Глава четырнадцатая

В небе начал заниматься рассвет. Солнце окрасило стены из песчаника в тускло-розовый и облачно-красный цвета. На Поздней Розе лежала роса. Несмотря на благодать славного летнего дня, весь Моссфлауэр был обречён на ужасное напряжение, которое грозило разразиться над сидевшими на траве пленниками.
Из аббатства маршем вышли капитаны Орды. Они тыкали в пленников кончиками абордажных сабель и били беззащитных защитников Рэдволла плоскими частями клинков.
- Эй, вы все! Давайте, вставайте! Поднимайтесь! Встать смирно, вы, мыши! Вы, там - в сторону! Дорогу Клуни-Карателю!
С неохотой население Рэдволла подчинилось. Они повернулись. Все глаза были устремлены на дверь Большого Холла.
Молчание было нарушено, когда, повернувшись на петлях, позади хлопнула дверь, и оттуда вразвалочку вышел Клуни. Позади него, неся штандарт Орды и зажжённый факел, шли Фангбёрн и Киллкони. Солдаты Орды победителей дико засвистели и заулюлюкали. Будучи весь, от ядовитого кончика хвоста до пугающего боевого шлема облачён для того, чтобы идти на войну, Клуни являл собой картину варварской силы. Каждый сантиметр его тела и одежды говорил о том, что он - Завоеватель.
Клуни царственно пронёсся сквозь строй по обеим его сторонам, при этом не глядя ни направо, ни налево. Взобравшись на установленное специально для него возвышение, он завернулся в свой зловещий плащ и уселся в кресло аббата. Слышно было только потрескивание факела и печальное поскуливание одного из взятых в плен малышей. Клуни сидел бесстрастно, сжимая лапами ручки кресла, забрало на шлеме было опущено.
Медленно его подняв, Клуни стал водить вокруг своим единственным глазом. Наконец взгляд его остановился на отце-настоятеле.
- Ты, мышь-аббат, подойди сюда!
Ведомый двумя конвоирующими его с обеих сторон крысами, отец аббат медленно, с достоинством выступил вперёд. Даже одетый в ночную рубашку, он излучал спокойствие и силу духа. Клуни сидел, откинувшись в кресле и в открытую над ним насмехаясь.
- Ха! Итак, это ваш лидер?! Маленькая жирная мышь в ночной рубашке! Как устрашающе он выглядит, какой он грозный воин! Ну, так что же, что теперь, мышь?! Ты собираешься вставать на колени и умолять, чтобы я даровал тебе жизнь, старик?!
Аббат Мортимер спокойно посмотрел в дикий глаз Клуни:
- Я никогда не преклоню колено из-за себя. Но если бы я думал, что смог бы спасти жизнь одному из моих друзей, я с радостью упал бы на оба. Однако я знаю тебя, Клуни, лучше, чем ты - себя. У тебя в сердце нет ни капли жалости или милосердия - только жгучая жажда мщения. Поэтому я не склонюсь перед тем, кого снедает зло.
Дрожа от ярости, Клуни вскочил.
- На колени, мышь! На колени, или я тебя убью! - взорвался он.
Злое, гневное рычание и разрывание травы на земле под сетью провозгласили, что очнулась Констанс. Она начала вставать и толкаться. Сетка стала ослабевать. Резким, грубым голосом, оскорбляя его, барсучиха крикнула Клуни:
- Эй, ты! Ты, грязный, одноглазый паразит! Убери эту сетку и сойдись со мной - один на один! Тогда и увидим, кто закончит на коленях!
По сигналу Бога Войны группа из нескольких крыс прыгнула на Констанс и ударами оружия снова вернула её в бессознательное состояние. После этого они вкопали держащие сеть колышки глубже в землю вокруг.
Заяц Олень Базиль начал пинаться лапами. Отогнав крыс, он смело повернулся мордой к Клуни.
- Вы, сэр, не подхОдите для того, чтобы командовать хотя бы какими-нибудь животными в принципе! Вы - трус и злой маньяк! Даже если бы у меня не были связаны передние лапы, я бы дважды подумал, прежде чем марать их об Ваши... предпочтения! Тьфу! Вы - за гранью презрения! Вы... Вы... КРЫСА!!!
Жгучий удар дубинкой, полученный от ласки, заставил Базиля захромать и споткнуться. Ласка била его по лапам снова и снова. От боли он согнулся пополам, а орда глумилась над ним, зло подшучивая и смеясь...
Клуни указал на зайца.
- Помнишь свои трюки на общинном поле за церковью?! Так вот - ты уже никогда не сможешь бегать, петлять и от кого-нибудь уворачиваться! И произойдёт это раньше, чем закончится сегодняшний день!
Клуни широко расставил когтистые лапы; в глазах его полыхало безумие.
- Вы, все, защитнички Рэдволла, слушайте меня! Когда я пришёл в аббатство в первый раз, я дал вам выбор - сдаться или умереть! Вы выбрали драться со мной! Со мной, с Клуни-Карателем!!! Я проигрывал бои, проигрывал стычки, терял солдат, - но я выиграл войну! Вы проиграли! И теперь вы должны заплатить жизнями!!!
Пока Бог Войны говорил, у аббата глубоко внутри словно что-то щёлкнуло. Он резко подался вперёд и попытался схватить Клуни.
- Нет, нет! Не смейте причинять этим существам вред! - закричал он. - Это было бы убийство!
Схватив отца аббата, Клуни бросил его на землю. Ударив слабую фигурку своим хвостом с ядовитым шаром на конце, он заорал:
- Кто вы такие, чтобы говорить мне, что делать?!! Есть только один закон - моё слово!!! Меня не остановит ничто - ни барсуки, ни зайцы, ни выдры с мышами!!! Я убью вас всех!!! Убью, убью... УБЬЮ!!!
Но вдруг...
- Клуни-Каратель, я пришёл уладить с тобой кое-что! - раздался громоподобный голос.
Толпа вздохнула - вся, как одно существо. Когда же все - и победители, и побеждённые - повернулись к аббатству, откуда исходил голос, хвост Клуни выпал из его лап...
Там, в открытом проёме дверей, ведущих в Большой Холл, стояла мышь-Воин!!!
Выглядел Воин так, словно сошёл прямо с висящего на стене гобелена. На лапу его был надет отполированный щит, на талию - пояс для меча из чёрной кожи и серебра; а из ножен на боку он вынул громадный меч!!!
Когда Клуни обратился к кошмарному посетителю, голос Карателя задрожал:
- К-кто ты?!
Воин выступил вперёд - на дневной свет. Солнечные лучи, отражаясь от его меча, сверкали, как бриллианты.
- Я ЕСТЬ О Н О!!!
Не в состоянии оторвать от воина глаз, Клуни, спотыкаясь, отступил назад...
Он трусливо спрятался за кресло аббата; рот его двигался конвульсивно.
- Ты - что-то из моих снов! Уходи - я не сплю!
Воин шагнул в толпу. Кончиком лезвия меча он указал на дрожащего Бога Войны.
- Я есть ОНО! Мартин, Маттиас - называй меня как хочешь. То, что мы с тобой встретимся, крыса, было предначертано много времени назад.
- Схватить его!!! - завизжал Клуни.
Фрогблад прыгнул вперёд, размахивая копьём. Но прежде, чем он смог даже поднять его в воздух, в кулаке у Воина сверкнул древний меч, и Фрогблад, как подкошенный, безжизненной кучей рухнул на землю.
- Я убью любого оккупанта, который шевельнётся! - закричал Маттиас. - Клуни, это всё - только между нами! А твоя армия пусть не вмешивается!
Внезапно начал звонить Джозеф Белл (1). Тучей, которая практически закрыла собой небо над аббатством, налетела стая воинов племени Спарра. Приземлившись, они все вместе расселись по краям парапета. И почти в тот же миг пришла в движение земля - сплочёнными рядами, вооружившись до зубов рапирами, дубинками и пращами, уже спешила на помощь защитникам аббатства команда партизан-землероек.
Буквально прорычав свой боевой клич, Маттиас покрутил меч над головой.
- Рэдволл! Рэдволл! Бьём за Рэдволл!!!
НАЧАЛАСЬ ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА...
Землеройки ударили по охране врага, свалив её с лап, а храбрецы племени Спарра тем временем короткими ударами своих острых клювов освобождали узников от пут. Освобождённые защитники Рэдволла хватали всё, что могло послужить им оружием. Они бросались на врага, а воробьи и землеройки прикрывали их от их бОльшего размера противников сбоку. Крысы, хорьки, ласки и горностаи дрались с жестокостью, порождённой отчаянием. Самые их жизни зависели от результата этого боя...


Клуни выдернул из лапы Киллкони пылающий факел и бросил его в морду наступающего на него воина. Тот отразил факел щитом, отчего вокруг каскадом рассЫпались искры, и кинулся на командира орды. Чтобы получить короткую передышку, Клуни толкнул Киллкони на Маттиаса. Хорёк попытался сцепиться с мышонком, но один быстрый удар разрубил его надвое. Мастерски вращая мечом, Маттиас переступил через убитого, продолжая преследовать Клуни.
Проигнорировав то, что спина его ничем не была защищена, Маттиас не заметил, что позади него крадётся Фангбёрн. Обеими лапами тот поднял свою абордажную саблю, но, прежде чем самец крысы смог нанести удар, Констанс набросила на него сеть. Фангбёрн забился, как выброшенная на берег рыба, а большая барсучиха, подобрав сеть и раскачав её, несколько раз ударила ею об стену сторожки. Уронив безжизненное тело, Констанс с ужасающим рычанием бросилась в кучу ласок.
Толстый хвост Бога Войны с ядом на конце вылетел Маттиасу прямо в мордочку. Он быстро прикрылся щитом, и ядовитый металлический шип только звякнул об него, не причинив мышонку вреда. Клуни тут же попытался ударить снова - на этот раз по ничем не защищённым лапам Маттиаса. Тот проворно отпрыгнул в сторону и качнул меч так, что он превратился в мигающую дугу. Клуни зарычал от боли - меч отрубил ему кончик хвоста. Окровавленный обрубок лежал на траве со всё ещё вставленным в него шипом. Швырнув в противника кресло аббата, крыса схватила железное копьё. Металл стучал о металл - мышь-Воитель отражала удары Клуни...
Они бились на зелёных лугах аббатства, продвигаясь прямо сквозь центр водоворота сражающихся животных. Не обращая внимания на бой, шедший вокруг них, они искали возможности покончить друг с другом, - ломая, раня, нападая и нанося удары с замахом от плеча, раскачиваясь в смертельной битве...


Тем временем стаи воинов племени Спарра все вместе поднимали сопротивляющихся крыс и взлетали с ними высоко в воздух - для того, чтобы бросить их прямо в середину расположенного в аббатстве пруда. Хорьки загнали в угол группу землероек и угрожали устроить им бойню, когда на помощь партизанам пришла целая колонна выдр. Тяжёлыми булыжниками, которые лежали в их пращах, они очень долго били хорьков. Осаждаемые неистовыми воробьями, крысы-часовые в панике прыгали с вершин валов; с теми, кто оставался, расправлялась белочка Джесс, которая раскачивала взад-вперёд тяжёлую железную цепь, как смертоносный молотильный цеп. Чуть пониже, как крутящийся шар с иголками, катался по кругу Амвросий Спайк; Молчаливый Сэм же служил ему глазами, длинной палкой закатывая ёжика во всё новые и новые группы крыс...


Маттиас и Клуни продолжали драться - не на жизнь, а на смерть. Железо билось о сталь, Клуни же призывал на помощь весь громадный резерв своих сил и коварства, чтобы разгромить своего противника. Дважды он бросал Маттиасу в глаза полные пригоршни земли, но каждый раз мгновенно поднятый щит отражал атаку.
Мышонок-воин рубился с врагом стоически. Он чувствовал, что из-за резких ударов тяжёлой железной палки по лезвию меча лапы его уже начинают неметь. Клуни тоже ощущал ту же вибрацию каждый раз, когда меч с лязгом ударялся о его оружие. Крысу насквозь пронзала боль - до самого кончика повреждённого хвоста. Они дрались рядом с валами - ослеплённые лившимся в глаза пОтом, пыхтя и отдуваясь, не прося и не давая пощады, вниз по лестнице и снова по траве - они хлестали друг друга, полосовали и били, направляясь прямо ко входу в Большой Холл.
Увернувшись, Клуни спрятался за полуоткрытой дверью аббатства и нанёс своему противнику удар. Кончик меча Маттиаса вошёл глубоко в дерево. Ухватившись за представившийся шанс, крыса, увернувшись ещё раз, выбежала на открытое пространство и стала бить по щиту, которым прикрывался мышонок; она била до тех пор, пока не вынудила Маттиаса бросить его. Железная пика Клуни безжалостно вонзилась в незащищённую лапу мышонка. Тот вскрикнул и инстинктивно толкнул щит вверх, на противника. Щит ударил Клуни прямо под подбородок - и острый металлический край оставил там на память о себе длинный порез...
Когда Клуни, схватившись за горло, отшатнулся, Маттиас вытащил меч из двери. Проигнорировав свои раны, они немедленно схватились снова - со всей возможной горячностью, страстностью и силой. Клуни набросился на мышонка своим окровавленным хвостом, и тот споткнулся. Пока маленький Воин лежал на земле, крыса, рыча, тыкала в землю заострённым штырём от металлической ограды...
Маттиас перекатился на бок; остриё штыря вошло глубоко в землю. Он с трудом поднялся, бросился на Клуни и изо всех сил ударил его в бок. Но длинный хвост крысы, вылетев, несколько раз ударил мышонка-Воина в мордочку.
Шатаясь, Клуни побрёл ко входу на колокольню, где Монах Хьюго звонил в Джозефа Белла. При виде крысы, которую все знали как Бога Войны, он выпустил верёвку и поспешно побежал под лестницу, где и спрятался, весь дрожа. Следом туда с грохотом влетел Маттиас. Уворачиваясь, Клуни обежал вокруг него и хлопнул дверью; от хлопка дверь сама по себе заперлась, и он остался один на один с Маттиасом. Если бы только он смог подобраться к мышонку поближе и не дать ему воспользоваться мечом, подумал Клуни, тогда он мог бы выиграть, используя свою, явно превосходящую мышиную, силу...
Они сошлись в схватке снова. Клуни скрестил штырь с лезвием меча Маттиаса. Толкаясь обеими лапами, он отодвинул мышонка назад. Ему уже виделась победа. Если бы только он мог пригвоздить Воина к стене, то смог бы и задушить его краем железки. Клуни крепче упёрся лапами, напрягся и почувствовал, что в груди у него клокочет; он должен победить! Голоса сказали ему, что он никогда больше не увидит Воина снова после того, как сегодня зайдёт солнце. Пророчество должно исполниться - раз и навсегда!
Безжалостно он воспользовался своей огромной силой, чтобы отпихнуть юного мышонка подальше назад. Теперь они были всего в нескольких сантиметрах от стенки. И тут Маттиас понял, что делает Клуни. Как только крыса пригвоздит его к стенке, с ним, мышонком Маттиасом, будет покончено. Сделать можно было только одно... Он внезапно вильнул в сторону и рухнул на спину. Грубыми пинками он оттолкнул Клуни, и тот со всего размаха влетел в стенку. Маттиас перепрыгнул через него и побежал по спиральной лестнице в темноту колокольни...
Клуни лежал у стенки, тяжело дыша. Наконец он выдавил из себя хриплый, злой смешок.
- Там, наверху, нет выхода отсюда, мышь! - сказал Клуни. - Я иду за тобой! Ты уже... мёртв!
Маттиас не ответил. Измученный, обессиленный, он сидел наверху, на тёмной колокольне, а лапы его свисали с толстой, крепкой деревянной её оси. Там, внизу, у стенки, радуясь выпавшей ему возможности перевести дух, свернулся клубком Клуни. Под пыльной лестницей чихнул Монах Хьюго.
Победно засмеявшись, Клуни схватил маленького толстого монаха за хвост и вытащил его из укрытия.
- Смотри, мышь! - позвал он. - Видишь, - я достал твоего маленького толстого дружка! Ха, в конце концов, мне не надо будет взбираться по этим ступенькам! Бросай меч вниз, или я насажу его на эту пику, как леденец на палочку!
Маттиас взглянул со своего наблюдательного пункта. Далеко внизу, на полу, виднелся Клуни, держащий пику под подбородком Монаха Хьюго.
Крыса слегка уколола Монаха. Хьюго невесело булькнул горлом.
- Видишь? Всё, что для этого надо - это подтолкнуть чуть-чуть посильнее - и он умрёт. А теперь бросай свой меч вниз и спускайся сюда сам... быстро!
Маттиас взглянул на ободок Джозефа Белла.
- Что ж, крыса, - ты выиграл. Только откуда я знаю, что ты сдержишь слово? Сначала отпусти монаха, а потом я поклянусь тебе честью Воина, что спущусь.
Клуни злобно усмехнулся. Ну вот, опять... Эта глупость, которая называется честью... воинский код! Но это не его код - он уже победил!
- Убирайся с глаз моих, ты, сопливый маленький негодяй! - прогрохотал он, отпихивая Монаха Хьюго прочь. Испуганная мышь снова нырнула назад, под лестницу.
Клуни стоял в центре комнаты, своим единственным глазом напряжённо пытаясь разглядеть на колокольне Маттиаса. Из дюжины (2) ран, которые нанёс ему мышонок-Воин, пока они сражались, капала кровь. Однако теперь Клуни знал, что выиграл; голоса были правы - вскоре он увидит, как Воину придёт конец...
- Спускайся вниз, мышь! Клуни-Каратель ждёт тебя! - прокричал он.
Маттиас поднялся на деревянном бруске... и одним могучим ударом лезвия древнего, побывавшего во многих боях и получившего в них множество царапин и зазубрин меча перерубил верёвку, на которой висел большой колокол по имени Джозеф Белл...
Провисев в пространстве одну секунду, колокол рухнул, как огромный, массивный валун (3)...
Клуни стоял на месте, как прикованный; единственный глаз его уставился наверх. Однако на то, чтобы подумать, времени у него не осталось - было уже слишком поздно...
КЛАЦ-ЛЯЗГ-БАХ!!!


Джозеф Белл прозвонил своим последним, похоронным звоном. На каменном полу колокольни колоссальным весом отлитого из металла колокола насмерть раздавило предводителя крыс - Клуни-Карателя...


Устало Маттиас-Воин спускался по спиральным ступенькам - с мечом в руке. Он вывел всхлипывающего маленького монаха из его укрытия. Вместе они стояли и неотрывно смотрели на Джозефа Белла - туда, где он лежал, треснувший прямо в середине. Из-под низа его торчала лапа с окровавленными когтями и раздавленный хвост...
Маттиас заговорил:
- Я сдержал обещание, которое дал тебе, Клуни. Я спустился. А теперь тише, Монах Хьюго. Всё кончено. Вытри глаза...
Открыв вместе дверь, друзья вышли на солнечный свет летнего утра.
Рэдволл выиграл свой последний бой...


Тела сражавшихся из обеих армий лежали, разбросанные, друг на друге на траве и на камнях - там, где упали. Там было много воробьёв, землероек и защитников из леса; но их было гораздо меньше, чем убитых крыс, хорьков, ласок и горностаев. Никого из печально известной, навеки покрывшей себя позором и дурной славой орды, кто остался бы в живых, нигде не было.
Неподалёку, вся в ранах, бродила Констанс; большие бока её вздымались. Указав на колокольню, она произнесла только одно слово:
- Клуни?
- Мёртв! - ответил Маттиас. - А орда? Все убиты? И мы никого не взяли в плен?
Барсучиха устало пожала плечами:
- Многие из них попытались сбежать. А мы их не останавливали. Они умудрились открыть главные ворота и выбежали на дорогу. А там их ждали - большой рыжий кот и белый филин. О, чёрт побери! Я никогда ничего подобного не видела!
Хромая, к ним подошёл заяц Олень Базиль и дрожащей лапой отсалютовал Маттиасу.
- Сквайр Джулиан и Кап;н Сноу. Ты сможешь поговорить с ними позже, парень. А прямо сейчас ты больше нужен в монастыре. Там аббат... Лучше поспеши...
Быстро, насколько позволяли им их уставшие конечности, Маттиас, Констанс и Хьюго пошли вместе.


Аббат Мортимер лежал в монастырском саду, окружённый своими мышами и друзьями из леса. Там были все - от королевы Уорбик и Лог-э-Лога до Корнфлауэр и Молчаливого Сэма... все, вплоть до самой простой мыши. Ядовитый шип на хвосте Клуни сделал своё чёрное дело - отец аббат умирал...
С уважением ряды зверей разомкнулись, чтобы пропустить Маттиаса и его товарищей. Констанс встала на колени, баюкая голову своего старого друга; Маттиас осторожно сжал морщинистую, изнурённую заботами лапу. Аббат с нежностью улыбнулся юному мышонку.
- Маттиас, сын мой... я вижу, ты вернул меч Мартина в наше аббатство. И... в таком случае, твоя миссия выполнена?
Маттиас уткнулся лбом в лапу своего аббата.
- Да, отец... Клуни-Каратель мёртв. Я выполнил своё задание...
- И я тоже, сын мой... и я тоже, - медленно кивнул аббат.
- Отец аббат, Вы должны жить! - хрипло, задыхаясь, проговорила Констанс.
Мордочку старого аббата озарила слабая улыбка.
- Мой старый друг... я не похож на времена года. Я не могу жить вечно. Когда-нибудь это должно закончиться...
По щекам Маттиаса катились слёзы, и остановить их он не мог. Аббат с нежностью похлопал его по лапе.
- Ах, Маттиас, Маттиас... ты храбрец; вытри слёзы, сын мой! Смерть - это только часть жизни. Скажи мне, - ты видишь Позднюю Розу?
Маттиас вытер глаза о широкий рукав сутаны (4) аббата.
- Да, отец. Сейчас она цветёт полным цветом...
- И все маленькие розочки красны, как кровь? - сказал аббат.
- Да, отец, - ответил Маттиас.
- Да, так оно и должно было быть... - вздохнул аббат. - А брат Альф рядом?
Брат Альф встал на колени рядом с аббатом.
- А, брат Альф... мой старый, такой ценный товарищ! Когда я упокоюсь, ты станешь аббатом вместо меня. Ты мудрый и жалостливый, ты умеешь сочувствовать, сострадать и оказывать благотворительность. Я знаю, в память обо мне ты присмотришь за моей паствой...
На миг аббат Мортимер закрыл глаза - перед тем, как дать свои последние наставления.
- Какая жалость, что для того, чтобы мы все объединились, пролилось столько крови! Поэтому воробьи могут приходить и уходить, когда пожелают. Они должны пользоваться и нашей едой, и нашим аббатством - не только крышей, но и всем, что в нём есть. Также и эти добрые партизаны-землеройки; они больше не будут скитаться по лесам, как цыгане - здесь, в Рэдволле, у них будет настоящий дом. А теперь, Маттиас, сын мой, я должен сказать тебе о своём решении, которое касается тебя. Я желаю, чтобы ты не входил в наш орден (5), как брат!
У всех, кто это слышал, вырвался вздох удивления. Маттиас склонил голову. Слова отца аббата его шокировали.
- Нет, сын мой, - продолжал аббат. - У тебя слишком храброе сердце. Ты нужен аббатству, но не как брат из ордена. Поэтому я нарекаю тебя Маттиасом, Воином из Рэдволла, защитником нашего ордена! С этого дня ты будешь защищать это аббатство и всё его население от зла и неправды. Твой меч за горами и за долами будут знать как Смерть Крысам! Ну, а теперь... Корнфлауэр. Где малышка Корнфлауэр?
Подойдя, юная мышка-полёвка встала рядом с аббатом, ожидая, что он скажет.
- Вот и ты, дорогая Корнфлауэр! - улыбнулся аббат. - Воину нужна хорошая жена. Ты - красавица, которая украсит Рэдволл и будет править сердцем нашего Маттиаса. Старую сторожку расширят, и она станет настоящим домом - таким, какой вам нужен. Он принадлежит вам двоим. Храните вход в наше аббатство мудро и разумно...
Чтобы выразить то, что ощутили Маттиас и Корнфлауэр, у них просто не хватило слов. Они чувствовали, что сердца их поют - от радости и от гордости...
Аббат взглянул на Констанс.
- Ну, и ты, мой самый старый друг... Сослужи мне последнюю службу. Приподними мне слегка голову, и я скажу тебе, что видят мои слабеющие глаза, прежде, чем вас покину...
Барсучиха послушно приподняла голову аббата.
- О, да - я вижу самое прекрасное летнее утро в моей жизни! Друзья, которых я знаю и люблю, все рядом со мной. Рэдволл, наш дом, спасён. Над нами светит тёплое солнце. Этой осенью природа готова снова во множестве принести свои щедрые дары... Я видел всё это раньше, много раз, - и всё-таки никогда не переставал удивляться. Жизнь хороша, друзья мои; я оставляю её вам. Не печальтесь - я ухожу спокойно...


С этим Мортимер, отец аббат из Рэдволла, и умер...


1. Джозеф Белл - здесь: собственное имя колокола (сказ.); bell - колокол (англ.)

2. Дюжина - двенадцать.

3. Валун - большой, гигантский камень.

4. Сутана. Сута;на (фр. soutane, итал. sottana «юбка; ряса») — верхняя длинная одежда католического духовенства с длинными рукавами, носимая вне богослужения. (Википедия)

5. Орден - здесь: монашеский орден. Монашеский орден в католичестве, а также у некоторых протестантов — сообщество монашествующих, члены которого соблюдают общий устав монастыря и приносят торжественные обеты[1]. (Википедия) Примеры: орден францисканцев, орден доминиканцев, орден иезуитов, и т.д. (дополнение-пояснение о названиях орденов добавлено автором страницы, Еленой Агатой - примечание автора страницы)