у Ростислава? Он не в Китае?
- Сначала был. Но теперь уже в Европах. Гастроли расписаны на год вперёд… Ты сейчас куда направляешься?
- В Москву. На работу завтра к двум часам. А у нас с Полиной закон: завтракаем, ужинам и спим вместе. Без исключений.
- Чудесный закон. Не знала его раньше… Витюш, прости меня, пожалуйста, за всё случившееся.
- Я тебя всегда прощал, ты же знаешь…

Вышли на улицу. Полина огляделась по сторонам.

- Ты почему не на своём «Рено»?
- Продал его.
- Зачем?
- А ты довезёшь меня до столицы?
- Конечно. Ещё спрашиваешь.
- Тогда я тебе расскажу всё о себе по дороге…

*

В жаркий день, по моему ленивому мнению, лучше посетить бассейн, чем фитнес клуб. На такое злостное нарушение установленного распорядка нашей жизни Полину уговорил не без труда. В бассейне утешал её экспромтными эпиталамами. Хотел, как лучше, но просмотрел изменение в её настроении. Когда пошли домой – того хуже! - заметил на её глазах слёзы. Очень редкий для неё случай. Пожалуй, на моей памяти – впервые.

- Что случилось, Полина?
- Не хочу говорить об этом на улице. Дома. Хорошо?
- Конечно.

Расположились, как обычно при серьёзных разговорах, на диване. Любимая женщина прижалась к моему плечу, но долго молчала. Наконец выдала такое откровение от Полины:

- Я помню все свои обещания и все наши взаимные условия. Мы их ни разу не нарушили. Если ты хочешь расписаться, я пойду с тобой в ЗАГС. Хочешь весёлой и шумной свадьбы, устроим её. Но начавшиеся безумные призывы к повальному деторождению вызывают у меня неприятие этой родильной горячки. Даже тревогу за будущего ребёнка. Я не удивлюсь, если наших детей объявят государственной собственностью и начнут… уже начали воспитывать по своим далёким от гуманности законам. Словом, ближайшие несколько лет рожать не буду, хотя сама уже настраивалась на этот подвиг. Я не говорила тебе, что даже присматривала мебель для детской комнаты. Но пока к власти не придут более адекватные люди, я отказываюсь от выполнения своего долга. И выходит так, что не смогу помочь тебе в исполнении твоего «третьего долга», как ты его называешь. Если решишь после этого расстаться со мной… я всегда останусь твоим самым верным другом и твоим должником… Вот как-то так я смогла сформулировать свою мысль. Прости меня, Виктор.
- Полиночка, ты мне ничего не должна. Кроме одного - ты должна любить меня... Хотя и этот долг может стать со временем весьма относительным. А всё остальное мы с тобой будем, как говорят деловые люди, решать в рабочем порядке. Мы достаточно молоды, чтобы пережить этих геронтократов. Уверен, что на небе нас услышат и простят нам долги наши. Всему своё время.
- Ты не против, если я буду тебя тоже называть Витюшей?
- Разумеется, нет.

Подумал. «У меня самого ещё один долг не выполнен – отомстить за Наташу. Но жизнь не закончена. Будет и на нашей улице праздник».

Раздался колокольчик извещения на ноутбуке. Пришло короткое письмо от Татьяны-Талсии: «Привет из Норвегии. Хирурги вам наверняка ещё нужны. Скоро вернусь…»

***

Сентябрь, 2024