Фантастические заморочки жизни Гоголя

            Родовое гнездо Гоголей-Яновских на Украине - деревня Васильевка, где впервые ярким, солнечным украинским  весенним утром, двадцатого марта 1809 года,    увидел свет мальчик, из которого потом вырастет великий  писатель, без которого гораздо бедней была бы русская словесность. Николай Васильевич  Гоголь был призван в мир на творчество.
  «До Гоголя прозы не было. Гоголь оставил нам образ прозы, как Пушкин –образ поэзии. С Гоголя русская словесность вкусила соль прозы, обрела прозу как почву и загорелась прозой в  значении изобильной и великой земли».
   Это высказывание  писателя Андрея Синявского, автора книги «В тени Гоголя». К ней мы будем  не раз возвращаться и цитировать его умозаключения.  Но  это не означает, что  художественной прозы не было вообще.  Просто имеется в виду умение Гоголя излагать свои мысли  в  особой форме, в колорите и налете иноязычной малороссийской стилистики. Придать ей  вид некоего  жаргона, оригинальной мелодики устного  рассказа.
   Ко времени, в котором начал творить Гоголь,   существовала замечательная  проза  Пушкина,  Лермонтова, но это была проза, доведенная до совершенства, неспешная, изящная, спокойная светская беседа. Гоголь же, сам,  не заметив того, открыл, что проза, как всякое искусство,  имеет право  искать  новые  формы изложения, зависящего от жанра повествования.  Будь то проза или поэзия. И к тому же, великий фантазер и путаник, он  жизнь свою превратил в  фантастическую историю, заморочку, которая приводила людей в оторопь, заставляя  их повторять, после  прочтения его шедевров: “Это ж надо, что привиделось...”.
     “Горьким смехом моим посмеюся”,- говорил этот великий путаник,   одинокий на этом свете... создавший гениальный шедевр -“Мертвые души”,    который потянул  его за собой  в могилу.  Как-то вечером, сидя перед камином, он швырнул в огонь драгоценные листки  второго тома “Мертвых душ”, лег на кровать и умер... Больше на этом свете ему делать было нечего... Случилось  это тоже весной, в марте по новому стилю, 1852 года.
      В сущности, Гоголь был очень одинок. Он сам сказал о себе “ Я бездомный, меня бьют и качают волны”,- и это почти полное совпадение со словами его любимого героя Чичикова, который говаривал, что он  - барка, носимая среди волн...
   « В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян- словом все те, которых называют господами средней руки. В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, не слишком толст, но и не слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако же и не так, чтобы слишком молод. Въезд его в город не произвел  совершенно никакого шума… Когда бричка подъехала  к гостинице, встретился молодой человек в белых канифасовых панталонах, весьма узких и коротких, во фраке с покушеньями на моду, из под  которого была видна манишка,  застегнутая тульскою булавкой с бронзовым пистолетом. Молодой человек оборотился назад, посмотрел на экипаж, придержал рукой картуз, чуть не слетевший от ветра, и пошел своей дорогой».
     Итак, господа хорошие, на простор нашего повествования в бричке, в какой ездят холостяки,  въехал некто…да, пора все-таки  вам  представить: Павел Иванович Чичиков. Много предстоит нам с ним приключений и знакомств. Но надо  поближе познакомится с его создателем: извольте- Николай Васильевич Гоголь.
   Уезжая в Петербургский университет, Гоголь сказал  матери: «Или вы обо мне ничего не услышите, или услышите весьма хорошее…».
                Он еще не  знал, что он – гений.
   « Гений вообще многого  не знает о себе, подозревая лишь общую сумму распирающего его сознание дара,- читаем  у Синявского в его  книге «В тени Гоголя»,- он не умеет рассказать об этом сколько- нибудь доступно.   Чем доступнее и понятнее он пытается изъясняться, тем дальше он от правды и опаснее для одних, другие восклицают: «Гений!». Он  ходит по свету и всех задевает и обижает, живя как-то мимо действительности. Всю жизнь он , взятый за горло переполняющей его страстью, готовится к одному- встрече со смертью». А знакомые его, с которыми он тщательно выстраивал отношения:  Пушкин, Жуковский, Аксаков, рассуждали о странностях его духа.     Но делая скидку на «гения», на «творческую натуру», следует признать, что  Гоголь своими странностями превосходил остальных, известных в этом роде поэтов».
  Если сравнить, Пушкин при всей скандальности, эпатажности его натуры, светел, жизнерадостен. Гоголь- постный, целомудренный, добродетельный- темен, почти черен; он, можно сказать, демоническая версия гения.
   «Пушкинская поэзия, проникнута духом стройности, легкости, не вмещала те стилистические перегрузки и крайности, те взрывы и переполнения речи, которые привлекали Гоголя» ( Н. Синявский).
 Из  письма Н.В. Гоголя матери: «…я почитаюсь загадкою для всех, никто не разгадал  меня совершенно».
   Как сказано уже было выше,  у Гоголя все тайны, заморочки. И поэтому Чичиков  с его безумной заморочкой, идеей «мертвых душ», выбран в герои, и остальные персонажи, некий паноптикум, «поэмы»,  и почему «поэмы»? И зачем он ее сочинил». Странно начавшись, литературная карьера Гоголя странно продолжилась и странно закончилась. Впрочем, Гоголь как-то заметил о себе, что внутренне он никогда не менялся.
   Павел Васильевич Анненков, литературный критик и мемуарист, из ближнего окружения Гоголя, назвал «Мертвые души» той «подвижнической кельей», в которой он бился и страдал до тех пор, пока  не вынесли его из нее бездыханным. У Синявского читаем: « Для этого нужно быть  гением, быть Гоголем, чтобы собственную смерть обращать, пока хватает сил, в великое произведение, которое само по себе на этой смерти выигрывает и вместе с тем уже полнится ею, несет ее, иссушается и сходит на нет, возвещая величие автора заодно с его погребением.
    Из письма Гоголя к Александре Осиповне Смирновой-Россет, большой приятельнице Пушкина, Вяземского,  и многих других современников, высоко ценивших ее  острый ум и дороживших ее дружбой: « И душе, и телу моему следовало выстрадаться. Без этого не будут «Мертвые души» тем, чем им быть должно…» 
   Так что же, наконец, представляла из себя  поэма Н.В. Гоголя «Мертвые души»? Как сказал когда-то Гюстав Флобер : «Госпожа Бовари – это я»,- так Гоголь   говорил, что он – это все его персонажи.
 
   Действительно, от себя (автор А.С.) могу предположить, что выдумать «из головы» столько колоритных фигур и характеров, наверное, можно, но, скорее всего, надо действительно,  воображая, чувствуя и играя их,  суметь «переселяться в чужой восторг». Сам Гоголь, в воспоминаниях А.О. Смирновой-Россет, говаривал, что всякий из нас на дню сто раз то подлец, то ангел.  И еще из воспоминаний А.О. Смирновой: « Никто не читал так, как Гоголь своих  произведений. Мы смеялись неумолкаемо. В нем был залог великого актера. Мы смеялись, не подозревая, что смех вызван у него плачем души, любящей и скорбящей, которая выбрала своим орудием смех».
      «Никто не знает, что перегорает в моей душе. Это известно только Богу»,-  высказывание Гоголя...
    «Герои Гоголя имеют вид каких-то идолов, языческих богов, царствующих над отведенной им площадью и средой. Это не столько характеры, сколько духи места со своим специфическим культом».(Синявский)
   Чего стоит, к примеру, сцена игры в шашки Чичикова с Ноздревым, заставляющая вспомнить (поскольку ставка - мертвые души) игру черта с цыганом или бывалым солдатом. Сам Чичиков в роли скупщика также фигура, в некотором отношении, сказочная.
    Переселяясь  в своих героев, Гоголь, глядя на них глазами Чичикова, удивлялся тому, что Манилов, предобрый малый, никчемный хозяин, бесплодно прожил в деревне, ни на грош, никому не доставив пользы. А Собакевич, плут и совсем неблагородный по духу и чувствам, однако – же, не пустил по миру своих крестьян, не допустив их пьянствовать и бедствовать.
 А Коробочка, не читавшая никаких книг кроме Часослова, не учившись никаким изящным искусствам, кроме гадания на картах, сумела   наполнить рублевиками  мешочки, коробочки и сундучки, и сохранить порядок в своем имении, не заложив  крепостные души в ломбарде. Впрочем, Коробочке Гоголем была отведена  еще одна роль.
   Фантастическая заморочка сцены  торговой  сделки Коробочки и Чичикова приводит  читателя в изумление. Под аккомпанемент речей о покойниках творится пир изобилия. Побился Чичиков с Коробочкой над заключением фантастической сделки и сел  уписывать блины. Те блины, которые подают на поминках, прямое производное операции с мертвецами, список блюд следует  за списком купленных душ. «Рождение сочной и вкусной плоти из могильного духа и праха». 
    В изречении Блаженного Августина, сказавшего о своем рождении: «Не ведаю, откуда пришел я в эту, то ли мертвенную жизнь, то ли жизненную смерть» Можно предположить апокалиптический смысл в  хождении Чичикова по мертвому промыслу. Вообще, тема смерти - почва, питающая творчество Гоголя, его роскошный стиль и слог.  Стоит вспомнить  «Страшную месть»,  и того же «Вия». Грубая, чувственная сила,  сочная физиология образов. Фантастические духи мертвых душ.
   Лично я признаюсь, что не могу  читать эти произведения Гоголя  без леденящего чувства ужаса, охватывающего душу.  «По старосветному окиян-морю плавало два  гоголя: первый бел, второй черен. И  с теми двумя гоголями плавал сам Господь Вседержитель и сатана».
    Гений Гоголя, конечно, не раз выпадал из нормы.  И что  это было - сумасшествие, или прозрение, на которое способен только гений? Смерть Гоголя - последняя его странность. Он умер  вдруг, без установленного диагноза, сорокадвухлетним. Он в очередной раз, теперь уже навсегда, выпал из фантасмагории  «существователей». Духовные и физические возможности его  взаимодействия с этим миром оказались исчерпаны.
     С Пушкиным мы лишились великого поэта, с Гоголем - великого писателя.