5. Теперь можно открыть. С Кристеном

— Ну, этот заслуживал смерти чуть ли не больше остальных, — я брезгливо поморщился, — насильникам прощения нет и быть не может, никогда. И никакая тюрьма не исправляет, к сожалению, лишь ещё более озлобленными становятся.


— Сам не люблю тех, обижает женщин, — кивнул Чёрный Санитар, — конечно, есть некоторые отдельные дамочки, которые своим поведением и мерзким языком, буквально доводят до белого каления. Сам знаю парочку, коим с наслаждением сломал шею, но насилие, перебор по любому. Надеюсь, повторяющихся видений не будет, потому как насильник был далеко не один, разумеется, спасёт лишь одно, преступления схожие, страхи разные. А там ведь ещё, минимум, десять вариантов. Удивительно, почему на того мальчишку газ не подействовал, сильные чары защищали или смелый такой?


— Вероятно, просто недостаточно нагрешил, — я почесал затылок, — совесть почти чистая, а если боялся каких-нибудь банальностей, то... Не всякий страх может убить, скажу по секрету. Впрочем, сделаем посмотреть, так ведь?


— Таки-да, — согласился собеседник, — следующий, чую, вообще «красавчик», просто обязан повеселить, какое начало, зацени.


А восхититься было чем, первого из негодяев во второй комнате окружали огромные крысы, каждая размером с белого медведя, глаза полыхали алым пламенем, из пастей валил дым, и текла ядовитая слюна, капала, разъедая покрытие, ещё и мерзко пищали, когти царапали пол, хвосты-кнуты размахивали в воздухе со свистом. Готовились разорвать несчастного на кусочки и пожрать плоть. Мы замерли в предвкушении, когда поганец схватился за сердце вдруг и начал оседать с хрипом. Моторчик не выдержал, вероятно, имел проблемы, а тут веселый зверинец, вот и закончился.


— Вот ведь неудачник! — взвился Чёрный Санитар. — Да это просто-напросто свинство какое-то, так обламывать людям все кайфы. Я даже разглядеть крысочек толком не успел. Милейшие создания, кстати, хоть и вредители. Дикие в квартире, это, разумеется, ужас-ужас-ужас, а вот домашние, вечная милота. Не завожу их лишь по одной причине, живут мало и часто раком болеют, я просто не выдержу ещё одной потери в жизни. Слишком это больно. Вот как мамы не стало уже два года прошло, а рана на сердце до сих пор кровоточит, увы и ах.


— Ну, ты даёшь, — я покачал головой, — с наслаждением наблюдаешь за тем, как умирают и сходят с ума четырнадцать человек, но, готов рыдать и убиваться из-за умершей крысы?


— Ты не сравнивай говно с пальцем, — антифашист скривил губы, — одно дело невинные очаровательные создания, дарующие позитив, другое люди, тем паче злые. Я всегда говорил, что мне проще сбросить ядерную бомбу и спалить миллиард человек, если это исламисты, антисемиты или фашисты, чем замахнуться на кошку, разбившую электрический чайник или домашний телефон. Извини, такова уж моя суть. Ладно, будем надеяться, что сердечник в банде имелся лишь один, а то я так не играю.
Второй преступник так же не мог похвастаться оригинальностью, ему привиделись полицейские и зеки, правда с ухмыляющимися лицами, первые держали в руках толстые папки, коими так удобно бить по голове, после чего, сотрясение мозга обеспечено, электрошокеры и дубинки, похлопывали последними по ладоням, уголовники же вооружились заточками, заострёнными напильниками, что вгоняются в живот и обламываются у рукояти (удобная штука, обильное внутреннее кровотечение у жертвы, а снаружи ни следа, есть шанс быстренько удалиться, пока не спалили), шилами, да арматурой, ну, и бутылками, ими и по голове приложить можно, и в задний проход затолкать.


— Сейчас мы тобой займёмся, — один из полицейских злобно засмеялся, — сначала, опустим почки и отобьём печень, потом, загоним иголки под ногти и вырвем их плоскогубцами, дальше удалим зубы без анестезии и снимем скальп. И это только начало. Конечно, угостим селедочкой, вне зависимости от того, любишь её или нет, а вот пить не получишь, о сне так же придётся забыть, нас ждут сутки «веселья», гы-гы-гы.


— А в перерывах мы станем тебя насиловать прямо всей камерой, — подал голос самый огромный и мускулистый уголовник, — сколько есть, две сотни гомосексуалистов голодных, с богатой фантазией и опытом, так что готовься, скоро сможешь забыть о запорах, потому как дыру в заднем проходе расширим до такого размера, кулак со свистом проходить будет. А попробуешь сопротивляться, узнаёшь, какой цвет твоей крови. Ну, расстёгивай штаны и нагибайся.


— Не надо, — заныл фашик, — лучше убейте, пожалуйста, мне нельзя терять «невинность», товарищи не поймут и не примут никогда.


— «Отымели деда сзади, запеклась на попе кровь, — процитировал Чёрный Санитар, — «Ты не плачь моя старуха, это первая любовь». Держись парень, мало не покажется точно.


Неизвестно, что бы сделали видения с преступником, но кто-то из его подельников вырвал чеку из гранаты и швырнул, взрыв расшвырял всех присутствующих. Моему посланцу таки повезло, в это время в подвале стену ковырял и из-за грохота отборника даже не слышал взрыва. Меж тем один из осколков угодил в висок тому, кто боялся зоны, и он рухнул, как подкошенный, а видения рассеялись. Мой напарник снова начал ругаться, расстроенный таким быстрым финалом, граната точно и все остальные истории подпортила, разумеется. Наверняка, кто-то тоже погиб или получил серьезные раны. Но, пора было перейти к очередному фашику. Он, оказывается, до смерти боялся пауков. И вот упомянутые насекомые принялись выбираться из всех щелей, своими телами скрывая пол, стены, потолок, и сплошным потоком направились к злодею, прыгали на него. Остальные преступники просто оказались накрыты волной, пали на пол и оказались искусаны, быстро преображались в мешочки, наполненные полужидкой плотью.


Бедолага закружил, сбрасывая мелких тварей с одежды, вереща, как безумный, давил врагов, только те немедленно восстанавливались и даже подрастали. Перепуганный уголовник рванул к окну, вереща, только то просто исчезло, сменилось кирпичной стеной. Перепуганный человек принялся биться об неё, как пойманная птица о прутья решетки, потом выдернул гранату из кармана, а потом и чеку, метнул в центр комнаты, неизвестно на что, надеясь, осколки полетели в разные стороны, один угодил поганцу в пах, сложился и упал на пол, корчась. Не надо даже и упоминать, насколько чудовищную боль испытывал, но, хоть пауки исчезли, в голове прояснилось, правда, зрелище, представшее ужасало едва ли не в большей степени, умирающие, мертвые, раненые подельники, стонущие, вопящие, обезумевшие от физических и нравственных мук. Не совсем понятно, осознавал ли, что стал их невольным палачом или уже находился в таком состоянии, когда сожалеть не получается и думаешь исключительно о боли. Кстати, оказался одним из тех, кому антифашист лично шею сломал, добив. Не назовёшь везучим и в малой степени.


— Вот тоже, чего сразу начинать со взрыва? — проворчал Чёрный Санитар. — Думал дыру в полу проковырять и через неё удрать? Да подобное лишь в кино получается, к тому же, чай не мина и не снаряд, скорее осколками сечет, чем дыры делает. Профан, большего и не скажешь, а пауков, в больших количествах, так не убьешь. Впрочем, карманные огнемёты, это нечто из области больной фантазии. Видел подобный во втором «Отряде самоубийц». И не смотри на меня с таким осуждением во взоре, да, смотрю кино и мультики, а также, обзоры на них, в том числе, и про супергероев, тут профессиональный интерес, чтобы быть в тренде, и учусь, как не надо придумывать подобные истории. Лучше изучать чужие ошибки, чем допускать свои.


— Да я и не осуждаю, — я пожал плечами, — в наше время, мужик сорока пяти лет, который смотрит мультики с удовольствием, особенно аниме, не такое уж странное явление. Главное, чтобы ты косплеем не занимался.


— Ну, нет, такое хорошо смотрится исключительно на девушках, — собеседник поморщился, — а мужики выглядят или слабоумными, или гомосексуалистами. Из серии «детство в заднем проходе заиграло». Если уж изображать из себя кого-то, лучше уж пойти в армию, там и форма крутая, и оружие настоящее и даже таки враги имеются. Два года назад была мысль сходить на Украину фашиков пострелять, благо, зарплаты хорошие, или в Израиль, уменьшить количество исламистов, но не туда, ни сюда не взяли, я ведь не служил, стрелять не умею, а главное, возраст. В молодости вот мог на тележке везти груз на пятьсот килограмм и поднимал семьдесят, сейчас только триста и пятьдесят, соответственно, не хватает двадцати потерянных килограмм. Да и бегун так себе, стометровку ещё преодолеваю на приличной скорости, многих обгонял, а вот километр вряд ли пробегу, даже без полной выкладки. Короче, не вышло. Впрочем, шансы ещё есть, смотря до чего конфликт доведёт. Если на исторической родине дела станут совсем плохи, когда арабы станут всех подряд вырезать, наверное, поеду чтобы умереть со своим народом, повезёт, так заберу с собой в ад хотя бы одного террориста. Ну, могут и в России забрить, бегать не стану. У меня оба деда воевали, один в гражданскую, второй в Великую Отечественную и вполне достойно, отец - лейтенант военно-морского флота, обязан не уронить чести предков, как бы пафосно это не звучало. Да и как-то достойнее пасть в бою, чем сдохнуть от рака, или очередного Ковида, или замерзнуть во время ядерной зимы, или чего там ещё нас такое веселенькое ждёт, в ближайшее время, не знаю.


Меж тем, новый преступник порадовал больше остальных, этот просто боялся чудовищ, любых, наверное, в детстве пересмотрел ужастики. Оказался окружён всевозможными тварями, одна уродливее другой, тут присутствовали как классические гоблины, тролли, вампиры и оборотни с мутантами, хищник с чужим, Фреди Крюгер, Кожаное Лицо и им подобные, так и совершенно оригинальные создания, чьи тела составляли из разных конечностей зверей, птиц, змей, рыб и насекомых, порой, в совершенно немыслимых и нелогичных сочетаниях, непонятно, как вообще передвигались. Но, всех объединяло одно желание, прикончить жертву. Бандит с ужасом наблюдал, как его подельников разрывают на части и поедают, громко чавкая, причём животы порождений ночных кошмаров, отведавших человечины, раскрывались, подобно бутону цветках и оттуда вылезали новые уродцы, страшнее предыдущих, да ещё с лицами съеденных на животах, которые стонали, ругались и корчились. Бандит заверещал от ужаса, подобной судьбы себе совсем не желал, и в малой степени. И тут одно из чудовищ повернулось задом, его хвост, состоявший из многих тонких щупалец с остриями на концах, устремился к жертве и вонзился в ноги и живот. На самом деле, это были осколки гранаты, но раненый этого так и не понял. Оказался на полу и потерял сознание. Видимо, куда-то в нехорошее место железка воткнулась, если в ту же печень, крови банально не остановить, как ни старайся, медицинский факт.


— Ну, как же так? — Чёрный Санитар топнул ногой. — Можно любимая часть фильма могла быть, обожаю чудовищ, в моих произведениях они буквально толпами бегают, а здесь такой оригинальный «цветник», хотя, садочек могло бы быть и чутка побольше, что называется, это же самый смак. Опять граната все кайфы обломала, хоть плач. Ладно, давайте следующего.


Новый преступник был технофобом, вероятно, кого-тою видать, на его глазах, сбили, в общем, оказался окружён автомобилями, станками, бытовой техникой и прочим, причём, они ещё трансформировались в человекоподобных роботов, но без огнестрельного оружия, зато, с целой горой холодного, как мечами, топорами, кастетами, кинжалами и ножами, так и когтями, шипами и зубами, не обошлось без вращающихся круглых пил и фрез. Помимо этого, по полу, потолку и стенам ползали нанороботы, которые помогали стальным монстрам соединяться в одно целое, ещё более устрашающие формы. Армия рычала, свистела, звенела, шипела, жужжала и гудела, медленно надвигаясь на несчастного. Тот вытащил пистолет дрожащими руками и хотел начать стрелять, да тут под его ногами граната и взорвалась, разворотив и ноги, и живот. Конечно, умер на месте, повезло меньше, чем остальным или больше, смотря с какой стороны на это дело посмотреть.


— Ну, вот, почти что ничего не успели рассмотреть, толком, — простонал Чёрный Санитар, — не мог тот поганец чуть позже начать гранатами разбрасываться, испортил такие сюжеты, безобразник.


Меж тем, пришла пора новому злодею показать свой внутренний мир, и представляете, он боялся младенцев! То есть его окружала прямо целая толпа их, в переполненных вонючих подгузниках, судя по зелёному дымку, который от них исходил, красными лицами с открытыми ротиками, и все, голосами и близко не имевшими ничего общего с человеческими произносили одно: — «Папа... папа... папа, дай покушать, мы так голодны»! При этом, у преступника ещё и груди начали расти, восемь комплектований да по четыре соска на каждой, явно полные молока. Бедолага вопил куда громче других, а тут ещё и детишки заплакали, громко, безобразно морща личики, конечности их преобразились в паучьи, принялись в преступника постреливать лягушачьим языками, целясь в соски. Тот начал отступать, запнулся обо что-то упал, оказавшись единственным, кто избежал осколков при взрыве, побежал к двери на четвереньках, но напоролся ладонью на торчавший в полу металлический обломок металла, завопил и начал кататься, держась за рану. Вероятно, терпеть боль не очень и умел, не сразу пришёл в себя, попытался приподняться, пошёл к двери, шатаясь и тут створка резко распахнулась, ударив в лоб, ворвался Чёрный Санитар живенько сзади преступника обхватил за голову могучими руками, привыкшими размахивать кувалдой и тянуть тяжелые телеги и рывком шею сломал, прежде чем жертва успела вообще хоть чего-то предпринять в принципе.


Конечно, никак не могло обойтись и без такого чувака, который до безумия боялся змей, прямо перед ним появились целыми клубками, всех размеров и видов, причём, даже ужи являлись смертельно ядовитыми для людей, причём, среди других были и титанобоа, а анаконды оказались вдвое крупнее, чем положено. Несчастный попытался закричать, но поперхнулся, потому как из его собственных рта, ноздрей и ушей полезли такие же змеи, злобно шипя и извиваясь. Бедолага в ужасе повернулся, опасаясь узреть самое дурное, и не ошибся в своих расчётах, худший страх, он потому так и называется из нижнего окончания спины тоже вылезали мерзкие чешуйчатые. Неужели, он сам источник, порождающий этих кошмарных тварей? Злодей вытащил нож, принялся вскрывать себе живот ножом, всхлипывая от боли, и оттуда так же лезли змеились, или внутренности вываливались, со всей жутью откровенной сцены. Меня едва не стошнило от отвращения. Сипуку, она и так зрелище не для слабонервных, а тут какая-то его слишком уж стремная версия. Даже выдохнул с облегчением, когда поганец умер, пусть и в ужасных муках. Самураям, напомню, напарники головы отрубают, дабы не страдал нормально, а у этого, увы, такового под рукой не имелось в принципе.


— Да уж, такого я даже фашисту бы не пожелал, — Чёрный Санитар откашлялся, — самую чуточку жалко. Может, чуть меньше в аду гореть будет.


Меж тем, камера перешла к следующему объекту. Он, явно не любил плавать, потому как помещение начала заполнять вода. Заозирался с диким взглядом, кинулся по лестнице наверх, периодически, заглядывал в окна, и видео, что уровень «океана» поднимался, не успокоился, пока не выбрался, через окно, прямо на пожарную лестницу, а там и на крышу и тут, вдали, узрел лодку, доплыть можно было, обрадовался и «нырнул». Только вода существовала исключительно в его воображении, и «продышаться» ещё не успел, глюки не прошли, потому приземлился прямо на жесткий асфальт, и «ложе» оказалось слишком жестким, убился насмерть. Повезло реально больше, чем остальным.


Оставался последний уголовник, избежавший смерти во время взрыва, и он совсем уж поразил, ибо узрел настоящих ангелов с крыльями и огненными мечами в руках.


— Ты ли был скинхедом, в юности, бившим невинных, признавайся? — произнёс один из крылатых гостей.


— Я, — преступник рухнул на колени, — однако, я думал, что защищаю свою нацию, страну и любимый город от приезжих, которым не было места в нашей стране, мягко говоря, заблуждение — это не есть преступление. Это уже потом пришло осознание бессмысленности тех действий. Неужели, прибыли, чтобы покарать меня?


— Ты же сам и подпевал, слушая свою любимую группу «ГРОТ», цитирую: - «Г-сподь, жги», — напомнил собеседник, — вот и получи все, чего заслужил. Приходят последние дни, и грешники отправляются в ад навечно, где их души будут уничтожены. Праведные же вознесутся в рай. Не озаботился о себе, пока ещё имелось время, ныне поздно, да и насколько искренне раскаиваешься, ведь пытаешься оправдываться, скорее, просто опасаешься кары, и не напрасно. Прощения не будет. Ведь, отрастив волосы и убрав в шкаф бомбер, узкие светлые джинсы и «Мартенсы» со стальными носами, остался с подельниками в их группировке и чего-то не помню, чтобы предлагал им покаяться и перестать творить зло, участвовал во всех злодеяниях, и деньги за них получал. И только ли угроза мести и смерти, от бывших подельников удерживала? Слабость духа, порой, куда отвратительнее истинной злобы, ибо ты мог бы стать если не святым или праздником, то хоть просто хорошим человеком, но не сделал ни одной попытки, самого крошечного шажка в том направлении.


— Ты прав полностью, — преступник расстегнул куртку и рванул рубаху на груди, — наноси свой удар, причини как можно боли, дабы познал я гнев Г-спода моего, и страданиями искупил хоть часть преступлений.


— Ага, разбежался об забор пьяный дедушка Егор, — хмыкнул мой посланец, ломая поганцу шею, — впрочем, раз мой газ хоть кому-то мозги на место поставил, рад невероятно.